Пока Рин промывала раны, в голову лезли кошмарные мысли об Анхельме. Как могла, она гнала их прочь, уверяя себя, что с ним все будет хорошо, но они упрямо возвращались, а мерзкое воображение услужливо подкидывало до ужаса реалистичные картины. Не приведите боги, с его головы упадет хоть один волос — она всех на салат покрошит, и плевать ей, сколько человек выйдет против нее. Мысль о том, что в любом случае предстоит устроить еще одну зачистку, вызывала тошноту: вдруг она снова сорвется? Вдруг Анхельм увидит ее такой? Тогда ее слова о том, что ее руки по локоть в крови окажутся не пустыми отпирательствами, и он может легко изменить свое к ней отношение… Нет, во что бы то ни стало нужно удержаться в сознании. Нельзя допустить этого безумия. И необходимо сохранить главарей, чтобы было кого предъявить закону.
И зачем только они в это ввязались? Нужно было оставить все, как есть, а разобраться на обратном пути. Так нет же! Анхельм, борец за справедливость недоделанный…
Рин завернулась в полотенце и вышла из ванной. Не обращая внимания на изумленные взгляды, она распотрошила свой чемодан и вывалила ворох одежды на диван.
— Что вы на меня так уставились, будто женщину в полотенце никогда не видели? — сердито спросила она, роясь в вещах. — Роза, держи вот это, иди, примерь.
Девочка послушно поймала брошенную ей одежду и, извинившись, ушла переодеваться. Рин достала маленькую сумку, где хранила теперь медикаменты, нашла нужное и приготовилась к самой неприятной процедуре. Сначала обработать раны обеззараживающим средством. Ах, щиплет-то как, зараза! Теперь протереть инструменты.
— Ну, поехали! — сказала она сама себе, стиснула зубы и принялась шить. Альберта отвернулась, не выдержав зрелища. Кастедар очень серьезно взглянул на Рин, выбросил сигарету, подошел к ней и опустился на колени.
— Дай мне, — сказал он. Рин послушно отдала иглу и щипцы.
— Возьми меня за плечо.
Рин всегда хорошо терпела физическую боль, это с душевной были проблемы. Зашить такую рану для нее было плевое дело — она много раз делала это сама. Но сейчас ей вдруг захотелось, чтобы кто-то помог. Даже если это демон Ладдар. Рин следила за его легкими движениями: он шил так, словно всю жизнь только этим и занимался. Рин не стонала, даже боль едва чувствовала. Но когда он закончил, она вдруг покачнулась и чуть не упала.
— В порядке? — голоса были слышны словно сквозь толщу воды. Рин пару раз тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана. Кто-то приложил к ее губам стакан воды. Рин глотнула, вроде бы наваждение прошло.
— Я просто немного устала, — прошептала она, едва ворочая языком. Рин обвела взглядом комнату. Посыльный так и лежал, ему связали руки и ноги. Роза, переодетая в ее одежду, смиренно сидела на облюбованном краешке кровати, не поднимая головы. Кастедар все вглядывался в лицо Рин, и лишь удостоверившись, что с ней все в порядке, отошел.
— Может быть, ты есть хочешь? — спросила Альберта.
— Нет, просто нужно немного полежать. Это реакция наступила. Я потратила много сил, когда дралась.
— Кстати о драке, — начал Кастедар, — что произошло?
— Как я и предполагала, на нас напали, — выдохнула Рин, не зная как связать все свои мысли воедино. — Губернатор написал письмо для адвоката. Следователь ушел искать обвиняемого по делу, капитана корабля «Белый ветер». После этого он вернулся с оравой людей, которые с порога начали стрелять в меня. Альберта и Роза вышли в уборную, а Анхельм остался со мной. Я стала защищать нас. А потом случилось то, чего не случалось уже много лет… Я сорвалась и…
— И? — подтолкнул ее Кастедар. Рин вместо ответа лишь опустила глаза, и тогда Кастедар подошел к ней и наклонился так, чтобы она могла сказать это ему одному.
— Давай, говори. Что ты натворила?
— Я чуть не напала на своих, Касти, — прошептала Рин. — Я едва не убила Розу.
— Ты больная. Тебе лечиться надо, — сказал демон сурово, но в его взгляде было отчетливо видно сочувствие.
— Ага, — выдохнула она. — Только таких как я пристрелить проще, чем вылечить.
— И кто только тебе доверил охрану герцога? — покачал он головой.
— Один хитро выделанный человек, который когда-то принял меня на работу. И он с меня спустит шкуру, когда узнает, что мы тут натворили. Самое смешное, что будет совершенно прав.
