Первым, что бросилось в глаза, были лежащие возле входа в скрюченных позах тела группы техников и внутренней охраны. Все они были мертвы – на их лицах застыла гримаса боли и ужаса, хотя на телах и одежде не было следов повреждений. Ангрбоду, наблюдающую за ходом операции из коридора, прошиб ледяной озноб, по спине пробежали крупные мурашки. Что могло убить семерых йотунов одновременно, да еще и таким жутким образом?
«Миротворцы» быстро рассредоточивались по помещению, водя бластерами из стороны в сторону и внимательно осматривая каждый закуток. Прочесав весь зал, воины обнаружили четырех техников, лежащих без движения. Судя по их спокойным лицам и мерно вздымающимся грудным клеткам, они были живы и просто спали. Но никакие попытки разбудить смотрителей реактора не привели к успеху – йотуны совершенно не реагировали ни на какие раздражители.
Обследовав помещение главного реактора, командир «миротворцев» позвал Ангрбоду. Пройдя в зал, главный техник йотунов первым делом обратила внимание на изменившийся цвет сердца «Имира». Находящаяся под прозрачным полом стометровая энергетическая конструкция приобрела нездоровый фиолетовый оттенок.
– Здесь все чисто, – отрапортовал Суттунг. – Мы взяли зал в кольцо обороны.
– Хорошо, – ответила Ангрбода, пытаясь не смотреть на жуткие гримасы техников с охранниками, которых она послала сюда полчаса назад. – Я займусь восстановлением стабильности главного реактора. А вы не мешайте.
Командир коротко кивнул и занял позицию перед дверью, через которую они вошли. Остальные «миротворцы» также заняли места согласно боевому порядку защиты особо важной персоны. Ангрбода развернула голографический интерфейс и принялась за работу, перераспределяя энергию из перегруженных зон реактора в свободные.
Увлеченная работой Ангрбода не заметила, как за ее спиной начало происходить нечто странное. Сначала послышался грохот падающих тел – трое «миротворцев», закатив глаза, внезапно свалились как подкошенные. Остальные бойцы тут же вскинули бластеры, пытаясь определить местоположение предполагаемого противника. Затем еще трое йотунов, стоящие на обзорном мостике, с криками «Вот они!» принялись стрелять по своим товарищам. Пока их пытались остановить, от выстрелов погибло пятеро бойцов, не ожидавших внезапного нападения со стороны своих. В конце концов троих сошедших с ума «миротворцев» обездвижили точными выстрелами из парализаторов. Едва командир взвода, из которого осталось девять боеспособных воинов, отдал довольно абстрактный приказ быть готовыми ко всему, как еще один боец внезапно закричал: «Оно во мне, а-а-а!» и принялся срывать с себя бронекостюм. Товарищи попытались успокоить его, но не успели – йотун направил бластер себе в грудь и выстрелил.
– Здесь кто-то есть! – крикнул Суттунг. – Активировать сканеры пространства!
Но «миротворцы» не успели исполнить его приказ – еще трое йотунов бросили оружие и с криками схватились за головы. Они рухнули на пол и принялись кататься, вырывая волосы из головы большими клочьями. Суттунг лично обезвредил впавших в неистовство солдат, выстрелив в каждого из парализатора.
– Это Вершители! – с внезапным ужасом осознала Ангрбода, наблюдая за происходящим. – Не дайте им проникнуть себе в голову!
Она растерянно стояла у пульта и водила собственным нарукавным бластером из стороны в сторону. С начала странных и жутких событий прошла всего пара минут, а от двадцати грозных «миротворцев» осталось всего пятеро боеспособных солдат. Враг был невидим и могуч настолько, что взвод отборных йотунских пехотинцев был практически разгромлен. «Эх, сюда бы Бёльторна», – тоскливо подумала Ангрбода, и в этот момент ее сознание буквально взорвалось. Йотунша закричала – ее виски как будто сдавили чугунными плитами, в голову налили едкую кислоту, а по мышцам пустили сильный электрический ток. Все это сопровождалось ощущением жуткой паники, вселенской тоски и невероятной боли. Схватившись за голову, йотунша с воплем упала на пол, дико завывая и пуская слюни.
