— Говорила же — магию нужно тренировать, оттачивать, подчиняя разуму, — гневно сказала она. — Иначе это покажется цветочками.
Стив, к которому вернулось зрение, огляделся. Арена была уничтожена. С неба фиолетовым снегом падали остатки магического щита. Вдалеке Сарруг помогал членам комиссии выбраться из-под рухнувших трибун. Джониек тоже был здесь — стоял чуть в стороне, опираясь на свою саблю. На майке в тех местах, где прошёлся удар, проступила кровь — царапина, не более того.
Кольцо мастерства неожиданно слегка увеличилось в размерах и соскочив с пальца взмыло в воздух. Стив проводил взглядом его полёт и подумал, что где-то вдали его хладнокровный хозяин очень доволен фокусом.
— Благодарю за помощь, архимаг, — сказал он. — Если бы не вы, покушение удалось бы. Обещаю, что приложу все усилия, чтобы найти тех, кто осмелился это провернуть.
Он закинул саблю себе на плечо и, чуть прихрамывая, пошёл к руинам выхода. Никто ему и слова не сказал. Проходя мимо Стива, он остановился:
— Прекрасный бой, юноша, признаю свое поражение, — пожал плечами Джониек.
Откланявшись, он размял спину и быстрым шагом направился к невесть откуда взявшемуся Везави. Перекинувшись с ним парой фраз, они быстро куда-то пошли.
— Что это, чёрт возьми, было? — спросил Стив у матери.
Та ничего не смогла ответить, но по её лицу было понятно, что она тоже в растерянности.
Комментарий к Дуэль
Новая часть похождений капитана Генри Чейдвика выйдет 22 числа, в 21.00.
Тем кто не в курсе, кто такой Железный Генри: https://ficbook.net/readfic/6796029/17354413#part_content
========== Проблем на метр с небольшим ==========
Тяжело дыша, Рин просыпается. По ощущениям будто и не ложилась вовсе, а бежала марафон. Виной всему кошмары, столь реалистичные, что каждый раз после них она словно заново оказывается в своём теле.
Вот и сейчас руки привычно ощупывают вверенный организм, начиная с коротких, кривоватых, дворфийских ног к крепкой талии, небольшой груди (слишком уж небольшой, по мнению самой девушки), узких плеч. Лицо тоже не изменилось: всё такой же узкий подбородок, нос картошкой и маленькие уши. Если она найдёт в себе силы встать и доковылять до зеркала, то ещё увидит лазурного цвета глаза и рыжие волосы, обычно сложенные в небольшой узелок, за которым в меру удобно ухаживать, и одновременно однозначно показывающий, что за волосами она как-никак, но следит.
За окном её спальни ещё было темно. Опять проснулась раньше времени и теперь будет весь день клевать носом и искать место, где бы поспать. Понимая, что уснуть вновь ей всё равно не удастся, Рин на полном автопилоте начинает одеваться на пробежку.
Дворф, занимающийся бегом, — нонсенс. Маг, делающий утреннюю зарядку, тоже. Рин сочетала в себе оба этих парадокса и тем гордилась. Правда это несколько меркло на фоне того, что во всей Всемагической академии она была единственным дворфом.
Многие настойчиво путают дворфов с гномами, считая, что одно просто перевод другого. На самом деле, общего между ними примерно столько же, сколько между катерами и катетерами. Гномы — относительно безобидные садовые вредители, ростом от силы сантиметров тридцать-тридцать пять. Дворфы же — коренастые и выше ростом. Вредителями не считались и мирно, но совсем не тихо, жили себе в горах. Сама Рин была ростом метр тридцать четыре и среди своего народа считалась бы весьма высокой, живи она среди них.
Всё, что было с дворфийкой до двенадцати лет, она помнила смутно, отрывками. И не особо стремилась узнать, ей вполне хватило объяснения, что давали ей все старшие маги: её нашла архимаг во время одного из своих путешествий.
С самой Фелисией Гофт Рин ни разу не встречалась. Оно и не удивительно: архимаг не вела никаких занятий, ограничиваясь руководством. Кроме того, ученикам запрещалось выходить за пределы академии. На тот случай, если после изнурительной, монотонной учёбы без выходных, вдруг находилось на это время.
