– За то, что я не предупредил тебя о чём-то? Да? Да! А разве я обязан тебя был предупреждать? Это было не в моих интересах. В моих интересах было молча наблюдать за тобой, мне это понравилось. Ты сама должна была убедиться, что за тобой никто не смотрит. Я повёл себя совершенно этично – строго в свою пользу. А ты меня ударила за этичное поведение, да ещё и ругала всяко. Ты против этичного поведения?
– А… а… – Даша побледнела, – я ошиблась, я была расстроена…
– Ну! Разве это оправдывает твоё поведение? Всё это ты расскажешь в комитете. – Девочка ещё сильней побледнела, Дэну уже стало её жалко. Он, пожалел, что затеял этот разговор, но она сама его спровоцировала своими манерами, теперь расплачивается.
– Виталик, – она закусила губу, сделала над собой усилие, – давай как-нибудь договоримся.
– Какая смена настроения, – Дэну вдруг стало неприятно, он добился своего буквально шантажом.
– Ну, пожалуйста! – попросила Даша. – Что ты хочешь?
– О, я много хочу, – он посмотрел на девочку, его слова и взгляд убрали бледность с её лица – она покраснела, – но, не бойся. Я не буду спрашивать с тебя абсолютно ничего. И не буду никуда сообщать, естественно. Я обещаю – от меня никто ничего не узнает. Можешь спать спокойно – ты мне ничего не должна. – Он стал одеваться, ругаясь про себя: «Дурак. Зачем наехал на девчонку? Она ведёт себя так, как её учили. Но ты-то живёшь по другой этике. Быстро ты перенял их методы».
– Виталик, постой, – она окликнула его, когда он уже поднялся к растущим вдоль берега берёзам.
– Что ещё? – устало спросил он, не оборачиваясь.
– Погоди. Вернись. – Она была в растерянности. – Я не понимаю.
– Что именно? – он неохотно вернулся, но в глаза девочке не смотрел. Ему было неловко.
– Ты точно не станешь на меня доносить?
– Тебя это огорчает?
– Нет. Конечно, нет. Я рада, что ты обещал держать всё в тайне и делаешь это просто так. Я уверена ты сделаешь, так как обещал. Но ведь ты мог потребовать от меня ну… ну, хоть чего-нибудь. Я даже боюсь предположить. Так поступил бы любой на твоём месте. Большинство бы ещё и отчаянно торговались, желая получить как можно больше. Честно сказать, я неожиданно оказалась в очень трудном положении.
– Не преувеличивай.
– Ты такой странный. Ты, что не знаешь, что такое комитет?! Если комитет начнёт разбирать дело – это уже плохо. Даже если они тебя оправдают, это уже пятно в биографии. А у меня брата обвинили в неэтичном поведении. Моя семья считается неблагонадёжной.
– Я не собираюсь с тобой торговаться, и не собираюсь никому ничего рассказывать. – Дэн был сердит на самого себя, а потому слова его звучали грубо и вызывающе. – Делаю это абсолютно бескорыстно, если тебе знакомо это слово. Можешь сообщить об этом в комитет. Адрес подсказать?
– Тише, чего ты кричишь! Я хочу понять.
– Хочешь понять? – крикнул Дэн, потом взял себя в руки. – Не уверен, что смогу объяснить. Я бы и сам хотел понять, как при такой людоедской этике, этике торгашей и шантажистов вы ещё как-то живёте. И даже неплохо живёте – в достатке. – Даша в ужасе зажала руками уши.
– Меня отправят в лагерь только за то, что я с тобой разговаривала.
– Ну, так я пойду.
– Нет. Не уходи. Ты такой странный. Как ты это делаешь?
– Что именно?
– Всё ставишь с ног на голову.
– Представь, – Дэн хотел сесть на песок, но передумал – шорты намокли от плавок. Даша пододвинулась, давая ему место рядом на полотенце. Он поколебался, но сел. – Хм, давай поставим всё с ног на голову. Представь, что ты поймала меня на некотором неэтичном поступке. У тебя есть выбор: сообщить в комитет – это не принесёт тебе особой выгоды, но зато безопасно, а можно поторговаться – это полностью соответствует вашей этике, выторговать себе побольше всего. Это достойный выбор. Как бы ты поступила? Только честно. Без вранья.
– Я бы, наверное, торговалась.
