— В чем дело, Скорпион? — сонным голосом спросила только что проснувшаяся Кобра.
— Закрой дверь, скорее! — с невероятным трудом выговорил я вместо ответа.
Кобра подчинилась, а потом помогла мне встать и даже дала сделать еще один глоток из фляги с водой. На этот раз я был очень осторожен, и глоток действительно получился маленьким, скорее, символическим.
— Один из топливных баков в техническом отсеке поврежден. По всей видимости, коррозия металла или еще что-то в этом роде, — сообщил я, немного придя в себя. — Топливо понемногу вытекает, и его ядовитые пары отравляют воздух. Если бы мы не закрыли вовремя дверь, то имели бы все шансы задохнуться.
— Мы в любом случае задохнемся, — печально вздохнула девушка. — Только позднее. Закрыть дверь — это еще не означает полностью герметизировать помещение. Пары все равно проникают сюда сквозь мелкие щели, которые мы не видим. И рано или поздно концентрация яда в воздухе достигнет нужного уровня.
— Скорее уж, ненужного, — поправил я, лихорадочно соображая, что же теперь делать.
Избавиться от бака невозможно. Он часть корабля, его не выбросить и не передвинуть. Эльфы в своих кораблях всегда намертво фиксируют все крупные предметы во избежание неприятных инцидентов во время полета. Топливо было запасным, и возили эти гигантские контейнеры чисто ради формальности, так как и основного топлива всегда хватало с избытком. Но контейнеры все равно возили — таков был закон.
Мне на минуту стало смешно: придумали этот закон престарелые перестраховщики для повышения безопасности полетов. А мы с Коброй между тем погибаем из-за этого дурацкого правила. Вот ведь парадокс! Хотя, конечно, протечку запасного топлива никто не планировал, это случилось из-за того, что наш корабль был жутко древним. Наверняка все эти законы и летать-то на нем запрещают, настолько он старый.
— У нас есть один скафандр, — сообщила вдруг Кобра. — Что, если ты его наденешь, проникнешь в технический отсек и устранишь повреждения? Залатаешь отверстие, через которое течет топливо?
— Интересно, как? — хмыкнул я.
— Магией.
— А почему бы тогда тебе самой не пойти?
Кобра смутилась.
— Понимаешь, Скорпион, я не владею бытовой магией. Боевой — пожалуйста, сколько угодно, но бытовая всегда казалась мне невыносимо скучной… Так что починить или залатать — это не ко мне.
— Аналогично, — вздохнул я. — Никогда не учился из принципа, считая, что этим должны заниматься люди классом пониже. Так что я тут бессилен. Впрочем, могу, если хочешь, создать иллюзию, что неполадка исправлена, однако очень сомневаюсь, что это чем-то поможет.
Девушка в отчаянье закрыла лицо руками:
— Мы обречены, Скорпион. Как это глупо, и даже смешно: погибнуть из-за дырки в топливном баке, которую два сильных мага не могут заткнуть. Рассказать кому — не поверят!
— У нас есть призрачная надежда на то, что мы как-нибудь дотянем до Нибльхельма… — произнес я, пытаясь хоть немного приободрить свою спутницу.
— Сомневаюсь. Но будем держаться, пока сможем, — тяжело вздохнув, ответила Кобра.
Однако на этом наши злоключения не кончились. Как говорится, беда не приходит одна. А на нас, похоже, решили свалиться чуть ли не все неприятности, которые только возможны в нашей вселенной.
========== Невезение или удача? ==========
Время шло медленно. Даже не шло, а ползло, словно старая черепаха. Казалось, будто оно специально замедлило ход, чтобы вдоволь поиздеваться над нами, наслаждаясь нашими страхами и полной беспомощностью. На самом деле, конечно, это было вовсе не так, просто нам очень хотелось добраться до Нибльхельма как можно скорее, пока мы еще не задохнулись от ядовитых паров топлива.
А между тем смертельная для нас минута неумолимо приближалась, наполняя наши сердца отчаяньем и горечью. Вот тут уж коварное время, напротив, хотело установить галактический рекорд по скорости.
