Тем временем что-то изменилось, главарь шайки, по совместительству самый старший из них, взял один из артефактов и самоуверенно направился к кассе. Это означало, что вместо издевательств над друг другом, детишки нашли себе новую цель — самого Стива.
— Эээ, а чё это такое? — глупо лыбясь, спросил главарь.
Стив окинул его взглядом и понял, что перед ним стоит кто-то вроде него самого лет десять назад, тот же нахальный взгляд, те же манеры. Разве что этот парень был чуть повыше и одет в нечто, что называлось предсмертным хрипом местной молодёжной моды.
— Вы ж, магазин этих… артефактов, во! — не унимался тот, — а это, гы, свисток, как, гы, для собак!
Он показал Стиву свисток для птиц в форме птицы и с биркой, гласившей: «Свисток птичий».
— Это для птиц, свистни и поймёшь, для чего он здесь, — улыбаясь во всё лицо, ответил Стив.
Вожак на секунду опешил, оглянулся на своих товарищей, которые злорадно наблюдали, периодически подначивая его, и что было мочи дунул. Раздался низкий, довольно неприятный звук. Разумеется, никаких птиц не появилось.
— И чё… ик, — неожиданно главарь вздрогнул и замолчал.
Но стоило ему снова открыть рот, как из него вместо слов доносилось теперь соловьиное пение, чириканье и множество других птичьих голосов.
— Поздравляю, на ближайшие два часа ты прекрасно понимаешь птиц, Стив выхватил у него из рук артефакт. — Если желаешь ещё что-то потрогать, вон верёвка самоубийцы и мыло, оно, правда, отравленное, но ты можешь попробовать.
Под петушиные крики своего вожака, дети быстренько ретировались.
***
Из Перекрёстка Стив вернулся неделю тому назад. Один, без брата. Форли остался, чтобы помочь устранить разрушения, им же и причинённые.
Это было весьма необычно. Неожиданно для себя Стив понял, что без брата где-то неподалёку чувствует себя, словно без руки. Рин, конечно, помогала, но это было совсем не то. Сегодня Форли должен был вернутся, и Стив с неудовольствием отметил, что нетерпеливо ждёт этого.
Не успел он порадоваться освобождению лавки от малолетних захватчиков, как под перезвон колокольчиков в лавку вошёл Форли. Стив, не скрывая радости бросился к нему.
Маг выглядел изрядно уставшим и потрёпанным. Похоже, родители его порядком загоняли.
— Ну как, отремонтировал семейное логовище? — улыбаясь во все зубы, спросил Стив.
— Не сыпь мне соль в глаза, — отмахнулся Форли и добавил недовольно, — мама после твоего бегства села даже не на коня, а на дракона. Повезло тебе, ты скрылся до этого.
Стив по этому поводу особых душевных мук не испытывал. Он слишком долго был громоотводом для всей семьи.
— Ты ей рассказал о том, что с нами случилось?
— Разумеется. Ты же сбежал, — продолжал хмурится Форли.
Маг глубоко вздохнул, отгоняя от себя мрачные мысли.
— Это их встревожило, мягко говоря. Даже не то, что мы там очутились. А то, из-за кого мы там оказались. Этот джин Роскошный и некромант, не на шутку их, хм, напугали, что-ли. Мне они, разумеется, ничего объяснять не стали.
— Про Наира…
— Не забыл, не волнуйся. Мама отреагировала очень странно. Словно знала, что это неизбежно случится. Во всяком случае, ни она, ни папа особенно по этому поводу меня не расспрашивали. По сравнению, опять же, с некромантом и джином. Только о них мы и говорили, если так подумать. Ну, это кроме тех разговоров, которые касались тебя.
Маг отодвинул брата плечом и поплёлся к себе, оставив Стива думать над тем, что, возможно, он поступил не самым красивым образом. Мысли эти мешали ему, как зубная боль и преследовали до самого вечера, пока в его голове не созрел план, как всё исправить.
***
— Тук-тук, я войду? — аккуратно постучался в дверь Стив.
Имея дело с дворфийкой, нужно было соблюдать все предосторожности, чтобы не нарваться на болезненный пинок. Из-за двери послышалось невнятное приглашение. Дворфийка высунув язык от усердия, писала что-то на листке бумаги. Стив заметил, что Рин была левшой.
— Ну? — не прекращая писать, спросила она.
— Я хочу сделать брату подарок, — начал Стив издалека.
