Высоко в кронах древ заиграл ветер, шелестя листвой. Трели невидимых пичуг и шорох янтарного покрова, создавал причудливую мелодию.
«Кхаа, Кхаа, Кхаа», тихо шептали дубы, покачивая ветвями. «Кхаа, Кхаа, Кхаа», вторил ветер, резвясь среди кустарников лещины и бузины.
Златовласка остановилась у поваленного ствола, который уже кое-где покрылся кляксами лишайника, и прислушалась. Звуки леса магической вуалью окутывали девушку, заставляя трепетать ее душу. Множество раз девчушка блуждала по Дубраве, но никогда ранее она ничего похожего не слышала.
«Кхаа,Кхаа,Кхаа» шелестела листва, порождая слова. Ребекка настороженно взглянула ввысь, где неторопливо колыхались густые кроны, осыпанные золотом. Ветер покачивал ветви, птахи звонко щебетали, все было - как и прежде, и в тоже время, иначе.
На мгновение девочке стало боязно. В голове мелькнула мысль, что возможно, стоит вернуться в Дубки. Но она тут же отмахнула ее в сторону. Было неразумно возвращаться домой с полупустой корзиной, где на горсти моравики, сиротливо лежали три белошапочника.
Что она скажет отцу и братьям? Испугалась скрипа деревьев и лесных шорохов, поэтому не смогла собрать ни грибов, ни ягод! Да близнецы засмеют ее. Нет, златовласка не была трусихой, и не собиралась становиться ей. Она отправится глубже в чащобу, пока не заполнит лукошко. Что с ней может приключиться в родной Дубраве? Ничего из ряда вон выходящего! Она, пожалуй, имеет шанс напороться на торчащий корень древа, попасть в охотничий капкан или стать предметом негодования какого-нибудь зверя. Но неоднократные походы в лес, обострили ее чутье, она всегда внимательно глядела себе под ноги и по сторонам, дабы не угодить впросак.
Если Ребекке удастся подобраться ближе к дозорной тропе, то она будет себя чувствовать в большей безопасности. В случае беды, девочка может позвать на помощь и караульные тут же примчать на зов. Но до стены было еще далеко, и златовласке приходилось рассчитывать лишь на свою осмотрительность.
Ребекка подобрала полы платья и взобралась на поваленный ствол. Она внимательно оглядела чащу, решая в какую сторону ей двинуться дальше. Лес стоял непроходимой стеной, на медно-золотом фоне, тут и там темнела опаленная молниями кора и сломанные сучья. Из кустов терновника выпорхнула парочка зимородков и помчалась вглубь Дубравы. Девочка приняла полет пернатых за знак и, спрыгнув с бревна, пошла в направлении улетевших птиц, внимательно глядя под ноги, дабы не прозевать грибные россыпи, таящиеся у корневищ древ и маскирующиеся под ковром опавшей листвы.
«Кхаа, Кхаа, Кхаа», нарастал шепот, навевая сомнения, юркими змейками, заползающими в душу.
«Мне мерещится всякая ерунда», попыталась отогнать тревогу златовласка. Ни ветру, ни кряхтящим дубам не испугать ее!
Минув неглубокий овраг и собрав еще несколько горстей брусники, Ребекка заметила, что загадочный шелест прервался. Ветер стих. Неугомонные пичуги, заливающиеся трелями в густых кронах, замолкли. И даже скрип ветвей утонул в безмолвии.
Девушка, не сбавляя шаг, напрягла слух. Кругом стояла гробовая тишина, словно какой-то нечестивец разом похитил все звуки мира и спрятал в глиняный горшок, плотно накрыв его крышкой. Но ее предположения были обманчивы. Позади златовласки раздались подозрительные шорохи, будто кто-то следовал за ней.
«Глупышка, ты же в лесу. Это наверняка еж топает по своим делам, или барсук спешит к себе в нору», успокоила себя девочка, но шаг ускорила. Быстро передвигаться по валежнику, было весьма сложно, приходилось, то и дело перебираться через препятствия, стараясь не оцарапаться и не зацепиться шерстяным платьем за колючки или цепкие сучья.
Странные звуки за спиной не утихали. Ее явно кто-то преследовал, нарочно, или со злым умыслом. У Ребекки перехватило дыхание, но она набралась храбрости и резко остановившись, обернулась.