Кастедар хлопнул ее по плечу.
— Придумайте свою версию произошедшего. Ведь о том, что здесь произошло, он узнает только из ваших уст, — заметил он, усаживаясь в кресло и закуривая.
— Слушай, уйди ты со своей сигаретой из комнаты, и так голова болит, — поморщилась Рин. Кастедар даже не пошевелился, только бросил на нее раздраженный взгляд.
— Потерпишь.
— Упрямый, зараза, — пробормотала Рин и обратилась к Розе: — Иди сюда.
Девочка послушно подошла, и Рин стала подкатывать ей рукава и штанины. Она сама была крупнее Розы, поэтому ее белая рубашка и дорожные коричневые штаны болтались на девочке, как на вешалке. Но это лучше, чем платье, в котором она будет спотыкаться и падать.
— Что ты, что сестра — кожа и кости. Не кормят вас что ли?
— Я в маму пошла, — ответила Роза. — А Камелия больна, поэтому она такая.
— Чем болеет твоя сестра?
— Сердечная болезнь.
— Роза, я не обещаю, что все будет хорошо, — тихо сказала Рин. Роза тяжело рассмеялась в ответ.
— Хорошо уже не будет, — сказала она, глядя на нее с мрачным весельем. — Мой отец мертв, сестра, вероятно, тоже. Мой город захвачен бандитами. Я никто и звать меня никак. Герцог похищен, его нужно обменять на меня, и вы это сделаете, хочу я того или нет. Я в вашей колоде, госпожа Эмерси. Надеюсь, вы умеете играть в карты.
— Умею. И я не проигрываю, — ответила Рин, хлопнув девочку по плечу. — А теперь мне, пожалуй, пора одеться и приготовиться.
Рин дотянулась до чемодана и достала свой «рабочий» костюм. Тщательно начистив и зарядив все оружие, она разложила все по кармашкам, переоделась, уселась на диван и закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями.
— Итак. Через час нам нужно быть на месте, — стала она размышлять вслух. — Нас там уже ждут, вероятность этого — сто процентов. Если обмен заложниками все же состоится, нас сразу попытаются прикончить, вероятность — те же сто процентов. И пятьдесят процентов вероятности, что на нас попытаются напасть по дороге.
Она взвесила на вытянутом пальце Соколиную песню, балансируя оружием.
— Почему пятьдесят? — с нехорошей усмешкой спросила Рин. — Потому что вряд ли посмеют после того, что я устроила им в полицейском участке. Альберта, ты идешь в ресторан «Оленье рагу» и носу оттуда не кажешь. Кастедар, ты едешь вместе с Розой и охраняешь ее.
— Ты упустила герцога, ты и охраняй, — лениво выплюнул тот.
— Если бы ты не ушел днем и поехал с нами к губернатору, ничего бы вообще не случилось! «Мне это не интересно». Какого рожна я одна должна за всех отдуваться? — вскипела Рин. — А ну поднялся и работать! А то заложу тебя Илиасу!
Кажется, она слегка перегнула палку, потому что Ладдар в один миг покрылся чешуей и сердито зарычал.
— Не посмеешь!
— И глазом не моргну, — мстительно припечатала Рин. — Твоей вины здесь ровно половина, а значит, получать по рогам будем вместе.
Демон смерил ее испепеляющим взглядом.
— Я съем всех, кто попадется мне под руку, — предупредил он. Рин фыркнула в лучших традициях Фриса.
— Даже столовые приборы и салфеточку подам! Кушай, не обляпайся. Итак, решено. Роза едет с тобой. Если на нас нападают, я… — Рин вдруг запнулась, а потом махнула рукой. — Да ну их на хрен эти планы, да здравствует импровизация.
Она схватила новенький дезире, проверила патроны и кивнула на дверь.
— Пора.
— Надрать пару задниц? — выдала Роза. Рин изумленно обернулась.
— Это еще откуда?.. — поморщилась она.
Глава 3.2
Как и было задумано, Альберту Рин оставила на попечение управляющего «Оленьим рагу», предварительно убедив, что если с этой леди что-нибудь случится, то герцог Танварри будет очень недоволен. Спустя еще полчаса они были на месте. Двенадцатый причал предназначался для крупных судов, и сейчас здесь покачивался, чуть скрипя, огромный галеон с флагами Маринея: золотая зубчатая корона, окруженная семью трехконечными звездами. Нос корабля был украшен фигурой орла с раскрытым клювом. По левую руку от Рин были огромные деревянные склады размером с трехэтажный дом. Океан рычал, словно рассерженный лев, и заглушал все звуки; свистел ветер, нагоняя на небо серо-черные грозовые тучи, поднимался шторм.