– Ну, если уж, честный разговор пошёл, – Дэн покосился на девочку, – что бы ты с меня спросила?
– С тебя? – Даша покраснела. – Я бы придумала что-нибудь неприятное, чтобы отомстить. Знаю на что ты намекаешь, но вообще, я в отличие от вас мальчишек о подобных глупостях не думаю. Так что, если бы мы с тобой до этого не столкнулись, мне пришлось бы поломать голову. Может, если совсем ничего от человека не нужно, или нечего с него взять я бы выбрала первый вариант. Безопасный.
– Честно. Спасибо.
– И что?
– Хм, – ухмыльнулся Дэн, – вернёмся к нашей ситуации. Представь, что я поступаю точно по твоему выбору. Буду торговаться и потребую с тебя, в лучшем случае повторения вчерашнего. Я ведь мальчишка у меня всякие глупости на уме. А в худшем случае… – Дэн сделал паузу, Даша покраснела, потом побледнела. – Ты, конечно, будешь упираться, но уверен из-за страха перед комитетом, на некоторые уступки пойдёшь. Тебе бы понравилось такое развитие событий?
– Конечно, нет. Не понравилось бы. Но ведь я сама виновата. Это была моя ошибка.
– Твоя ошибка? Скорее это была нелепая случайность. Ну да, ты могла быть осторожнее, внимательнее и не попала бы в такую неловкую ситуацию. Но ведь и я повёл себя не лучшим образом. Сначала я растерялся – это было так неожиданно. Но потом я мог отвернуться или хотя бы закрыть глаза. Это было бы честно и порядочно, этично с моей точки зрения. Увы, я поступил не так. Ты очень красивая девушка, мне понравилось то, что я видел, извини, если тебе неприятно это слышать. Но, поскольку у нас завязался откровенный разговор…
– Кое-что в твоих словах мне нравится.
– Если честно, то мне стыдно за своё поведение. И в то же время я не уверен, что повторись всё, я поступил бы по-другому. Я обычный человек, я далеко не всегда поступаю правильно… Так, о чем я? Да. На мой взгляд, это была случайность, и я повёл себя не лучшим образом. И хотя такое поведение было конечно в моих интересах, даже ты воспитанная на вашей этике, была этим возмущена. Ошиблась ТЫ, а виноватым чувствовал себя Я. Вот как бывает! Ты наверно уловила моё чувство вины и ударила меня. Я тебя понимаю и не осуждаю, хотя вот это мне совсем не понравилось. Я просто ставлю себя на твоё место и понимаю твои чувства. Вот смотри. Мы рассмотрели ситуацию с двух сторон, и с одной ты чувствуешь себя очень довольной, а с другой совершенно несчастной. А ведь ты один и тот же человек. Ты оцениваешь один и тот же поступок. Делать всё, чтобы тебе было хорошо, и плевать, как это отражается на других – это этика достойная крокодила. А я хочу быть человеком. Я человек, я способен проявлять сострадание, бескорыстие и даже самоотверженность.
– Но, если ты всё делаешь бескорыстно, что будешь иметь ты сам? Как ты будешь жить?
– Ну почему же всё, – смутился Дэн, – мы далеко не всё делаем бескорыстно. Мы точно также получаем вознаграждение, это нормально это даже приветствуется. Просто мы не возводим этот принцип в абсолют. Только ситхи всё возводят в абсолют2, а я всегда хотел быть джедаем.
– Кем?
– Это герои одного фильма, ты не могла его видеть. Неважно. Бывают ситуации, когда человеку нужна помощь, за которую он не может расплатиться. Бывает, когда человек попал в беду. Тогда и проявляются те качества, которые присущи настоящему человеку. У нас, людей способных жертвовать своими интересами иногда даже жизнью ради других, называют героями. Про них книжки пишут, кино снимают. Миллионы мальчишек хотят быть на них похожими. – Дэн сбился. – Я наверно непонятно объясняю.
– Не очень, – вздохнула Даша. – Как можно жить, если вокруг все такие странные.
– Э… – смутился Дэн, – вовсе не все и далеко не всегда. У нас полно таких, как у вас, которые ни о ком кроме себя думать не могут. Только у нас именно такое поведение считается неэтичным. Но никто свою этику другим не навязывает, не возводит её в ранг закона. Человек волен сам выбирать свою этику поведения. Вот скажи, если человек украл деньги, его накажут?