Рин на секунду оторвалась от письма, чтобы недовольно посмотреть на него:
— Хочешь извиниться за своё поведение? А от меня тебе что нужно? Разрешение? В устном виде подойдёт или написать? — она выхватила другой лист бумаги и размашисто написала: «Одобряю, Рин».
— Хочу подарить ему магический посох.
Дворфийка пожала плечами:
— От меня ты что хочешь?
— Ну, ты в этом всяко лучше разбираешься.
Рин одарила его насмешливым взглядом.
— Любой маг в этом разбирается лучше тебя. Тем не менее, это не значит, что он может такой сделать. Я, например, не могу.
— Ну, вдвоём мы что-нибудь придумаем!
Она отложила перо и вздохнула, Стив понял, что самое время поднажать.
— Ну пожалуйста, проси, чего хочешь!
— Чего хочу ты мне не дашь. А всего остального не хочу, — пространно объяснила Рин и добавила, — Ты хоть представляешь, сколько это хлопот? Найти подходящий материал, найти мастера, который согласится сделать всё это в слепую. Ты уверен, что не хочешь подарить ему носки?
— Посох, — стоял на своём Стив.
Дворфийка покосилась на листок, закатила глаза и сдалась.
— Есть у меня один вариант. Не думаю, что это будет дешево и не думай, что ты так просто отделаешься. Но я кое у кого, кое-что спрошу. А теперь выйди вон.
Стив, крайне довольный собой, поспешил выйти.
***
Потянулись дни. Дворфийка словно забыла о плане и разговаривать на тему посоха отказывалась наотрез. Форли всё так же ходил мрачнее тучи, и Стив медленно, но верно заражался этим негативом.
Спас всю ситуацию необычный гость, нагрянувший в лавку через несколько дней. Это явно был не местный, но и не очередной турист из Перекрёстка, а наоборот, из глубинки. Судя по одежде и окладистой бороде, не иначе как селянин.
Вначале он вручил Стиву письмо, а затем поинтересовался:
— Не вы ли тот самый Стивен Гофт, владелец этой лавки?
— Я, хотите что-то продать? — разглядывая письмо, ответил он.
Письмо предназначалось Рин и было подписано аккуратным, явно женским подчерком.
— Нет, милсдарь. Тут в другом дело. Ходит слух, что вы со всякой нечистью людям помогаете. Помощь ваша и брата нужна.
Стив аж поперхнулся от удивления. К таким слухам о себе он был не готов.
— Ну не совсем, а что случилось?
— Грызуны у нас на хуторе просто озверели.
— Могу предложить отличный крысиный яд.
Селянин аж сплюнул от раздражения.
— Да каких мы только ядов не перепробовали. Не едят они его! Мясо едят, молоко пьют, сыры все сожрали, горилку выпили! А яды лежат не тронутые! Собака моя ими сдуру отравилась, а этим… тьфу!
Стив хмыкнул и хотел что-то спросить, но с лестницы спустилась дворфийка.
— О! Тебе почта, — сообщил он ей.
Рин, удивившись, взяла письмо и, отойдя в сторону, принялась читать. Селянин тем временем переминался с ноги на ногу, ожидая ответа.
— Не уверен, что это по нашей части, — сомневаясь, сказал Стив. — Да и брат мой вряд ли согласится.
— Он согласится, — вмешалась Рин. — Мы едем!
Настал черед Стива удивляться, но селянин от радости принялся так трясти ему руку попутно обещая довезти, что это начисто лишило его возможности трезво мыслить.
***
Сборы в дорогу заняли от силы час, и то, большая часть времени ушла на то, чтобы убедить Форли отправится с ними. Ехали в простой телеге. Стив расположился рядом с селянином, который оказался тамошним старостой и на радостях не умолкал, рассказывая про свою жизнь. Та была пресыщена подробностями вроде «хлобысь тудась энтого по роже» или «шмяк-кряк и здоров».
Рин, так и не раскрывшая, что именно было в письме, сидела чуть позади них, вся загадочная и таинственная. Форли демонстративно отсел едва ли не на самый краешек и сидел неподвижно, словно памятник упрямству.
В отличии от самого города, окрестности Марки уже ощутили приближающуюся зиму, поэтому дорога, в обычное время занимавшая пару часов, растянулась до самого вечера. В хутор с романтическим, но банальным названием «Любятово» компания добралась уже затемно.