Роза сидела на лошади с Кастедаром и не открывала глаз. Рин стояла чуть поодаль и осматривала территорию. Никого не было видно, но она чувствовала присутствие множества людей, скрывшихся в темноте.
— Кис-кис-кис, — позвала Рин, сжимая револьвер. — Выходи.
Словно в ответ на ее слова, в темноте что-то зашевелилось, через полминуты в неярком свете почти скрытой тучами луны показалась фигура, которая могла принадлежать только одному человеку. Он шел неестественно прямо, медленно и не шевеля руками. Наконец он дошел до газового фонаря шагах в тридцати от нее и остановился.
— Анхельм, — прошептала Рин, давя в себе желание рвануться к нему.
— Наш товар здесь, — сказал кто-то в темноте. Девушка пригляделась и увидела, что позади Анхельма стоит человек.
— Мой тоже, — ответила она.
— Сюда ее.
Рин махнула Розе рукой, не сводя взгляда с Анхельма. Лица герцога не было видно, лишь блестели белые волосы. Девочка подошла к ней и встала рядом. Рин сжала ее плечо и медленно повела дальше. Человек в темноте шагнул чуть влево, толкая герцога вперед, и она наконец-то увидела его лицо. Широкий нос, твердые узкие губы и маленький рот. Квадратный подбородок и мощная челюсть. Фигура средняя, не похож на тех громил, что приходили по ее душу. Может ли он быть капитаном корабля? Нет, не может. Помощник? А может быть, вообще никто?
— На счет «три» передаешь его мне, — сказала Рин.
— Сначала девчонку.
— Иди на хрен и не спорь со мной.
— Ты одна. А нас много. Не будешь слушаться — пристрелим.
Рин презрительно усмехнулась.
— Вы уже пытались. Сходи в здание полиции, посмотри, что вышло. Заложника сюда. Живо!
— Да пошла ты…
— Пристрелю ее — «мама» сказать не успеешь, — рыкнула Рин, хватая Розу и приставляя оружие к ее виску. Роза захныкала и зажмурилась.
— Массам будет очень недоволен, если не станет той, ради которой он так много работал, верно?
Ответчик молчал.
— На счет «три», я отпускаю его, а ты девчонку.
— Люблю компромиссы, — согласилась Рин. — Раз… Два…
— Не отдавай им ее! — вдруг закричал Анхельм, вскидывая лицо, и тут же застонал, получив удар.
— Че разорался, осмелел?! — прикрикнул на него провожатый.
— Они убьют тебя, не отдавай! — простонал герцог и сложился пополам от боли: его ударили в живот. Рин зарычала.
— Ударь его еще раз, и ты труп. Анхельм, заткнись. Роза, два шага вперед, — приказала она, подталкивая ее револьвером в затылок.
— Давай, пошел! — провожатый ткнул герцога в плечо оружием.
Рин наблюдала, как девочка медленно идет навстречу герцогу и ждала. Анхельм смотрел на нее со страхом и осуждением, но она сохраняла каменное выражение лица. Все ее внимание было сосредоточено на темных проулках позади посланника, откуда вдруг донесся тихий и зловещий смех множества людей и звук заряжаемого оружия. Роза неуверенно остановилась, Анхельм замер.
— Иди, иди, — поторопила Рин.
— Нас убьют, — заговорила Роза, срываясь на крик. — Мы все умрем. Это конец! Ты проиграла! Ты обманула меня!
— Заткнись и иди.
Роза всхлипнула и послушно побрела, закрыв лицо руками.
— Что ты творишь?! — взмолился Анхельм. — Одумайся! Ты погубишь нас, Ри…
— Молчать! — рявкнула она, перебивая. — Заткнитесь оба, мать вашу!
Ее палец твердо лежал на курке, прицел был ровно на затылке девочки. Анхельм подошел совсем близко, до Розы ему оставалось шагов десять. Наконец, случилось то, чего она ждала: стали выходить остальные. Их было много, слишком много, чтобы сосчитать. Наверное, здесь была целая команда корабля «Белый ветер», а значит, человек двести. Они приближались, полностью уверенные в своей победе.
— Стоять! — приказала она, глядя на толпу. — Стоять, иначе я пристрелю ее!
Анхельм и Роза замерли на месте, толпа тоже почти остановилась. Это не были главари, лишь матросы и бандиты. Очередные жертвы, посланные на верную смерть. Лидер — тот, кто привел Анхельма.
