-Пусть мои вещи побудут у тебя,-буркнул он,- мне там меч не понадобится, да и без куртки удобнее.
Тем временем, вор уже закинул веревку с крюком на стену и натягивал ее, пробуя прочность захвата крюка. Стена была в два человеческих роста, но Гафур взлетел по ней, словно кошка, и усевшись на ее гребне, стал страховать Конана, который поднимался вверх заметно медленнее. Взобравшись наверх, Конан огляделся по сторонам. Он превосходно видел в темноте, поэтому яблоню в центре сада, который действительно оказался небольшим, рассмотрел сразу. Невысокое дерево росло примерно в шагах пятидесяти от них и на таком же расстоянии от металлических решетчатых ворот сада, освещенных несколькими факелами.За ними темнела громада дворца султана Ширвана. В саду стояла звенящая тишина, не нарушаемая никакими звуками. Хотя все внешне казалось спокойным, киммериец ощутил непонятную тревогу. Задуманное мероприятие оказалось слишком легким, а потому эта легкость и настораживала. Он бросил взгляд на сидевшего рядом Гафура и по выражению его тонко очерченного горбоносого лица и блеску глаз понял, что и у вора тоже не спокойно на сердце. Но продолжать сидеть и дальше в бездействии было глупо, поэтому оба соскользнули вниз, предусмотрительно оставив веревку на стене.
Оказавшись внизу, оба замерли, прислушиваясь к окружающей тишине, а затем медленно направились к яблоне, стараясь идти беззвучно по выложенной камнями дорожке, обходя клумбы с цветами, которые занимали всю территорию сада.
Пригнувшись и осторожно ступая. киммериец приблизился к яблони. Нечувствительный к магии, он не почувствовал никаких признаков барьера, о котором говорила Лавиния, но в нескольких шагах от яблони опустился на корточки, пытаясь разглядеть траву, за которой они сюда и явились.
-Вот она!- не удержался он от тихого восклицания, заметив несколько невысоких кустиков с зубчатыми зелеными листочками и красивыми бледно -розовыми цветами. Он присел еще ниже и, протянув руку, сорвал несколько стеблей с цветами, спрятав их в свой кожаный пояс.
К несчастью, увлеченный поиском разрыв -травы, Конан не обратил внимания на вора, который словно завороженный рассматривал три яблока, на ветках яблони. Они были спелыми, крупными, красными и казались на вид очень сочными. Впавший в состояние транса, словно зачарованный, вор сам не заметил, как его рука потянулась к одному из них, задев ветку яблони. В то же мгновение сад наполнился оглушительным звоном и воем, настолько пронзительным, что и Гафур и Конан плотно зажали себе уши ладонями. Мгновение спустя они бросились бежать к стене, на которой осталась веревка, но было уже поздно. Ворота распахнулись, из них в сад устремилась многочисленная стража. В руках у нескольких стражников взметнулись вверх арбалеты, но из них вылетели не смертоносные болты, а сети из тончайшего шелка, которые упали на киммерийца и вора, сковав их движение. Пока они пытались освободиться от них,набежавшие стражники сбили обоих с ног, надавали тумаков ногами по ребрам, спеленали сетями и унесли во дворец.
Когда разбуженному всем этим шумом султану было доложено о попытке воровства яблок, он приказал доставить обоих преступников в тронный зал. Пока стражники освобождали их от сетей и заковывали в кандалы, Конан успел шепнуть вору:
-Ври, что хочешь, но о разрыв-траве ни слова!
Вор молча кивнул.
Немного времени спустя обоих доставили в тронный зал, где вскоре появился и заспанный султан, зевая на ходу. Ширван ибн Сулейман аз-Зейни на вид выглядел не старше сорока лет, у него были густые черные волосы, пронзительные глаза такого же цвета и аккуратная бородка.
Усевшись на троне, он молча кивнул визирю, стоявшему рядом справа и тот грозно спросил у Конана и Гафура:
-Царь царей и султан султанов желает знать, как посмели вы, нечестивые сыны греха и позора, покуситься на бесценные плоды яблони в его саду? Разве вам не ведомо, что такое кощунство наказывается немедленным отсечением головы от туловища?
-Неведомо! Нам то не ведомо!- размазывая по щекам слезы бухнулся вор на колени перед троном.- Владыка Турана, доблестный Йилдиз послал нас к тебе о , царь царей и сутан султанов, чтобы мы передали его нижайшую просьбу приобрести у тебя для него одно молодильное яблоко.
-Как ты смеешь, врать, шакал и сын шакала!- гневно прервал его везирь.-Ты хочешь убедить нас, что владыка Йилдиз прислал к царю царей и султану султанов двух оборванцев без писем и верительных грамот?И к тому же без медного обола в карманах!
