- Морфов? - уточнила та. Я не была уверена, что это слово, прочно ассоциировавшееся с созвучным наименованием синих гномов, то, что надо, но всё равно кивнула. - Конечно, много. Кто-то же должен делать так, чтобы люди видели сны. И всегда так было, с древних времен. До появления морфов людям толком ничего не снилось!
Тут я позволила себе скептически поднять бровь. Нет, серьезно, давно доказано, что даже собакам сны снятся. Что, и этим морфы помогают?
- Я точно не помню, - стушевалась по моим взглядом Тина. - Я теоретические дисциплины не очень хорошо знаю.
Пожалуй, это стало второй причиной моего упрямства по достижению цели, каковой стало поступление в Университет. Меня прямо раздраконила эта милая тихоня Тина. Как, как, спрашивается, можно поступить в волшебную школу или академию, институт или еще что — и учиться едва-едва? Меня это всегда поражало, когда я читала книги, и вот сейчас это прямо давило на любимую мозоль.
Лицо у меня, по-видимому, было совсем зверским, потому что Тина поспешила пересесть к японцу. Но расстроиться я не успела — пора было просыпаться.
Напоследок Рыба убедила меня, что всё будет прекрасно, когда я приду в волонтерский центр, она меня там уже встретит. Не то, чтобы я как-то боялась встретиться с Пашей, но и без этой встречи мне было бы приятнее. Так что я с радостью согласилась.
3 глава
Утро наступило внезапно, словно кто-то щелкнул переключателем. Но вот что приятно — спать совсем не хотелось. Я чувствовала себя невероятно бодро.
Плотно позавтракав — непонятно, когда и где удастся пообедать! - я направилась по знакомому уже адресу. И вот тут меня не подвела моя привычка выходить заранее. Ну мало ли что может случиться, опять же, погода прекрасная, свежее утро — гуляй и дыши воздухом. Так что у меня было в запасе минут сорок, которые я намеревалась провести в парке, через который шла моя дорога. Утки или голуби, но кого-то наверняка найдет моя булка, припасенная в рюкзаке.
Получилось всё иначе. В парке меня окликнула женщина. Я даже не сразу остановилась, погруженная в свои мысли, но потом обернулась. В глаза сразу бросилось, что она одна сидит на скамейке, а рядом стоит пустое инвалидное кресло. Я почему-то подумала о том, куда делся инвалид, и мысленно сама себе дала подзатыльник. А еще собиралась помогать больным, стыдобище! Ясно дело, кто-то помог женщине пересесть на кресло погреться на солнышке, и сейчас она не может вернуться обратно без чужой помощи. А ведь солнце, несмотря на ранее утро, уже припекало.
Когда я подошла, так всё и оказалось.
- Сынок пошел купить воды, забыл из дома взять, - делилась словоохотливая женщина, пока я помогала ей перебираться в кресло. Ох, и тяжелая она! И неудобно помогать, то кресло на ногу наедет, хотя вроде на тормозе стоит, то сама женщина своими мелкими кудряшками в нос ткнется. Я еле справилась. - Но ходит долго, то ли встретил кого, то ли магазины еще все закрыты.
- Наверное, второе, - успешное завершение непростого, но доброго дела подняла мне настроение. - Если хотите, у меня есть вода.
Я достала из рюкзака бутылочку с водой и сунула женщине, предварительно открутив крышку, чтобы было удобнее. Кажется, она благодарила меня даже после того, как я помахала рукой и ускорила шаг — времени у меня теперь было впритык, и булка осталась в рюкзаке нетронутой, но зато я не опоздала и подошла к центру тютельку-в-тютельку. Словно так задумано!
Там я с трудом пробилась через плотную толпу желающих поучаствовать в волонтерской работе — и откуда, интересно, в нашем городе столько альтруистов? - я наконец увидела Рыбу. Только сейчас я поняла, что джинсы и рубашка ночью на ней — это была дань тому, какой её увидела я. Потому что в темном костюме — пиджак и юбка-карандаш, с убранными в пучок волосами и узкими очками-хамелеонами — Рыба была прекрасна и невероятна.
