Незаметно отделившись от группы людей, следующих за мистером Эндрюсом, я повернула в противоположную сторону и направилась к носовой части.
Сэр Гарольд оказался на палубе. Я удовлетворенно кивнула самой себе и, помедлив, подошла к нему сбоку.
— Надо же, какой чудесный отсюда вид, — как бы невзначай бросила я, а мужчина вздрогнул от неожиданности, повернув голову в мою сторону. — Знаете, возможно, утренний разговор прошел не совсем так, как хотелось…
— Ну что вы, — офицер смерил меня внимательным взглядом и едва заметно улыбнулся. — Это было даже неожиданно. Большинство пассажиров — да что там, все пассажиры — ищут только достоинства «Титаника». Ваши наблюдения, кстати, понравились сэру Чарльзу.
— Очень мило… — мои мысли занимала одна проблема, и я не знала, как именно начать разговор; у меня не пропадало ощущение, что этот человек видит меня насквозь. — Мистер Лоу, могу я вас попросить сделать для меня одну вещь? Мне страшно неудобно… Я отстала от общей экскурсии по кораблю и наверняка много чего пропустила. Если возможно…
— Вы хотите, чтобы проведением экскурсии занялся я? — чуть удивленно приподнял он бровь.
— Нет. Мне нужно на палубу второго и третьего классов.
— Что? — в очередной раз молодой человек выразил свое удивление поистине английским жестом — вопросительным приподниманием левой брови. — Мисс, разве вы не…
— Сэр, видите ли, я уверена, что на корабле предусмотрены более короткие пути, — мой взгляд внимательно изучал пятого помощника капитана, и последний, кажется, немного смутился. — Не могли бы вы мне их показать? Если вам это не составит труда.
Лоу пожал плечами:
— Уверяю, не составит.
Мы развернулись и пошли по палубе.
— И где же вы отбились от общей экскурсии? — спросил мужчина.
— После тренажерного зала, — неуверенно проговорила я. — Но потом, кажется, они отправились дальше, к корме, а палубы второго и третьего класса, точнее, проходы к ним, мистер Эндрюс пропустил…
— Что ж, ладно, - Лоу бросил на меня оценивающий взгляд. — Но я надеюсь на ваше благоразумие, мисс Бэйли. Вы ведь понимаете, о чем я?..
«Не ходить на нижние палубы», — фыркнула я про себя. А вслух сказала:
— Ну разумеется. Я буду просто само благоразумие, мистер Лоу.
Тем временем мы подошли к одной из решетчатых дверей, за которыми находились лестницы, ведущие вниз.
— Вот проход на нижнюю палубу. Таких еще пять, кроме этого, — произнес Гарольд. Я попробовала дверь рукой. — Она заперта, сейчас горничные пользуются другими путями, теми, что ближе к середине палубы.
— И… Чем же они открываются?.. —вскинув голову, спросила я.
— Вот этим, — мужчина вынул из кармана связку ключей и показал небольшой черный ключ.
Затем вожделенную связку так же бережно убрали в карман.
— Хм, — сказала я и, недолго думая, выдернула из прически одну из шпилек. Потом, не торопясь, вставила ее в замочную скважину… Господи, до чего замки на «Титанике» не соответствовали величию этого корабля!.. Впрочем, их «безопасность» была под стать всему нашему плаванию.
— Мисс Бэйли? — в этот раз мой провожатый не отделался простым приподниманием брови.
В это время я толкнула решетчатую дверь, и проход был свободен.
— Идёмте, — я не сумела сдержать самодовольной ухмылки.— Мне кажется, остальные пропустили самое интересное!
— Знаете, я много слышал о том, что у богатых свои причуды, и что на «Титанике» таких людей будет немало; но понять ваши действия мне уже никак не представляется возможным, — Гарольд Лоу вместе со мной стоял на палубе третьего класса и явно не понимал, зачем мне понадобилось сюда приходить. — Вы знаете о корабле не меньше, чем сам капитан или мистер Эндрюс, и это не простое любопытство. У вас есть какая-то цель, не так ли?
