…
Едва за ведьмаком закрылась дверь, Феаинне рассмеялась, удивленно качая головой. Если раньше она была твердо убеждена, что в этой глуши нет ничего и никого достойного ее внимания, то теперь ее сомнения пошатнулись. Этот парень интриговал. Кто бы мог подумать, что она встретит человека, сумевшего уловить ауру ее занимательной игрушки. Непокорную, бешенную и свободолюбивую душу, запертого без движения коня. Уловил, но не поверил! Не счел возможным. Феан взглянула в зеркало, убрав за ухо мешавший локон, подошла к столику и взяла в руки статуэтку, так понравившуюся ведьмаку. Улыбнувшись, она нежно очертила контур фигурки, едва касаясь его кончиками пальцев.
- Держи, теперь он твой.
- Но… Наставник! Это же… поверить не могу… Я не могу его принять, это слишком!
Стены отразили смех, ставший родным за прошедшие годы.
- Бери, глупая девчонка! И помни, что это не просто игрушка! Береги его и активируй, когда придет время.
- А когда оно придет?
- Ты узнаешь. А пока, пусть будет напоминанием о годах учебы и о том, чего ты достигла, развивая свой дар. Что получила, а что возможно еще получишь. Теперь ступай.
За годы работы городским магом, путешествий по разным городам и поселкам, в жизни Феаинне не раз бывали ситуации, когда она хотела активировать статуэтку. Но каждый раз, протянув руку, она останавливалась. Где-то внутри, девушка чувствовала – время еще не пришло. В самом начале своей карьеры Феан воспринимала подарок наставника как дорогую игрушку. Необычную, редкую, магически сильную, быть может, даже бесценную, но все же игрушку. Сейчас, глядя на застывшую фигурку коня, она чувствовала их родство. С горящими глазами, развивающейся гривой, кажется миг, и он продолжит свой бег, но этого не происходит. Феаинне очень часто чувствовала себя так же. Свобода в мыслях, в ощущениях, в выборе занятия, но она никогда не могла отпустить на свободу свою душу. Чего-то не хватало эльфийской магичке, что бы считать себя поистине свободной и целостной. Интуитивно, Феан всегда искала что-то новое, неизведанное, пытаясь отбросить невидимые барьеры, но все оставалось по-прежнему. В глубине души, Феаинне знала, что в тот миг, когда придет время отпустить зачарованного в вечном сне коня, изменится что-то и в ее душе. Теперь она поняла, что имел в виду наставник. У нее была сила, талант, возможности, у нее была ее красота, но когда-нибудь, она станет кем-то гораздо большим. Вырвется из оков, что бы жить полной жизнью.
Тряхнув головой, Феаинне вынырнула из воспоминаний. Поставив статуэтку на место, она отошла к окну.
Что ж. Посмотрим, что принесет нам завтрашний день и ведьмак Роберт.
========== Часть 2 ==========
Ветер заносил снежинки внутрь. Дверь скрипела, то отворяясь, то, с протяжным стоном и скрипом, захлопывалась, при этом, из под косяка двери трактира мерно сыпалась пыль. Пахло пивом, сыром и вином.
“Интересно, почему именно сыр?” - думал ведьмак, отхлебывая знаменитый Эст-Эст. Вино было бы прекрасным, если бы не было разбавленным. Откинувшись на спинку жесткого стула, он окинул приблуд взглядом. Никто не стремился подсаживаться, а, тем более, заводить разговор с незнакомцем! А он в подобном разговоре и не нуждался. Накинув на голову капюшон, он сидел в углу, напротив двери и ждал.
Темнело быстро, не смотря на календарный приход весны. Мороз начал пощипывать открытые участки кожи, забирался под куртку, мурашками пробегал по спине. Ведьмак поежился, пошевелив руками и разминая кисти. Принятые эликсиры обострили все чувства, но сделали каким-то апатичным. Точно кукла. Улицы в сумерках сделались смрадными, зловещими. Окна домов закрывались на ставни, двери - на замки, приличные люди прятались с наступлением сумерек, избегая выходов на улицы. Или это был такой район?… затхлость висела в воздухе, в поведении людей, в гнусных усмешках проходивших мимо мужчин…Смеяться в горящие зеленым пламенем глаза ведьмака они не спешили. Он медленно шел. Еще до того, как свернул за угол, услышал их. Трое, если слух не обманывал. И женский крик. Слабый, затравленный. Стандартная ситуация для городов - молодые девушки не успевали скрыться, когда на улицы высыпали пьяные, одержимые желанием мужчины. Или же работницы трактиров, в которых часто брали бездомных, лишенных семьи и дома девок. У таких не было защитника, отца, брата, кавалера… Никого, кто мог бы защитить от ночных улиц. Ведьмак повернул за угол.