Командир «миротворцев» хотел было усмирить Ангрбоду так же, как до этого он утихомирил троих сошедших с ума воинов, как вдруг услышал крик: «Противник обнаружен!». Краем глаза Суттунг успел увидеть направленный на него бластер одного из оставшихся на ногах бойцов и тут же упал на пол, уворачиваясь от выстрела, после чего ушел в длинный кувырок за один из широких пультов. Скрывшись за преградой, командир услышал крики оставшихся бойцов – все они громко сообщали об обнаружении противника. Раздалось несколько коротких шипящих выстрелов, после чего наступила тишина. Выждав еще несколько секунд и аккуратно выглянув из-за укрытия, Суттунг успел увидеть, как последний из оставшихся в живых «миротворцев» с блаженной улыбкой направляет дуло бластера себе в голову и, воскликнув счастливым голосом: «Вот теперь всё!», нажимает на спусковую кнопку.
«Еще ничего не закончено», подумал Суттунг, до боли сжимая рукоять бластера и пытаясь успокоить дыхание. Он активировал сканер пространства, который тут же вывел на глазной проектор информацию о том, что в зале, кроме лежащих в живом и мертвом состоянии тел тридцати одного йотуна, больше никого нет. Командир «миротворцев» понимал, что это иллюзия или какая-то совершенная система маскировки, ведь присутствие врага было очевидным. Суттунг затаился, продолжая сканировать пространство зала управления реактором.
Несколько минут ничего не происходило, а затем сканер пространства определил три внезапно появившихся объекта. Они перемещались из дальнего угла к пульту управления реактором. Сфокусировавшись, командир «миротворцев» увидел три маленькие фигурки, соответствующие по размерам землянам-ассурам. Йотун испытал смесь ужаса, отвращения и одновременно восхищения. Как эти маленькие нелепые безволосые существа, едва доходящие среднему йотуну до колен, смогли попасть на «Имир» незамеченными? Как они смогли дестабилизировать ядро главного реактора? Как смогли настолько быстро и эффективно справиться с взводом отборных марсианских бойцов? Суттунг выбросил лишние вопросы из головы и замер, сливаясь со своим укрытием. Он решил дождаться подходящего момента, чтобы одной короткой атакой уничтожить все три цели разом.
– Слишком долго возимся, – послышалась речь одной из фигур.
– Если бы нас все время не отвлекали, справились бы быстрее, – ответила ему вторая фигура, останавливаясь возле одного из йотунов с простреленной грудной клеткой и зачем-то пиная труп.
– Здесь вам не лабораторные условия, – раздался густой, властный голос третьего, – нужно работать более эффективно. Время поджимает.
Суттунг узнал этот голос – он принадлежал Одину, Всеотцу, старейшине Всемирного Совета Вершителей. Открытые заседания Совета Земли часто транслировали по йотунским информационным каналам. «Очень хорошо, - холодно подумал командир йотунов, просчитывая варианты. – Одним ударом расправлюсь не просто с группой диверсантов, а с самим лидером землян». Суттунг приготовился выскочить из укрытия, чтобы одним коротким залпом уничтожить сразу все цели. С его боевыми навыками это казалось легкой задачей. Но едва командир «миротворцев» начал свое движение, как вдруг им овладел неодолимый сон. «И зачем я пошел на эту работу?» – успел подумать Суттунг перед тем, как, сладко зевнув, с грохотом упал на пол.
– Хорошо, успел заметить этого, за пультом, – проворчал Один, укоризненно взглянув на Вили. – Вили, ты же считал, сколько их вошло.
– Одного не досчитал, – равнодушно пожал плечами Вили. – Ты же успел его обезвредить.
– Вили, будь ответственнее с такими вещами, – нахмурился Ве. – Операция могла только что провалиться из-за твоей беспечности.
– Ладно, ладно, – поднял руки Вили в примиряющем жесте. – Я не прав, больше не повторится. Может, продолжим?
– Подожди, здесь есть кое-что интересное, – Один подошел к йотуну, который вместо боевого снаряжения был одет в рабочий комбинезон техника.
– Кто этот великан? – с интересом спросил Ве, подходя к йотуну, затихшему с гримасой страдания на мохнатой морде.
