– Не совсем.
– Ничего. – Артабан улыбнулся с таким уверенным видом, что мне стало не по себе. – Это придет со временем.
– Может быть… Но я все равно не понимаю, как моя принадлежность к другому миру может помочь тебе. Без моих друзей меня бы уже десять раз укокошили.
– Правильно подбирать друзей – великое искусство, – гигант многозначительно поднял палец, и я, подумав, была вынуждена согласиться с этим утверждением. – Ана, которую ты заменила, тоже не имела никаких преимуществ перед физическими более крупными противниками, однако это не помешало ей вознестись над остальными – только посмотри, что она натворила.
– Кажется, ты восхищаешься ей? – мне не понравилась интонация собеседника, и я удивленно взглянула на него.
– Конечно, – кивнул Артабан. – Как не восхищаться той, кто воспользовался единственным шансом обвести Бальтазара вокруг пальца? На такое способны лишь избранные. Но не забывай о том, что вы с ней, по сути, единое целое, и то, что есть в ней, есть и в тебе.
– Подлость, вероломство, лживость – ты это имеешь в виду?
– Да, – с невозмутимым видом согласился мужчина. – А еще смелость, целеустремленность и готовность идти до конца. Выбирай, что тебе больше нравится.
Я прежде не рассматривала свою злую копию с этой точки зрения, и теперь была вынуждена задуматься. Подсознательно я все же предъявляла к Ане более высокие требования, чем ко всем остальным, вероятно, потому, что видела в ней себя. Но стоило мне представить, как повел бы себя совершенно посторонний мне человек на ее месте, как все изменилось – да, любой предпочел бы спасти себя, вернуть то, что, как ему казалось, судьба отняла у него. Значит, поведение Аны было вполне объяснимо, и только мои эмоции мешали мне понять и принять это раньше. Как только эта ситуация разъяснилась, я почувствовала огромное облегчение, словно все это время носила тяжелые доспехи и только что скинула их. Артабан умел находить нужные слова, и я взглянула на него словно впервые – и случилось невероятное. На моих глазах образ здоровяка начал мерцать и меняться, и спустя несколько секунд передо мной уже сидел старик с длинной окладистой бородой. В какой-то момент он показался мне поразительно похожим на Сола, и я даже протерла глаза, чтобы убедиться, что это не галлюцинация. Однако мой собеседник, похоже, и не думал вводит меня в заблуждение – как только он понял, что я, наконец, узрела его истинный лик, то улыбнулся и кивнул:
– Вот и хорошо. Когда мои подданные видят во мне кого угодно, но не того, кем я являюсь на самом деле, у меня появляется чувство, будто я украл чужую жизнь.
– Ты хочешь сказать, что делаешь это не намеренно? – мне показалось, что я или ослышалась, или неверно истолковала слова Артабана.
– Не всегда, – покачал головой старец. – Видишь ли, каждый из нас, братьев, несет на себе божественную печать, которая, с одной стороны, возвышает нас над остальными, но, с другой, мешает жить. Я могу стать кем угодно и когда угодно, но вот заставить своих людей видеть себя таким, какой я есть – это сложнее.
– Похоже на лицедея, который запутался в собственных ролях, – ляпнула я, не подумав, но Артабан нисколько не обиделся.
– Да, наверное, – согласился он, подумав пару секунд. – Но не все так плохо. Ты ведь видишь меня? Как, кстати, я выгляжу?
– Ты старый, – я подумала, что самым правильным в создавшейся ситуации будет говорить только правду и ничего, кроме правды, как любил выражаться мой отец.
– Ты не представляешь, насколько, – рассмеялся Артабан, поглядывая на меня из-под кустистых бровей. – Но хватит обо мне, давай лучше поговорим о тебе.
– Давай.
– Как я уже говорил, не в моих силах вернуть тебя домой, – старец откинулся на спинку стула и задумчиво скрестил руки на груди. – Поэтому перейдем сразу к тому, что нам доступно. Наверное, ты заметила, что твои кольца здесь не действуют?
– Ты и о них знаешь? – я машинально ощупала кусочек металла, о котором успела забыть из-за его абсолютной бесполезности.
