Он вовремя опомнился и решил направить отрицательную энергию в полезное русло.
После ужина и реакции на него организма, Захарову стало совершенно очевидно, что больше стряпню Дарьи он есть не сможет. В то же время, ему предстояло провести на "Атисе" ещё двадцать с лишним дней. Этот вопрос требовал скорейшего разрешения.
Максим только продумывал следующие действия, а ноги сами несли его. Почти бегом добравшись до своей комнаты, он захватил объёмистую сумку, с которой телепортировался, и вернулся к лестнице.
Теперь вниз. На первый уровень. Заявляться второй раз за день в том месте, где его "застукали", казалось парню верхом неблагоразумия, и он искренне надеялся, что Александру тоже. Не потому, что боялся охранника. Днём он и вправду перетрусил, столкнувшись с ним, но скорее от неожиданности появления и тем более поведения одного из членов группы. Теперь же Максим знал, чего ожидать от него и опасался другого. Своей реакции. В нынешнем состоянии он вполне допускал, что у него возникнет желание дать отпор. А это уже никуда не годится.
Оказавшись на первом уровне, парень не терял времени зря, стараясь свести пребывание здесь к минимуму. Без особого труда отыскав ту секцию склада, где находились продукты питания, не требующие особых условий хранения, он увидел несколько стеллажей, плотно заставленных коробками с консервами. Там имелось всё: и рыба, и тушёная говядина, и сгущённое молоко, и различные каши, и даже ананасы. Их было столько, что его посягательство вряд ли кто мог обнаружить - Максим почему-то не сомневался, что Дарья не вела никакого учёта. Снова, как и в случае с запасами питьевой воды, он задумался, зачем на "Атисе" столько консервов. Даже если бы семеро временных постояльцев питались исключительно такой пищей, её бы хватило гораздо больше, чем на планируемый месяц.
Он быстро наполнил сумку всем, что посчитал нужным, прикинув - этого запаса ему хватит минимум на неделю. Ну что ж, значит, придётся наведаться сюда за пополнением ещё пару-тройку раз. Взяв из каждой коробке понемногу, чтобы его вмешательство было не очень заметно, Максим перекинул лямку через плечо и направился к выходу.
С каждым шагом ему казалось, что вот сейчас дверь откроется, на склад зайдёт Александр и, растянувшись в улыбке, скажет: "Я так и знал, что помешал тебе, и ты вернёшься завершить начатое". Но вместо этого Захаров беспрепятственно покинул сначала помещение, а затем и уровень. Более того, никто не встретился ему на всём пути обратно до комнаты, где парень смог скинуть тяжёлую ношу и облегчённо перевести дыхание.
Организм, не получивший нормальной пищи, снова настойчиво взывал к хозяину, к тому же Максима распирало любопытство.
К счастью, все банки были с ключом и консервный нож, которым парень всё равно не располагал, не требовался. Открыв первую, с гречневой кашей и говядиной, он почувствовал манящий запах. Вот только ужин тоже пах отменно. Захаров зачерпнул ложкой небольшую порцию и попробовал.
Нет. Определённо нет.
Никакого привкуса - ни кислого, ни горького, вообще никакого. Самая обычная консервированная каша с тушёнкой.
Посетовав, что возможности разогреть еду у него нет, Максим пришёл к выводу, что как-нибудь обойдётся и так. Он с удовольствием съел всё содержимое этой банки, запил ананасовым соком из другой и тем самым утолил, наконец, голод.
То, что консервы были в порядке, его порадовало. Но почему основная пища имеет привкус и, главное, отторгается организмом? Что-то с продуктами? Кулинарные способности Дарьи Васильевны сильно преувеличены?
Максим вспомнил про запах пластмассы, который сразу по прибытии источала его кожа, и задумался, не виновата ли телепортация? Он не понимал, как это вообще может быть, коль скоро производилось перемещение объектов, а не их копирование из одного места в другое. Вдобавок, он сильно сомневался, что консервы были доставлены на "Атис" традиционным путём, до погружения на дно.