По шее побежали мурашки, медальон несильно дрогнул. Роберт нахмурился.
“Ну-ну. Смотри, любуйся своим городом, магичка…” - по апатичному, ничего не выражающему лицу скользнула тень усмешки. Он уже знал, что эльфийска направила на него свое магическое слежение. Впрочем, удивлен он тоже не был. Ему было безразлично.
- Эй! Че надо? Вали отседова!
Его заметили. Впрочем, особо скрываться он и не собирался. Остальные двое, кто тискал девушку лет пятнадцати, оторвались от своего занятия и кривили рожи, пытались его запугать? Или просто были безнадежно глупы.
- Вали отсюда! - повторил тощий тип с патлами волос, свисающих сосульками на плечи. Остальные не стали утруждать себя угрозами, блеснули лезвия ножей.
“Вторая драка за последние два дня,” - подумал ведьмак. Он даже не предпринял попытки достать меч. Не этот. Не чистое серебро. Он не поднимал серебра на людей…
“Любуйся своим городом, магичка… Пока тебя не начнет тошнить.”
От удара ножом в пах он ушел полуоборотом, мягко, даже изящно, и тут же дал в челюсть второму, стоящему позади громиле. Третий получил коленом под дых и, согнувшись, упал возле стеночки, поскуливая. Патловолосый кинулся со спины, подло, но при этом так сопел, что ведьмак уловил бы его за километр. Накаченный эликсирами, ведьмак молниеносно атаковал, ударив ребром ладони по шее. Человек покачнулся и осел, бессмысленно держа нож в руке. Третий ретировался, непристойно ругаясь.
- Вставай. - Голос ведьмака прозвучал хрипло и сухо. Он старался растягивал слова.
Девушка, почти еще девочка, мелко дрожа, встала, придерживая остатки разорванной кофточки. Ее голубые глаза светились даже в ночи, были полны страха. Его она боялась также, если не больше! Сделав несколько шагов в сторону, она побежала, только раз оглянувшись на Роберта. Он, низко опустив голову, глядел на лужу, еще не до конца скованную морозом.
Староста успел рассказать ведьмаку как проникнуть в канализации. Один вход был возле городской темницы, как ни крути - городского учреждения! Туда он и направлялся, преодолев расстояние за неполных полчаса, оказался в приемной начальника городской стражи. Тот выдал ему ключ, наскоро сделанную копию от дверей, ведущих в канализацию. Полагалось пройти и закрыть за собой дверь, чтобы, значить, всякая мерзость наружу не повылазила!
Он так и сделал, заперев за собой решетку, ключ положил в нагрудный карман куртки. Капала вода, пахло нечистотами… он медленно пошел…
…
Отклонив предложение солтыса составить ему компанию за ужином, Феан нетерпеливо прохаживалась по комнате, теребя изящные браслеты. Начавшийся так сумбурно, этот день, казалось, не закончится никогда. Наконец, Феаинне расположилась перед зеркалом, готовая к просмотру увлекательной битвы. С тем, что ведьмак справится, у нее не было сомнений. Он выглядел уверенным в своих силах и явно знал, с чем ему придется иметь дело. Оставалось только надеяться, что он помнит не только о том, что плавуны ядовиты, но также и то, что нападать на них по одному очень не советуют. В любом случае это будет интересно и познавательно. Парня хотелось узнать, разгадать, а где, как не за любимым делом человек раскрывается полностью.
В сумерках его фигура выглядела очень зловеще. Лицо без эмоций навевало мысли о бездушных монстрах, как шептались за спинами ведьмаков люди. От этого стало немного жутко. Ветер взвыл за стеной, скрипнула рама. Поежившись, Феан накинула на плечи кружевную шаль и продолжила вглядываться в зеркало, в котором сквозь тьму медленно шел ведьмак. Иногда он презрительно морщился, и эта эмоция напоминала о его человечности. В одно мгновение Феан показалось, что ведьмак смотрит прямо ей в глаза. Но он усмехнулся уголком губ и продолжил свой путь. Какое-то копошение, которое магичка приняла, за бродячих собак, рыскающих в мусоре, оказалось тремя мужиками, тискающими девчонку. Феаинне поморщилась и отвернулась. Вот чего она не любила в городах. Но это жизнь, и с ней приходилось мириться. Ведьмак вопреки ожиданиям не прошел мимо. Несколько минут, завораживающий танец четких, отточенных и выверенных до автоматизма движений и все кончено. Девчонка убегает, в страхе глядя на своего спасителя, а тому остается лишь протяжный вой ветра в печных трубах, да пригоршня снега в лицо. Вот и вся людская благодарность.