Выглядела деревушка неказисто — множество приземистых деревянных домиков, активно дымивших трубами. Дом старосты от прочих отличался разве что наличием большой доски, видимо, для объявлений. Судя по отсутствию оных, популярностью письменная речь в хуторе не пользовалась.
Тут же и закончилось мимолётное ощущение, будто он оказался в другом мире. Всё на той же доске объявлений, снизу на паре увесистых цепей висел небольшой ящик, вроде тех, что используют для почты. На этом ящичке, было две записки корявым почерком, первая гласила: «Жалобы кидать сюда!», ниже была стрелочка, наглядно указывающая, куда именно бросать. Вторая записка висела на бруске наглухо закрывавшим возможность бросить что-либо внутрь и заявляла: «В связи с увеличившимся количеством жалоб, право на жалобы было отменено!».
— Я, енто, сейчас по нашинским пройдусь, узнаю, чтоб заночевать было где, — сразу засуетился староста.
— Нет необходимости, — остановилась его Рин. — Мы уже нашли, где остановится. Завтра с утра маэстро Стивен, займется вашей проблемой.
Селянин удивлённо на неё посмотрел, пожал плечами, но спорить не стал и ушёл к себе в хату.
— Так сразу говорю, я человек не гордый, спать на земле или телепортировать обратно не буду, — как только он ушел, сказал Стив. — Пойду и напрошусь.
— Ты о чём? — не поняла Рин.
— Где ночевать-то будем?
— У Агни, конечно, — как нечто само собой разумеющееся ответила дворфийка. — Думаю, она нас скоро встретит.
— У Агни? — переспросили Стив и Форли вместе.
Рин достала и помахала письмом. Как выяснилось далее, именно здесь же жила та ведьма, с которой она недавно сдружилась и которая научила её ворожбе. И ей же дворфийка написала по поводу посоха.
Только вот самой Агни видно не было. А холодный ветер, вкупе с начавшимся снегопадом, только усиливался, постепенно превращая тройку в два ледяных столбика и одних снежный холмик. Неожиданно откуда-то сверху раздался звонкий смех.
Стив и Рин начали озираться по сторонам, а вот Форли, первым понявший, что сейчас будет, скрестил на груди руки и пробурчал:
— Дешёвые понты. Сейчас ещё и над головой пролетит.
Так и произошло, а затем рядом кто-то спрыгнул с небольшой высоты, и вот уже перед ними стоит девушка с метлой в руках.
Глядя на неё, Стив задумался над тем, что неужели профессия так определяет внешний вид. Агни в этом плане была самой стереотипной ведьмой, какую только можно было представить. Разве что высокий рост и излишняя худоба выбивались из общей картины. Все остальные атрибуты вроде латанного-перелатанного платья, связки трав и странного огонька в глазах были на месте. Из-за темноты и снега волосы ведьмы разглядеть не получалось, но Стив готов был поспорить, что они рыжие.
Обнявшись с Рин и перекинувшись с ней парой фраз, ведьма с усмешкой взглянула на братьев и пригласила идти за собой. Жила Анги на отшибе, прямиком рядом с кладбищем. Из обрывков, долетавших сквозь ветер разговоров, Стив понял, что она же за этим кладбищем и приглядывала. Ещё один плюсик в список «типичной ведьмы».
Форли неожиданно остановился и прислушался.
— Слышишь? — спросил он. — Словно музыка играет. С кладбища.
Стив ничего не слышал, кроме завывания очень холодного ветра.
— Может кто из местных балуется, — ответил он и поторопился в дом.
Дом у Агни был большим и, что главное, очень тёплым. Внутри он весь был увешан различными травами. Всё пространство, что не занимали они, занимали тысячи разных баночек, скляночек и горшочков. Среди прочего валялись и парочка солидных медицинских книжек, скорее всего, из Перекрёстка.
Стив, ожидавший чего-то стереотипного, удивлённо глянул на Агни. Та как раз снимала с головы рыжий платок, волосы под которым оказались пепельно-серыми, можно сказать, седыми и очень короткими. Вопрос так и застыл у него во рту. Ведьма же оправила волосы и принялась распоряжаться:
— Спать будете на втором этаже. Там пыльно и много тараканов. Так вот я хочу, чтобы и пыль, и тараканы оставались на своих местах, а вы им не мешали.
— Ты просто не бывала у них в комнатах, поверь им твои тараканы — до фонаря, — наябедничала Рин.