Всемагическая академия — это удивительный город, внутри другого удивительного города — Перекрёстка. Удивительно было хотя бы то, что в академии обучалось огромное множество магов, и это место ещё не было стёрто в порошок. Хотя различные эксцессы случались.
По пути дворфийка привычно срезала путь через ограду второго корпуса. Точнее, руин, что от него остались. Поговаривали, что его лет десять назад случайно уничтожил сын архимага, но это больше походило на глупую байку.
На стадионе Рин была одна. Физкультуру маги не любили патологически, считая это ненужной тратой сил. Впрочем, маги считали бесполезной тратой сил абсолютно всё, начиная с самих занятий магией. Для дворфийки же бег нужен больше для разрядки. Внутри неё словно жил маленький, но сильный вулкан и если не спускать давление, то могло рвануть. В буквальном смысле.
Мало того, что Рин была дворфом-магом, она родилась архонтом. Дар и проклятье одновременно: она не просто пользовалась магией, та была ещё одним органом, как лёгкие или желудок. Благодаря этому ей не стоило ни малейшего труда использовать даже сложнейшие заклинания. С другой стороны, жить в постоянном страхе уничтожить всё вокруг просто потому, что в неудачную неделю какой-то дурак кинет в тебя бумажкой, то ещё удовольствие.
А жизнь вокруг даже не думала подстраиваться под её особенности. Одноклассники её не любили и считали ботаником. Преподаватели смотрели косо, потому что уже в свои девятнадцать Рин была во многом талантливее их. Только представьте, какое раздражение испытывали снобы, оттачивавшие свой дар столетиями, когда миниатюрная дворфийка из расы не имеющих способностей к магии делала то же самое не только лучше, но и с первого раза. Разумеется, это было поводом для постоянных насмешек и унижений. Никого, кроме дворфийки, похоже, не заботило, что они играли с огнём в куче сена, политые бензином.
Рин, почувствовав в воздухе отчетливый запах паленого камня, ускорилась, загоняя плохие мысли как можно дальше. Не хватало ещё, чтобы её отчитывали за разрушение стадиона.
Наконец вымотавшись до дрожи в коленках, она пошла обратно в общежитие, прямиком под душ. Несмотря на раннее утро, там уже кто-то плескался. Поэтому Рин быстро разделась и тихонько прокралась в дальний угол как можно дальше от посторонних.
Не то, чтобы она так уж стыдилась своего тела. Вопрос был в другом. Все знали, как выглядят голые эльфийки, достать соответствующие картинки не составляло никакого труда. Да и несколько представителей этой расы учились вместе с ней. В человеческих женщинах для любого старше тринадцати никакой загадки тоже не было. А вот Рин была дворфийкой, более того, единственной на всю академию. И если в детстве это было скорее поводом для насмешек, то потом интерес стал более плотским. Её же подобный интерес неимоверно раздражал. С ней пытались знакомиться и водить на свидания только потому, что она отличалась ростом.
Стоя под прохладным душем, Рин так погрузилась в свои мысли и расслабилась, что и не заметила, как шум воды в другой части душевой стих, и к ней, не особенно стесняясь своей наготы, вышла эльфийка. Причём длинноухая уже некоторое время стояла рядом и жадно рассматривала её.
Некоторые ошибочно считают эльфов образцом мудрости, величественности и иногда доброты. Последнее точно было бредом, а вот остальные мифы появлялись из-за общения с представителями этой бессмертной расы, проживших не менее пары тысячи лет и, так сказать, набегавшихся. А до этого срока эльфы слыли ярыми гедонистами с очень широкими взглядами как на жизнь, так и на выбор партнёра. Для них это было чем-то вроде соревнования. И эльфийки состязались гораздо активнее.
Эту длинноухую Рин знала — кажется, её звали не то Ламинель, не то Ламиноль. Для себя дворфийка называла её Ламинат, за плоское лицо. Рефлекторно она опустила взгляд и сразу поняла, почему все парни так сохли по эльфийкам. У Ламинель было идеальное тело, словно созданное для любви. Даже родинки располагались так, чтобы придать этим формам ещё больше сексуальности.
Всё портил взгляд хищника. Для эльфийки партнёры были добычей, ещё одной галочкой в их длинном списке. Это и разрушило всю атмосферу. Когда ты понимаешь, что эти бедра и высокие груди не более чем приманка, меньше всего думаешь о сексе. Скорее вспоминаешь богомолов.