Я сидел в кресле и придавался мрачным раздумьям. Неужели бывают ситуации, в которых элементарная бытовая магия оказывается полезнее сложнейших иллюзий? Что такое, если подумать, иллюзия? Всего лишь мираж, видимость, красивая картинка. С их помощью можно только обманывать людей, во всех остальных областях они абсолютно бесполезны. И почему я не послушал мать и не изучил бытовую магию? Почему, как всегда, пошел на поводу у своей гордыни?
Найти ответы на эти вопросы я так и не успел: от размышлений меня оторвала Кобра.
— Беда, Скорпион! Мы пропали! Теперь нам точно конец! — в глазах девушки отчетливо читался обессиливающий ужас, губы её дрожали, а на лбу выступили капли пота.
— Ну что там еще на нас свалилось? — обеспокоенно и даже несколько раздраженно осведомился я. Не знаю уж почему, но девяносто процентов всех неприятных ситуаций в Девяти Мирах по странному стечению обстоятельств происходят не без моего прямого участия. Я уже успел к этому привыкнуть, но смириться с этой вопиющей несправедливостью до сих пор не мог.
— А ты встань и посмотри на экран, — посоветовала Кобра дрогнувшим голосом.
Я последовал её совету и подошел к экрану, на котором отображался внешний вид нашего корабля и часть окружающего его пространства. Мое внимание привлек красный кружок на хвостовой части, означавший, что в этом месте зафиксирован инородный объект.
Я, не понимая еще толком, из-за чего так сильно переполошилась моя спутница (мало ли мусора в галактике летает), нажал на кружок, чтобы узнать об этом теле подробнее. Компьютер вывел на экран видеозапись, на которой крупным планом было изображено крайне странное существо. По внешнему виду оно, скорее, напоминало довольно крупного осьминога, покрытого прочным панцирем. «Осьминог» был хоть и большим, но все же не гигантским, размером примерно с молодую овчарку.
— И из-за чего переполох? — никак не мог понять я. — Ну, прицепилось к нам странное создание, пусть покатается.
— С ума сошел?! — не сдержав эмоций, взвизгнула девушка. — Это же космический спрут! Как ты не понимаешь?!
Кобра явно считала, что опасность должна быть для меня очевидной, однако словосочетание «космический спрут» меня почему-то совсем не пугало. Я вообще впервые слышал про это животное, несмотря на то, что за всю свою жизнь прочёл немало книг о флоре и фауне Девяти Миров.
— Космический спрут — животное очень редкое и очень опасное, — глубоко вздохнув, принялась объяснять девушка. — Это единственные в Девяти Мирах животные, обитающие в открытом космическом пространстве. Они совершенно не изучены, так как их ничтожно мало, и шанс встретить космического спрута близок к нулю. Зато уж если он встретится… Это беда!
— И чем же он так опасен?
— Космический спрут обладает мощнейшими зубами, способными прогрызть металлическую обшивку корабля. Именно этим он сейчас и занимается. Темные эльфы рассказывали мне о нападении спрутов. За всю их историю такое случалось всего два раза. Спруты приводили корабли в негодность, нарушая их герметичность и позволяя воздуху уходить в открытое пространство.
— И экипаж погибал?
— В первом случае не спасся никто. Во время второго нападения часть экипажа успела эвакуироваться в спасательных капсулах. Наш корабль маленький, капсул нет, так что когда он прогрызет оболочку… — девушка смолка, не в силах договорить фразу.
— А что, если уничтожить его? Сбить из лазерной пушки прежде, чем он успеет повредить корабль? — предложил я.
Кобра хмыкнула и скептично поглядела на меня.
— Ты думаешь, Скорпион, что один такой умный во всей галактике, а экипажи погибших кораблей составляли полные идиоты, которые не знали, как включить лазерную пушку?
Я смутился, ведь и в самом деле об этом не подумал, а Кобра продолжила:
— Их ничего не берет! Ничего! Никакое оружие! На сегодняшний день не изобретено ни одного способа борьбы с космическими спрутами. В них стреляли, но их панцирь пробить невозможно, их отпугивали, но они в скором времени возвращались. Так что если уж спрут напал, такова судьба корабля. И экипажа. В двух словах, мы обречены, Скорпион.
— Но зачем спруты вообще грызут металл, который не содержит в себе никаких питательных веществ? Хотят добраться до людей?