– Да, конечно. Это, можно сказать, моя обязанность – знать все и обо всем. Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе о том, как это делается, но позже. Так вот, я намеренно освободил свои земли от влияния подобных вещей – поэтому они и перестали отвечать тебе, как только ты пересекла границу. Но, тем не менее, это великое чудо, что кольца попали именно к тебе, ведь для остальных обитателей этого мира они совершенно бесполезны.
– Почему?
– Сложно сказать, – пожал плечами Артабан. – Вряд ли найдется человек, который сможет ответить тебе на этот вопрос. Возможно, все дело в тебе. Или же их сила объясняется простым стечением обстоятельств. Вселенная многогранна и непредсказуема, и было бы слишком самонадеянно с моей стороны думать, будто я постиг ее суть. Скорее, я отошел на несколько шагов дальше от берега, чем многие, и способен увидеть то, что находится на ее поверхности.
– Как-то это не слишком обнадеживает.
Слова старца разочаровали и огорчили меня, потому что мне хотелось верить в его могущество, а он признавался в том, что мало что может сделать. Оставалось только надеяться на то, что Бальтазар преуспел в постижении тайн мироздания не больше своего старшего брата. Энки я уже не рассматривала как сильного противника – несмотря на свои огромные возможности, он виделся мне всего лишь пешкой в партии, которую разыгрывали два грозных властителя. Я уже успела перестроиться на местные масштабы, и то, что в моем мире оценивалось бы как незначительный локальный конфликт, казалось мне чем-то невероятно важным. В действительности, так оно и было – мама учила меня, что любая жизнь ценна, и то, что здесь смерть буквально витала в воздухе, заставляло меня чувствовать свою причастность к происходящему. Ощущение, будто все это не имеет ко мне никакого отношения, прошло в тот момент, когда я потеряла Фирмика и Ольгу, и теперь я чувствовала в себе готовность противостоять злу, которое воплощал для меня Бальтазар. Утвердившись в этой мысли, я кивнула и взглянула в глаза собеседнику:
– Так чем я могу помочь твоему народу?
– Это другой разговор, – обрадовался Артабан. – Я не хочу войны, но, похоже, особого выбора у нас нет. Однако я сделаю все возможное для того чтобы избежать открытого противостояния. Гибель людей – великая трагедия, какими бы целями они ни руководствовались и какие идеи бы ни проповедовали. Значит, нам придется вести подрывную деятельность, чтобы расшатать устои моих любимых братьев.
– Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, – я нахмурилась, пытаясь проникнуть в мысли старца, но у меня ничего не получилось.
– Конечно, не понимаешь, – ухмыльнулся Артабан, с самодовольным видом поглаживая бороду. – У меня есть несколько чудес в закромах, о которых не догадывается Бальтазар. Он, конечно, силен, однако и мы не лыком шиты. В моей власти повелевать временем.
Наверное, в этот момент я должна была округлить глаза или упасть на колени, однако я этого не сделала и продолжала сверлить взглядом рассказчика, который, похоже, был разочарован и даже обижен таким невниманием с моей стороны. На самом же деле все объяснялось тем, что я не сразу переварила полученную информацию, а когда до меня дошел ее смысл, старец уже продолжал свою речь:
– Что ж… Я удивлен. Но так даже лучше. Итак, время – это стихия, которой можно управлять. Конечно, только в определенной степени – полностью подчинить ее своей воле не дано никому.
– Ты хочешь сказать, что можешь отправить меня в прошлое? – задавая этот вопрос, я затаила дыхание.
– Да, – торжественно заявил Артабан.
– Тогда я не понимаю, почему ты не вернешься в тот день, когда твои братья решили заварить всю эту кашу, и не всыплешь им как следует.
– Я ведь сказал, что есть некоторые ограничения, – огорченно крякнул старец, потупив взгляд. – В моей власти лишь несколько дней. Именно поэтому Бальтазару и не удается застать меня врасплох – я каждый раз вижу заранее все, что они с Энки задумывают.
– Допустим… А можешь ли ты открутить стрелки часов на тот момент, когда Ана затащила меня сюда? Это можно сделать?