Чья-то смутная тень промелькнула справа от нее и растворилась в густом кустарнике бузины. Девочка нахмурилась. Единственна догадка, посетившая разум, не радовала ее, но смягчила тревогу.
«Ладно, Кор, хочешь поиграть в настойчивого ежика? Хорошо. Только сейчас я надеру тебе уши, не боясь твоих игл. И ты стократ пожалеешь, что решил ослушаться и все же пошел за мной в Дубраву!»
Ребекка осторожно и бесшумно, дабы не спугнуть шпиона, направилась к густым зарослям. Когда до кустарника осталось всего несколько шагов, она аккуратно поставила корзину на землю и в два прыжка достигла бузины. Схватив преследователя за ворот, она победоносно воскликнула:
- Вот ты и попался!
Но ликующее выражение лица сменилось гримасой ужаса и удивления, когда она узрела того, кого выволокла из кустов. Златовласка испугано взвизгнула, пытаясь выпустить неожиданную находку, но ее пальцы намертво прилипли к жилетке незнакомца. Девочка, побледнев, ощутила, как ее начинает бить дрожь, и голос перестает слушаться. Испуганно глядя на трепыхающеесе в руке существо, она судорожно выдавила из себя
- Тролль...
Клыкастый коротышка обиженно хрюкнул, негодующе сверкнув маленькими глазками. Он все еще корчился, стремясь самовольно высвободиться из лап врага.
- Пусти меня сейчас же, алмаристка! Я не тролль, а Мрачный эльф! - заверещало мохнатое создание, брыкаясь и щелкая клыками. Златовласка тяжело дыша, попробовала отлепить кисть от ворота другой рукой, но та тоже пристала к коже жилета, словно магнит к металлу. Теперь ножки толстяка болтались в воздухе. Несмотря на грузное телосложение, коротышка оказался весьма легким, не перышко, но и не мешок с картошкой.
- Тролль, он и есть, тролль, что бы ты ни говорил, - чуть не плача прошептала девочка, осознавая, что теперь она намертво приклеена к этому мерзкому толстому карлику, который клацал клыками и дергался, словно червяк на крючке.
- Я не тролль, не тролль, слепая девочка!!! Глаза шире открой! И поставь меня уже на землю!!! - возмутился незнакомец.
Ребекка, опешила от наглости уродца, но повиновалась. Когда ступни тролля оказались на золотом ковре, он стал спешно расстегивать пуговицы жилета, ворча что-то нечленораздельное под нос.
- Ты можешь менее активно делать это? - стараясь успокоиться, пробормотала златовласка. - Иначе ты мне руки оторвешь!
Коротышка неприветливо сверкнул глазами, и продолжил свое дело. Через мгновение часть его одежды оказалась в руках девочки. А он сам облегченно вздохнул, поправляя холщовую рубаху, у которой к счастью отсутствовал ворот.
- Так-то лучше, хотя жилеточку жалко, - протянул карлик. Как только он это произнес, кожаный ворот сам собой отвалился от рук Ребекки и упал на янтарное покрывало леса.
Уродец прищурил глаза, и, оглядев с подозрением златовласку, которая растерянно созерцала свои ладони, торопливо схватил жилет и напялил его на себя, но на этот раз, не рискнув застегнуть его.
- Ты кто такая? - с опаской поинтересовался он, отступив на несколько шагов от загадочной девчушки. Ребекка подняла на карлика широко распахнутые серо-зеленые глаза.
- Тебя это не касается, прозорливый и хитрый тролль, - с безразличием прошептала она и вновь стала рассматривать ладони, словно пыталась там разглядеть карту судьбы.
Толстяк поморщился, что-то прикинул в уме, а затем незаметно подошел к златовласке. Задиристо дернув ее за косу, он резво отпрыгнул в сторону.
- Ай! Ты что делаешь?!- воскликнула Ребекка, и, схватив корзину, подумала замахнуться на чудика. - Тебе пригрезилось, что ты, самый умный в этом лесу? И вообще, как ты здесь оказался, и почему преследовал меня, лохматый Тролль!- она специально усилила акцент на последнем слове.
Голова карлика поникла, он шмыгнул носом и обиженным тоном произнес.
