С тех пор Катарин считала себя обязанной матушке, распространяя свою искреннюю привязанность и на меня. Пользоваться ее добротой мне не очень нравилось, но молодая женщина была авантюристкой, каких поискать, так что подобные приключения ее только радовали.
Говорить, что Энгин и так расплачивался за свое шалопайство немилостью моей матушки, я не стала, просто продолжила подниматься наверх.
Последняя ступенька. Коридор. Два крыла. Полукруглый зимний сад по центру. Ковровая дорожка.
Прошло всего два дня.
Подойдя к тридцать четвертому номеру, постучала. Тишина за дверью не смутила – гостиница для состоятельных постояльцев, за их удобствами тут следили.
«И не только за тишиной…» – добавила мысленно, поймав себя на том, что затаила дыхание.
И ведь вроде не было никаких причин.
– Что вам… – дверь резко распахнулась. – Госпожа Волконская? – уже с другими интонациями произнес стоявший с той стороны мужчина. – Вот уж не ожидал!
Стоило признать, что я тоже… не ожидала.
Оглянулась на Энгина, тот подошел ближе, встал за плечом.
– Граф? – выдавила я из себя, борясь с растерянностью, злостью, желанием высказать самой себе что-нибудь… эдакое. Устроить представление у стойки и не подумать, что кто-то из постояльцев, находившихся в гостинице во время убийства, мог уже съехать.
Это было откровенной промашкой!
– Судя по всему, – многозначительно улыбнулся Шуйский, даже не сделав попытки хотя бы запахнуть расстегнутую рубашку, – увидеть меня вы не ожидали.
– Достойная вашего ума догадка, – не осталась я в долгу, стараясь не рассматривать довольно густую растительность на его груди. – И давно вы в Марикарде?
– А кто тот счастливец, к которому вы спешили на встречу? – мгновенно нашелся Шуйский.
На Паррея он не бросил даже короткого взгляда, смотрел только на меня. Вот только той легкой иронии, которую демонстрировал, я совершенно не верила.
– Прошу меня простить, граф, – я чуть склонила голову, предпочтя бегство столкновению, – но наше вторжение не более чем недоразумение. Не смею вам…
– Это ведь как-то связано с убийством? – не дал он мне закончить. Взгляд стал острым, жестким.
– Госпожа старший следователь вряд ли ответит на этот вопрос.
Раздавшийся за спиной голос был слишком хорошо знаком, так что оборачиваться, чтобы удовлетворить собственный интерес, не пришлось.
– А вы, князь? – графа появление Северова совершенно не смутило.
– Госпожа Волконская, граф прибыл в Марикард сегодня утром, – князь тоже решил проигнорировать любопытство Шуйского. – Более того, он является посланником императора Владислава и будет принимать участие в расследовании наряду со мной. Данный вопрос с императором Асселем согласован.
Не знаю, что он хотел услышать в ответ, но я решила благоразумно промолчать.
Сказать лишнее, а потом пожалеть об этом, я всегда успею.
***
– Тебе не кажется, что все хуже, чем мы предполагали? – уточнил у меня Паррей, как только закрылась дверь тридцать четвертого номера, избавив нас и от любопытства графа Шуйского, и от холодной надменности князя Северова.
– Мне кажется, что это – только начало, – мрачно «пророчествовала» я, подходя к тридцать третьему.
Прежде чем постучать, сбросила поисковую сеть. Не ту, обычную, которую мог подвесить любой маг, а нашу, созданную специально для Следственного департамента и позволяющую цеплять довольно хитрые штучки, на которые так падок был наш контингент.
Сеть засверкала радужной паутинкой, потом растеклась туманом, уже через секунду став невидимой.
– Что? – слегка напрягся Энгин, заметив, как я недовольно поджала губы.
– Следилки, – выдохнула я. Места, где они стояли, на мгновение вспыхнули, оставив в памяти замысловатый рисунок создавшего их слепка. – Свежие.
И опять не понять, каким из номеров интересовались. Восемь «звездочек» на разной высоте создавали сложную фигуру, ловя весь коридор.
– Вызвать группу или воспользуемся помощью князя? – Энгин правильно понял суть моего замешательства.
