— Второй бокал, господа! Ваши ставки! Чистейшая вол-шеб-ная кровь! Один глоток — и вы ближе на ступень к новому уровню, а целый бокал практически сразу приблизит вас к самосовершенствованию! Клок волшебных волос для бодрящих отваров в подарок! — вампир трясет рыжей прядкой перед восторженной публикой.
Поттер разворачивается и бросает проклятие в “ведущего”. Тот падает навзничь, роняя бокал, на который тут же кидаются крылатые. Затем Поттер хватает Гекхала и придавливает его к стенке:
— Я убью тебя, если ты сейчас же все это не прекратишь.
— Но это приказ мистера Малфоя, — свистящим голосом, хватаясь за руку Поттера, сжимающую его горло, отвечает Гекхал.
Гермиона кидается вниз к Рону, расчищая себе путь несмертельными заклятиями. Поттер же оставляет Гекхала и выбивает дверь в комнату Малфоя, который спит, мертвецки пьяный. Гарри требуется все его самообладание, чтобы не наброситься и не проклясть его тут же.
— А ну поднялся сейчас же! — он с силой толкает Малфоя ногой в спину. К удивлению Гарри, Драко оказывается не столь пьяным и поднимается. На его губах улыбка, он тычет в Поттера пальцем и произносит:
— Я знал, что ты придешь. Что будет так, я знал, — он усмехается и снова тянется к бутылке, но Поттер ее разбивает, и Малфой озадаченно глядит на пустые осколки.
Гарри его оглушает. Затем подходит и кладет обездвиженное тело обратно на кровать. Острое желание растерзать Малфоя постепенно покидает его, сменяется сомнением. Разве он мог? Разве он такой? Зачем ему это? Но тут же появляется Гермиона и просит ей помочь привести Рона в чувство. Гарри покидает комнату и спускается вниз, грубо толкая попадающихся на пути участников “шоу”. Гермиона остается наверху и садится на кровать. Глаза Драко широко раскрыты, он смотрит вдаль. Она не в силах оторвать взгляда от его лица — сейчас, когда он не сможет на нее взглянуть.
— Я не знаю, чем ты тут занимаешься, но я надеюсь, не тем, что мне кажется, — она проводит рукой по его волосам и с силой сжимает. — А если тем, то я сама тебя прикончу, — ее злой шепот в ухо заставляет слезу скатиться из его серых глаз.
Гермиона уходит, торопясь к Рону. Но там ее помощь не так уж и нужна. Пришедших в себя желающих оказывается много — почти все, кроме водяных демонов.
— Если послать гонца к Тернистым Корням, мы уже к вечеру следующего дня сможем восстановить его силы, — гоблин еще раз осматривает рану на шее Рона. — Это не самая обычная рана, мистер Поттер — видите ли, здесь кровь берегут, и стекает она очень медленно, а рана заживает еще медленней. Она может вовсе не зажить, пока последняя капля…
— Заткнись, — резко обрывает его Поттер, ощутив болезненный укол, представив себе такую кончину Рона. — Я сам сделаю и достану все, что необходимо…
— Боюсь, этому не бывать, — Гекхал не слишком аккуратно осматривает шею Рона, все еще лежащего без сознания. — Этот состав делал я сам, и достать антидот можно лишь гонцу. Мы никогда раньше такого не делали — не было надобности. Мясо — это мясо.
— Я не желаю слышать подобные выражения в адрес своих друзей, — угрожающе звучит голос Поттера.
Гекхал еле заметно улыбается:
— Здесь друзья — только нужные люди или те, у кого есть вот эти штучки, — он берет браслет Гарри и трясет его вместе с рукой.
Гарри отдергивает руку, подавляя желание ударить Гекхала по лицу, хоть он и выглядит гораздо лучше остальных.
— Я все же надеюсь, ты меня услышал. Иначе я стану тебе врагом, как и Хмурому.
— Ооо… а не много ли вы на себя берете, мистер Поттер? — в интонациях Гекхала прослеживается что-то не очень понятное. Гарри кажется, что с ним заигрывают. Или вампир просто голоден?
— Ты меня услышал, — повторяет Гарри и отходит к Гермионе.
— Что будем делать? Тебе сказали, что с Джорджем?
Она кивает:
— Ему повезло больше. На эту вечеринку его не готовили.
Он берет ее за руку, и она утыкается ему в плечо.
— Мне страшно, — шепчет Гермиона сама себе, но Гарри ее слышит и вздыхает.
