— Соши, могу я… — робко попросил Казуки и, опустив руку, начал приближаться к нему. Его губы неуверенно прижались к губам друга чуть ниже, чем надо. Обхватив его лицо ладонями, Минаширо приподнял его голову и поцеловал юношу. Иначе, чем вчера, но с таким же отчаянным чувством.
— Соши, я ведь хотел, чтобы мы отдалились друг от друга, — когда парень отстранился, произнёс Казуки. — Чтобы ты меньше думал обо мне и больше сосредоточился на Зигфриде. А теперь, после этого мы ещё сильнее привяжем себя друг к другу.
— Разве это плохо? — прошептал Минаширо, поправляя его волосы.
— Отец сказал, что ты перестал справляться со своей работой, что он ищет тебе замену. Это…
— Это не из-за тебя, Казуки, — догадываясь, к чему всё сведётся, сказал Минаширо. — Во всех своих проблемах виноват только я, слышишь? — он схватил его за плечи и встряхнул.
— Да…
— Я не уйду, как бы ты не отталкивал меня, — заранее перекрывая все уговоры друга, настойчиво произнёс Соши, а Казуки лишь улыбнулся.
— Как будто теперь я могу это сделать. С моим воздухом, которым я дышу.
========== Гость в этом мире ==========
«Что же мне делать…» — стоя на берегу моря прямо у кромки воды, Казуки чувствовал, как тёплые волны омывают ноги. Его брюки были закатаны по колено, а обувь парень держал в руках, устремив невидящий взор на бескрайний горизонт. Недалеко от него Шокора весело бегал по пляжу, приближаясь к воде и отскакивая от неё на несколько метров, словно от чего-то обжигающего. Казуки отчётливо слышал его лай, поэтому, несмотря на то, что был здесь один, не чувствовал одиночества. Солнце уже успело скрыться за горизонтом, но юношу это мало волновало: ни днём, ни ночью никакие краски не будоражили его сознание.
«Я лишь утягиваю Соши за собой. Зачем мы сближаемся ещё больше? Сейчас, когда остров так остро нуждается в нём и его способностях. Я должен отпустить его, а хочу каждую минуту проводить рядом с ним. Да ещё это напрасное чувство вины… давит на него, я чувствую, хотя он пытается это скрыть. Как уберечь его от этого? Как восстановить то, что было? Не хочу, чтобы Соши лишился из-за меня своего статуса тактика-координатора. Но пока мы на этом острове, нас будет тянуть друг к другу. Если раньше я думал, что мне хватит лишь одной встречи в неделю, то теперь хочу находиться с ним каждый день».
— Что-де мне делать? — вслух спросил Казуки, опускаясь на корточки и кладя обувь на песок. Он запустил руки в воду, и волны стали мягко ласкать его пальцы. Наверное, если бы он смог уехать, то уехал бы с острова. Но он слишком слаб и подавлен. Потерял зрение, потерял Марк Зайна, а теперь должен потерять ещё и Соши? Что у него останется, если он сбежит с острова, кроме горьких воспоминаний об утраченном счастье?
Казуки думал, что сможет смириться с этим. Да, жить в полной тьме, полагаясь лишь за звуки и ощущения, он приспособился, но не смирился. Каждый день на душе кошки скребли от осознания того, что он не может больше видеть этого моря, неба, звёзд, солнца и луны, тихих улочек Тацумии, лиц друзей и глаз Соши. Если бы была хоть какая-то надежда на выздоровление, хотя бы через год, три или пять лет, Казуки бы смирился и покорно ждал. Но сейчас его прежде бушующее сердце ныло в груди, запертое в надёжную клетку.
— Шокора? — почувствовав, что собака притихла, Казуки поднялся на ноги и развернулся в ту сторону, где в последний раз слышал её лай. Заслышав голос хозяина, пёс тихонько проскулил, а потом начал глухо и тихо рычать. Казуки не надо было видеть, он знал, что сейчас Шокора прижался к земле, вытянул передние лапы и обнажил свои клыки.
— Что случилось? Ты чем-то напуган? — Макабе медленно приблизился к питомцу, однако тот не переставал рычать. Юноша остановился и чуть приподнял голову.