- Я ни в чем не виноват. И перестань называть меня троллем. Взгляни повнимательней. Смотри, какие у меня великолепные мохнатые ушки, какие шикарные огромные клыки. Я ведь просто красавец, и не капли я не похож на тех волосатых уродцев, что только и делают, что воюют с гномами, воруют скот, да строят деревеньки в Недровых путях.
Правая бровь Ребекки взметнулась вверх, но все же она оглядела карлика с головы до ног
«Действительно - красавец! Встреть я это чудо ночью, пусть даже на проселочной дороге, тут же хлопнулась бы в обморок. А он еще называет себя эльфом. Интересно, он в зеркало когда-нибудь смотрел?»
- Эй ты, соломинка! Может, перестанешь с таким презрением меня созерцать! Такое ощущение, что я мышонок перед ликом сытой, но все же кошки! Судя по всему, ты не удовлетворена тем, что выследила именно меня?
Ребекка оторопела. Это она выискивала его среди чащобы и кралась по пятам? Ну, наглец, каких свет не видывал!
- Ты явно ополоумел, клыкастый увалень, - решила она вести беседу в манере коротышки. - Это ты шпионил за мной, а я лишь застала тебя врасплох!
Мохнатый карлик зашевелил носом и почесал макушку когтистой лапой, спешно соображая, что говорить.
- Ты в своем уме, девочка? С какой стати, я должен за тобой следить? Я возможно, просто гулял. Между прочим, я каждый день совершаю прогулки на свежем воздухе, - тролль не врал. Он уже целый месяц шатался по лесу, изнемогая от безделья. - И я не повинен в том, что какая-то противная девчонка, препятствует мне наслаждаться пейзажами, да еще, жаждет прикарманить мой жилет! Нет справедливости в этом мире!
В это мгновение, Ребекка подумывала отбросить корзину и одарить подзатыльником бесстыдника. Это не Кор, но мохнатый толстяк явно заслуживает, как минимум одну затрещину.
- Значит, ты гулял? - ехидно уточнила она.
Тролль утвердительно кивнул головой, а его глаза лукаво блеснули.
- Совершенно верно!
- И каждый день ты ходишь именно этим путем? - продолжала златовласка.
- Ты вновь права. И хочу заметить, что ранее никто на меня не жаловался.
Девушка натянуто улыбнулась и уперла руки в бока. Корзина дернулась, но содержимое не вывалилось из нее.
- Я что смахиваю на дурочку?
Коротышка оглядел девочку и покачал головой в знак отрицания.
- Тогда почему ты стремишься меня убедить в том, что тролли могут свободно разгуливать по Темной Дубраве? В стране людей!
Толстяк, недовольно хрюкнув, скривился. Кажется, его раскусили. Не велика беда, он выкручивался и из более сложных ситуаций.
- Ты, верно, шутишь про Мендарв? - попытался он изобразить удивление. Недоверие с лица златовласки не испарилось. - Ай, ай, ай, как меня угораздило миновать границу и не заметить этого! Надо срочно убираться отсюда, пока я не попался на глаза дозорным или менее гуманным жителям этого негостеприимного государства.
Ребекка скептически взглянула на толстяка, озирающегося по сторонам в поисках путей отступления. Она видела его насквозь. Он врал так же плохо, как и ее братья.
- И куда же ты собрался?
- А это не вашего ума дело, юная леди, - отмахнулся тролль, или эльф.
- Стена в той стороне, - указала вперед девочка. - Беги, пока цел, и не смей больше преследовать меня.
Уродец скривил рожицу и высунул язык, что выглядело весьма подобающе для царственной персоны. Но откуда сельской девчонке знать про его титул. Деревенщина, она и есть деревенщина, хотя и весьма прозорливая и одаренная.
- Благодарю, что указала дорогу, - фыркнул он. - Прощай, соломинка!
- Всего доброго, тролль, - иронизировала девчушка, нарочно не обратив внимания на его кривляние. - И не попадайся мне больше на глаза, иначе, точно сдам стражникам, а они недолго церемонятся с нелюдями.
- Соизвольте обойтись без угроз, противная девочка! Возможно, ты меня больше никогда не увидишь и не услышишь, если пророчество... - толстяк запнулся, испуганно оглянулся. - Что-то я разговорился. До встречи, златовласая пигалица. - С этими словами, коротышка вприпрыжку помчался прямиком в сторону границы, резво и почти бесшумно, перескакивая ветви, взбираясь на поваленные стволы. Ребекка не успела и глазом моргнуть, как тролль исчез, растворившись в медно-янтарном убранстве леса.