Первый вариант был хорош тем, что добавлял нервозности служащим гостиницы. Этим же самым он был и плох. Тот, кто установил следилки, похоже, уверился в своей безнаказанности, раз рискнул установить новые. Мне не хотелось его спугнуть, лишив этой убежденности.
Со вторым вариантом было еще сложнее – мое понимание участия Северова в расследовании ничего подобного не предусматривало, но он оставлял нам определенный простор для дальнейших действий.
– Воспользуемся помощью князя, – несколько раздраженно буркнула я, тут же, взглядом, попросив у Энгина прощения. Наши с Северовым отношения…
Наши с Северовым отношения в данном случае не имели никакого значения. Он, как и мы, был заинтересован в поиске преступника, оставалось только убедить в этом себя.
Не в том, что заинтересован, в том, что эту самую заинтересованность мы понимаем одинаково.
– Я за ним пригляжу, – хмыкнул Энгин, как мне кажется, без труда догадавшись, о чем именно я подумала, и повернул к тридцать четвертому.
В двери мы постучали одновременно. Его – открылась и снова закрылась, раньше.
Представив себе возможное начало их разговора – придворным стилем общения Паррей владел в совершенстве, не без труда избавилась от появившейся на губах улыбки. Обмен любезностями, витиеватые фразы.
Впрочем, все могло оказаться иначе. Главным для нас сейчас оставалось время.
– Чем могу быть полезен? – постоялец из тридцать третьего номера появился не оттуда, откуда я его ждала.
– Анастасия Волконская. Старший следователь Следственного департамента, – повернувшись к мужчине, только что поднявшемуся по лестнице, назвалась я. – Мы ведем расследование убийства, произошедшего два дня тому назад. Если вы позволите…
– Я уважительно отношусь к законам вашей империи, – ровно… как-то даже равнодушно, произнес мужчина. – Саид Эль Каир, – представился он. – Ювелир.
Степняк. Чтобы описать его больше и не требовалось. Высокий, жилистый, с довольно резкими, грубоватыми, но весьма приятными чертами лица. Жгучие черные волосы, аккуратная бородка, усы. Руки крепкие, ладони узкие, пальцы длинные.
Про возраст сказать не так-то просто. Сорок. Сорок пять. Пятьдесят.
И ведь не смотрела специально, но хватило одного взгляда, чтобы заметить все. И даже ощутить ту силу… властность, которые от него исходили.
– Вы позволите пригласить вас в номер? – не дав мне навязать свою манеру разговора, поинтересовался Эль Каир. – Или у вас не принято, чтобы женщина осталась наедине с мужчиной?
Вместо ответа отступила, пропуская ювелира к двери.
У нас не было принято, но это был не тот случай.
Он прошел в номер первым, щелчком зажег магические светильники:
– Прошу вас, – пригласил, остановившись на пороге гостиной.
Свет вокруг него был мягким, сглаживая легкую напряженность позы, оттеняя вызов, который прятался в его провокационной улыбке.
Чем-то он был похож на отца. Такой же опасный, всегда готовый к схватке.
– Я должна предупредить, господин Эль Каир, что вы имеете полное право отказаться от разговора со мной, – проходя в комнату, заметила я.
Небольшой холл, три двери. Прямо – гостиная. Налево, насколько я помнила план гостиницы, любезно предоставленный нам господином Руши, спальня. Справа – купальня. Вода для нее подавалась и холодная, и горячая.
– Мне нечего скрывать, – с тем же… безразличием, произнес он у меня за спиной.
– Я не об этом, – пройдя дальше, остановилась в центре гостиной.
Убранство этого номера отличалось от того, что я видела в апартаментах. Более приглушенные цвета, отсутствие нарочитой вычурности. И хотя о скромности говорить не приходилось, мебель, ковры, гобелены, шторы, отделка каминной плиты, несколько статуэток, которые были расставлены на специальных подставках, намекали скорее на утонченный вкус, чем на желание произвести впечатление.
– Я не имею права допрашивать вас, мы можем только…
– … поговорить, – не сдвинувшись с места, закончил мужчина за меня. – Но разговор предусматривает равенство тех, кто его ведет, – завел он большие пальцы рук за широкий пояс, затянутый поверх богатого халата.
