Но вот, наконец, далеко впереди показалась голубая нить Тясмина.
-У Хмеля тут хутор, верстах в восьми от Чигирина.- сказал Кривонос.- Он рассказывал, что подарил тот хутор его отцу местный староста за какие-то заслуги. Тут мы его и разыщем.
Действительно, Хмельницкий оказался у себя на хуторе, называвшемся Субботово. Гостей принял радушно, Кривоноса крепко обнял и они троекратно расцеловались по православному обычаю, Серко он тоже припомнил, как участника совместного похода в Крым.
За чаркой круто перегнанной оковитой, Богдан подтвердил, что король Владислав 1V действительно готовится к походу на помощь осажденному московскими войсками Смоленску.
-Наш гетман хочет воспользоваться возможностью показать ляхам казацкую силу и добиться больших льгот и привилегий от нового короля. - говорил чигиринский сотник Кривоносу и его молодому товарищу.- Помимо всех реестровых казаков, он призвал присоединиться к походу и Запорожье. Тысяч двадцать нас, наверно, наберется. Ходят слухи, что сам Орендаренко останется тут, а казаков поведет наказной гетман Дорофей Дорошенко, наш чигиринский полковник.
-Дорофей справный казак,- пристукнул кружкой по столу Максим,- помню его по походу на Москву, когда отец его еще генеральным есаулом при Сагайдачном был.
-Да,- согласился Хмельницкий,- лучшей кандидатуры для такого дела и я не вижу.
В это время в горницу вошла ладная статная молодица- Анна, жена Богдана, дочь славного на Сечи казака Семена Сомка. Поприветствовав гостей, она поднесла обоим по чарке венгерского вина. Бросив взгляд в сторону Богдана, Серко заметил с какой любовью и нежностью он смотрит на свою красавицу- жену, на которой женился всего три года назад. Со слов Кривоноса Иван знал, что у них только недавно родился первенец- Тимофей.
После ухода Анны прерванный разговор продолжился.
- Я собственно, затем и приехал к тебе, чтобы принять участие в этом походе под твоим началом, - сказал Кривонос.- Возьмешь в свою сотню?
-А почему нет?- живо отозвался сотник. - Только я тебя могу записать волонтером. Жалованье платить не будут, а на котловое довольствие поставим. Зато у волонтера все трофеи, доставшиеся в бою - его.
-Ну, значит по рукам,- сказал Максим.
Серко, молча слушавший их разговор, неожиданно для самого себя спросил:
-А меня с собой возьмете?
Кривонос с удивлением посмотрел на него:
-Ты же, вроде, домой собирался в Мурафу, родных повидать?
-Ааа, после похода повидаюсь,- махнул рукой Иван.
-Люблю друга,- обрадовался Максим, раскрывая ему объятия,- вот это по- нашему, по- казацки.
Все трое чокнулись и осушили кружки до дна.
Глава пятая. Покровская гора.
Как известно, Смоленск, принадлежавший Московскому княжеству с 1514 года, был захвачен поляками в 1611 году после трехлетней осады и присоединен к Великому княжеству Литовскому. Царское правительство никогда не мирилось с утратой этой важнейшей крепости на польско-литовском направлении, но ни дипломатическим, ни военным путем возврата ее добиться не могло.
В 1632 году умер польский король Сигизмунд III и сейм должен был выбирать его преемника, что у поляков обычно занимало достаточно длительное время. Воспользовавшись бескоролевьем, московский царь Михаил Федорович направил воевод Михаила Борисовича Шеина и Артемия Измайлова для захвата Смоленска, нарушив тем самым Деулинское соглашение, по которому город оставался за Польшей. Но, как говаривал лет за сорок до этого Генрих IV: " Париж стоит мессы" и грех было не воспользоваться подвернувшейся так удачно возможностью отобрать назад у поляков эту важнейшую для государства крепость.
5 декабря 1632 года 24- тысячное русское войско подошло к стенам города и, разгромив 8 -тысячный отряд смоленского воеводы Гонсевского, осадило Смоленск. Хотя польский гарнизон во главе с Соколинским и Воеводским насчитывал не более 3000 человек, зимняя осада города оказалась неудачной.