– Если тот, у кого он их украл, заявит в полицию и оплатит его поиски, тогда да, его найдут и накажут. Он будет вынужден возместить весь ущерб.
– А если не заплатит, его и искать не будут.
– Конечно, не будут. Кто же будет искать бесплатно. А если тот уже все деньги потратил, получится, что полиция бесплатно работала.
– Но ведь он преступник!
– Что значит преступник, вор действовал в своих интересах, его можно понять.
– Опять та же история. Его можно понять, когда ты представляешь себя на стороне вора, а представив, что тебя обобрали до нитки, ты не будешь столь снисходительна к нему. И не говори, что ты сама виновата, раз позволила себя обокрасть. Мне кажется, у вас лучше всех живут самые хитрые, бессовестные и бессердечные жулики.
– Конечно. А у вас?
– У нас тоже, – Денис сник. – У нас совсем не идеальный мир, у нас тоже много всякой гадости, и с каждым годом становится хуже. Как бы и нам не стать такими же, как вы. Но я совсем не хочу походить на этих жуликов и никакого их богатства мне не надо.
– Я вижу, для тебя это очень важно, – Даша смутилась. – Но я всё-таки не совсем понимаю.
– Ничего, Даша, это не страшно. Всему своё время. – Дэн помолчал. Даш, прости меня, за то, что я пугал тебя комитетом. Я разозлился на твоё поведение с утра, я был неправ.
– Ты с меня ничего не потребовал, а теперь ещё и извиняешься?
– Да извиняюсь. За то, что расстроил тебя, за то, что напугал тебя. Я этого вовсе не хотел, мне это не нужно. Даже наоборот, я хотел наладить с тобой нормальные дружеские отношения.
– Тише, прошу тебя, – Даша вздрогнула и оглянулась. – Денис, кажется, для тебя эти слова значат, что-то хорошее, но для меня это опасные слова.
– О, ты вспомнила моё имя. Выходит, всё не так безнадёжно. Но ты права – я опять виноват. Я постараюсь себя контролировать. Специально для тебя.
– И что я буду должна? – подозрительно спросила Даша.
– Ничего. Делай что хочешь.
Даша надолго замолчала. Размышляла, качала головой, искоса поглядывала на Дениса.
– А почему ты уверен, что я не воспользуюсь твоим поведением, и не буду спрашивать с тебя всё больше и всё бесплатно?
– Я совсем в этом не уверен. Но я ведь тоже не безмозглый робот, – Дэн засмеялся, – ну да, не робот! Я ведь соображаю. Я вовсе не обещаю тебе выполнять все твои капризы. Просто ты можешь обратиться ко мне с просьбой, и я решу, выполнять мне её или нет. И буду я за это спрашивать что-то с тебя или нет.
– Так это почти, то же самое, разница только в размере вознаграждения.
– Почти, да не совсем. Ведь это решаю я, и никто не принуждает меня торговаться до умопомрачения. А ведь бывают ситуации, когда не о чем даже думать. Вот если бы ты тонула, я бы бросился тебя спасать без всяких вопросов. Я знаю, у вас так нельзя.
– Я замечательно плаваю.
– Значит, мне не повезло, – засмеялся Дэн, – так хотелось тебя спасти.
– Серьёзно?
– Ой, Даша, – захохотал Дэн, – это шутка. Не стоит топиться, чтобы это проверить. Пойдём лучше ещё искупаемся.
Глава 6.
Когда Дэн вернулся домой, Татьяна Васильевна готовила обед.
– Здравствуй, обед пока не готов. Придётся немного обождать.
– Давай, помогу.
– Нет, что ты. Зачем?
– Я же должен выполнять домашнюю работу. Давай нож, с этой картошкой я вполне справлюсь.
– Держи. Только осторожно, не порежься.
– Мама, я уже большой мальчик.
– Ты… – она глубоко вздохнула, – конечно, Виталик.
Дело пошло быстро. Через час обед был готов. Татьяна достала из шкафа пакет с конфетами, протянула его Дэну.
– Держи. Ты заработал.
– Я же… – начал было возражать Дэн, но замолчал, когда Татьяна поднесла палец к губам и помотала головой.
– Мы ведь так договаривались, – сказала она.
– Нет. Мы же договаривались на шоколадные, – хитро улыбнулся Дэн, – а это ириски.
– Точно, – засмеялась Татьяна, поменяв пакет на коробку шоколадных конфет, – тебя не проведёшь. – Она разлохматила ему волосы на голове. – Молодец.
