По версии СМИ, Рэй лишился чувств во время своего выступления, и его госпитализировали, а чем эта история кончилась, до сих пор было неясно. Оставалось надеяться, что Рэй хотя бы жив.
«И все-таки, почему это произошло?» — снова и снова задавал я себе этот насущный вопрос. Что и говорить, странная ситуация. И у неё определенно была причина. Рэй не тот человек, который хлопнется в обморок ни с того ни с сего. А вдруг…
В голове зародилась мысль, заставившая меня вспотеть. А что, если вестники апокалипсиса позарились и на его душу? Ведь, как бы ни хотелось отрицать, Ника была права: спася Ричарда, я вынудил Огненных искать новую жертву. Выходит, я просто сменил шило на мыло?
«Нет, поступок был по-своему правильным, — убеждал я себя, чтобы не нервничать понапрасну. — Во-первых, этим я выиграл время, во-вторых, Ричард — ребенок. И его спасти было нужно».
Подумать только, от апокалипсиса наш мир отделяет лишь жизнь одного человека, которая в данный момент, если моя теория насчет Рэя верна, уже висит на волоске…
Я понимал, что не успею ничего сделать — демоны оставили слишком мало времени. Но понимал и другое: я буду бороться, буду до последнего искать способ все исправить.
«А может, Огненные и вовсе тут ни при чем, — рассудил я минут десять спустя. — Все-таки слабо верится, что Рэй, всегда насмешливый и небрежный, мог всерьез ко мне привязаться, так же искренне и беззаветно, как Сьюзен и Ричард. Может, тут проблема в другом?»
И мне вдруг так захотелось в это поверить, что за время пути на Зару я почти убедил себя в этом.
И все-таки Рэй не шел у меня из головы: все мои мысли крутились вокруг его обморока. Время от времени, правда, они соскальзывали на Ричарда, но это почти не причиняло боли.
Оставив Ричарда на Церере, я ощутил облегчение: словно бы перевернул страницу, навсегда оставляя ребенка в прошлом. Я знал, спокойствие это обманчиво и однажды пройдет.
С матерью так же было: первые дни я чувствовал странную отрешенность. Жил как ни в чем не бывало, шутил, улыбался, играл с Ричардом. Мне в те моменты казалось, что я легко пережил утрату и отпустил прошлое, а потом пришла боль, и я осознал, что до того момента просто находился в оцепенении.
И с Ричардом будет по той же схеме, на этот раз я уже был готов. Самое главное, чтобы боль пришла не раньше, чем я остановлю апокалипсис.
«Я остановлю…», — выходит, во мне еще живет надежда?
***
За все время, что я скитался по разным уголкам галактики, пытаясь что-то понять, исправить или предотвратить, Зара практически не изменилась. Разве что листва с деревьев почти полностью облетела, вечерние сумерки стали мрачнее и гуще, а на смену дождю пришел мокрый снег, не менее надоедливый и тоскливый.
Выйдя из корабля, я сразу скрыл свой облик иллюзией, причем не обычной, а аномальной, для перестраховки. Не хотелось бы ненароком наткнуться на сотрудника, уверенного, что я сейчас лежу в медицинской палате.
Для прикрытия я выбрал образ министра межгалактических отношений. Я хорошо помнил его, и потому иллюзия вышла правдоподобной.
И вот я, для случайного взгляда низенький, полноватый и уже лысеющий человек, одетый в строгий костюм, зашел во дворец через служебный вход.
«Дожили: уже в собственный дворец не войти без иллюзии, — усмехнулся я, направляясь к лифтам. — Узнать бы, где они держат Рэя… Ведь если он не ответил на мой звонок, с ним явно что-то не так».
Пересекая просторный зал, я составлял в голове план действий: захожу в первый попавшийся кабинет и заявляю, что мне срочно надо увидеть Локи, в связи с… проблемами в соседней галактике. Там все время проблемы, так что прозвучит убедительно. Возможно, мне скажут, что правитель сейчас не в том состоянии, но я буду настаивать. Если надо, надавлю, используя все полномочия министра межгалактических отношений.
Эта идея показалась мне неплохой, но проверить её в деле так и не довелось.
Я почти добрался до лифтов, как вдруг сработала сирена и повсюду замелькали красные прожектора.
— Что за…?!