— Здесь кто-то есть? — спросил он в пустоту. Обычно Кауки чувствовал присутствие человека, если тот находился рядом с ним, но сейчас не мог ощутить ничего. Прошло несколько долгих секунд, и Шокора расслабился, несколько раз тявкнул и снова побежал играть.
— И что это было? Ты крысу увидел? — усмехнулся Казуки, возвращаясь к тому месту, откуда пришёл и отыскивая свою обувь. Странно, но он никак не мог найти её. Парню даже пришлось опуститься на четвереньки и ползать по пляжу, водя ладонями по песку. Хотя он был уверен, что оставил кроссовки именно здесь…
Внезапно он на что-то наткнулся. Что-то мягкое, гладкое, тёплое и мокрое. Похожее, на человеческую кожу. Казуки тут же отдёрнул руку и и приподнял голову. Насколько он мог понять, он прикоснулся к лодыжке.
— Простите, — сконфуженно произнёс юноша. Несмотря на то, что человек стоял прямо перед ним, он совсем не ощущал его присутствия.
— Ничего страшного. Мне было приятно, — весело ответил мягкий незнакомый голос. Казуки выпрямился и немного отстранился, ибо находился слишком близко к этому парню. — Ты что-то ищешь? — спросил он.
— Да, свои кроссовки, — признался Макабе.
— Эти?
Похоже, парень что-то протянул ему, и Казуки, подняв руки, действительно ощутил свою обувь. Пальцы незнакомца были влажными, а ещё Казуки своим чутким слухом уловил, что с его тела и волос на песок стекает вода.
— Да, спасибо, — поблагодарил он. — Где ты нашёл?
— Всего в метре от тебя. Если бы ты двигался чуть правее — то сразу бы нашёл их. Ты не хочешь искупаться? — в голосе парня появился энтузиазм. — Вода такая тёплая и свежая! Не думал, что море может доставить столько удовольствия!
«Значит, он только вышел из воды, поэтому весь мокрый. Но почему я не слышал его?»
— Нет, я… — заколебался Казуки. — Не купаюсь.
— Почему? — юноша заметно опечалился. — Боишься? Хочешь, я буду держать тебя за руку? — он внезапно схватил Казуки своими влажными пальцами и прижал к себе. Макабе содрогнулся с головы до ног, почувствовав, что на нём нет одежды.
— Нет, не стоит, уже поздно, — смутившись, он быстро отстранился. Что это за странный человек?
— Это потому что ты не видишь воду и думаешь, что она поглотит тебя? — проницательно заметил юноша. Казуки, мысленно согласившись с ним, кивнул.
— Сейчас море кажется таким бесконечным и таинственным, бескрайним и пугающим. Боюсь ступить в него и не выйти оттуда, — признался Макабе.
— А по-моему, по-сравнению с небом оно не такое уж и большое, — Казуки услышал, как юноша улыбнулся.
— Может быть, ты прав. Но для людей и то и другое — неизведанное и далёкое. Кто знает, что таит в себе дно океана и безграничная высь неба… — Макабе невольно запрокинул голову, будто смотрел на луну. — Сегодня много звёзд? — внезапно спросил он.
— Да, очень. Они рассыпаны по небу, как этот песок на пляже, — мягко ответил стоящий неподалёку юноша. Казуки подумалось, что он запрокинул голову, изучая тёмную высь.
— Если бы я снова мог их увидеть… — едва слышно проронил Казуки, закрывая свои бесполезные глаза. Даже не солнце, а звёзды и луну. Вот о чём он больше всего сожалеет. Потому что они так похожи на Соши…
— Хочешь, я верну тебе зрение?
Казуки вновь распахнул глаза, опустил голову и развернулся к незнакомому юноше, что стоял рядом с ним и тоже смотрел в небо.
— Что ты сказал? — тихо переспросил Макабе, ощущая, как в груди всё сжалось. Это должно быть просто жестокая шутка?
— Я могу вернуть тебе зрение, — спокойно повторил незнакомец. — Ты ведь хочешь этого больше всего на свете? — добавил он.