— Через это мы тоже пройдем. Только мне нужна твоя помощь кое в чем, — Гарри хочет поговорить о Грейс и о том, что лучше делать дальше, но его прерывают:
— Вашего друга разместили в третьей комнате слева. И вам повезло, к нам только недавно прибыл гонец. Богомолы быстро летают, — Гекхал подмигивает Поттеру и отходит обратно к гостям. Они играют в карты на оставшиеся волосы Рона и на кровавую тряпку, которой, по всей видимости, вытерли остатки крови из разбитого бокала.
— Они отвратительны, — выплевывает Гермиона, скривившись от отвращения. Гарри же усмехается.
— Это просто другой мир, — он гладит ее по волосам, и они уходят в комнату под номером три.
*
— Я просил без вопросов, — Тод чувствует, как пот щекотно стекает по спине. Артур не прекращает донимать его расспросами. Насколько Немой Обряд распространяется на него? Ведь теперь у него есть оболочка, о которой нужно заботиться.
— Я все скажу, но позже, мистер Уизли, — Тод учтиво пытается отделаться от столь пристального внимания к себе. Оказывается, это может изрядно раздражать и выматывать.
Артур прекращает расспросы и коротко кивает.
— Я сделаю все, что вы скажете, Министр. Я рад, что вы вернулись, и появилась хоть какая-то надежда, пусть мы и идем за вами практически вслепую, — он снова кивает, вызывая у Макдея еще одно неведомое доселе чувство — доверия.
— Рад помочь, — его голос звучит до нелепости застенчиво, и, кажется, к щекам приливает румянец. Люди — неоднозначные создания. Способны вызвать столь разный спектр эмоций, который порой ощущается острее Третьего Подземелья. Там тебя словно пронзает и уносит с собой вихрь, от которого не уйти, пока он не раскалится добела и не уничтожит тебя — или пока ты его не уничтожишь. И этот вихрь несет в себе всегда только одно чувство — чувство боли. Которое требуется уравновесить — кому-то причинить боль, а кого-то избавить от нее. И этим Макдей займется и сейчас, но попутно испытает и новые ощущения — чему он оказывается несказанно рад.
— Что ж, нам потребуются несколько объектов. Небольших. Вы сделаете из них портключи, а я, в свою очередь, их активирую, — внезапно для самого себя, Тод касается руки Артура и сжимает ее. — Выберите местечко поприятнее, — Тод не перестает удивляться. Отчего он вдруг стал столь красноречив и общителен? Но Артур сжимает руку в ответ, и Макдей ощущает прилив сил и мотивации.
Несколько сломанных приборов, один разбитый цветочный горшок и три печатные машинки, разумеется, вышедшие из строя. Но это неважно, ведь сейчас они сослужат, возможно, свою самую лучшую службу.
Макдей разбивает волшебников на группы. Артур оказывается в последней, а вся остальная семья аппарирует первой. Артур будет ждать сыновей, он так решил, и никто не переубедит его. Макдей сосредотачивается на тех, кто касается цветочного горшка. Из их пальцев буквально исходит тепло и жажда, нет — мольба — высвободиться и очутиться на свободе, взлететь и тут же испариться. Макдей тяжело дышит — первая партия аппарировала. Осталось еще около десяти, но он сможет — даже если сомнения тревожат, они исчезают, как только его пальцы касаются печатной машинки.
*
Голова раскалывается. Малфой пытается двинуться, и, наконец, это у него получается. “Долго же действуют проклятия Поттера”, — как ни странно, это радует. Малфой хрипло смеется. Если бы он когда-либо мог вообразить, чему он будет радоваться… Он подымается и осматривается. По крайней мере, он все еще в своих покоях, что тоже не может не радовать. Но как Драко ни пытается вспомнить, чем именно так разозлил Поттера — ничего не получается, и он решается выйти из комнаты.
Зал оказывается пустым. Лишь остатки напитков стоят на столе. Малфой мечтает о нормальном завтраке, но из еды ничего не находится. “Точно. Гекхал же просил сделать заказ”, — с огорчением запоздало вспоминает Малфой. Внезапно он слышит, как открывается одна из спален наверху. Малфой затаивает дыхание. Но это гоблин. Проклятый, черт его дери, гоблин! Драко чертыхается и быстрым шагом направляется обратно в покои, но еще одна дверь резко открывается, ударив Малфоя по лицу. Это Поттер. Он перешагивает через упавшего Драко, явно с трудом удерживаясь, чтобы не пнуть его ногой.