Дэн только улыбнулся, покрутил пальцем в воздухе, намекая на подслушивающие устройства, и развёл руками.
Вскоре пришёл Иван Сергеевич и все вместе сели обедать. Дэн был задумчив. Родители, молча, посматривали на него.
– Мама, папа, – дома Дэн теперь называл родителей Виталика только так, – а что наши законы говорят о наследстве?
– О наследстве? – родители переглянулись. – А почему тебя это интересует? Мы вроде не старые?
– Чисто теоретически! – Дэн с укоризной посмотрел на родителей. Демонстративно осмотрел потолок и, глядя вверх, громко произнёс, – я в последние дни много изучал этический кодекс. Такая замечательная вещь. Так всё справедливо устроено. – Он перевёл взгляд на Ивана, – а про наследство как-то ничего не нашёл. Расскажите.
– Конечно, Виталик, – Иван тоже осмотрел потолок, почесал щёку. – Наследование у нас тоже очень справедливое. В духе этического кодекса. Более-менее полно могут наследовать имущество только супруги. Считается, что они ведут общее хозяйство и зарабатывают это имущество вместе. Дети наследуют только часть имущества, и эта часть зависит от возраста.
– Чем меньше лет, тем больше?
– Верно. Молодец. Совершеннолетние дети не наследуют почти ничего. Они могут претендовать на дом, если они в нём проживали в данный момент. И это почти всё. Остальное не существенно.
– Чтобы дети даже богатых родителей вынуждены были зарабатывать сами?
– Точно. Этика должна соблюдаться всегда. Каждый зарабатывает сам.
– Это действительно справедливо, – Дэн стал серьёзен. – А иначе молодёжь могла бы вообще ни о чём не заботиться. Плохо учиться, не приобретать никакой профессии. Вместо этого пить и гулять целыми днями.
– Неужели такое возможно? – спросила Татьяна.
– Увы. Очень даже возможно. И это ужасно. Это приводит к самым печальным последствиям и для этих детей, их родителей и для всего общества в целом.
– Кстати интеллектуальная собственность не наследуется вовсе. Никогда, – добавил Иван. – Это изобретения, книги открытия и тому подобные вещи.
– Да, понимаю, – Дэн опять задумался. – Это тоже справедливо.
Обед завершился в молчании.
Полторы недели Дэн прожил замечательно. Утром – пляж, вечером беседы с родителями, компьютер, телевизор. По телевизору обычно показывали фильмы про удачливых жуликов, или про бандитов, укравших деньги и потом перессорившихся из-за них. Обычно в конце оставался один, который получал всё. Это и был счастливый конец. Дэн высказался, что он такие фильмы видел и раньше, и немало. Бывали ещё фильмы о том, как пострадавший нанимал частного детектива или полицию, и счастливо возвращал всё похищенное. Это Дэна тоже не удивило.
Дэн помогал Татьяне по дому, а заработанные конфеты и шоколадки тихонько складывал обратно в шкаф. Разумеется, его хитрость была раскрыта, но вслух о ней не говорили. Впрочем, коробку конфет, полученную за первую чистку картошки, Дэн не вернул. Утащил её на пляж.
Забавно было смотреть, как Даша смущается от простых и самых обычных для Дэна поступков. В тот день Дэн опоздал. Когда он пришёл, Даша уже плескалась в воде. Дэн, быстро скинув шорты и майку, с разбегу нырнул в озеро.
– Чего меня не дождалась?
– Я же всегда дольше купаюсь. Вместе на берег пойдём.
– Тут вода ледяная. Но ты правильно придумала.
– Хорошая тут вода, ты просто… не привык.
После первых не самых удачных, полных конфликтов дней знакомства, Дэн опасался, Даша вообще не захочет больше приходить на пляж. Или будет держаться отчуждённо или со страхом. Поставив себя на её место, он решил, что сам вряд ли с большим удовольствием продолжил бы такое знакомство. Но Даша оказалась девушкой с характером. Она делала вид, что давно знакома с Дэном и между ними никогда не было и тени непонимания. Естественно, Дэн ни о чём ей не напоминал.
Дэн достал из сумки, с которой теперь он ходил на пляж полотенце и тщательно вытерся. Из той же сумки на свет появилась коробка конфет, Дэн открыл её и положил на расстеленное Дашей полотенце.