Вывод напрашивался сам собой: с едой что-то делала Дарья, которая, к слову, сама никогда к ней не притрагивалась.
Но зачем ей это? И почему остальные упорно ничего не замечают?
* * *
Этой ночью Максим и не пытался заснуть. Одна мысль о том, что он опять будет безрезультатно ворочаться в постели, раздражаясь и тем самым ещё больше отдаляя сон, вызывала у него отвращение. Но и просто бегать по уровню, как по стадиону, он не хотел. Вместо этого лучше попробовать проникнуть в одну из запертых комнат.
Захаров терпеливо дождался часа ночи. Он вполне мог выйти и раньше - в конце концов, члены группы проводили досуг в зоне отдыха тремя уровнями ниже и чтобы привлечь их внимание, требовалось поработать кувалдой, никак не меньше. С другой стороны, мало ли, по какой причине кому-нибудь из них приспичило бы отправиться к себе и, следовательно, оказаться гораздо ближе, чем ему хотелось.
Поскольку никогда прежде Максиму не доводилось взламывать замки, он понятия не имел, что ему взять с собой. Все сведения, которыми он располагал, были почерпнуты из кино, а на "Атисе" не было даже самых простых инструментов. Вернее, они были, скорее всего, на технических уровнях. Может быть, и на первом, складском, но идти туда в третий раз Захаров не решился. Сейчас он меньше всего желал встретиться с любым членом группы, включая Юлю.
Понимая, что без отмычки у него нет никаких шансов на успех, он тщательно обыскивал комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь подходящее. Когда он уже отчаялся, взгляд его упал на лежащие у клавиатуры наушники, которые он принёс с собой. Максим, даже когда оставался наедине, предпочитал пользоваться ими, нежели самыми качественными колонками. Сейчас же его привлекли не сами наушники, а зажим, с помощью которого, видимо, провод закреплялся на одежде. Он никогда этого не делал. Изучив его повнимательнее, парень увидел внутри тугую пружину. Не избавившись от сомнений, он сломал зажим и извлёк её наружу. Её вполне можно было разогнуть, что Максим и сделал, получив проволоку длиной почти семь сантиметров. Правда, диаметр смущал - она показалась толстоватой. Но ничего другого в распоряжении парня не имелось, даже паршивой бумажной скрепки ("Вот до чего довела компьютеризация всего и вся!").
Захватив импровизированную отмычку, фонарик (хоть этим "Атис" порадовал) и, на всякий случай, ключ от своей комнаты, Захаров вышел в коридор. Его встретила постепенно становящаяся привычной полная тишина. Он не надевал обувь, и потому ступал по стальному полу практически бесшумно. Максим отошёл подальше от лестниц и лифтов и остановился перед одной из совершенно одинаковых дверей.
Нервно покосившись на висящую чуть в стороне камеру, которая была обращена на него, но не работала (так ли это?), парень приступил к делу. Он присел и осмотрел замок под ручкой. На вид - самый обыкновенный, но мог ли он делать выводы, если прежде ни разу не уделял внимания таким вещам? Поднеся проволоку к скважине, Захаров убедился, что она может войти в узкое отверстие. Маленькая победа? Пока не более чем дуновение попутного ветра.
Он вставил отмычку в замок - она вошла примерно наполовину и во что-то упёрлась. Попробовал пошевелить из стороны в сторону, потом вверх-вниз. Ничего. Надавил сильнее. Тоже никакого результата.
"Здесь должно быть место для пошлой шутки", - подумал Максим и даже усмехнулся, но чувствовал он себя паршиво. И глупо. Разве можно было надеяться, что простой кусок проволоки поможет? Наверное, надо где-то подогнуть, вставить под определённым углом. И, хотя она вошла в скважину, всё-таки была толще, чем следовало.
Вытащив то, что опрометчиво считал отмычкой, Захаров с досадой бросил её на пол. Лёгкий металлический звон ударил по нервам не слабее, чем удар молота о наковальню. Не желая оставлять ни малейших улик, парень поднял проволоку и спрятал обратно в карман.
