абсолютна пуста. Ни дивана, ни стола, ни стульев, ни телевизора, ни
настенных репродукций. Ничего. Лишь массивная люстра, одиноко
свисающая с потолка. Будто здесь пронесся смерч, не просто все
разбросавший, а, наоборот, прибравший все к рукам. В гостиной, как и в
прихожей, горит свет. Значит, кто-то в доме есть. Смех, донесшийся со
второго этажа, заставил Мартина вздрогнуть всем телом. Боже мой, да ведь
это Лили! Его милая Лили! Мартин кинулся к лестнице, ведущей на второй
этаж, но вдруг остановился. Голос Билла настороженно произнес:
– Ты слышала?
– Слышала что? – продолжая смеяться, спросила Лили.
– Шаги там внизу.
– Брось, Билл, тебе показалось.
– Наверно, ты права. А Мартин, он точно не вернется?
– Не беспокойся, он вернется только через неделю, но нас это не
должно волновать, ведь завтра мы уже будем далеко отсюда.
– Лили, ты даже не представляешь, как я люблю тебя. Ты даже не
представляешь, как долго я ждал этого момента. Когда мы сможем просто
26
взять и уехать. Это было мучительно долго. Это было так ужасно – не спать
ночами и ждать, ждать, и снова ждать, с трудом веря в то, что в один
прекрасный день мое сокровенное желание наконец сбудется.
– Вот видишь, оно сбылось. Мы вместе. И это уже навсегда. Нас никто
и никогда не разлучит.
Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, Мартин, отчаянно цепляясь за
стену, медленно поднимался на второй этаж. С искаженным от душевной
боли лицом он, не веря своим глазам, остановился у приоткрытой двери в их
спальню. Его любимая жена Лили лежала в объятиях верного компаньона и
близкого друга Билла. Их губы слились в страстном поцелуе. Ноги Мартина
подкосились, он едва удержался на ногах. Развернувшись, он спустился вниз, вышел из дома и сел в машину. Убить, разорвать, уничтожить – бессвязные
мысли вертелись в отяжелевшей голове. Как, как же так?! Заведя машину и
опустив стекло, Мартин направился в бесцельный путь по вечерним улицам
города. Но спустя двадцать минут не выдержал и, остановившись у первого
попавшегося придорожного магазинчика, купил бутылку виски. Еще через
десять минут он уже был на окраине города. Пил виски, беспомощным
взглядом глядел на чернеющий горизонт и чувствовал, как из глаз медленно, капля за каплей, текут жгучие слезы. Выпив уже больше половины бутылки, Мартин не на шутку разозлился на себя.
– Что это я?! – закричал он, сидя за рулем своей машины. – Расклеился, как девка, сейчас поеду и разорву их обоих. Я им покажу, клянусь Богом, я
заставлю их умолять о пощаде!
Но в этот день Мартин уже больше никуда не поехал. Он отпил еще
несколько глотков и, опустив водительское сиденье, повинуясь
навалившейся усталости, закрыл глаза и провалился в темноту.
Лучи жаркого июльского солнца били ему в глаза. Щурясь и вздыхая от
пульсирующей головной боли, Мартин огляделся. Он лежал на водительском
сиденье, на соседнем месте примостилась почти опустошенная бутылка
виски. В первое мгновение Мартин не понял, где он и как здесь оказался. В
полубессознательном состоянии он шептал: «Лили, Лили, где ты?» – думая, что сейчас увидит ее в кровати рядом с собой. Но шокирующее
воспоминание вчерашнего вечера появилось перед его глазами.
«Завтра нас тобой здесь уже не будет».
Мартин завел машину и, не обращая внимания на ограничители
скорости, несся к своему дому.
«Завтра нас с тобой здесь уже не будет».
«Только бы успеть! Только бы успеть!» – повторял Мартин как
заклинание. Остановившись у своего дома, он выскочил из машины. Рядом
стоял большой белый фургон с открытым кузовом. Двое здоровенных
широкоплечих мужчин тащили к дому выгруженный из фургона шкаф.
– Вы кто, черт возьми, что здесь делаете?! – кричал Мартин, размахивая
перед ними руками.
27
– Мебель в дом заносим, – ответил вышедший из машины водитель
фургона.
– Я вижу, что мебель заносите, кто вас об этом просил?
– Хозяева дома.
– Я хозяин этого дома.
– Вот хозяева этого дома, – сказал водитель, рукой указывая на
входную дверь.
Там стояла молодая пара, обоим чуть больше двадцати. Мужчина
подошел и, улыбаясь, обратился к водителю:
– Что-то не так?
– Да вот, мужчина утверждает, что он хозяин этого дома.
– Я неделю назад приобрел этот дом и вот сегодня переезжаю.
– Кто вам его продал? – спросил ошарашенный Мартин.
– Миссис Лили Тейлор, бывшая хозяйка этого дома.
Мартин не верил своим ушам. Лили Тейлор, хозяйка! Господи, он
переписал на нее все свое имущество. Фабрика?! Господи, а как же фабрика?