Ответом на этот вопрос послужил громкий топот сотен ног и не менее громкие крики: «Быстрее! Быстрее! Захват! Он на прицеле!»
Всего пара мгновений, и коридор с обеих сторон заполонили бойцы.
«Они как-то меня раскусили», — сообразил я, затравлено озираясь по сторонам и инстинктивно ища хоть какую-нибудь лазейку, чтоб ускользнуть. Но лазейки не было: бойцы знают свое дело.
Я знал, что дела мои плохи, но все же попытался решить вопрос мирно.
— Позвольте узнать, что за проблема? К чему весь этот шум? По чьему нелепейшему приказу вы все на меня кидаетесь? Я государственный служащий!
— Мы в курсе. — Бойцы вдруг расступились, пропуская ко мне… ага, это был министр межгалактических отношений, моя точная копия. Теперь ясно, почему в мою иллюзию не поверили. — А государственный служащий должен находиться на государственной службе, а не шататься не пойми где, верно, Локи?
Мое имя он произнес с такой вкрадчиво-вежливой интонацией, что сомнений не оставалось: он преисполнен ненависти и с трудом держит себя в руках.
— Вообще-то это был форс-мажор… — Я, словно актер в бездарном, но якобы комедийном сериале с закадровым смехом и банановой коркой на полу, выдавил улыбку, все еще наивно надеясь, что мы побеседуем и разойдемся, условившись не мешаться друг другу. Но министр не был настроен так дружелюбно.
— Молчать! — рявкнул он, совсем как при прошлом нашем конфликте. Но тогда мне на помощь явилась Фригга, а сейчас уповать на такое не приходилось.
Никто не придет. Никто не поможет. Никто не вытащит меня из этой передряги.
От таких мыслей у меня шли мурашки, а кровь жгла изнутри, словно кипящая лава.
«Нет, нельзя поддаваться эмоциям. Что бы ни происходило вокруг, ты всегда должен оставаться спокойным… Оставаться спокойным… Спокойным…»
— Возвращение блудного… галактического лидера! — с наслаждением, смакуя каждое слово, проговорил министр, для пущего эффекта театрально взмахнув руками. Действительно, только смеха за кадром и не хватает. — И чего ты, позволь узнать, заявился? Неужели не думал, что мы подготовим тебе достойную встречу?
— Мне нужно выяснить, что здесь да как, — сквозь зубы процедил я, сжав кулаки так, что костяшки пальцев вмиг побелели.
— Что здесь да как? Это мы должны у тебя спрашивать, что здесь да как! Это вся галактика хочет у тебя спросить! — Маска была сброшена: министра прорвало, словно ржавую водосточную трубу. — Я, конечно, давно знал, что ты с головой не в ладах, и твой приход к власти не сулит ничего хорошего, но чтобы до такой степени…
— И чем я на этот раз вас не устраиваю?
— И ты еще спрашиваешь?! Давай-ка прикинем: сперва ты только усугубляешь проблемы внешней политики, а затем, никого не поставив в известность, просто сбегаешь, вместо себя оставляя…
— Кого? Ну давай, скажи, кого!
Раскусили они Рэя или нет?
— Нам самим интересно, кого! Мы не знаем! Этого человека нет в базе данных! А на наши вопросы он отвечает: «Да вы все равно не поверите. А если вдруг и поверите, вас удар хватит». Как можно было поставить такого товарища на правительственный пост, никого не уведомив?!
— Я так решил проблему. Скажите честно, разве он сделал что-то плохое? Усугубил ситуацию?
— Это сейчас не имеет значения.
— А на мой взгляд имеет! Вы хотели урегулировать конфликт? Так мой ставленник справлялся лучше меня, уверен.
— Не скрою, это так. Поначалу все удивлялись такой перемене, и даже я допустил мысль, что ты не безнадежен, но потом случился тот обморок, и нам открылся облик того, кого мы принимали за тебя! Ты только представь, что творилось на заседании! Хорошо, от общественности скрыть удалось.
— И что вы предприняли? Бьюсь об заклад, посадили его под стражу!
— А разве у нас был выбор?!
— А нельзя было оставить все, как есть, и сделать вид, что вы ничего не знаете?
— Издеваешься?!
— Я серьезно! Так было бы лучше для всех. Вы сами признали, что он хорошо справляется. Зачем было рушить эту систему?