— Нет, люди им абсолютно без надобности, — покачала головой девушка. — Они не нападали, даже когда экипаж выходил в открытый космос и палил в них из бластеров. Они огромные (нам-то еще очень маленький попался), но вялые и флегматичные. Зачем им волноваться, когда у них такой панцирь? Людей они не трогают. Милые зверушки, совсем неагрессивные, — закончила она на язвительной ноте.
— Но что им тогда от нас нужно? — никак не мог понять я.
— Они приспособились к питанию органическим топливом, на котором летают корабли темных эльфов, — пояснила Кобра. — Представь себе, для нас это смертельная отрава, а для них — основная пища. Их цель — добраться до двигателей и высосать топливо. Но какое тебе до этого дело, Скорпион? Зачем тебе все это знать, если ты погибнешь минут через двадцать?
— Хотя бы для того, чтобы избежать гибели, — пожал плечами я: в голове у меня зародилась идея.
— Ну конечно! Два экипажа не избежали, а ты избежишь, — не поверила мне подруга.
— Для тех экипажей это действительно было смертью, — задумчиво проговорил я, не отвечая на резкий выпад. — А для нас это спасение!
— С ума сошел?! Космический спрут не может быть спасением! — запротестовала Кобра. — Он умеет только разрушать!
— А спорим, что может? — я хитро улыбнулся.
— Опомнись, Скорпион! Мы вот-вот погибнем, а он пари заключает! — девушка бессильно упала в кресло и закрыла лицо руками.
— Подожди сдаваться. Успеешь ещё. Лучше помоги мне надеть скафандр.
— Зачем это? — удивилась девушка.
— Скоро узнаешь. Я придумал, как решить все наши проблемы.
Кобра явно мне не поверила, однако спорить не стала, а помогла надеть скафандр, не менее старый и ненадежный, чем само наше судно. В условиях искусственной гравитации скафандр казался невыносимо тяжелым — я в нем еле переставлял ноги.
— Не забудь включить гравитаторы, когда в космос выйдешь! — крикнула мне на прощание девушка. — А то улетишь в космическое пространство.
— Знаю, не сегодня родился, — отмахнулся я и приступил к выполнению своего плана.
В открытый космос я вышел через специальную шлюзовую систему, не допускающую утечки воздуха из корабля. Конечно, было немного страшно, ведь судно жутко древнее, а шлюзовой системой до меня, похоже, вообще никто не пользовался от греха подальше. Но я должен был это сделать для того, чтобы спасти корабль, да и сам выход в открытый космос, несомненно, стоил того.
Трудно описать, что я испытывал в этот момент: тем, кто не видел космоса своими глазами, этого не понять. Наш корабль, на крыше которого я стоял, включив гравитаторы, теперь казался мне невероятно крошечным и беззащитным в этой ледяной тьме бездонной космической бездны. Я же и вовсе был ничтожной песчинкой, затерявшейся посреди необъятных просторов нашей вселенной.
Даже странно… Я так привык находиться в окружении предметов, сравнимых со мной по величине, что теперь в этой немыслимой пустоте ощущал себя как никогда слабым и беспомощным. И в то же время космос притягивал, манил, звал разгадывать свои тайны, заставляя меня разрываться между двумя противоречивыми желаниями: вернутся в салон корабля, где все такое привычное и близкое, или же остаться стоять и глядеть на далекие, загадочно мерцающие звезды.
Впрочем, я довольно быстро взял себя в руки, вспомнив о том, что время мое на исходе. Добравшись до хвостовой части корабля, я разглядел, наконец, космического спрута вблизи. Да уж, у него был воистину непробиваемый панцирь. Даже сомневаюсь, а смог бы его повредить Тор своим молотом. Наверное, прочная оболочка защищает спрута от губительной космической радиации и жуткого холода… Ну и заодно от оружия экипажей кораблей.
Но мне пробивать этот панцирь было ни к чему, мой план состоял в другом. Я включил гравитаторы на полную мощность, так, чтобы намертво приклеиться ногами к поверхности корабля. Теперь я, даже приложив усилие, не смог бы сдвинуться с места. Надежно закрепившись, я схватил спрута за панцирь и потянул его на себя. Спрут крепко держался при помощи странного вида присоски, и отцепляться от корабля никак не хотел. Я боролся с ним минут десять, и в конце концов все-таки отодрал его от металлической поверхности. Спрут сумел-таки несколько повредить обшивку, но сквозное отверстие проделать не успел, и герметичности корабля ничего не угрожало. Надежно обхватив непомерно тяжелого спрута обеими руками, я ослабил гравитаторы и возвратился в салон корабля.