Схватившись за голову, Мартин кинулся к машине. Наплевав на дорожные
знаки и огни светофоров, настоятельно рекомендовавших Мартину
остановиться или существенно сбавить скорость, он летел на
противоположный конец города, а тот все не кончался. Улицы непрерывным
калейдоскопом сменялись одна за другой, удлиняясь, расширяясь и не думая
кончаться. Дома, магазины, пешеходы, машины вновь и вновь проносились
мимо, а фабрика все не показывалась. Она будто бы убегала от него, старательно скрываясь в городских каменных джунглях. Будто каждый
новый метр преодоленного дорожного покрытия не приближал, а удалял его
от желанной цели. Фабрика! Сколько сил, стараний, бессонных ночей и
пролитого пота было вложено в ее создание! И все зря. Какой-то
неаккуратной подписью, поставленной им в порыве глупости на листе
формата А4, все перечеркнуто, разрушено, уничтожено в один миг, в едва
уловимую секунду, затерявшуюся в бескрайней бесконечности времени.
Крики автомобилистов, возмущенных наглостью Мартина, вопли и
недоуменные взгляды отскакивающих пешеходов. Сколько раз он рисковал
разбиться. Сколько раз он рисковал не только своей жизнью, но и жизнью
других. Пронзая жаркий полуденный день, полицейская сирена исступленно
взвыла:
– Остановите машину! Прижмитесь к обочине!
Мартин ничего не видел. Мартин ничего не слышал. Фабрика!
Двухэтажное здание, в котором заключался весь смысл его жизни.
– Водитель серого «Фольксвагена», остановите машину!
Он не может ее потерять! Не может!
– Повторяю, немедленно остановите машину!
Где же она?! Где же она?!
– Мы будем вынуждены открыть огонь!
28
Мартин резко ударил по тормозам. Пробка. Перед ним сотня ползущих
со скоростью черепахи машин, та же картина в соседнем ряду. Мартин
свернул на обочину и, выйдя из машины, кинулся бегом по тротуару.
– Остановись, буду стрелять!
Мартин не обращал на этот грубый мужской голос внимания, он бежал, обгоняя едва движущиеся машины, до фабрики оставалось всего лишь
несколько кварталов. Оглушительный выстрел заставил Мартина
остановиться. Его будто бы облили ледяной водой. Развернувшись, он
увидел двух полицейских, один из которых до сих пор держал в руке
пистолет, направляя его дуло к безоблачному июльскому небу…
– Когда вы вернете мне водительские права?
– Нескоро, через полгода минимум, – ответил инспектор полиции, заполняя штрафной бланк. – А вы что хотели, гнали как ненормальный, а
теперь будто бы ничего и не было, ангельским голосом вопрошаете: «Когда
вы вернете мне водительские права?» Кстати, с вас еще и штраф три тысячи
брунов. Располагаете деньгами, чтобы расплатиться сейчас?
– Да. – Мартин отсчитал три тысячи.
– Отлично, – сказал инспектор и, завершив составление протокола, отпустил Мартина из центрального полицейского участка.
После прохлады кондиционируемого кабинета, в котором ему только
что довелось сидеть, жаркий испепеляющий воздух перед полицейским
участком, особенно с первых мгновений, показался Мартину невыносимым.
Голова немного закружилась, и ему даже на долю секунды показалось, что он
может потерять сознание. Среди десятка оштрафованных машин
примостился и его серый «Фольксваген». Время близилось к вечеру, а
Мартин находился вдали от фабрики. Машины нет, а идти пешком, да еще и
в такую погоду, весьма затруднительно. Он вышел к трассе. Неподалеку, метрах в двадцати, на тротуаре была остановка для автобусов, типичная, каких в городе сотни, а может, и больше. Толпа людей, шумно
переговариваясь, ждала прибытия автобуса. Через минуту к ним
присоединился и Мартин. Солнце между тем преодолело экватор своего
дневного пути и теперь склонялось на запад. Стоя возле остановки, Мартин
закрыл ладонью глаза и вновь вспомнил про Лили. «Мартин, я так люблю
тебя». Прищурив глаза и гневно сжав кулаки, Мартин провожал взглядом
проносившиеся мимо автомобили. Фабрика! Что же с ней? Он потерял дом, но не может потерять фабрику. На чем основывалась эта уверенность?
Мартин и сам не знал. Просто больше всего на свете он боялся этого.
Потерять дело своей жизни. Мартин почувствовал, как людская толпа, оттолкнув его к бордюру, бросилась к дороге. Автобус прямоугольной
формы, белый с зеленой полоской, скрипя тормозами, остановился возле
остановки. Одна толпа людей вышла из него, а другая, вместе с Мартином, в
него зашла.
Мартин стоял возле огромного заднего окна, держась за поручень с
выцветшей, уже почти сошедшей белой краской, смотря на проносившиеся
29
сзади улицы и чувствуя себя как на раскаленной сковороде. Душная
железная коробка под необычным названием «автобус», за день изрядно
подогретая безжалостным летним солнцем и провонявшая мерзким потом
сотен воспользовавшихся его услугами людей, проносилась по едва не
начавшему процедуру плавления дорожному асфальту.