Гафур, встал с колен, гордо выпрямился и твердым голосом сказал:
-Прежде всего, мы не оборванцы, а приближенные владыки Йилдиза. Я помощник управляющего его дворцом, а он,- вор кивнул в сторону Конана,-сотник его личной гвардии! И у нас имелись все грамоты, а также личное письмо владыки Турана к своему царственному брату и целый воз золотых туранских империалов. Но в нескольких лигах отсюда на нас напали разбойники. Гвардейцы ,охранявшие воз с золотом были перебиты, нам двоим удалось скрыться и остаться в живых, только прыгнув в бурную реку. Чтобы не утонуть, мы сбросили с себя всю одежду и остались почти голыми. Но нам повезло и нашлись добрые люди, не пожалевшие для нас это тряпье.Но письмо и верительные грамоты унесла река.
Вор врал все смелее и его речь звучала настолько убедительной, что даже Конан поверил на мгновение, что так оно и было на самом деле. Султан же склонил голову к визирю и что-то ему тихо сказал.
-Предположим,- уже более мягким тоном произнес визирь,- что ты говоришь правду. Подчеркиваю, предположим на мгновение! Но зачем вы ступили на скользкий путь кражи и совершили это святотатство?
-А что нам оставалось делать? - едва ли не с вызовом спросил вор, гордо подбоченясь. -Если бы мы явились сюда во дворец, кто бы нас пропустил к царю царей и султану султанов? Да на нас собак спустили бы, а то и еще чего похуже сделали. Возвращаться с пустыми руками к владыке Йилдизу мы тоже не могли, нам бы там по его приказу срубили головы. Ведь мы и яблоко не достали и целый воз золота потеряли. Вот и пришлось рискнуть, попытаться украсть яблоко.
-А зачем нашему царственному собрату владыке Йилдизу это яблоко? - вдруг приятным, звучным голосом спросил султан.
Гафур склонился в низком поклоне и ответил:
-В этом году владыке Йилдизу, продли Эрлик его годы, исполняется шестьдесят лет и он хотел бы снова стать сорокалетним.
Султан склонил голову в знак того, что понял ответ и задумался. В тронном зале наступила тишина. В груди киммерийца впервые затеплилась надежда, что , может, им удастся сохранить на плечах свои головы.
Визирь внимательно вглядывался в умное лицо султана, пытаясь понять говорить ли ему самому, либо же царь царей и султан султанов сам пожелает что-то сказать преступникам.
Наконец, султан поднял голову и сказал:
-Молодильные яблоки не продаются, так что напрасна была эта затея с возом золотых империалов. Золота и драгоценных камней в моей сокровищнице и без того вполне достаточно. Но в этом году яблоня принесла не одно-два, как обычно, а сразу три яблока и одно из них я могу обменять на очень нужную мне вещь. У короля страны Пунт, что к югу от Турана, в сокровищнице хранится головной убор, надев который, человек становится невидимым. Доставьте его мне и я в обмен дам вам одно молодильное яблоко для владыки Йилдиза. Срок для исполнения задания три месяца.
Конан и Гафур встрепенулись, воспрянув духом, главное было выбраться на свободу. Но следующие слова Ширвана ибн Сулеймана повергли обоих в легкий шок:
-Но за шапкой отправится только один из вас. Другой останется здесь и, если в указанный срок у меня не будет шапки-невидимки, то голова его скатится с плеч. Кому отправляться в путь, а кому оставаться, решайте сами.
-Вот так я был выпущен на свободу, а Гафур остался во дворце под надзором,-закончил вернувшийся к Лавинии Конан свой рассказ.- Мы решили, что у меня больше шансов раздобыть шапку-невидимку из сокровищницы короля Пунта. Хотя, честно говоря, не представляю пока, как это сделать.
-Гафур- дурак! - гневно воскликнула Лавиния, выслушав киммерийца.-Зачем ему понадобилось это злосчастное яблоко? Ведь предупреждала же, что яблони касаться нельзя.
-Гафур - вор, лучший вор Заморы!- пожал могучими плечами варвар.- Сработала профессиональная гордость, ведь кражей такого бесценного сокровища, как молодильные яблоки, можно гордиться всю жизнь и остаться навеки непревзойденным мастером своего дела, о котором будут слагать легенды будущие поколения воров.
-Да, но нам, что теперь делать?-сердито сказала джинния.-Была одна проблема, стало две.
-Кстати,- Конан бережно достал из кармана стебли разрыв-травы и передал их Лавинии.-Первая проблема, кажется, решена. Прежде всего , надо освободить Варинию. Жизни Гафура пока ничто не угрожает, так что у нас будет время подумать, как решить и его проблему.