Сидеть на корточках становилось всё менее комфортно, и он встал, чувствуя, как ноют ноги. Разве раньше у него были такие проблемы?
Немного постояв, Максим взялся за ручку. Повернул вниз, как если бы собирался открыть дверь. Разумеется, ничего не вышло. Тогда потянул вверх, изо всех сил. Что ожидал, то и получил. Фыркнув, парень внимательно осмотрел ключ от своей комнаты. Он был ассиметричный - вот и всё, что понял Максим.
Сам не зная зачем, он попробовал вставить его в замок. Ключ уверенно вошёл в скважину. Поворот... замок поддался! Парень почти видел, как приходит в движение механизм, убирая препятствие - язычок.
Щёлк!
На время забыв, что надо дышать, Максим повернул ручку.
Дверь покорно отворилась.
Он толкнул её от себя, не решаясь сделать шаг в прежде недоступную комнату. Там не горела ни одна лампа, но света из коридора хватало, чтобы разогнать темноту на несколько метров вперёд.
Пусто.
Абсолютно, совершенно, полностью. Там отсутствовала не только мебель - и отделка, и лампы, и розетки. Да что там! Стены, потолок, пол представляли собой чистую, неокрашенную нержавеющую сталь, а вся комната - не более чем металлический прямоугольник.
Не зная, чего опасается, парень зашёл внутрь. Включив фонарик, он осветил дальний угол помещения и увидел там закуток, лишённый двери, в котором предполагалось размещение ванной. Никакой сантехники там, разумеется, не было, как и отверстий для труб, сливов и прочего.
А вот что здесь присутствовало, так это запах. Сам по себе обычный, но не в таком месте. Резковатая вонь пластмассы. Но что могло её издавать, когда вокруг голый металл?
Казалось, с каждым вдохом она становилась сильнее. Максим поспешил ретироваться из комнаты и закрыл дверь. Ключ по-прежнему торчал в замке, и парень попытался запереть помещение.
Ему это удалось без малейших затруднений.
* * *
Он попробовал отпереть ещё несколько комнат, и везде его ключ подходил идеально. Не вызывало сомнений, что замки во всех помещениях были совершенно одинаковыми. Такая унификация, которая привела бы в замешательство любого грабителя, не имела никакого смысла. Отпадала сама необходимость в замках. Какой прок запираться, если твой сосед без проблем может зайти тогда, когда посчитает нужным? И ведь даже нет элементарных глазков, чтобы узнать, кто пришёл в гости - самоуверенность создателей "Атиса" удивляла.
Ну хорошо, а комнаты? Максим предполагал, что они будут пусты, но увиденное превзошло его ожидания. Они напоминали примитивные заготовки, которые прошли лишь первый этап долгого пути превращения из куска металла в законченный продукт. Неоднократно заявлялось, что подводный комплекс ещё не готов и многое предстоит доделать. Не до такой же степени! Разве не логичнее было предусмотреть те же отверстия для труб заранее, чем потом сверлить их, уже находясь под водой? Неужели так удобнее? А как насчёт запаха пластмассы? Что он означал?
Контраст между теми комнатами, которые были доступны членам группы, и остальными поневоле заставил Захарова снова задуматься над словами Юли. Чёрт возьми, "Атис" действительно всё больше напоминал ему фальшивку. Однако парень никак не мог найти объяснение всем противоречиям, которые, подобно злым пчёлам, роились в его голове.
О сне можно было и не заикаться. Максим был в достаточном возбуждении, чтобы спуститься ниже. В сущности, об особом риске речь не шла - единственное доступное помещение третьего класса пожелала занять Дарья, и кроме неё никого на уровне больше не было. Отойдя на всякий случай подальше от её комнаты, парень попытался открыть дверь.
Ключ даже не вошёл в скважину.