Мужчина, к несчастью, в этот момент догадался взглянуть мне в глаза, и увидел в них страх — так глупо я себя выдала. Длилось это всего мгновение, после чего я немедленно взяла себя в руки:
— Мистер Лоу, что за… предположения? Какая цель? Быть может, я хочу угнать корабль? В третьем классе всего лишь плывет моя старая знакомая еще со школы; я увидела ее со своей палубы и захотела пройти сюда…
— Уверен, что так и есть, — в голосе молодого человека сквозила открытая ирония, и я разозлилась сама на себя за то, что так бездарно вру.
— Давайте вернемся, — упавшим голосом попросила я, избегая смотреть в глаза своему провожатому.
— Даже не попытаетесь отыскать свою бывшую одноклассницу?
Тут я не выдержала, подняла взгляд и едко улыбнулась:
— Что-то не могу ее найти. Ушла, должно быть.
Мистер Лоу едва заметно улыбнулся и пропустил меня вперед, попутно указывая, где и куда нужно сворачивать, чтобы кратчайшим путем вернуться в первый класс. Хоть эта прогулка и дала мне немало полезной информации, все же от нее оставались довольно смешанные чувства.
========== Часть 3 ==========
Оставшаяся пара дней пролетела, как один миг. Я почти не выходила из каюты, восстанавливая в памяти все важные фрагменты, которые могли мне пригодиться… А для большей надежности я все записывала в милую записную книжку, найденную среди других вещей. Она была очень красивой - белой, с позолоченным узором, а бумага… бумага была стилизована под пергамент. Книга содержала множество цитат с указанием авторства и имен героев. Немного жаль было нарушать ее использование, но выбирать не приходилось.
Сегодня уже вечер 13 апреля, а план, составленный на завтра, содержал в себе множество вопросов. Угнетало еще и то, что сделать что-либо до вечера не представлялось возможным. Разве что прогуляться до капитанского мостика, начать спрашивать об айсбергах, о бесконечном потоке предупреждений? Эта попытка показалась такой же бесполезной, как и идея найти бинокль для впередсмотрящего.
Неудивительно, что сон в такую ночь не пожелал возможным прийти ко мне. Промучившись в бесполезной попытке провалиться в царство своих привычных кошмаров, я встала, зажгла свет и подошла к полке с книгами. Вытащив первую наугад, я улыбнулась — это был Диккенс. Через несколько часов в голову пришла идея выйти на палубу. Хотелось взглянуть, как встает солнце из-за океана… И все-таки по какой-то причине записную книжку я взяла с собой.
Как приятно было гулять по палубе, когда никого вокруг нет… Только немногочисленные члены экипажа, совершающие обход корабля. В такой тишине легко было погрузиться в чтение, чтобы хоть немного отвлечься; еще раз все обдумать я решила чуть позже.
Часы проходили незаметно. Сейчас пассажиры проснулись, позавтракали и вышли прогуляться, а я все так же сидела, погрузившись в творчество моего любимого писателя. Мозг не переставал восхищаться каждым словом; да, чудо, что такие люди верно определяются с профессией, и благодаря этому мы знаем такие шедевры литературы.
— Считаю своим долгом заметить, что вы сидите без движения уже третий час, — знакомый голос мистера Лоу в этот раз прозвучал крайне дружелюбно.
— Простите? — я недоуменно подняла взгляд. Картина перед моими глазами мгновенно исчезла, уступив место реальности.
— Когда я только заметил вас, не было еще и восьми утра, — охотно пояснил офицер, с интересом читая название книги. — Сейчас уже четверть одиннадцатого, и еще можно успеть на завтрак. Не присоединитесь?
— Позже, — улыбнулась я, все еще лелея надежду вернуться к прерванному чтению.
— Почему вас так это привлекает? — в глазах молодого человека был вопрос, и я, вздохнув, отложила книгу, задумавшись над его словами.
— Понимаете, мистер Лоу, те книги, которые мы знаем, — плод мыслей людей умных и талантливых. Я ищу в этих мыслях то, что мне близко… То, что поможет хоть немного понять жизнь, что нас окружает.
— Для этой цели есть философия, — заметил Гарольд Лоу. — Она разве не помогает вам найти ответы?