Скрип решетки, капающая где-то далеко вода, осторожные тихие шаги. Грязь и нечистоты покрывали стены канализации, в которую все глубже и глубже уходил ведьмак, сжимая в руке меч. Закусив от волнения губу, Феан с напряжением вглядывалась в темное стекло. Резкий стук в дверь, раздавшийся за спиной напугал ее. Вздрогнув и отведя взгляд от зеркала, эльфка недовольно поднялась.
- Кто?
- Госпожа магичка, открывайте, это я – солтыс. Вы нужны срочно! – голос старосты был напряжен, значит, случилось что-то серьезное.
Бросив полный сожаления взгляд на зеркало, в котором как раз показалась спина ведьмака, Феаинне вышла из комнаты и плотно закрыла дверь.
Вернувшись только через несколько часов, она совсем забыла и о ведьмаке и о планах на прошедший вечер. Единственным ее желанием было рухнуть спать и, как минимум, часов двенадцать не покидать кровать. Стон, раздавшийся за ее спиной, исходивший явно из зеркала, заставил изменить все планы.
…
Запах заполнял легкие. Удушающий, тошнотворно-гнилостный, противоестественный… запах разложения, гнили, тухлятины. Если бы он был нормальным человеком, он был бежал отсюда прочь, подгоняемый практически ощутимым запахом канализации, оседающим на языке, словно липнувшим к одежде. Но человеком он не был, а потому шел вперед. Мутно-зеленый свет играл в грязной воде. Масляные факелы, расположенные вдоль стен, давали мало света. Обычному человеку. Вполне очевидно, что обычным человеком он не являлся. Держа наготове серебряный меч, он вышел в боковой коридор… Мысли кружились вокруг магички, хотя он и зарекся думать о ней. Не получалось. Что-то необыкновенное было в ней… В зеленых глазах, смотрящих с презрением и словно укором, в то же время, странной заинтересованностью, не свойственной другим магикам.
“Если я тут помру, точно разрежет для экспериментов…” - хмыкнул Роберт, перехватывая меч поудобнее. Руки вспотели, и рукоять скользила в ладонях, словно была чужой. Шаги отражались эхом от стен, подхваченные водой, относились вдаль тоннелей, как ни старался он ступать тихо и плавно. Недостаток практики или… Он хмыкнул. Молодой еще. Опыт придет со временем и бОльшим количеством выполненных заданий. Путь вглубь продолжатся…
Они окружили со всех сторон. Он слышал их, но мутноватый свет застилал пространство, блестели только глаза. Скользкие, холодные руки-лапы сомкнулись на запястьях и щиколотках, стараясь повалить. Он вскрикнул, взмахнул мечом. Несколько ближайших упало, из рассеченных грудных клеток сгустками капала темная жидкость-кровь, но их было много - слишком. Нога подскользнулась по мокрой и пропахшей гнилью каменной кладке, ведьмак соскользнул вниз, в воду, ударился рукой о борт. Меч выскользнул из онемевших на мгновение пальцев, с легком хлопком ушел в мутную жидкость. Ведьмак успел проводить его жалостливым взглядом. И тут за него принялись плавуны. Гогоча и тыкая, они навалились на Роберта кучей, когтистыми лапками царапая лицо и разрывая одежду. Чертыхнувшись, ведьмак сложил пальцы Знаком Игни и ударил. На мгновение в тоннелях стало светло как днем, полетели огненные язычки, заплясали на стенах силуэты утопцев и плавунов, которых оказалось тут почти половина.
“Черт! Нормальные и неиспорченные!” - отругал себя Роберт. Ну да, какой прок магичке от паленых гребней?
Но меч уже в руках, сверкает серебряной полосой…
Стоя через пять минут над горой порубанных тел, ведьмак чертыхался и плевался. Сдержанность! Откуда ее взять? Все испоганено. Если собрать когти было еще возможно, то о гребнях не могло идти и речи - разрубленные, они не представляли собой интереса. Ведьмак наклонился, ругаясь на эльфийском. Придется начинать заново… Что ж… Вздохнув, он пошел дальше.