В мае и июне Шеин несколько предпринимал штурм города, но безрезультатно. К этому времени численность его войск несколько уменьшилась, так как часть служилых людей ушла в южные районы государства для отражения набега крымского хана, а также запорожских казаков в московские пределы. Вместе с дезертирами армия Шеина уменьшилась на 9 тысяч, хотя боевые потери составили всего несколько десятков человек.
Тем не менее, даже и с оставшимися силами Шеин мог бы овладеть городом, но к этому времени польским королем уже был избран старший сын Сигизмунда 111 Владислав IV. В августе 1633 года его армия, насчитывавшая 15 тысяч человек, быстрым маршем подошла к Красному, где соединилась с Гонсевским и Великим князем и гетманом Литовским воеводой Виленским Янушем Радзивиллом. Их объединенные силы достигли 23 тысяч человек. Одновременно с королем наказной гетман реестровиков Дорофей Дорошенко привел к городу 20 тысяч казаков, больше половины из которых составляли запорожцы. Еще раньше, в начале июня, пятитысячный отряд казацкого полковника Якова Острянина вместе с войском Иеремии Вишневецкого стал вести наступательные боевые действия в районе Путивля и Севска, а крымский хан по Изюмскому шляху прорвался к самой Москве.
В описываемое время Смоленск занимал левый, высокий берег Днепра, протекающего здесь с востока на запад, и представлял собой пентаграмму, составленную из крепостных стен. Местность в самой крепости и за ее пределами пересечена несколькими притоками Днепра. Высокие межречные увалы, холмы и мысы образуют так называемы горы ( на самом деле, холмы высотой в сотню метров). Принято считать, что Смоленск стоит на семи холмах, но нынешнее Заднепровье ( северная часть города) в то время заселено не было. Господствующей высотой там была Покровская гора, на которой занял позиции солдатский полк численностью 1300 человек. Для связи с ним через Днепр было построено два моста. Основные же силы воеводы Шеина охватили Смоленск с юго-востока, прикрывая и юго-западное направление со стороны Красного по речке Ясменная, где оборонялся князь Прозоровский. С этого направления Великий гетман Литовский князь Радзивил и воевода Гонсевский до подхода королевских войск безуспешно пытались несколько раз деблокировать город.
В Красное, отстоящее от Смоленска на расстоянии сорока верст, король Владислав подошел 22 августа. Теперь объединенные польско-литовские войска получили возможность приблизиться непосредственно к линии обороны воеводы Шеина по речке Ясменной.
25 августа король в окружении свиты вельмож и казацких старшин проводил рекогносцировку местности. Сам он и Януш Радзивилл наблюдали за позициями Шеина в подзорные трубы, казаки- по своему обычаю из-под ладони.
-Действительно, позиция противника здесь сильная,- вынужден был признать король,- но прорвать их крайне необходимо. Гарнизон крепости держится из последних сил.
-Неделю назад мы уже атаковали с этой стороны,- сказал Радзивилл. опуская подзорную трубу,- пытались выманить москалей в поле, где могла бы развернуться панцирная кавалерия, но у них тут сильная артиллерия, правда, их рейтар нам удалось немного потрепать, да что толку... ( в этом бою погиб ротмистр рейтар Джордж Лермонт- прапрадед М.Ю. Лермонтова- прим.мое)
-Да, но сейчас у нас достаточно пехоты,- заметил Владислав,- мы можем начать штурм снова и добиться успеха.
Литовский гетман покачал головой:
-Если мы их не выманим в поле, то штурм обречен на провал, только людей зря положим.
-Хорошо,- ледяным тоном, поджав тонкие губы, произнес король,- в таком случае, панове, какие будут предложения? Он окинул свою свиту надменным взглядом.
Гонсевский промолчал, так как был согласен с Радзивиллом. Польские военачальники не хотели спорить с королем.
Не дождавшись ответа, Владислав окинул взглядом группу казаков, стоявших несколько в стороне.
-А что думают, панове казаки, откуда начинать штурм?- внезапно задал он вопрос Дорошенко. Тот, видимо, не ожидал, что король снизойдет к его мнению, поэтому в первую секунду смешался. Стоявший рядом вместе с Зацвилиховским, Караимовичем, Барабашем, Филоненко и другими старшинами, Хмельницкий, бросив вопросительный взгляд на Дорошенко и, получив молчаливое разрешение говорить, смело шагнул вперед.
-Если его королевская милость позволит?- начал он, глядя королю в глаза.