– Можно, – кивнул старец, однако выражение его лица при этом почему-то было не слишком ободряющим. – Но это ничем тебе не поможет. Видишь ли, для того чтобы вернуть тебя домой, мне понадобится Ана из этого мира, а она недоступна. Если бы она скрывалась по эту сторону, магия подействовала бы на нее. Но ее здесь нет.
– Может быть, стоит хотя бы попробовать? – я все еще надеялась на то, что мне удастся убедить Артабана.
– Исключено, – заявил он безапелляционным тоном. – Ты не желаешь услышать меня. Эта попытка убьет тебя, и ты перестанешь существовать в обоих мирах. Если мы вернемся хотя бы за секунду до того, как ты появилась здесь, этого никогда не произойдет. Тебя не будет ни здесь, ни там. Ты хочешь этого?
– Не очень.
Я была искренне расстроена и с трудом сдерживала слезы. Возникшая на горизонте призрачная надежда на возвращение показала мне, насколько я была слаба и как сильно соскучилась по дому, несмотря на все мои попытки уверить себя в том, что это не так. Поднявшись из кресла, я прошлась по комнате, чтобы немного успокоиться, и только после этого обратилась к Артабану, который смотрел на меня с явным сочувствием, словно понимал, что у меня творится на душе.
– Ладно, я поняла, что назад ты меня отправить не сможешь. Тогда зачем все это?
– Ты сейчас знаешь несоизмеримо больше, чем знала несколько дней назад, – медленно проговорил старец, стараясь, чтобы до меня дошло каждое произнесенное им слово. – Представь себе, какие возможности откроются перед тобой. Ты приникнешь в святая святых Бальтазара, станешь моими глазами и ушами. И, возможно, рано или поздно нам удастся узнать, каким образом можно его победить, избежав кровопролития.
– Вернуться?! – сначала мне эта идея показалась дикой, но уже в следующий момент я вскочила на ноги и уставилась на собеседника. – Постой… Ты хочешь сказать, что все вернется? И Фирмик с Ольгой? Они оживут?
– Кто это? – нахмурился Артабан.
– Мои друзья, Энки казнил их.
– Да, конечно. Все станет, как прежде. Только ты будешь помнить об этом. Ну, и я, конечно.
– Согласна!
Я сказала это, не раздумывая ни секунды. Да и могли ли я сомневаться, когда у меня вдруг появилась возможность вернуть своего верного слугу и мать Агера? Вспомнив о друге, я подняла на старца глаза и спросила:
– А как же мои спутники? Они тоже все забудут?
– Да, к сожалению. Мы и так сильно рискуем, отправляя тебя в волчье логово. Чем меньше людей будут знать о твоей цели, тем лучше для всего предприятия.
– Но… – мне сложно было подобрать слова, чтобы донести до собеседника свою мысль. – Не знаю, как сказать. Агер должен будет отправиться на войну, понимаешь? На войну с Энки, и его там обязательно убьют.
– Не убьют, я позабочусь об этом, – пообещал Артабан. – Если это все, что тебя беспокоит…
– Нет, не все, – я покачала головой, показывая, что еще не закончила. – Ламар, Мердок – я могу их так и не встретить, и они будут вынуждены заниматься тем же, что и прежде. То есть ненавидеть людей Бальтазара и считать правдой всю ту чушь, что Энки льет в уши своих подданных. Как быть с ними?
– Пока не знаю, – Артабан задумчиво почесал лоб. – Но я решу этот вопрос. Точнее, Веда решит.
Назвав имя, под которым его знали в стране Энки, старец хитро улыбнулся, и я представила, как будут удивлены мои спутники, когда девочка начнет наставлять их на путь истинный. Только бы они не наделали глупостей сгоряча.
– Тогда я спокойна, – мне с трудом удалось унять дрожь в ногах, которая была результатом возбуждения, но никак не страха. – Когда начнем?
– Прямо сейчас.
Старец наклонился ко мне и протянул руку. Взглянув на его ладонь, я заметила на ней второе кольцо, которое носил Ламар.
– Откуда?! – я быстро схватила артефакт и тут же надела его на палец – правда, как и следовало ожидать, ничего не ощутила.
– Ламар отдал. Ты ведь не говорила ему о том, что этот кусочек металла невероятно важен, вот он и не стал возражать, когда я попросил его об этом одолжении.