-Ладно,-ответила Лавиния, рассматривая соцветия разрыв-травы,-этого вполне достаточно, чтобы убрать магические чары, сковавшие сестру. Не будем терять времени и отправимся в путь, пока окончательно не рассвело.
Сейчас ,лежа на плече джиннии, проносившейся с огромной скоростью высоко в поднебесье, Конан понял, что страна султана Ширвана ибн Сулеймана находится далеко за Вендией на самом берегу Восточного океана, о котором ему раньше доводилось слышать лишь однажды в таверне от купцов, беседовавших между собой. Но и то, что ему довелось услышать от них было не свидетельством очевидцев, а ссылкой на упоминание о Восточном океане в каких-то древних сказаниях. Сейчас же он видел его далеко внизу- огромное водное пространство без края и границ, раскинувшееся на всем протяжении, видимом глазу. Но постепенно океан стал удаляться влево, а внизу показались просторы Вендии. Обвязавшись волосами джиннии, Конан, не спавший уже две ночи подряд, удобно устроился у нее на плече и постепенно погрузился в крепкий сон.
Спал он долго и проснулся лишь в полдень, когда внизу показались вершины Кезанкийских гор. Через некоторое время под ними промелькнули квартала Шадизара и через несколько минут Лавиния плавно приземлилась на тот же холм с плоской вершиной, с которого они взлетели накануне вечером.
-А почему мы сразу не полетели к твоей сестре?- спросил Конан, когда джинния снова приобрела свой прежний вид и накинула платье.
-Как только мы освободим Варинию, Тулан Ра сразу же узнает об этом и поспешит выяснить, почему его магические чары перестали действовать. Сражаться с ним мы не сможем, он намного могущественнее нас с сестрой. Поэтому нам сразу же придется удирать. Но к Пунту путь не близкий, нам следует хорошо подготовиться. Я вернусь к себе, оставлю письмо учителю и соберу самые необходимые вещи для нас с сестрой. Ты тем временем отправляйся к Абулетесу и захвати припасы в дорогу, чтобы хватило на первое время. Затем, не теряя времени, возвращайся сюда.
Если Абулетес и удивился заказу Конана, то не подал виду. Но еще больше у него разыгралось любопытство, когда, вскинув тяжелый мешок с продуктами на плечи, киммериец попросил его присмотреть за своим конем неделю, а может и больше. На языке у трактирщика уже вертелся вопрос, куда он собрался, но блеск пяти золотых империалов, переданных ему Конаном, заставил его прикусить язык.
Вернувшись в обусловленное место встречи, Конан никого там не застал, но вскоре заметил, что из городских ворот показалась стройная девичья фигура, направлявшаяся к холму. Когда она приблизилась Конан с трудом узнал в ней Лавинию- на девушке был одет темно-синий мужской костюм для путешествий, а на голове такого же цвета бархатный берет. На ремне через плечо она тащила объемистую сумку. Взглянув на мешок а припасами для путешествия, она одобрительно кивнула и не теряя времени стала раздеваться. В этот раз на ней не оказалось набедренной повязки и киммериец даже сглотнул слюну от возбуждения, глядя на выпуклый лобок джиннии,поросший темными кудряшками волос..
-Что уставился, голой женщины никогда не видел?-хихикнула Лавиния, заметив, куда устремлен взгляд киммерийца.
-Такой красивой не видел,- честно признался Конан, пожирая взглядом крутые атласные бедра и налитые груди джиннии с набухшими вишенками темных сосков.
-Ты мне просто льстишь, как и все мужчины,- разрумянилось прекрасное лицо девушки в обрамлении черных волос,-но лесть твоя мне приятна. Да и за спасение сестры ты заслуживаешь маленькой награды.
Она приняла соблазнительную позу, шаловливо выгнувшись в спине и широко раздвинув длинные стройные ноги, но тут же, словно устыдившись своего порыва, стала быстро увеличиваться в размерах. Затем, молча усадив киммерийца себе на шею, взвилась в воздух со скоростью внезапно потревоженной ласточки. Спустя непродолжительное время вдали показались вершины Карпашских гор. Когда они подлетели ближе, Конан прокричал Лавинии, чтобы она взяла правее и опустилась ниже. Сейчас.в свете дня киммерийцу показалось, что перевал со столбом, к которому была прикована магическими чарами Вариния, находится немного в стороне от выбранного джиннией курса, но Лавиния своим зорким глазом уже различила и столб и даже сестру ,которая бессильно повисла на нем. Ринувшись вниз , она опустилась на землю. Приняв свой обычный облик,девушка, как была голой, бросилась к сестре и стала ее тормошить.