Через двадцать минут автоматические двери автобуса с протяжным
скрежетом закрылись за спиной у Мартина. Рабочий район. Именно здесь
располагается фабрика. Осталось только обойти цепочку возвышавшихся
перед ней семиэтажных зданий. Мартин пустился бегом, но каково же было
его разочарование, когда, добежав до фабрики, он ее не обнаружил. Ее
больше не было, было только место, где она некогда располагалась. Теперь
же это была куча обломков, разбросанных по огромной территории.
Пролеты, этажи, перекрытия – все лежало в виде единой бетонной массы.
Все было уничтожено.
Позже Мартин узнал, что Лили, предварительно продав все
оборудование, продала и его фабрику одному бизнесмену, который, долго не
раздумывая, решил с помощью подъемного крана, здоровенного бульдозера
и десятка рабочих снести абсолютно неуместное, по его мнению, сооружение
и построить на его месте огромных размеров супермаркет. Но все это уже
было не важно. Мартин стоял, смотря на заваленный мусором пустырь, и не
мог поверить в то, что видит. В тот июльский, необыкновенно жаркий день
все было сровнено с землей. Его жизнь была разрушена со сносом лежащей
теперь в руинах фабрики, предательством друга и компаньона Билла и горячо
любимой когда-то жены Лили. Все было разрушено…
Внезапно, несмотря на жару, он, затрясшись всем телом, почувствовал
нестерпимый холод, холод, пробирающий до костей. Смерть – эта мысль
закралась в глубины его подсознания, избавление от всего, спокойствие на
веки вечные.
– Мартин, – это был мужской голос, очень знакомый голос. Чувствуя
легкое волнение, Мартин медленно повернулся. Перед ним стоял его бывший
друг и компаньон Билл. Мартин застыл. Он не мог поверить в реальность
происходящего.
– Мартин, это ты?
Мартин пытался что-то сказать, но язык, словно пудовая гиря, прилип к
небу, отказываясь слушаться. Вдруг маска гнева исказила черты его лица, он
сделал несколько быстрых шагов к Биллу, но затем внезапно остановился.
Все закружилось в его сознании, он сделал шаг вперед, затем, пятясь, несколько шагов назад и в конце концов, развернувшись полукругом, рухнул
на землю. Бровь рассечена, капли крови стекали по лицу и окрашивали
тротуар, безоблачное небо вокруг, широкоплечая фигура Билла быстро
приблизилась, крепкие руки схватили его, он взмыл в воздух, его куда-то
несли, земля проносилась мимо, затем дом, ступеньки, бесконечные
30
ступеньки, ведущие вверх, и кажется, что им нет конца. Затем темнота и
ничем не нарушаемая тишина.
Очнувшись, Мартин обнаружил, что лежит на кровати в небольшой
душной комнате. Предприняв громадные усилия, он сначала приподнялся, свесив ноги на пол, а затем и полностью встал, оглядываясь вокруг и
безуспешно пытаясь понять, где он оказался. В соседней комнате раздались
шаги, вскоре дверь открылась, и Мартин увидел перед собой Билла.
– Что я здесь делаю? – с нескрываемой злобой в голосе спросил
Мартин.
– Тебе стало плохо, ты упал в обморок, и я принес тебя в свою
квартиру.
Присев на кровать, Мартин обхватил голову руками.
– С каких это пор ты живешь в этом городе?
– Пару месяцев назад приехал.
Мартин вновь обвел глазами комнату с обшарпанными стенами и
старинной потертой мебелью.
– Судя по всему, не очень живешь?
– Она меня бросила.
Резко вскинув голову, Мартин обернулся к нему.
– Что?
– Мартин, она меня бросила.
Упав на кровать, Мартин звонко засмеялся.
– Ты смеешься?! – возмутился Билл.
– А почему бы не смеяться? Бросила меня, теперь бросила тебя, кто же
теперь на очереди, за кого же она вновь вышла замуж?
– За бизнесмена одного.
– А, ну бизнесмен – это другое дело, теперь она, наверно, успокоится, хотя нет, возможно, в будущем ее список обманутых и брошенных мужей
пополниться шейхом, президентом и даже принцем из великосветской семьи, ведь, как известно, нет предела совершенству.
– Мартин, я не хотел, чтобы так все произошло, я был ослеплен
любовью и поэтому позволил провернуть все это.
– Ты так же, как и она, предал меня.
– Нет, это она, это все она придумала, а я был влюблен.
– Заткнись, тошно тебя слушать! Я прекрасно знаю, что все придумала
она, но ты, ты тоже предал, тоже виноват в том, что сейчас происходит со
мной.
– Мартин, я миллион раз пожалел об этом.
– Ты думаешь, что привел меня сюда, сказал, что пожалел о содеянном, и все – я кинусь обнимать тебя и осыпать нескончаемыми комплиментами?
Ты что, действительно так думаешь? – Превозмогая сковавшую тело
усталость, Мартин приподнялся и, смотря в глаза Биллу, повысив голос, проговорил: – Нет, не бывать этому никогда! Думать надо было тогда, а