– Как все просто.
– А к чему усложнять? – удивился Артабан. – Нас с тобой, особенно тебя, и так ждут великие испытания, поэтому если появляется возможность легкого пути, не стоит им пренебрегать. Теперь о том, с чем тебе предстоит столкнуться. Я не смогу приходить к тебе, потому что дорога к брату для меня закрыта.
– А как же Энки?
– Энки – другое дело. Он слаб, мне ничего не стоит обвести его вокруг пальца. Но Бальтазар – он намного сильнее. Поэтому тебе нужно быть очень осторожной. Конечно, я помогу тебе превратиться в Ану – тебя не узнают. Я говорю не о внешности, а о твоей ауре – сейчас она другая, и любой опытный жрец сразу заметит это. Мы немного подправим кое-что, и ты сойдешь за местную.
– Как это – подправим? – мне не понравилось услышанное, и я решила уточнить этот момент на всякий случай.
– Это не больно, – спокойно улыбнулся старец. – Честно говоря, я уже это сделал – прости, что без твоего разрешения. Но изменения никак не повлияют на тебя, ты останешься собой.
– В следующий раз ставь меня в известность, прежде чем менять меня, – я разозлилась не на шутку, но сдержалась.
– Надеюсь, что следующего раза не будет. Но мы отвлеклись. Тебе следует соответствовать ожиданиям наставников, и тогда они не заменят подмены. В случае крайней необходимости я пошлю к тебе Пушка.
– Этого летуна? – я удивилась такому странному решению. – Как только он появится, люди со всей округи сбегутся, чтобы посмотреть на это чудо. Нет, это не вариант.
– Ты недооцениваешь сиррушей, – Артабан взглянул на своего питомца, и мне показалось, что тот усмехнулся. – Они прекрасно умеют маскироваться. Ты и сама вряд ли заметишь его, если он сам этого не захочет.
– Ну, хорошо, – я взглянула на существо, пытаясь заново оценить его. – Посмотрим.
– Я не знаю, насколько затянется твое пребывание там, – признался старец, нахмурившись. – Поэтому не стану обещать тебе быстрой победы. Возможно, все решится уже в ближайшее время, но может случиться и так, что тебе придется задержаться на долгие месяцы или даже годы.
– Не будем о грустном, – мне подобное предположение показалось совершенно нереальным, и я просто отмахнулась. – В общем, мне нужно держать глаза и уши открытыми, чтобы не пропустить ничего важного. Это ясно. И что дальше? Как я смогу позвать тебя, если что-то случится?
– Очень просто, – с готовностью отозвался мой собеседник, у которого, казалось, были ответы на все вопросы. – Соедини кольца.
– Что?
– Прислони их друг к другу знаками.
– И что произойдет?
– Ничего особенного. Но я почувствую это. Правда, и Бальтазар почувствует, но он вряд ли поймет, что происходит.
– Твое «вряд ли» не слишком обнадеживает, – проворчала я, автоматически взглянув на изображения солнца и луны.
– Ничего не поделаешь, – вздохнул Артабан. – Другого способа нет.
– Как я пойму, что настал момент? – я все еще не могла понять сути моей миссии. – Чего мне ждать? Бальтазара в розовой юбке? Или недовольства его подданных? Намекни хотя бы.
– Думаю, ты сама поймешь, – старец улыбнулся моей шутке, но все же не стал уточнять. – Я всегда был весьма посредственным предсказателем, так что и на этот раз не буду ставить перед тобой конкретных целей. Иначе ты можешь проглядеть что-то по-настоящему важное.
Поняв по наступившей тишине, что нам не о чем больше говорить, я вдруг ощутила такую тоску, что с трудом сдержалась, чтобы не пустить слезу. Наверное, старец понял, что со мной происходит, потому что, смущенно кашлянув, поднялся со своего места и по-отечески обнял меня за плечи.
– Я благодарен тебе. Все люди этого мира благодарны, хотя пока и сами об этом не догадываются. Знаю, что ты хотела бы попрощаться с друзьями, но советую тебе не делать этого – тогда расставание будет еще более трудным. Я уверен, что вы еще увидитесь, но, надеюсь, это случится в совсем другом мире, где не будет места жестокости и злу.