— Да, хочу, — с чувством ответил Казуки, а его сердце забилось быстрее. — Если бы я мог видеть, то снова бы управлял Марк Зайном и защищал остров. Тогда Соши не стал бы себя винить, и всё было бы как раньше. Но… — он печально улыбнулся, стиснув футболку в области сердца. — Это невозможно.
— Почему? — искренне удивился парень.
— Потому что. Порой, когда ты что-то теряешь, это вернуть невозможно, — тяжело вздохнул Казуки.
— Но я правда могу вернуть тебе зрение, — настойчиво повторил юноша. — И для меня это не невозможно.
— Не шути со мной, — нахмурился Казуки. — Подарить надежду, чтобы отнять её и посмеяться? Как ты сможешь это сделать? Кто ты такой?
— Гость в этом мире, — парень снова улыбнулся. — Если ты действительно этого хочешь, то я исполню твоё желание. Однако взамен тебе придётся отдать самое дорогое, что у тебя есть.
— Самое дорогое? — рассеянно переспросил Казуки. — Что ты имеешь в виду?
— Плата за желание должна быть равноценной, иначе ничего не получится. Лишенный зрения, ты практически перестал существовать в этом мире, а я могу вернуть тебе жизнь, а дороже неё ничего нет. Ты сможешь сражаться и защищать остров, как и хотел. Более того — твоя ассимиляция сократится в несколько раз, ты сможешь дольше находиться в фафнере.
— И что же ты хочешь? Я готов отдать что угодно, что принадлежит мне, но даже предположить не могу, что может быть настолько ценным, как моя собственная жизнь, — в смятении проговорил Макабе, едва сохраняя спокойствие.
— Всё очень просто, Казуки, — мягко пропел юноша. — Отдай мне Соши.
— Что? — изумлённо воскликнул бывший пилот. — Причём тут Соши? Он же…
— Потому что он принадлежит тебе. Не знаю, как, но ты отнял его у острова, и должен вернуть. Это самое дорогое, что у тебя есть.
— Но… Что значит, отдать тебе Соши? — перепугался Казуки. — Ты заберёшь его жизнь? Он погибнет?
— Нет, — парень порывисто замотал головой. — С ним всё будет в порядке, можешь не волноваться. Просто… Он станет моим, а не твоим.
— Я не совсем понимаю тебя, — неровно проговорил Казуки. — Соши ведь не принадлежит мне. Не понимаю, как я должен его отдать. Я… не смогу видеть его?
— Сможешь. Даже говорить с ним, — возразил тот. — Вижу, ты сомневаешься, — заметив, как Казуки опустил голову и стиснул пальцы в кулаки, сказал незнакомец. — И это удивительно. Разве ты не хочешь вернуть зрение больше всего на свете? — изумился он.
— Хочу, но потерять Соши…. — Макабе стиснул зубы и внутренне содрогнулся. Даже мысли допустить страшно.
— Ты должен решить, что для тебя важнее: защита острова, или Соши, — неожиданно серьёзно произнёс парень. — Тем более, ты знаешь, что Соши проводит с тобой слишком много времени. Что вы несете большие потери из-за снижения его тактических способностей. Разве ты не хотел, чтобы он больше времени проводил там и не волновался о тебе?
— Хотел, — глухо подтвердил Казуки. — Но больше хотел, чтобы он перестал винить себя в том, что со мной произошло, — в его голосе появилась уверенность, и парень решился. — Если ты можешь сделать это — то прошу! — воскликнул он, обращаясь к собеседнику. — Верни мне зрение!
— Хорошо, — ласково ответил тот, а его голос наполнился нежностью. — Я знал, что ты примешь именно это решение, Казуки. Как любой другой человек.
========== Бесконечные стихии ==========
Шум моря раздаётся в ушах уже несколько секунд. Вслушиваясь в него, Казуки постепенно приходит в себя, медленно выползая из крепкого сна. Сознание полностью пробуждается, а вот тело нет. Почему-то юноша не может пошевелиться или открыть глаза, словно его опутывают крепкие нити. Где он? У моря? А почему не дома? Неужели он провёл всю ночь на пляже? А тот странный парень ему лишь приснился?
«Неужели я поддался надежде?» — ощущая, что тело всё же поддаётся контролю, парень приподнял спину и оперся ладонями в землю. Как он и думал — под пальцами оказался песок. Значит, он и правда на пляже. Солнце ощутимо припекало — уже наступило утро.