– Это не он, а она, йотунша, – поправил Вили. – И кажется, я догадываюсь, кто это такая…
– Это Ангрбода, одна из Вечных, – Один обошел великаншу вокруг, рассматривая ее со всех сторон. – Она входит в Совет Трудгельмира. Ей принадлежит «Железный Лес» – промышленная зона на борту «Имира», где мы начали свой путь.
– Хм, Ангрбода является главным техником йотунов, – задумался Ве, – и наверняка досконально знает «Имир» со всеми его системами.
– Верно мыслишь, – кивнул Один. – Она наверняка обладает необходимыми знаниями и всеми допусками, чтобы суметь дестабилизировать ядро реактора.
– Попробуем разбудить?
– Да, можно попытаться, хотя сознание ее уже повреждено. Хорошо, что мы переключились на других великанов, а то будить было бы некого.
– Если не получится, все еще можно вернуться к первоначальному варианту.
– Боюсь, в следующий раз здесь объявится целая рота марсиан, – поморщился Вили. – Наверняка это наша последняя попытка.
– Тогда приступаем немедленно, – подвел черту Один.
Трое Вершителей встали вокруг Ангрбоды и направили на нее потоки энергии, восстанавливая и активизируя ее сознание. Через минуту йотунша застонала и зашевелилась. Затем она привстала на одной руке, мутными глазами обводя зал управления реактором.
– Дестабилизируй работу главного реактора, – звучным глубоким голосом приказал Один великанше.
Ангрбода с сомнением посмотрела на Всеотца, потом на полыхающее энергетическими всплесками ядро реактора под прозрачным полом. Затем йотунша неуверенно села и обхватила колени руками, тоскливо смотря куда-то вдаль. На ее лице застыло выражение детской печали.
– Сознание Вечной повреждено, – Ве обошел вокруг йотунши, заглядывая в ее пустые глаза. – Нужно построить мотивационную цепочку, чтобы наладить в ее психике причинно-следственную связь.
– Ангрбода, дестабилизируй ядро главного реактора, – Один на ходу принялся менять конструкцию раппорта. – Таким образом ты спасешь всех йотунов и сможешь вернуться на Марс.
При этих словах Ангрбода мотнула головой и принялась раскачиваться вперед-назад, сильнее сжав свои колени.
– Очевидно, ей плевать на соратников, – констатировал Вили. – Нужно найти что-то другое.
– Ангрбода! – подумав с полминуты, Один решил зайти с другой стороны. – Максимально дестабилизируй ядро главного реактора «Имира», и тогда ты получишь новые знания о технических возможностях своего корабля.
В глазах Вечной зажегся интерес. Она медленно встала и неуверенной походкой, пошатываясь из стороны в сторону, пошла к главному пульту управления реактором. Развернув голографический интерфейс на всю ширину, Ангрбода с все возрастающей скоростью начала увлеченно производить манипуляции над пультом. Вершители внимательно смотрели за движениями йотунши, одновременно сознаниями отслеживая состояние главного реактора «Имира» и всего корабля в целом. Через пару минут вибрация корабля возобновилась, постепенно переходя во вполне ощутимую тряску. Процесс дестабилизации шел полным ходом, и Ангрбода, по всей видимости, не собиралась останавливаться.
– Я думаю, миссию можно считать выполненной, - удовлетворенно произнес Один. – Ангрбода доделает то, что мы начали.
– Хорошая история – это когда в конце главные герои остаются в живых, – заметил Вили.
– Тогда выбираемся отсюда? – Ве развернулся к соратникам, настраиваясь на создание портала гиперперехода.
– Да, – ответил Один, не сдержав улыбки, непривычно смотрящейся на его суровом лице. – За гибелью исполина лучше наблюдать издалека.
Синхронизировав свои сознания, Вершители настроились на зону Хаоса между мирами, одновременно представляя место, в которое рассчитывали попасть. Объединенные в одно целое и усиленные костюмами их сознания пробили дыру в пространстве-времени, создав локальный гиперпереход, червоточину между мирами. Вершители в последний раз взглянули на зал управления главным реактором «Имира», олицетворяющего несокрушимую мощь и технологическое превосходство йотунской расы. Затем они по очереди вошли в портал гиперперехода.