— Потерять шанс дать мне под дых — чего же ты, вчера было мало! — зло кричит Малфой, держась за нос. И мгновение спустя ощущает удар. Дыхание спирает, и Драко уже жалеет о своей дерзости. Одним ударом Поттер бы не ограничился, но Грейнджер оттаскивает его.
Внезапно Малфою приходит жгучая мысль о том, чем Гарри и Гермиона занимались вдвоем в спальне ночью — и он поднимается с пола и кидается на Поттера. Они проламывают ограждение и валятся вниз, лишь чудом упав на деревянный стол, а не на каменный пол. Гермиона кричит, пытается их остановить, но это приходится по силам лишь Гекхалу, который хватает Малфоя и быстро прячет его за одной из дверей.
Поттер сплевывает кровь на пол. И на нее тут же слетаются все, кто успел проснуться — кроме гоблинов, которые медленно расходятся по своим комнатам, словно посмотрев короткое утреннее представление.
— Гарри! — голос у Гермионы обвиняющий — и в то же время страдальческий.
— Все нормально. Прости, я не хотел, — Гарри еще раз сплевывает — и чертыхается, когда вампиры остервенело бросаются в его сторону.
========== Глава 8 ==========
— Странные у тебя друзья, — Гекхал с любопытством разглядывает избитого Малфоя. Тот кривит рот и спрашивает:
— Дверь заперта?
— Он не откроет, — со смешком отвечает Гекхал и тянет Малфоя за руку. — Пойдем, тебе не помешает полечиться.
Малфой отдергивает руку, но не слишком резко, и кидает короткий взгляд на Гекхала.
— У вас нет женщин?
Гекхал улыбается, но не отвечает.
— Нам сюда, — Малфой не запоминает дорогу, о чем тут же жалеет. “С таким другом, действительно, большая оплошность — забыть дорогу в лечебницу”. Лечебницей оказывается бассейн с желеобразной зеленой жижей.
— В жизни не видел ничего омерзительней, — Малфой нехотя съеживается, Гекхал легонько толкает его в ноющие ребра:
— Раздевайся.
Малфой несколько теряется, но затем трясет головой и сдергивает с себя липнущую от крови одежду. Гекхал жадно его разглядывает.
— Твоя кровь, — он проводит пальцем по скуле Драко и облизывает палец.
— Отойди от меня, — велит Малфой и, зажмурившись, перешагивает через барьер и погружается с головой в неожиданно холодящее и приятное желе. Когда он выныривает, вампира в комнате уже нет, и это приносит облегчение. Драко закрывает глаза, ощущая, как проваливается в бездонную пропасть, и он уверен, Поттер больше не протянет ему руку помощи, чтобы вытащить обратно. А Грейнджер будет стоять позади. полу-спрятавшись за героем Поттером. Бесстрашным и Великим. Малфой хочет его ненавидеть, но у него не получается. И за это он ненавидит себя, чувствуя, как щиплет глаза.
*
— Я никогда не научусь в них играть, — Гарри пинает королеву, и та катится, сбивая другие фигурки.
— Наверное, это одно из самых невинных здешних занятий, — Гермиона сделала для Рона все, что нужно, и теперь он лежит, укутанный, в теплой кровати. Сама она спала на полу, Гарри не спал вовсе. Позже доставили Джорджа. Его волосы на месте, но на шее такая же рана, как и у Рона. Он тоже слаб и спит в другой комнате, которую уступил гоблин — тот, что сейчас играл в шахматы с Гарри, не оставляя попыток научить его достойной игре. А она помнит его глаза. Они будто потемнели и неподвижно смотрят вдаль, будто он умер. Она трет лоб и заставляет себя прекратить думать о Малфое — но ей так хочется с ним поговорить. Под предлогом поиска кухни она поднимается. Поттер коротко кивает, и Гермиона уходит искать — но не кухню, а Драко. По пути, в одном из темных тоннелей ей встречается молодой вампир. Он провожает ее в лечебницу, открыв дверь специальным ключом из увесистой связки.
— Рекомендованное время — не более получаса.
— Хорошо, — кивает Гермиона, не совсем понимая, о чем речь. Вампир уходит и замыкает двери.
— Я голый. Не удивляйся. Если хочешь — кричи, но тебя вряд ли кто услышит.
Гермиона разворачивается и ощущает некое разочарование — Малфой полностью погружен в какую-то жидкость.