«Меня никто не хватился? Странно. Обычно кто-то постоянно проверяет, вернулся ли я домой после прогулки. Либо Тооми, либо Соши».
— Соши… — прошептал Казуки хриплым голосом. Он прикоснулся к закрытым векам и замер на несколько мгновений. Если сейчас он откроет глаза и снова окажется во тьме — будет больно. Очень больно от несбывшейся мечты, в которую он вложил всю душу. Лучше скорее убедить себя в том, что тот парень был всего лишь его сном. Нельзя на что-то надеяться, чтобы после не разочароваться ещё больше.
Поднявшись на ноги, Казуки сделал долгий вдох, с наслаждением ощущая запах морского бриза, и заставил себя улыбнуться.
— Шокора, ты здесь? — позвал питомца он, однако ему никто не ответил.
«Уже убежал домой?» — Макабе развернулся и хотел тоже отправиться к дому, однако не смог сдвинуться с места. Его веки были до сих пор опущены, они даже сжимались сильнее, чем нужно. Определённо — он боится открыть глаза. Открыть и увидеть тьму. С этим нужно справиться, это нужно побороть и преодолеть. Снова встав перед морем, юноша глубоко выдохнул и медленно открыл глаза.
Сначала он действительно ничего не увидел, ибо вместо привычной поглощающей тьмы в глаза ударил такой яркий свет, что они начали слезиться. Казуки их снова закрыл, затем приподнял руку и прижал к ним предплечье. Спустя несколько мгновений юноша предпринял вторую попытку.
Первое, что он смог различить — это белую полоску между лазурным небом и изумрудным морем. Место, где соединились эти две бесконечные стихии. Сердце настолько бешено застучало в груди, что Казуки рухнул на колени, не в силах отвести взгляд в сторону, закрыть глаза или моргнуть. Эта белая полоса будто разрезала его на части — он не смел посмотреть на что-то ещё, а в голове не укладывалось — неужели он сможет увидеть что-то, кроме этого?
Пальцы снова зарылись в песок, и Казуки заставил себя посмотреть наверх. Впервые после стольких месяцев он видит этот чистый голубой и потрясающей цвет, несравнимый ни с чем. Разве может быть что-то прекраснее него? Этого безграничного неба, что буквально кричит о свободе и жизни. А этот океан с кристально-чистой изумрудной водой? Неужели такой прекрасный цвет вообще может существовать?
«Неужели я успел забыть о том, насколько прекрасен этот мир? — Казуки поднялся на ноги и зашёл в воду, очарованный этими красками. Он будто впервые увидел всё великолепие окружающей природы. Набрав в ладони воды, юноша долго смотрел, как она переливается на солнце и вытекает сквозь его пальцы. А потом повторил это снова и снова, пока на лице не появилась улыбка, а щеки не заблестели от слёз счастья.
— Неужели… я снова вижу? — не в силах поверить в это, спрашивал себя Казуки, слыша, как его голос дрожит. — Если это сон, то пусть он продлится вечно. Лишь бы снова не возвращаться к той тьме…
Объятый счастьем, он рухнул в море, и фонтан брызг разлетелся вокруг. Казуки смотрел на солнце сквозь слой воды, а затем вынырнул и выбежал на пляж. Как же ему было легко и хорошо! Его тело, с которым он не мог совладать несколько минут назад, сейчас было словно соткано из воздуха. Юноше казалось, что он мог бы переплыть весь этот океан, или пересечь весь остров. Его тело казалось ему невероятно быстрым, лёгким и подвижным. А ещё… кожа была немного странной. Приподняв ладони к глазами, Казуки заметил, что руки переливаются, словно отражают солнечный свет. Будто обсыпаны очень мелким золотистым песком. Более того, этот странный оттенок был и на ногах, и на остальных частях тела. Однако он будто гас, растворяясь в нём, и вскоре к коже вернулся естественный цвет.
Не придав этому значения, Казуки, сломя голову, побежал домой, чтобы рассказать об этой радостной новости отцу и своим друзьям. Он был мокрым с головы до ног, однако одежда и волосы высохли быстрее, чем парень добежал до дома.