Стив уже собирался возразить, но тут из-за стены донёсся сухой, но властный голос:
— Агнесса, ты вернулась? Покажи гостей! Хочу знать, кто будет жить в моём доме!
Ведьма пожала плечами и повела новоприбывших в крошечную комнатку, большую часть которой занимала небольшая кровать. На ней лежала, глядя в потолок, сухенькая старушонка. Если во всём остальном доме было жарко, то тут была настоящая баня. Вдобавок комнату освещала лишь маленькая, почти выгоревшая свечка, что создавало очень тяжёлую атмосферу.
— Ясно. — Стоило им войти, сказала старуха. — Возьми гномку и выйдите вон. С молодчиками поговорить хочу. И не вздумай подслушивать — все зубы повыпадут.
Агни молча поклонилась и, выталкивая ошарашенную Рин, быстро вышла. Когда за ними закрылась дверь, старушка сухенько рассмеялась.
— Двадцать лет уж живёт, а до сих пор верит в мои пугалки.
Стив и Форли неуверенно переглянулись.
— Даа, интересно заплетаются нити судьбы. Оба вылитые мать. Словно камень неровно раскололи надвое, — продолжала старуха.
Стив нервно на неё покосился — старуха даже не взглянула на них, всё так же смотря в потолок.
— Всё вижу, яхонтовый, да не глазами только. Нет их у меня. Народ тут раньше диковат был, силу мою не сразу признал. Не велика цена. Где одна дверка закроется, другая появится.
— Откуда вы нас знаете? — спросил Форли.
— Матушка ваша, Фелисия, по молодости ко мне заходила. По женской проблеме одной. Я ей, значится, помогла. Вот вы стоите предо мною — хорошо видать помогла.
Старушка рассмеялась, а затем без предисловий заявила:
— Ну, посмотрели и хватит. Выйди-ка, маг, отсель. К твоему брату дельце у меня, а ты с дамами побудь. Да зубки-то береги, одни на всю жизнь такие белые они у тебя, хе-хе.
Побледневший Форли поспешил выйти.
— Знаю, что ищешь тут, — заявила старуха. — Помочь могу. Есть у меня палка, древняя, даже старше меня хе-хе, брату твоему пригодится. Пыл усмирит, путь нужный укажет.
— Разумеется не за просто так, — высказал предположение Стив.
— Не боись, цена не кусается. Не долго мне тут лежать осталось, поэтому и требовать много не буду, — старушка подтянула одеяло. — Сам понимаешь, злато на том свете мне ни к чему. Органы твои тоже. Меч у тебя интересный, да не мой. Глаза пудрит, да и мозги тоже. Суккубов терпеть не могу, инкубы — вот другое дело.
— Даже не знаю, что и предложить.
— Предлагать не нужно, день не базарный, да и мы не на базаре. Просьба есть у меня. Доведётся тебе божка одного встретить, Демиургом кличут. Ты ему прямо скажи: Изельда должок просит вернуть. Он парень смышлёный, всё поймёт.
Стив напрягся, странное предложение от странной старухи, да ещё и боги. Всё это очень дурно пахло.
— Дурно пахнут, синеокий, трупы после бойни, — заявила старуха. — А это сделка. Согласен — посох твой, прямо сейчас заберёшь, нет… ну, заодно узнаешь, какого цвета твой братец изнутри.
Стив вздрогнул от такой неприкрытой угрозы. Однажды ему так угрожали, и сделка та ни к чему хорошему не привела.
— Да не дрожи ты, не демон я. Хочешь подойди, потрогай, пока не остыла. И вреда причинить тебе не могу, и Форли тоже. Да и если б могла — не стала бы. Сила угрожает брату твоему, магия, если понятно говорить. Он как той сосуд, крепкий вроде, но стеночки то-о-оненькие. Ну что, согласен?
Изельда подняла сухенькую ручку вверх. Стив, вздохнув, пожал её. Рука старухи и вправду оказалась очень холодной, лёгкой и слабой.
— Посох вон, у двери. А теперь кыш отсель, устала я от вас. И наверху моих тараканов не трожьте!
***
Ночь прошла беспокойно. Кровать Стиву досталась неудобная, на чердаке было душно, еще и тараканы оказались на редкость шумными и наглыми соседями. Заснуть удалось лишь к утру, поэтому, когда он проснулся, кровать Форли уже пустовала. Стив, коль представилась такая возможность, без опаски ещё раз оглядел полученный накануне артефакт.