Толпа рядом с ней словно расступалась, и она сидела на столе с суровым видом учительницы в классе, полном первоклашек. Впрочем, примерно так оно и было. Вот она строго посмотрела на одного типа, попытавшегося присесть со своей анкетой рядом с ней, и тип немедленно растворился в толпе. Но тут она увидела меня, и её лицо озарила душевная улыбка.
- Ольга, - она спрыгнула со стола, словно и не была в узкой неудобной юбке. - Ты вовремя. Пойдем. Я со всеми договорилась.
И день начался так же, как и предыдущий. С одной только разницей — Рыба учила меня. Меня и еще одну светленькую девочку Леру. Зеленых волонтеров у Рыбы было двое днем и трое ночью. Кроме зеленых были еще «бывалые». Эти в снах действовали без непосредственных указаний куратора, получив список участков на утренней — или, в случае ночных снов, на вечерней встрече.
- Прыгать они самостоятельно не могут, - с некоторой грустью в голосе поведала Рыба. - Но я их прыгаю, когда сон завершается, вот так.
И она вытащила прямо из воздуха руль, на котором некоторые кнопки горели ровным светом, а другие мигали красным. Она быстро нажала на все красные, и они тотчас сменились другими с ровным белым сиянием.
- А вот мы, - указала она на одну кнопку, которая медленно розовела и стало пунцовой, когда святящаяся сновидица сбросилась с крыши. - Прыгаем.
Я внимательно следила за тем, как она нажала на кнопку и шагнула вперед. Мы с Лерой просто повторили это движение.
- А у Паши я не видела такого руля! - пытаясь перекричать музыку, сообщила я Рыбе. Та пожала плечами, умудряясь одновременно прыгать в так движениям остального людского месива.
- Может, он просто его не показывал, чтобы чувствовать себя особенным! - также громко ответила она. - Ведь тут нет ничего сложного!
Я бы с ней не согласилась, но на деле Рыба была права. Она вообще чаще всего оказывалась права. Так что и я довольно быстро разобралась в выглядевшей хитрой механике управления рулем, и другие мелочи уже выполнялись на автомате. Сложнее всего было прыгать в другой сон, но и тут помогла Рыба. По её словам, все сами для себя решают, как это будет происходить — откроется ли невидимая дверь или окно, а может, люк под ногами. Или же скользнет под ноги пол лифта или ступень эскалатора — просто представь это движение, а за ним сон, в который тебе надо попасть — и всё.
Я пробовала возражать, что снов про падение с высотки сотни каждую ночь, но всё оказалось проще — на каждого волонтера специалисты-теоретики выписывали маршрут на всю ночь вперед — слетит раньше, заменят, невелика беда. Но промахнуться мимо маршрута нельзя. По сути, нас за веревочку тянули через череду локаций, и осознать это было ой как неприятно.
Пашу мы нигде не встретили, и вскоре я совсем успокоилась. Работа казалось довольно простой, хоть и нудноватой, и я никак не могла взять в толк, что сложного для той же Леры в наших прыжках.
Да и Рыба скоро утомилась рассказывать мне небольшие секреты своей летней отработки. По сути, ничего трудного в ней не было. Уже через пару дней я спокойно прыгала в следующую локацию едва только огонек на руле кураторши начинал мигать тревожным красным. Можно было спокойно думать о своем и действовать на автомате — массовка всё равно не слишком интересовала настоящих сноходцев, даже моего куратора. Хотя вот насчет Рыбы я поспешила с выводами. Как оказалось, она не пропускала ни единой мелочи.
Утро третьего дня началось для меня с того, что куратор торжественно вручила мне новый браслет, состоящий из плотно подогнанных друг к другу круглых белых бусин. Все они словно изнутри горели мерным матовым светом.
- Сегодня сама пойдешь, - весело заявила Рыба. - Перевожу тебя в бывалые. Если не боишься, Ольга.
Боюсь? Если бы она знала, как мечтала я выделиться среди безликой, хоть и полной самых разных лиц толпы волонтеров, чтобы попасть в Университет, то не задавала бы глупых вопросов. Насколько я поняла, этот браслет работал как личный маршрут именно для меня — каждая бусина «перегорала», как только сон заканчивался.
- Тебе не обязательно проходить их все, - добавила Рыба, указывая на то, что я заметила и сама — бусин было не меньше дюжины.