— Это довольно опасная область, — я ответила молодому человеку таким же внимательным взглядом. — Иногда ум проявляется в том, чтобы понимать, чего делать нам не следует. Вы ведь понимаете, о чем я?.. Есть одна цитата, которую сейчас будет очень уместно упомянуть: «Я был счастлив, пока не открыл эту книгу». И некоторые философские теории оправдывают это изречение.
— Что ж, теперь я вижу, что передо мной действительно человек из первого класса, — заметил офицер, а я улыбнулась:
— То есть, до этого у вас были сомнения?..
Трудно сказать, чем я руководствовалась, задавая такой вопрос; наверное, ждала, что пятый помощник капитана ответит иронией на такое замечание, но он не стал этого делать. Мистер Лоу бросил на меня быстрый взгляд и решил, что лучше будет перевести тему:
— О чем же эта книга?
— О мальчике, — медленно протянула я, — о его непростой судьбе и жестокости, которую может видеть ребенок, лишенный родителей. О тех порядках, которые призваны защищать человеческую жизнь, но на деле лишь губят ее. Сэр… могу я кое-что спросить?
— Разумеется, — кивнул мистер Лоу.
— Вы что-то имеете против меня? Прошу, ответьте честно, — поспешила добавить я, заметив его изменившееся выражение лица. — Мне просто хочется знать.
— Что ж, — молодой человек был явно озадачен, — одно я могу сказать вам точно — против вас я ничего не имею. Это невозможно. Дело в том, что вы отличаетесь от всех других пассажиров. Я бы даже сказал… — голос мистера Лоу прервался, и я сгорала от нетерпения.
—… вы словно отличаетесь не только от пассажиров, но и от других людей. Понимаю, это звучит странно, поэтому приношу свои извинения, — закончил офицер.
Я не могла поверить своим ушам. В голове не укладывалось — как он мог прийти к этой мысли? Я похолодела от ужаса, но вместе с тем испытала еще еще какое-то странное чувство… Мне стало легче. Это открытие ошеломило меня, но оно было правдой! Теперь, когда другой человек догадывается обо всем, пусть только приблизительно, я уже не чувствую себя такой одинокой.
— В какой-то степени вы правы, — протянула я, в то время как внутри происходила тяжелая борьба.
— Мисс Бэйли! — очень вовремя окликнул меня знакомый голос.
— Мистер Эндрюс, — кивнула я, мгновенно вставая. Конечно, раскрытая записная книга меня тогда мало волновала; не заметила я также и легкий ветер, который неосторожно пересчитал страницы, остановившись на последней. И какая ирония судьбы, что мистер Лоу заметил именно последнюю фразу, подчеркнутую несколько раз: «23:39. Титаник ударяется об айсберг правым бортом».
Краем глаза я увидела, что взгляд Гарольда Лоу задержался на этой странице. В одно мгновение я забыла, как дышать; да что там дышать! Мне хотелось бросить эту книжонку, над которой склонился офицер, за борт, и неважно, что подумают двое мужчин.
— Мисс, с вами все хорошо? - озабоченно поинтересовался мистер Эндрюс, заметив, как резко я побледнела.
— Что? Ах, да-да, все чудесно…
Томас Эндрюс явно усомнился в правдивости этих слов, но от дальнейших вопросов воздержался. Вместо этого он тактично перевел тему:
— Через четверть часа начнется служба в ресторанном зале первого класса. Вы пойдете?
— Разумеется, — кивнула я, с трудом расслышав сам вопрос. — Благодарю вас, но сейчас мне нужно… отнести в каюту книгу. До свидания.
— Всего доброго, — протянул мужчина, не совсем понимая, чем вызвана такая перемена настроения.
Когда мистер Эндрюс ушел, я взглянула на офицера, стараясь понять, удастся ли мне выкрутиться и на этот раз. К сожалению, по выражению его глаз стало ясно, что нет.
— Мисс Бэйли, — начал офицер совершенно бесстрастным голосом. — Что это?..
Я подумала, что сейчас упаду в обморок, и в каком-то смысле это бы даже принесло мне облегчение… Но организм не собирался сдавать позиции, и я так и продолжала стоять, проклиная свою неосторожность на чем свет стоит.