— А затем, что она была незаконной и даже абсурдной!
— Но работала.
— На галактическом уровне не должно быть неразберихи, когда никто не знает имени человека, управляющего государством, а легитимный правитель вообще находится не пойми где! Ты понимаешь, что устроил тут сумасшедший дом?!
— Да какая теперь к демонам разница?! — Тут уже и у меня сдали нервы. — Думаете, это все просто так?! У меня есть дела важнее, чем…
— Управление государством?!
— Именно. Грядет апокалипсис! Он уничтожит все! А вы суетитесь в своем муравейнике, выясняя, кто должен стоять у власти, и даже не замечаете, что над вами занесен гигантский сапог, и совсем скоро всем будет не до этих мелочных распрей!
Я знал, что не должен раскрывать тайны, но министр не оставлял выбора. На секунду я позволил себе поверить, что он проникнется, задумается и… отойдет с моего пути.
— Апокалипсис? Где-то я это уже слышал… — пробормотал министр и почесал затылок. — Ах да, это было в отчете, который мы пару часов назад получили из Долины Жизни. По версии медиков, ты невменяем и нуждаешься в лечении, но лично я не уверен. Возможно, это умелая симуляция. Так что куда тебя отправят, в больницу или в тюрьму, вопрос весьма спорный.
— Прошу вас, остановитесь и дайте мне пройти, — через силу выдавил я, заведомо зная, что меня не послушают. — Я не враг нашей галактике и уж тем более не псих. Я просто хочу помочь.
— Ты уже достаточно всем помог. Мне перечислить твои «неоценимые заслуги» перед государством? Я говорил Фригге, что тебя надо упечь далеко и надолго, но она упиралась. Что ж, теперь её здесь нет, и я наконец-то положу конец твоему сумасбродству. И молись, чтобы я принял тебя за психа. Хотя не думай, будто в больнице ты будешь рисовать картиночки под наблюдением доброго доктора. Лечение психотропами, знаешь ли, далеко не самая приятная вещь на свете.
— Вы в самом деле считаете, что вам по силам меня удержать?
Мой гнев достиг апогея, и говорил я почти шепотом, больше всего на свете боясь сорваться. Апокалипсис не за горами, близкие гибнут один за другим, я понятия не имею, что делать, а какие-то напыщенные идиоты еще и пытаются помешать. Ведь я же и их хочу спасти в том числе! И это вместо благодарности — выбор между тюрьмой и больницей. Эти глупцы сами роют себе могилу, и всему миру заодно!
К глазам подступили слезы: я не хотел применять силу, чувствуя, что если спущу курок, то уже не смогу остановиться.
— Последний раз прошу, отойдите. Не хотите мне верить, просто подумайте: я могу взорвать тут все щелчком пальцев. Вам нужны жертвы? И я сам не знаю, как далеко могу зайти, если дам энергии выход. Прошу, давайте обойдемся без бойни. Я не хочу всего этого, правда. У меня очень мало времени и очень много проблем, и я уже сам не свой последние дни. Не провоцируйте меня на безумные поступки.
— Пытаешься нас запугать? Неплохая попытка, но все-таки… слабовато. Ты ничего не сделаешь: кишка у тебя тонка. Устроить бойню в главном дворце галактики? Даже если у тебя и свинтило крышу, то не до такой степени…
— Уверен? — одними губами спросил я, закрывая глаза и бросая все силы на то, чтобы сдержаться:
«Надо продолжать переговоры. Министр прав — нельзя так далеко заходить. Надо решить все мирно, без жертв».
Но в глубине души я уже понимал, что потерял контроль, и когда произойдет выплеск — всего лишь вопрос времени. Пересмешник раскалился так, что жег кожу прямо через одежду.
«Нет, надо успокоиться, надо взять себя в руки…»
Но было поздно. Я дошел до того состояния, в котором Брюс Беннер, наверное, превращается в Халка. Во мне, по счастью, огромный зеленый монстр не прятался. У меня был припасен сюрприз пострашнее: вся мощь нейтрального артефакта.
— Абсолютно.
Министр самодовольно ухмыльнулся, и этой ухмылкой подписал себе приговор.
— Так давайте проверим.
Я не договорил, а за моей спиной уже прогремел взрыв, уничтоживший добрую половину бойцов.