— Не угрожай! — крикнул он, целясь в затылок герцога.
— Анхельм и Роза, — сказала Рин, игнорируя его, — на счет «три» вы начинаете бежать. Рин прицелилась, вздохнула.
— Три!
Они побежали. Рин прищурилась. Заложники достигли друг друга.
— Лежать! — рявкнула она и выстрелила. Пуля свистнула рядом с ухом падающей Розы. Анхельм бросился ничком и закрыл голову руками. Пуля достигла цели: главарь упал с раскрытым окровавленным ртом. Рин подскочила к герцогу и девочке, схватила обоих, поднапряглась и одним движением бросила к лошадям. Роза закричала, ударившись при падении, Анхельму повезло больше: он угодил в мягкий бок лошади. Кастедар помог им подняться и показал на укрытие. Герцог сгреб девочку в охапку и побежал за огромные ящики у левой стены склада.
«Три… два… один!» — подумала Рин. Толпа матросов взревела и хлынула на них. Раздались выстрелы. Рин кувыркнулась в сторону, уходя от пуль.
— Кастедар, давай! — крикнула она.
Соколиная песня привычно легла в руку. Взяв ее, Рин снова ощутила прилив злости, бешенство заполняло ее, жаркой волной поднимаясь от пальцев ног к сердцу и пульсируя на языке. Рядом с ней выросла черная фигура демона Смерти.
— Всех? — спросил он, окидывая взглядом бегущую толпу.
Рин кивнула и прыгнула вперед.
Толпа достигла Рин и Кастедара, стоявших спина к спине. Раздался лязг обнажаемых сабель и кортиков, выстрелы смолкли. Анхельм понял, что у них есть шанс пробраться в место безопаснее. Зажав Розе рот ладонью и схватив девочку на руки, он потянул ее в сторону открытых дверей склада. Ему наперерез бросились несколько матросов. Анхельм побежал быстрее, но понял, что не успевает.
— Рин! — крикнул он. Девушка услышала. Он увидел, как она кувыркнулась, встала на плечи одного из матросов и побежала буквально по головам, на ходу отсекая тянущиеся к ней руки. Через несколько шагов снова прыгнула и приземлилась в трех шагах от герцога. Матросы резко остановились, она перекрыла им путь. В этот момент Анхельм ощутил волну ее эмоций и испуганно застыл. Ему показалось, что от нее исходит какое-то зловещее красное свечение, но потом понял, что это блестит в свете луны кровь врагов. Он взглянул в ее глаза и вздрогнул: взгляд убийцы. Безжалостного, свирепого, но расчетливого. Леденящий кровь ужас, который внушала Рин, чувство смертельной опасности, которую она являла собой, накрыли его с головой, сковав ноги.
— Беги! — рыкнула она, вставая в боевую стойку. Анхельм не мог заставить себя пошевелиться, он остолбенел, глядя на свою возлюбленную, показавшую настоящее лицо.
— Бегите же! Ну! — взмолилась Роза в его руках. Матросы рванулись вперед, Рин взмахнула Соколиной песней. Чья-то неосторожно вытянутая вперед рука разделилась надвое, словно секущийся кончик волоса. Раздался жуткий крик, Рин нехорошо улыбнулась. Хлопнул выстрел. Она поймала пулю, словно та была надоедливой мухой.
— Анхельм! — взвизгнула Роза и хлопнула его по щеке. Очнувшись, герцог захлебнулся испуганным полувсхлипом-полукриком и рванулся в открытую дверь, едва не выронив девочку. Упав вместе с Розой на холодный каменный пол, он не мог даже пошевелиться. Увиденное поразило его сознание, в глазах снова и снова проворачивалась страшная картина разделяющейся плоти и хлещущей крови. Его замутило, дыхание стало надломленным, со свистом, голова закружилась, он был близок к настоящей истерике. Из ступора вывел крик Розы.
— Да помогите же мне! — закричала она на него. Анхельм обернулся и увидел, как Роза левой рукой пытается задвинуть здоровенный засов. Шатаясь, он поднялся и помог ей. Вместе они смогли поставить его на место, плотно заперев двери.
— Ваша светлость, присядьте, вы качаетесь, — посоветовала девочка, потирая безвольно поникшую правую руку. — Что с вами? Вы в порядке?
Анхельм непонимающе уставился на нее. В его глазах все плыло, танцевало, кружилось. Он пошатнулся и сел на пол, бессмысленно глядя перед собой.
— Ваша светлость, — позвала Роза, подходя к нему и водя рукой перед его глазами.