Вспомнив совет подруги, Рин молча отвернулась и простояла под душем ещё минут десять. Ламинель ушла. Для эльфийки проявить настойчивость в таком вопросе просто недопустимо — это их все хотят, никак не наоборот.
Впрочем, этот никак не повлияло на то, что на первых двух занятиях главной темой для обсуждения в их классе стали события в душевой. Так уж сложилось, что в академии все всегда всё про всех знали, что удивительно, чаще всего даже без применения магии. И с каждой минутой эта история обрастала поистине шокирующими для неподготовленного мозга подробностями. В тот момент, когда дворфийка уже была готова взорваться и поставить на место говорунов, занятие неожиданно прервал старший библиотекарь Сарруг.
Этот забавный пухловатый старичок в старой робе, Рин всегда нравился. Было в нём что-то тёплое, словно кто-то оживил плюшевого медведя и шутки ради поселил в библиотеке.
Перекинувшись парой фраз с преподавателем магической истории, он подошёл к Рин и тихо, чтобы остальные не слышали, попросил её пойти с ним к архимагу. В мыслях у дворфийки всё рухнуло. Похоже, Ламинель переборщила с хвастовством и теперь им влетит. На негнущихся ногах она шла за Сарругом, не обращая внимания на всё вокруг. К архимагу она дошла, едва сдерживая себя от истерики.
Кабинет величайшего из живущих магов представлял собой поле боя между наступающей бюрократией и отчаянно обороняющейся функциональностью. Меж редчайших артефактов и сложных магических приборов, сновали, как живые, бумаги. Пара пушистых перьев подписывала некоторые из них, иногда добавляя для солидности штамп. Некоторые из документов отправлялись на стол архимага, другие прямиком в утробно чавкающую мусорку.
Фелисия ждала её, сидя за столом посреди всего этого хаоса, и от скуки чистя себе яблоко кинжалом, явно предназначенным для каких-то ритуалов. Только зайдя в кабинет, Рин не выдержала и воскликнула:
— Это всё неправда! Мы просто…
Архимаг остановила её жестом.
— Ты не архонт? Выходит, в бумагах ошибка? — удивлённо спросила она.
Рин аж поперхнулась от такого поворота.
— Архонт. Я думала, что вы вызвали меня по другому вопросу, — смущённо призналась Рин, садясь в отведённое ей кресло.
Фелисия обменялась с мужем взглядом и, явно подавив смешок, сказала:
— То, что происходит в душевых, дело тех, кто в этих душевых, — едва ли не по словам сказала архимаг, загоняя дворфийку в краску. — Ты здесь не по этому вопросу. Скажи, тебя ведь учили контролировать свой дар? Психомассаж, аукеменеика, метод Келинса и так далее?
Рин кивнула. Вот чего-чего, а по этому предметам у неё проблем не было. К вопросу своей безопасности она подходила с большой ответственностью.
— Отлично. Сколько ты у нас уже учишься? Почти восемь лет. Ещё два года учёбы и диплом бакалавра, а там и до магистра недалеко. Не хочешь пропустить пару ступеней? С успеваемостью, если верить оценкам, у тебя всё в порядке, так что это не станет особой проблемой.
— В каком смысле? — не поняла Рин.
— Мой сын — как и я, архонт. В своё время я пыталась научить его контролировать дар. Но как тебе хорошо известно — в одно ухо влетело, через другое вылетело. Слышала про «реконструкцию» городской арены? Его рук дело.
Дворфийка читала о чём-то таком. Кажется, месяц тому назад.
— В общем, Форли требуется кто-то вроде наставника, — продолжала Фелисия, — или в крайнем случае кто-то, кто сможет его вырубить, если что-то пойдёт не так. Его брат Стив, конечно, не последний дуб в нашей семейной роще, но его, скорее, случайно сотрут в порошок, прежде чем он сумеет помочь.
Рин осторожно подняла руку, показывая, что у неё есть вопрос.
— А почему его не забрать сюда? Тут его обучат и всё такое.
Архимаг тяжело вздохнула, на секунду в ней проявилась мать, а не могущественнейший маг.