А Ангрбода продолжала увлеченно колдовать над пультом управления, создавая перегрузки в нестабильных энергетических зонах сердца корабля. «Имир» буквально стонал, его трясло и лихорадило. Но Ангрбоду это нисколько не беспокоило – она во что бы то ни стало хотела получить новую информацию о технических возможностях йотунского флагмана, не ведая, что своими действиями подписывает смертный приговор не только самому кораблю, но и всем, кто находится на борту.
***
Марк сидел в своем кресле в рубке управления «Звездного Ветра» и напряженно всматривался в черноту космоса. Уже два часа сорок пять минут он находился в темноте и тишине своего корабля, дрейфующего в тридцати километрах от «Имира». Протокол «Отсутствие» отключил практически все системы «Звездного Ветра», поддерживая в тлеющем режиме лишь систему жизнеобеспечения, поэтому Марк был в полном неведении о событиях, происходящих как на Земле, так и на борту йотунского флагмана. Будучи отрезанным от любых доступных каналов информации, Марк довольствовался лишь визуальным наблюдением за йотунским исполином в прямоугольный панорамный иллюминатор «Звездного Ветра».
За то время, что Марк просидел под покровом маскировки протокола «Отсутствие», внимательно наблюдая за марсианским флагманом и ожидая появления группы Одина, из ангаров «Имира» два раза вылетал флот. И если в первый раз кораблей было относительно немного, то во второй раз их была целая армада.
Марк понимал, что война уже началась и идет полным ходом, но не мог ослушаться приказа Одина и выйти из режима маскировки. Он очень переживал за семью, множество раз за эти неполные три часа успев проклясть себя за нерешительность. Он же мог просто взять в охапку Лин и Карен и отвезти их на Ковчег, спасая от ужасов грядущей войны. Теперь же он был вынужден принимать участие в совершенно секретной миссии под руководством самого Одина – старейшины Мирового Совета Вершителей Атлантиды. Приказы Всеотца не обсуждались, их нельзя было ослушаться. Поэтому Марк, сжимая зубы, кулаки и обливаясь холодным потом в предчувствии беды, угрюмо буравил взглядом «Имир», ожидая, пока появятся Вершители или пока не выйдут отпущенные ему три часа. И он не собирался ждать ни секунды дольше, готовый, как только истечет последняя минута, выйти из маскировки и тут же рвануть на Землю, к семье.
Когда с момента ухода группы Одина прошло два часа пятьдесят три минуты, в глубине корабля послышался шум. Марк тут же вскочил и бегом направился в грузовой отсек, откуда доносились звуки шагов и голоса людей. Ворвавшись в складское помещение, он увидел воронку гиперперехода, свернувшуюся в точку, и троих Вершителей в своих странных костюмах. На лицах Одина, Вили и Ве сияли улыбки, они хлопали друг друга по плечам, поздравляли, а увидев пилота, приветливо махнули ему рукой.
– Что случилось? – не выдержал Марк. – Что с вашей миссией?
– Все отлично, парень, – Один подошел к Марку, сильно хлопнул ему по плечам, а затем крепко обнял. Марк замер столбом, ошарашенный таким проявлением чувств, неслыханным для Вершителей в общем и Всеотца в частности.
– Миссия выполнена! – воскликнул Вершитель Ве, следуя примеру Одина и схватив Марка в охапку, отчего тот совсем уже потерял дар речи, мельком подумав, а не тронулись ли Вершители умом на йотунском флагмане.
– Да, Марк, молодец, что дождался нас, – добавил Вершитель Вили, широко улыбаясь и крепко хлопая пилота по плечу.
– Твой обзорный иллюминатор по-прежнему направлен на «Имир»? – спросил Один, направляясь к выходу из грузового отсека.
– Да, положение корабля не менялось, – растерянно пробормотал Марк.
- Тогда пойдем скорее смотреть представление! – воскликнул Ве, широким шагом следуя за Одином.
Марк прошел за группой Одина в рубку управления. Пилот и пассажиры «Звездного Ветра» разместились перед панорамным иллюминатором корабля. Кресло в рубке было только одно, и Марк не решился сесть в него, когда рядом стоял Всеотец и двое членов Всемирного Совета. Он встал рядом с Вершителями и стал внимательно вглядываться в гигантский корабль. В рубке управления, рассчитанной на одного человека, было довольно тесно, но люди не обращали внимание на неудобство, стоя плечом к плечу и вперившись взглядами в флагман йотунов.