Тот милостиво кивнул и Богдан уже более уверенно продолжил:
-Конечно, когда другого выхода нет, то для спасения осажденных можно пойти и на штурм сильно укрепленных позиций.
Он сделал паузу, следя краем глаза за реакцией короля. Тот приосанился и тонкая улыбка коснулась его губ. Богдан перевел взгляд на Радзивилла и заметил, как тот недовольно нахмурился.
-Но ведь прав и его княжеская милость- при общем штурме большие потери неизбежны.
Теперь уже и Радзивилл, и король вопросительно посмотрели в его сторону.
-Сейчас важнейшая задача- помочь осажденным провиантом и боеприпасами. А для этого, думаю, лучше всего начать штурм Покровской горы.
Он указал рукой на ту сторону Днепра, где вдали за стенами Смоленска темнела возвышенность.
-Там, насколько можно судить, войск немного, да и позиции с виду слабые. Захватив эту возвышенность, можно наладить прямую связь с осажденными через Днепр, а уже потом решать, как лучше и с меньшими потерями разбить москалей. Даже, если взять высоту штурмом и не удастся, то уж в любом случае во время завязавшегося боя подкрепления в Смоленск переправить через Днепр будет несложно
Казак умолк. Король и князь приставили к глазам подзорные трубы и стали внимательно разглядывать Покровскую гору.
-А, что,- сказал Радзивилл, опуская трубу, - совет казака может быть дельный. Мы ведь уже с месяц назад через эту гору переправляли подкрепления в Смоленск, но потом Шеин усилил в том месте оборону и мы лишились возможности связаться с осажденным гарнизоном. Ты, кто будешь, пан казак?- обратился он к Богдану.
-Сотник Чигиринского полка Хмельницкий, ясновельможный князь,- ответил Хмельницкий.
-Видно, ты опытен в военном деле, пан сотник,- с одобрением заметил князь,- пожалуй, взяв Покровскую гору, можно решить судьбу всей кампании.
Король, внимательно выслушавший Януша Радзивилла, который уже тогда был всем известен, как выдающийся военачальник, обвел требовательным взглядом свиту. Дорошенко, Зацвилиховский, Караимович и другие казаки кивали головами, молча соглашаясь с Хмельницким и князем. Поляки, не желая противоречить Владиславу, сохраняли непроницаемое выражение на лицах.
-Если других мнений нет, -подвел итог король,- принимаем вариант, предложенный паном Хмельницким. Детали операции обсудим сегодня на военном совете.
На военном совете Хмельницкий, как и другие сотники, в силу малозначительности своей должности, не присутствовал. Позднее он узнал, как проходил совет от Дорошенко. Князь Радзивилл предлагал атаковать позиции Шеина на Покровской горе одновременно с востока и запада, бросив на штурм 16 тысяч польских солдат и десять тысяч казаков в пешем строю. Но король поддержал план польских военачальников, предложивших одновременно наступать на позиции московских войск по обеим сторонам Днепра. После долгих дебатов было решено для штурма Покровской горы выделить только 8 тысяч польско-литовских войск, а казаков использовать для атаки на войска Шеина, осаждающие Смоленск с юго-востока.
28 августа с утра начался штурм. Поляки не учли, что Покровскую гору оборонял один из полков иноземного строя, начавшихся создаваться в Москве. Точнее, это был солдатский инженерный полк, явление новое в вооруженных силах государств того времени. Командовавший им полковник Юрий Матейсон, хорошо разбиравшийся в фортификационном искусстве, оборудовал глубоко эшелонированную оборону, опоясав гору тремя рядами траншей. Позиции для орудий он выбрал ближе к вершине горы, откуда все предполье просматривалось, как на ладони. В результате, после нескольких неудачных атак, полякам и литовцам под губительным орудийным огнем удалось все же ворваться в первую линию траншей, которая оказалась пустой, но зато заминированной. Взрывы произошли одновременно во всей траншее, унося жизни нескольких сотен солдат. Оборонявшие же гору 1202 рядовых солдат и 82 командира разных степеней людских потерь не понесли. После этого король, наблюдавший за штурмом, приказал трубить отступление, но одна из важных задач, стоявших перед королевскими войсками, все же оказалась выполненной- в Смоленск через Днепр удалось переправить существенное подкрепление людьми, а также провиант и боеприпасы.