— Поздно. Птенцы расправили крылья и свинтили как можно дальше от родительского гнезда. У них своя лавка артефактов, а в неприятности они впутываются чаще, чем бывают тут. Ты их подстрахуешь. Три головы не две, а два мага — это два мага. Если согласна, считай себя с завтрашнего дня магистром магических наук. С правом на личный посох.
У Рин отвисла челюсть — если так, то она станет едва ли не самой молодой выпускницей.
— Но сразу скажу — вряд ли ты захочешь вернуться сюда потом. Поверь, уж я-то знаю о чём говорю. Поэтому решай: жизнь мага, спокойная и тихая, или постоянные приключения, которыми мои сыновья обеспечат тебя вдоволь.
— Я могу подумать?
— Нет, — отрезала Фелисия. — Верные решения всегда на поверхности, всё, что глубже — болото сомнений. Иначе говоря — всю жизнь будешь жалеть. Вне зависимости от принятого решения.
Сомнения поглотили Рин. Соблазн сказать «да» был огромен. Но не в этом ли крылась ошибка? Жить в эпоху перемен — величайшее наказание, как говорил какой-то философ. Может быть, скучная жизнь мага лучше. Как только она задумалась об этом, ответ сам пришёл к ней.
— Я согласно, — путая от волнения род, дрожащим голосом сказала дворфийка.
Да, спокойная жизнь — это хорошо — семья, дом, работа. Но она часовой механизм, где каждый удар курантов — шанс отправить это всё на тот свет. Не будет и не может быть спокойствия там, где она. А значит и нет смысла даже пытаться играть в нормальность.
Фелисия кивнула, и Сарруг передал девушке свиток с печатью архимага.
— Твой диплом, аттестат и право на посох. Три в одном, как кофе. С посохом решай сама, кто-то покупает, кто-то делает сам. Если будет время и желание — любой наш резчик по дереву тебе с радостью поможет. Ты — первый дворф-маг за последние триста лет, поэтому если мастер будет сомневаться, то дерево наиболее близкое тебе по стихии — дуб. Хотя, я слышал, раньше посохи делали и из металла.
Кажется, Сарруг хотел ещё что-то добавить, но Фелисия остановила его. Она заговорила шёпотом, словно опасаясь чего-то:
— В мире, куда ты отправляешься, а именно в крупнейшем городе, сейчас не спокойно… кхм, там революция. Подробности тебе расскажут мои сыновья.
— Когда мне отправляться?
— Сколько тебе нужно на сборы? Чем быстрее, тем больше шанс найти тот милый городок где они живут в целости, если это вообще уместно по отношению к этому захолустью. Поэтому крайний срок — завтрашнее утро.
Рин тяжело вздохнула, понимая, что с немногочисленными друзьями особо проститься не получится. Но что поделать.
— Если нет вопросов — то можешь идти, — сказала архимаг возвращаясь к чистке яблока.
***
Рин шла по академии и не верила в случившееся. Ещё вчера она ложилась спать с мыслью о том, что успеваемость в этом семестре могла быть много лучше. И вот сегодня она за двадцать минут закончила своё обучение, а уже завтра отправится в путешествие.
Дворфийка сама не заметила, как оказалась рядом с общежитием. Как назло, навстречу ей шёл преподаватель руноведения — напыщенный старый эльф, который презирал вообще всех, начиная с себя. А уж с Рин у него были отношения вообще за гранью ненависти.
— Ученица Рин Тарсворт, вы же не собираетесь прогулять мою лекцию? — загораживая ей путь, прошипел он. — Она всего через пятнадцать минут!
— Нет, я освобождена от занятий, — покрутив свиток так, чтобы он видел, сказала дворфийка.
— Что ещё за бред?! — воскликнул эльф, неожиданно выхватывая бумагу. — Быть не может. Я забираю это на проверку. Которая, я в этом уверен, подтвердит мои опасения. А теперь, марш на лекцию!
У Рин внутри словно всё рухнуло. Ей дали подержаться за свою мечту, а теперь отбирали. Наглый эльф ещё что-то говорил, кажется насмехался, но она не слушала. Вулкан внутри готовился взорваться. Вопрос был в том, каким образом это произойдёт.
Вокруг собралось несколько студентов, в том числе и те, кто знал её достаточно, чтобы понимать, что ещё чуть-чуть и бункер копать будет поздно. Кажется, её взяли за руку — это и послужило толчком.