***
Я даже сам не мог до конца понять, по моей ли это произошло воле, да и не особо стремился к этому. Странно, но мне вдруг сделалось все равно.
Я словно находился во сне — во сне замедленном и очень странном. Мне казалось, весь дворец заполнен водой или, скорее, какой-то другой прозрачной и вязкой жидкостью, которая затрудняет движение, делая каждый шаг невыносимо тяжелым. Взрывы продолжали греметь, но я их не слышал, как не слышал и воя сирены, панических криков и, наверное, много чего еще. Вместо этого в сознании рождались странные, чуждые нашему миру звуки.
Само моё восприятие преобразилось, краски поблекли, и я словно пробирался сквозь тусклые, призрачные развалины, а люди мелькали зыбкими тенями, точно фантомы. Я уже даже не знал, что это: чудом изменившаяся реальность или галлюцинации.
— Локи! Локи!
Услышав полузнакомый голос, я удивился: слишком уж он диссонировал с теми потусторонними звуками, что доносились до меня последние несколько… минут? Часов? Дней? Это ж надо так потеряться во времени…
С ориентированием дело обстояло не лучше: я даже не мог сообразить, откуда доносится голос. И это странное слово: «Локи». Что оно означает?
А потом вдруг пришла боль. Резкая, пронзающая и, что важней, отрезвляющая.
— Черт! — Я приложил к носу ладонь, и через пару секунд она была уже залита кровью.
Зато мир вновь приобрел привычные очертания: цвета и звуки вернулись вместе с пониманием, где я нахожусь, и что происходит. Ну, относительным пониманием.
— Рэй? — Я перевел взгляд на парня, который в этот момент крепко держал меня за шиворот. — Ты разбил мне нос!
— Лицо, — поправил Рэй небрежно. — На меньшее ты не реагировал.
— Что со мной было?
Ощущения были ужасны: голова шла кругом, а во рту ощущался солоноватый вкус крови. Но я понимал, что это не самые страшные последствия.
— Ты у меня спрашиваешь?
— Ну, ты же видел все… со стороны.
— Нет времени болтать. Нам нужно убираться отсюда. И чем скорее, тем лучше.
Я огляделся по сторонам, в надежде выбрать подходящее направление, и застыл, как громом пораженный.
Мы находились посреди настоящих руин. Позади нас бесформенной грудой валялись осколки колонн, которые еще недавно поддерживали своды дворца. Картина впереди тоже не утешала. Куда ни глянь, везде одно и то же: огромные пласты металла, сверхпрочного пластика и даже старомодного, изящного мрамора, лежали, будто истерзанные свирепым чудовищем, пришедшим к нам из иного мира.
Я даже представил этого монстра, но вряд ли смогу подобрать слова, чтобы его описать. Представил, как он рвал клыками колонны, жевал их, обращая чуть ли ни в пыль, и двигался дальше, а под его исполинскими ногами прогибался металл, крошился камень и гибли люди, такие мелкие и хрупкие в сравнении с монстром, что тот их даже не замечал.
Стоп, что ж это я! Никакого чудовища не было, его не могло быть, а весь этот хаос, эти развалины, эти наполовину обугленные трупы…
— Нет, — только и смог выдохнуть я, осознав, кто в действительности был этим «монстром». — Это же не…
— Локи, время! — не дал договорить Рэй, чудом сохранявший спокойствие. — Бежим на крышу. Это единственный путь — всюду завалы. А разбор полетов проведем позже, если выберемся.
Подняться на крышу, как оказалось, тоже было делом нелегким. Лестница тонула в обломках, а глубокие трещины в стенах и потолке заставляли сжимать плечи и прикрывать голову: неизвестно, когда и где снова что-нибудь рухнет.
— И чего это мы пешком ломанулись, как последние идиоты? — Странно, но именно сейчас мне вспомнились насмешки Рэя насчет моего артефакта. — У меня же Пересмешник есть! И мы можем…
— Нет, не можем! Нельзя!
— Но поче…
Вместо ответа Рэй вдруг резко взмахнул рукой, и в следующий миг я, отброшенный энергетической волной метра на три, больно ударился обо что-то острое.
— Ты совсем что ли…
Закончить мне помешал грохот, раздавшийся за спиной.
Обернувшись, я понял, что зря открыл рот: там, где я стоял секунду назад, упал пласт бетона.