Не нужно и говорить о том, что я прошла браслет полностью.
Вечером — и когда успела потемнеть, лето же, темнеет совсем поздно! - Рыба встретила меня у выхода из волонтерского центра.
- Это всё равно что гвозди забивать микроскопом, - заявила она. - Переходи работать в ночную смену, а?
Как оказалось, тем, кто работает в ночную смену, не нужно было ходить в центр волонтерской службы, а в остальном все проходило точно также. Конечно же я согласилась.
- Ночью интереснее, - убеждала меня Рыба, как будто до сих пор не верила, что я согласна. - Ночью спит больше людей, сны у них разнообразнее, можно и в какой-то необычный попасть. А то и лицом поработать.
Звучало это не очень, но я уже от неё же и знала, что значит «работать лицом» - это тот человек из массовки, что запомнится сновидцу. Или, по крайней мере, может запомниться. Вроде той девочки, что ехала на велосипеде за нами с Пашей и стала жертвой кровожадного сна нашего тогдашнего героя.
Конечно, сыграть «роль со словами» хотелось. Это ведь тоже приближало меня к Университету. Чем больше я буду уметь, тем дальше пройду. А ведь еще бывают сны о других планетах, мирах, сказочные сны и самые вкусные — детские. В детских снах даже массовка была только из бывалых — там всё было настолько живо и наполнено красками, запахами, звуками и светом, что новичок мог заплутать и испугаться.
Все это мне рассказывала Рыба в предыдущие дни, так что я уже предвкушала новые возможности, и уговаривать меня было не нужно. А она все рассказывала и рассказывала, словно не могла остановиться. Здорово, когда человек так очарован своей работой, я так же могла часами говорить о своей мечте — журналистике, так что Рыбу не прерывала, пока мы не дошли до моего дома.
- То есть, я просто ложусь спать и представляю себе центр? - уточнила я у подъезда.
Рыба яростно закивала.
- Я буду обновлять твой браслет вечером и после окончания смены, - она тактично обошла тему того, когда я должна завершать работу. Но я собиралась обязательно проходить весь браслет. Это же всё равно сны, хоть и не мои — делать толком ничего не надо.
Рыба снова оказалась права — ночью было веселее. Я переставляла себе эскалатор как в метро и прыгала из сна в сон, иногда замечая, как тенями рядом проносятся другие массовщики. Мне даже показалось, что пару раз я видела знакомые лица. В одном сне я видела Веста. Одногруппник Рыбы под радостные вопли толпы свалился с механического быка, уступив свое место светящемуся сновидцу.
- Одна прыгаешь? - спросил он, садясь на высокий барный стул рядом со мной.
- Ага, - с удовольствием подтвердила я свой особый статус, побренчав перед ним браслетом, где половина бусин уже была темно-красной и потухшей. - А ты разве не курируешь никого?
- Курирую, - Вест прищурился, словно думал, говорить мне или нет что-то важное. И было непонятно, какое решение он принял. - Днем. У меня там два серьезных дядьки, я почти уверен, что не перегорят и не слетят до конца месяца, а то и до середины августа протянут. А большего и не нужно.
- А что в августе? - заинтересовалась я. Сама я собиралась поехать в гости к родственникам, но сомневалась, что это помешает мне волонтерствовать дальше.
Он собирался ответить, но тут мир замерцал — сон прерывался по независящим от нас причинам — сновидец просыпался, и нужно было убираться как можно скорее.
Я уже сталкивалась с таким на третий день. Тогда Рыба едва успела нас с Лерой вытянуть. Говорят, иногда сновидец возвращается в тот же сон, если большинство не успело уйти, но чувство, словно тебя трясло в набитом автобусе по горной дороге никуда уже не девалось. А если человеку начинало сниться что-то другое, то реальность плыла и выбираться из неё было не проще, чем из полного манной кашей бассейна. Несмертельно, но неприятно.
Так что я не стала дожидаться ответа Веста, кивнула на прощание и прыгнула.