– Хотите меня о чем-либо спросить? – одарив его той самой, «наивной» улыбкой, которая не выводила из себя только тех, кто меня хорошо знал, уточнила я. – Если это не относится к делу…
– Ваше лицо кажется мне знакомым, – вновь оборвал он меня.
Защитный браслет, скрытый под рубашкой, дернул кожу холодом и… затаился, оставаясь на страже.
– Мне приходилось бывать в степи, – продолжая улыбаться, отозвалась я. – Во дворце принца Орина.
– Вот как? – его удивление больше напоминало попытку оценить, что это ему дает. – Но я не имел чести быть представленным принцу, так что если и видел вас где-то, то точно не в его окружении.
– Мне жаль, – развела я руками, – но тогда я бессильна вам чем-либо помочь. Вы ведь прибыли в Марикард чуть больше семидневья назад? – воспользовалась его примером, не дав вставить свое слово.
– Девять, если быть точным, – он сделал шаг вперед, прислонился плечом к стене, напомнив мне уже не отца, а князя Северова. Та же внешняя невозмутимость и невозможность предугадать, чего от него ждать дальше.
– Вам приходилось встречаться с погибшей? – уже более сдержанно спросила я.
– За обедом она предпочитала занимать соседний столик, – чуть прищурился он. Взгляд скользнул по моей руке.
Браслет опять напомнил о себе холодком, который вдруг тонкой струйкой стек ниже и исчез, словно его и не бывало.
Высокоуровневый маг, что, впрочем, и не удивительно. Да и к магии особо не придерешься – всего лишь попытка «собрать» цельный образ. Если бы не амулет отца, я бы и не заметила.
Амулет отца!
Иногда я забывала, что на угрозу он реагировал не так, как служебный.
– Вы разговаривали? – ничем не выдала я своего открытия. Меня не просто изучали – очень тонко проверяли, насколько защищена от чужого воздействия.
И это мне уже совершенно не нравилось.
– Лишь обменивались приветствиями, – ювелир как-то… по-мужски мягко улыбнулся, вновь едва не сбив меня с толку. – Госпожа Корганова была очень красивой женщиной.
– Вам известно ее имя? – я сделала вид, что поймалась на его уловку.
Или мне показалось, что это была уловка?
– Ее разыскивала модистка, я был поблизости.
– Модистка? – я слегка нахмурилась. Игра и ничего более.
– Приятная молодая женщина. Русые волосы, голубые глаза. Нос слегка вздернут, – не задержался он с ответом.
– Даже так?! – ответила я ему удивленным взглядом. – Вы ко всем женщинам столь внимательны?
Мне казалось, что в этот момент он должен окончательно расслабиться, но его взгляд всего лишь на миг, но стал острым, хищным, намекая на что-то.
– У нее были необычные серьги, – тем не менее, совершенно спокойно отозвался степняк. – Я не ожидал увидеть работу горцев здесь, в Аркаре.
– Вернемся к госпоже Коргановой, – предложила я, давая понять, что эта подробность меня ничуть не заинтересовала.
Заинтересовала и еще как! Серьги эти я помнила – удлиненные, с бахромой, украшенные крошечными камушками, но была уверена, что их необычность – заслуга мастера степняка. Ошибалась.
– Вы хотите узнать, не происходило ли рядом с ней чего-либо подозрительного? – вновь опередил он меня.
– Была бы признательна, – «улыбнулась» я в ответ, показывая свое недовольство.
– Не считая того, что она вздрагивала от каждого шороха – нет, ничего, – пропустил он мое неодобрение своей инициативой. – И – никого, – добавил, когда я «разочарованно» вздохнула.
– Что ж, – развела я руками. Подошла ближе, остановившись, не дойдя пары шагов. Как раз чтобы соблюсти внешние приличия. – Тогда еще раз прошу меня простить….
– И все-таки мне знакомо ваше лицо, – задумчиво протянул он, тут же поправившись: – Как уже сказал, я чту законы вашей империи.
– Это – очень хорошо, – ответила я одобрительным кивком и направилась к двери. – А почему вы выбрали эту гостиницу? – резко развернулась, пройдя половину пути. – В ремесленном районе есть не хуже.