-Прощай, тролль,- произнесла негромко Ребекка, и услышала, как издали донеслось недовольное эхо.
- Я не тролль, а эльф!
Благо, что стена находилась далеко от этого места и дозорные вряд ли могли внять прозвучавшим словам. Иначе, прогулка толстяка по стране людей, стала бы последней в его жизни.
«Странные дела происходят в Мендарве... Мистические надписи, толпы церковников, смертоносные ураганы. Ко всему прочему, прибавились и тролли, разгуливающие по чащобе, словно у себя дома», златовласка убрала выбившиеся локаны за ухо, подобрала подол платья и, крепко держа корзину в руке, направилась по тому пути, который минуту назад миновал шерстяной увалень. Теперь казалось, что она преследует тролля, что не являлось истиной, она просто шла по невидимому следу, оставленному зимородками.
Дикий плющ цепкими лианами прорастал на старых каменных стенах, стремясь покрыть древние руины плотным чешуйчатым ковром. Его остроконечные листья образовывали чудной узор на истерзанных развалинах и на площадке, выложенной огромными потрескавшимися серыми плитами.
Темными ночами, когда небосвод облачался в велюровую мантию, вышитую россыпью звезд, а лик луны сиял подобно короне, зоркий глаз мог заметить, как от растительного ковра отражалось мерцание, вырисовывающее силуэт спящей рептилии. Но под покровом мрака сюда никто не наведывался. Да впрочем, и в дневное время никому не было дело до полуразрушенного храма Золотого дракона.
Эти руины, когда-то великого здания, уже много сотен лет неспроста не вызывали ни у кого пристального интереса. Место здесь было немноголюдное, и находилось почти у подножья Вертикальных гор. Край Большой земли! Никому из мародеров, да и любопытных ученых и в голову не пришло бы отправиться в эти гиблые места, окутанные тайной. Однако, ни искатели сокровищ, ни светила науки, ни историки, не ведали про эту древность. Чтобы очутиться на мистических территориях, пришлось бы пробираться по горам Смерти, кишащими оборотнями и прочими жуткими тварями. А того, кому посчастливилось выжить после перехода, ждал сюрприз - темные и огромные башни Аскайлиона, окруженные величественными густыми елями, тенью бы упали на лик нечестивца, решившего проникнуть в тайное убежище чародеев. Но смельчак минувший и эту опасность вряд ли решил бы приблизиться к пугающему каменному массиву на горизонте. Легенды, записанные в старых фолиантах и книгах, пылящихся на полках королевских библиотек, гласили: там, где берут начало исполины, уходящие головами в облака, земля перерождается в бездну. Возможно, так оно и было. Добровольцев, отважившихся опровергнуть данное утверждение, не нашлось.
Архивариусы спорили с пеной у рта, выдвигая всевозможные гипотезы на счет данной области. Одни утверждали, что зловещие хребты, пиками упирались в небосвод, и даже в ясную погоду невозможно было углядеть вершины. Другие же заявляли, что Вертикальные горы и сами часть неба, снизошедшего на земли Нирбисса. Но как бы рьяно не судачили летописцы и историки, отстаивая собственное мнение, в одном они были правы, здесь властвовало царство облаков.
Поразительно, что кому-то вздумалось возвести в этом месте храм. Никому не было ведомо: кто выстроил святилище, почему оно опустело и что разрушило его. В покореженном остове здания еще сохранилось несколько ветхих помещений да колонн, поверхности которых были исписаны выцветшими фресками, да усеяны густой порослью ржавого мха. Медный сфагнум, рос лишь внутри сырых комнатушек, и с каждым днем его становилось все больше и больше. Вероятно, такое буйство мха было связано с воздухом, насыщенным влагой, а возможно с иным фактором.
Руины храма за последний месяц, стали излюбленным местом встреч для двух мужчин. Такое оживление в развалинах, могло бы вызвать интерес у любопытных глаз, но к счастью ветхие стены, опутанные плющом, возвышающиеся у подножья Вертикальных гор, были идеальной аптерией, дабы не привлекать к себе излишнего внимания. Чтобы не задумывали эти двое, их планы было сложно разгадать, они знали толк в таинственности и осторожности.