Я не сразу поняла, что меня задело. Что-то было в его взгляде такое... Каюсь, не раз анализировала самые крошечные поступки людей, и не всегда правильно. Но сейчас что-то не давало покоя. Я продолжала думать об этом и когда вернула Рыбе браслет и машинально попрощалась до следующего вечера, не тратя по обыкновению полчаса на болтовню. Если это и обеспокоило моего куратора, то она ничего не сказала.
Зато оказалось, что мне еще доступны маленькие радости дневного бодрствования. Отличная погода, прогулка по парку и кормление лебедей булкой — чудесно проведенный день. Спать ложиться после такого дня не хотелось.
Но тогда я всё ещё ни о чем не догадывалась, понимание свалилось на меня в ночь с субботы на воскресенье.
Началось всё также, как обычно — я взяла браслет и, уже привычно различая тени движущихся параллельными и пересекающимися курсами морфов и волонтеров, приготовилась прыгать. Но что-то меня остановило. Я поняла, что не получаю никакого удовольствия от этого. Не это ли было первым признаком перегорания? Они и те же сны — я ли была той самой Ольгой, которая мысленно укоряла Тину за плохую учебу? Да я сама не хотела уже ничего знать об этих снах, которые так однообразны у всех, кто мне попадался.
Конечно, умом я понимала, что в действительно интересных снах человек либо обходится без толпы, либо участниками сна становятся знакомые и близкие или такие далекие, но притягательные звезды киноиндустрии. А на это уже учатся в Университете. Замкнутый круг получается.
Заминка была крошечной — и пары секунд не прошло, но Рыба её заметила, разумеется. Она нагнала меня в первом же сне. Лера дремала рядом с ней, и я не знаю, что восхищало меня больше — умение спать стоя, а еще на концерте, или что она спала в чужом сне. Это просто уникальная девушка какая-то! Впрочем, с учетом того, с каким кислым лицом Рыба окинула свою подопечную, так считала только я.
- Спекается, - с жалостью пояснила она мне. - Всего-то неделю осталось для положительной оценки, но, боюсь, не выдержит.
- А что происходит с теми, кто... ну... - я не уверена была, что мне нравится любой из терминов — хоть слетает, хоть спекается. Но Рыба поняла.
- Ничего особенного, - она пожала плечами. - Кратковременно перестают видеть даже свои сны, потом забывают всё, что видели. Очень редко правда, но случается наоборот, теряются в реальном мире и постоянно чувствуют беспричинную тоску и скатываются в депрессию. Лечатся медикаментозно, но и это не приносит полного излечение — тоска остается. Вот эти перестают видеть сны навсегда. Но такое не очень часто происходит, и их кураторам приходится несладко.
Почему-то мне показалось, что она лжет. Но вот о чем — непонятно. То ли о том, что кураторам попадает за невнимание к деталям, то ли о том, что такое происходит редко.
- Давай о тебе поговорим, - поспешно сменила тему Рыба, я согласно кивнула. Обо мне и самой интереснее. - Заскучала? Тут появилась вакансия, ты просто идеально подходишь, хочешь попробоваться?
И снова она спрашивает! Что за дурацкая привычка! А я уже от этих концертов, да толп на улицах скоро сама зевать начну как Лера! До чего вовремя эта возможность поработать лицом — прямо спасение какое-то.
Чудеса — обычное дело в сновидениях, видимо, пора к этому привыкать. Так что я немедленно согласилась, чуть больше, чем нужно радуясь тому, что можно избавиться от браслета с бусинами.
Новая локация выглядела как обычная улица большого города. Я пригляделась и поняла, что ошиблась — постоянный просмотр в свободное время сериалов и шоу позволил мне узнать Тайм-сквер, одна из популярнейших улиц Нью-Йорка и по совместительству — четвертое по популярности место для проходных снов. И не только для американцев.
Об этом мне успела нашептать Рыба, когда вела меня к группе мрачных и серьезных типов, стоящих у здания издательства собственно Нью-Йорк Таймс. Но даже среди этих суровых морфов, а я теперь видела разницу между волонтерами, студентами и реальными специалистами, выделялся один — он был в черных доспехах, которые странно смотрелись на современной улице. Но еще страннее было то, что даже плащ его словно был собран из черной драконьей чешуи. И лишь подойдя вплотную, я поняла, что это не чешуя, а обычные значки, которые выглядели как круг открытого зонтика — черного.