Эль Каир не вздрогнул – да я и не ожидала ничего подобного, но оборачивался медленно, как-то натужно. Взгляд уперся мне в грудь, потом поднялся выше.
Сердце дернулось, в горле встал ком.
– Я могу не отвечать на ваш вопрос? – рассеянно глядя на меня, спросил он.
– Да, конечно, – я в очередной раз… улыбнулась. – Но вы же понимаете, что это будет выглядеть подозрительно.
– Подозрительно? – В его голосе не было и намека на угрозу, но я ощутила, как по спине пополз предательский холодок.
Увидеть его среди своих врагов мне бы точно не хотелось.
– Или я ошибаюсь, и ваш приезд в Марикард никак не связан с вашим мастерством? – не отступила я. – Надеюсь, вы сдали ювелирные изделия на хранение в банк? Знаете, у нас хоть и спокойно, но всякое бывает. А может…
Эту фразу не закончила я сама. Окинула его суровым взглядом и вновь направилась к двери. Открыла ее, переступила порог и лишь тогда оглянулась:
– Благодарю вас за содействие, господин Эль Каир. Если вы еще что-либо вспомните, сообщите, пожалуйста, в Следственный департамент.
Дожидаться его ответа не стала, просто плотно прикрыла дверь и медленно выдохнула, изгоняя из тела поселившееся в нем напряжение.
Как оказалось, рано. Торопливые шаги, донесшиеся с лестницы, заставили подобраться в предчувствии очередных проблем.
На этот раз я не ошиблась.
– Что? – сухо спросила я у взъерошенного Лазко, когда тот вбежал в коридор.
– Уф! – на мгновение согнулся он, выравнивания дыхание и, наводя на мысль, что с физической подготовкой у наших дежурных стало совсем плохо. – Труп! – выпрямившись, посмотрел он на меня с нетерпением. – Ваш посыльный из «Птички». Нашли дома.
Как ни странно, но этому я совершенно не удивилась. Как и мысли о том, что этот был далеко не последним.
Глава 6
– А ты что об этом думаешь? – остановившись на крыльце Департамента, спросила я у подошедшего Допроса.
Кот посмотрел на меня внимательно и выдал свое знаменитое: «Мяу!»
Приблудился к Департаменту он уже при мне.
Был вот такой же день: суетный, непонятный. Что-то происходило вокруг, кто-то куда-то бежал, кто-то с кем-то о чем-то договаривался, но стоило ему, побитому, изможденному, выползти из-под куста на дорожку, как все изменилось, словно в это мельтешение добавили смысл, суть, необходимость.
Красный след тянулся, отмечая его путь. Шерстка была влажной, грязной, слипшейся. Задние лапы отбиты, на боку рваная рана. Совсем крошка.
К зиме Допроса было не узнать. Он выправился, подрос, понял, что в этом доме едва ли не главный, и начал вести себя соответственно, каждого, кто входил в здание, встречая вот этим самым, строгим: «Мяу».
Любили ли мы его?!
Это была не любовь. Он просто стал одним из нас.
– Вот и я так считаю, – присаживаясь на ступеньку, согласилась я с Допросом. Откинулась на столб за спиной, устало вздохнула.
Опять вечер. И не важно, что еще не те девять часов, которые стали своеобразной отсечкой в этом деле, а всего лишь семь, усталость вновь давала о себе знать.
– Осень, – устроился рядом Сэм.
Допрос отметил своим «мяу» и его реплику и запрыгнул ко мне на колени. Потоптался, прокалывая своими когтями плотную ткань брюк и улегся, громогласно заурчав.
– Любят тебя мужчины, – заметил Самюэль. Вздохнул.
– Ты еще слезу пусти, – хмыкнула я, закрывая глаза.
Расслабиться не удалось:
– Сидим?! – грозно рявкнули за спиной.
Я от неожиданности вздрогнула, посмотрела на подкравшегося Лазко.
Тот ответил обворожительной улыбкой:
– Тебя Маркони ищет.
Кивнув, передала Допроса Сэму и встала:
– Он один или…? – уточнила я, заранее представляя себе будущие проблемы.
На обсуждение следственных мероприятий я не явилась – осмотр был в самом разгаре. С одной стороны меня это оправдывало – о своем отсутствии господина Соула я предупредила, с другой…