* * *
Остаток ночи Максим провёл в размышлениях, так и не расстелив кровать. У него болела голова, глаза покраснели и уже не слезились, не хотелось лишний раз пошевелить и пальцем, а в голове царил сумбур. И всё-таки он отказался от идеи принять снотворное и дать, наконец, возможность организму отдохнуть. А вдруг, пока он будет беззащитно спать, кто-то придёт к нему? Сколь бы абсурдной ни казалась эта мысль, у парня не получалось от неё отделаться. Его могло бы успокоить знание того, что на пятом уровне кроме его комнаты другие были "пустышками" - а, следовательно, и ключ у него единственный. Так?
Не так. Вряд ли на весь "Атис" один комплект.
Электронное табло над входом назойливо напоминало, что Захаров находился на "Атисе" всего пятый день из тридцати.
Он терпеливо ждал, когда часы не покажут нужное время - восемь утра. В девять по распорядку предполагался завтрак, и Максим знал, что Дарья Васильевна не подаёт к столу вчерашние блюда. Значит, у него есть возможность пройти на кухню и переговорить с ней лично, с глазу на глаз. Он хотел объяснить ей, что отныне станет есть в своей комнате. Поскольку обслуживающий персонал отсутствовал, ему придётся носить пищу самому - только лишь затем, чтобы потом смыть её в унитаз. Иначе нельзя. Если он просто откажется от еды, это вызовет вопросы, а продолжать травиться он не собирался. Вот и пускай думают, что он предпочитает завтракать, обедать и ужинать в уединении. Невелика цена.
Ровно в 8:00 Максим поднялся со стула. Движения давались ему на удивление легко, порой казалось, что он и вовсе начинает парить над полом. И при этом он чувствовал тяжесть во всём теле. Подобное противоречие его скорее позабавило, чем напугало, и парень слегка неестественной пружинистой походкой направился к лестнице.
Спустившись на третий уровень, он вошёл в столовую и только сейчас осознал, что на нём по-прежнему нет обуви. Представив, как нелепо он должен выглядеть, придя в одних носках, Захаров ещё больше развеселился и уверенно направился к кухне, вход в которую находился в противоположном конце огромной столовой. По пути он удостоил взглядом репродукции картин на стенах и прикинул, насколько интересней стало бы это помещение, будь там изображены на пейзажи, а, допустим, кораблекрушения или дремлющий в океанских глубинах пресловутый Ктулху.
Как Максим и предполагал, Дарья уже находилась на кухне, звеня посудой. Поскольку дверь была не заперта, он не стал стучать. Сам не зная зачем, Захаров сначала слегка приоткрыл её. Безупречно смазанные новенькие петли не издали ни малейшего звука, поэтому он остался незамеченным.
Несколько блестящих стеклокерамикой индукционных плит с духовками таких размеров, что в них, казалось, можно загнать небольшой автомобиль; множество шкафов, в основном с прозрачными дверцами, за которыми виднелись тарелки и самые разнообразные ёмкости для пряности и специй; короба вытяжной вентиляции, нависающие над всем этим; кафельная плитка на стенах и линолеум на полу - это всё, что успел отметить Захаров, прежде чем его внимание привлекла Дарья. Она стояла у плиты спиной к входу и готовила - от кастрюли поднимался пар, кухню заполнял аромат овощного супа. Прежде подобного блюда в меню не было.
Максим хотел поздороваться, когда женщина опустила руку в карман и достала оттуда странный пузырёк, не похожий на обычную солонку. Сделанный из тёмно-синей пластмассы цилиндр больше напоминал шариковый дезодорант. Из-за расстояния парень не смог прочесть название, но успел заметить символ под латинскими буквами. Жёлтый треугольник с восклицательным знаком. Прежде он видел подобную маркировку разве что на средстве для борьбы с насекомыми.
Затаив дыхание, Захаров наблюдал, как Дарья отвернула крышку и некоторое время держала пузырёк над кастрюлей. Хотя он не видел, что именно она делала, догадаться было нетрудно.
Его прошиб холодный пот, ноги задрожали, и лишь усилием воли он заставил себя устоять. Потому что в противном случае был бы непременно обнаружен, а этого он хотел меньше всего.
Неожиданно женщина замерла, словно что-то услышала.