…
Кто ж мог знать, что в простых городских канализациях поселится такая “птица”, как кокатрикс? Никогда раньше ведьмак не встречался с такими созданиями, даже не сразу понял на кого он попал. Просто ему показалось, что в тени за поворотом кроется кучка плавунов. Не раздумывая особо, он пошел в атаку, а когда существо показалось из полумрака, расправив крылья и гордо вскинув голову, произвело на свет звук, который ведьмак никак не смог классифицировать, он понял свою ошибку. Конечно, как только гад выполз на минимальный участок освещенного пространства, Роберт понял с кем имеет дело… Но было поздно. Монстр налетел быстро, производя при этом все тот же гортанный звук, сильно цепанув по плечу. Ведьмак отскочил, завертел мечом, но допрыгнуть не успел. А кокатрикс сделал плавный поворот и зашел на вторую атаку. Более успешную. Ведьмак увернулся, но недостаточно быстро. Мощным ударом в корпус он отлетел к стене, приложился так, что воздух выбило из легких… и начал отступать. Быстро и неумело. Кокатрикс рванул снова. Прицелился, и его зубы вонзились в ляжку человека. Крик боли огласил тоннели. Извернувшись, Роберт сконцентрировался и ударил Аардом. Монстр отлетел, оглушенный, а ведьмак рванул на выход, прихрамывая.
…
Уже позднее, через каких-то пятнадцать минут, когда яд начал пробираться в кровь, сознание поплыло, он понял, что его отравили. Хотел дотянуться до баночки, которую носил с собой для таких случаев, но тут за спиной послышался шум воды, скользкие руки в который раз схватили его за шею. Он брыкался, но сознание ускользало. Раз, другой… боль пронзила голову. Зрение застилала кровавая полоса. Блеск меча, ориентация на слух, и чертовы гребанные мысли! На кой ляд он поверил магичке! Сначала кокатрикс, яд, теперь… Сосредоточиться! Удар, удар. Он слепо рубил все вокруг, получая раны, почти не уклоняясь, но беспощадно нанося свои. Пока не стало тихо. Только где-то капала вода. Прислонившись к холодной скользкой стене, ведьмак медленно осел на пол… Черные пятна становились все четче. С губ сорвался вздох-стон.
“Никто из нас не умирает дома, в теплой кровати от старости…” - вспомнил он слова Учителя… Кровавая пелена накрыла этот мир.
…
Резко повернувшись, Феаинне застыла. Раздавшийся тихий стон явно принадлежал ведьмаку, в наблюдении за которым она собиралась скоротать этот вечер. Магичка сомневалась, что плавуны могли бы нанести такой ущерб так заинтересовавшему ее парню. Феан чувствовала, в Роберте была сила и здоровая доля авантюризма. Кинувшись к зачарованному стеклу, она, сметя со стола валяющиеся там безделушки, принялась вглядываться в темноту. Шуршание, хлюпанье, стоны и звуки ударов, донесшиеся до ее слуха, напугали девушку. Неужели у ведьмака что-то пошло не так? Невозможно!
От наступившей вдруг тишины стало жутко. Где-то там, в непроглядной темноте, был Роберт, и ему явно было плохо. Не размышляя больше, Феан накинув на плечи большой платок, выбежала за дверь. Дробный стук каблучков по лестнице и вот она уже на улице. Ветер швырнул ей в лицо пригоршню снега и мелкого мусора. Поежившись, магичка закуталась в платок и оглянулась, в надежде увидеть хоть кого-нибудь из местных. Никого… И только на соседней улице завыла собака, будто откликаясь на немой призыв Феаинне.
Закрыв глаза, магичка сосредоточилась, сжав руки. Магическая следилка, так своевременно повешенная на ведьмака тянула за собой. Несколько пассов и вот, девушка устремляется к окраине поселения. Ветер треплет волосы, отсветы из окон, скорее мешают разглядеть дорого, чем освещают, под ногами мешанина из грязи и мокрого снега. От быстрого бега магичка раскраснелась и теперь, переводя дух, оглядывала местность. Стойкий запах нечистот показал, что Феаинне на верном пути. Она почти достигла цели, но оказалась еще перед одним, совершенно неожиданным, препятствием. Крепкая решетка, обозначающая двери в канализацию оказалась заперта.
«Ага… Это что бы твари не выбрались. А вот вариант, что выбираться придется ведьмаку, никто явно не учел…»
Дернув несколько раз дверь, Феан выругалась сквозь зубы. Сил было катастрофически мало – врачевание дочки местного цирюльника, упавшей в погреб и сломавшей руку сильно истощило магичку – и еще неизвестно в каком состоянии был ведьмак. В том, что его придется срочно латать, сомнений не было.