— Мог бы не предупреждать, — она подходит ближе и останавливается у края. — Я пришла поговорить. Гарри не знает.
Драко мигом меняется в лице. До этого он, кажется, улыбался.
— Что, отпросилась у папочки? И надолго?
Ее передергивает:
— Прекрати так разговаривать. Я пришла услышать объяснения, — ее голос звучит резко.
Но Драко не спешит объясняться. Эта жижа действительно расслабляет, и хочется чего-то совершенно иного. Драко облизывает губы:
— Я скажу тебе. Все, что ты захочешь, — он внимательно рассматривает ее, затем произносит: — Ты можешь не раздеваться.
— Что? — ее глаза широко распахнуты. Он знает, что она его хочет.
— Ты слышала.
Кажется, проходит вечность, пока под его пристальным взглядом она дрожащими руками наконец стягивает с себя белье и делает робкий шаг ближе. Его лицо остается практически беспристрастным, если не считать легкого румянца на щеках и лихорадочного взгляда.
Она погружается до пояса рядом с ним. Он не двигается, и уверенность в ее глазах начинает увядать.
— Ты… — он хватает ее за талию и рывком притягивает к себе, впиваясь в ее губы своими. Она запускает руки в его волосы, чувствуя, как его пальцы спускаются к ее бедрам, и она позволяет ему делать с собой все, что захочется, кусая губы и стараясь дышать размеренно, но его движения — резкие, вырывающие из легких звуки, которых она стыдится, как и своих ответных движений ему навстречу.
После она утыкается ему в плечо и часто сглатывает, судорожно пытаясь найти себе оправдание. Но Малфой нисколько не нервничает:
— Ты можешь просто посидеть рядом, я не кусаюсь, — слышит Гермиона его хриплый голос.
Она кивает, все еще не решаясь поднять голову.
— И я не хотел, чтобы так вышло с… — Драко запинается, проклиная себя за то, что начал об этом говорить именно сейчас. — Забудь, — резко заканчивает он и поднимает ее лицо за подбородок.
— Я никому не расскажу. Как и в прошлый раз, — эти слова неожиданно приносят боль, словно он говорит со своей очередной шлюшкой, которая не очень-то хотела ею стать.
— Прошлый раз я не помню, — зачем-то уточняет она. В голове словно дыра — мысли куда-то исчезли, не хочется ни о чем думать, а по телу разливается приятное ощущение расслабленности.
— Я могу тебе напомнить, — улыбается он, — в любое время.
— Помолчи, — она отворачивается, но он замечает ее улыбку.
Они сидят тихо, Гермиона откидывается назад и, кажется, засыпает. А он целует ее шею, беззвучно шепча губами то, что не смеет озвучить.
— Когда он родится, я скажу Рону, что… — внезапно начинает она. — Я скажу…
— Что он умер, — заканчивает Малфой. — И мы будем жить втроем.
Она резко поднимает голову и смотрит на него, будто только что увидела.
— Я не уверена, что…
Малфой отворачивается. “Начинается”, — проносится в его голове.
— Мне придется всю жизнь жить в заточении. Я так не смогу.
— А, ты об этом… — он проводит рукой по ее волосам. — Мы что-нибудь придумаем, я уверен…
— Ты не совсем понимаешь, Малфой…
— Называй меня Драко.
Она запинается. Но затем сосредотачивается, и это напоминает ему уроки Зельеваренья, когда она готовилась к длинному ответу.
— Хорошо, Драко, — выдыхает она и умолкает.
Он смеется, вновь притягивая ее к себе.
— Стой, — пытается высвободиться она. — Рекомендованное время не больше получаса.
Малфой смеется все громче, и она слышит собственный смех, который кажется ей чужим.
*
— Здесь нет никакой кухни.
Рука Поттера с шашкой замирает в воздухе.
— И ты молчал? Все это время? — Поттеру известно о гоблинах немного, но одно он знает совершенно точно — они ничего не делают просто так.
— Вы бы не дали ей уйти, — гоблин выглядит совершенно расслабленным и ничуть не пугается наливающегося кровью взгляда Гарри.
— И ты хочешь сказать, что знаешь, где она?
— Лишь предположения, мистер Поттер. Но я очень давно не бывал на Поверхности, чтобы научиться здешнему чутью. И я скажу вам больше. На Поверхности так же не бывал очень давно и кое-кто еще, очень хорошо знакомый вам.