— Зачем ты сюда эту тварь притащил? — округлила глаза Кобра при виде меня.
Я вместо ответа молча прошел в технический отсек, где уже натекла целая лужа топлива, и опустил туда спрута. Тот жадно накинулся на любимое лакомство, высасывая жидкость при помощи длинного хоботка.
Убедившись, что моя идея сработала, я стянул с себя скафандр и пояснил изумленной девушке:
— Когда ты рассказала, что спруты питаются топливом, мне в голову пришла интересная идея: пусть он ест запаску, которая вытекает из поврежденного бака. Таким образом решается сразу две проблемы: во-первых, спрут не трогает корабль, потому что и так обеспечен пищей, во-вторых, резко падает концентрация ядовитых паров в воздухе — спрут спасает нас от отравления. Так что считай, нам повезло, что эти две беды приключились с нами одновременно. Свались на нас что-то одно: либо спрут, либо протечка, и мы были бы обречены. Забавно, не правда ли?
— Скорпион, ты гений! — восторженно воскликнула девушка. — Мне бы даже в голову не пришло, что космический спрут может оказаться полезным. Ты придумал очень нестандартное решение.
— Стандартными было не обойтись. И вообще, нам просто очень сильно повезло.
— А я-то сперва думала, что это невезение.
— Невезение, если бездействовать. А если приложить голову и немного усилий, неудачу легко превратить в удачу.
***
Через некоторое время воздух стал чище, и мы с Коброй заметно приободрились. Девушке казалось, что раз уж я предотвратил гибель судна, то со всеми остальными бедами разделаюсь щелчком пальцев, и страх отпустил. Сам я был настроен куда более реалистично, но держал свои мысли при себе, чтобы моя спутница не падала духом. Когда перед тобой стоит трудная задача, настрой играет не последнюю роль.
Приблизительно через сутки вдалеке показался Нибльхельм. Тусклый серенький шарик, подернутый голубоватой дымкой атмосферы, стремительно приближался, на глазах становясь все больше и больше. Мы с Коброй пристегнулись и с замиранием сердца ожидали посадки. Было трудно поверить, что совсем скоро мы окажемся там, где еще не ступала нога человека.
========== Аномалия ==========
Корабль опустился мягко, почти бесшумно. В иллюминаторы ровным счетом ничего не было видно: весь обзор застилал густой белесый туман. Некоторое время мы с Коброй сидели, боясь шелохнуться и словно сомневаясь, можно ли нам вообще выходить из корабля. Как-никак, до нас здесь еще никто не высаживался, и быть первыми было не только странно, но еще и как-то… неловко. Наконец девушка решительно встала и направилась к выходу. Я последовал за ней.
Моросил дождь. Мелкий и очень противный. Было слышно, как миллиарды крошечных капелек ударяются о металлическую обшивку корабля. Небо было полностью скрыто тучами, совсем как в Свартальфхельме. Только там они были тяжелыми и мрачными, а здесь, скорее, унылыми и скучными. В мире темных эльфов отовсюду веяло угрозой и злом, даже воздух, казалось, был пропитан пролитой там кровью. В Нибльхельме же явственно ощущалось, что здесь никого нет, и никогда не было. Пустой, блеклый мир, еще не окрашенный ничьими эмоциями, чувствами, воспоминаниями. Будто белый лист, на который художник еще не успел нанести картину. Быть может, мы с Коброй станем его первыми красками?
Я огляделся, в надежде увидеть хоть что-то роковое и таинственное, свидетельствующее о наличии здесь портала, но тщетно. Обзор открывался небольшой, и моему взгляду предстала лишь серая каменистая почва, из которой кое-где выглядывали небольшие, чахлые кустарнички, покрытые мелкими шипами. Они стелились по земле и оплетали своими стеблями камни, такие же серые и скучные, как и все вокруг. Туман вбирал в себя влагу, точно губка, и был таким густым, что я с трудом различал очертания спутницы, стоявшей всего в пяти шагах от меня.