— Это? Не знаю, мистер Лоу, — натянуто улыбнулась я, пожав плечами. — Впервые вижу.
Я подошла поближе, чтобы сделать какое-то подобие удивления, будто и впрямь вижу надпись о крушении первый раз в жизни. Знаю, мои актерские способности сдали давно, но я продолжала надеяться и верить. Вдруг Лоу, как и раньше, проявит немыслимую тактичность и не станет заводить неприятный, да и, что скрывать, опасный для меня разговор?
До сих пор верное мне шестое чувство подсказывало, что он поступит именно так.
— …Мисс Бэйли, вы же понимаете, что нам нужно поговорить?
Черт! Черт!.. Черт!..
— Вы сможете после мессы уделить мне время?
— Да, — последовал лаконичный ответ.
— Тогда прошу вас пройти в каюту C 50, — так и закончился этот неприятный для меня разговор. Неприятный, потому что я понятия не имела, как отнесется к моим словам мужчина. Примет за сумасшедшую? Очень вероятно… А может, сказать только часть правды? Но тогда встает логичный вопрос: какую именно часть?
Легко сойти с ума от таких мыслей, поэтому неудивительно, что к службе я отнеслась не с тем вниманием, какого должно ожидать от пассажира первого класса. Здесь, кстати, присутствовали все три класса, что пришлось многим не по вкусу. Это обратило на себя мое внимание и заставило улыбнуться.
И я даже с каким-то удовлетворением отметила, что некоторые пассажиры третьего класса держались более достойно, чем аристократия, которая даже на самых главных моментах мессы продолжала что-то обсуждать.
Отстояв почти всю службу, я вдруг осознала, что больше не могу тут находиться. Пока у меня есть время, я хочу побыть одна и собраться с мыслями. Поэтому, многократно извинившись перед теми, кому я создавала неудобства, пробираясь к выходу, я все же достигла уединенного уголка на палубе.
Здесь наконец можно было собраться с мыслями — по крайней мере, попытаться. Что рассказать мистеру Лоу? Он не сможет поверить ни единому моему слову… Ведь все мое существование в этом мире — самый настоящий абсурд!
И вдруг я вздрогнула. Уже знакомый мне жёсткий женский голос внутри меня, явно не мой собственный, издав смешок, произнес:
— Все. Ты расскажешь ему все, глупышка. Ты сама виновата в своей невнимательности, и тебе же за нее расплачиваться…
— Но как?! — воскликнула я.
— А как — решай сама, — безразлично молвил этот посторонний голос и замолчал.
Я потрясла головой. Взглянула на время… Половина первого. Мне пора идти.
Я шла в собственную каюту, как на эшафот. Страх, отчаяние, сомнения — все это бушевало во мне, как разгулявшийся океан.
Я была в какой-то мере рада, что наконец-то, хоть перед одним человеком на «Титанике», можно будет бросить к чертям всю конспирацию и рассказать то, что так долго держала в себе… Хоть я и не уверена, что не наткнусь на скептический взгляд.
В каюте было тихо. Но силуэт за столом значил, что Лоу уже ожидал меня здесь. Когда я нерешительно остановилась на пороге комнаты, офицер взглянул на меня и кивнул в знак приветствия.
Я присела в кресло.
— Объясните мне, пожалуйста, что за череда странностей происходит в последнее время, - перешел сразу к делу Гарольд, внимательно взглянув на меня, — странностей, в которых неизбежно участвуете вы.
Я глубоко вдохнула.
— Вы считаете, что я опасна? — я задала вопрос в лоб, заставив мужчину в который раз в разговорах со мной приподнять бровь.
— Опасны? — спросил он. — Вряд ли, но ваши действия… По меньшей мере странные. Вы, судя по вашим словам и поступкам, знаете немало о корабле и экипаже, но все равно стремитесь узнать еще больше. Я не раз замечал, как начинали гореть ваши глаза, стоило вам получить такую возможность… Скажите, что все же происходит?.. — он посмотрел на часы. — Моя вахта еще нескоро, поэтому я с удовольствием выслушаю даже самую длинную историю. И поверьте, что моя цель — понять, что никому, и в особенности вам, ничто не угрожает. Я надеюсь, вы понимаете, мисс Бэйли?