***
Грета своим чутким женским нутром конечно почуяла, как я расстроен и зол. От нее не было вестей несколько недель, за это время я не только простил ее, но и успел соскучиться. Я поймал себя на том, что постоянно прислушиваюсь – не донесется ли тихое пошкрябывание тоненьких полупрозрачных коготков? Наконец, когда я был готов уже начать поиски – верно, не придумал: как? Маленькая крыска может прятаться бесконечно… в этот момент, долгожданный звук наконец прозвучал, и я с радостной улыбкой расцеловал драгоценный розовый носик. Длинные усики пощекотали мои щеки, лапки потоптались по плечам – я был рад держать ее тельце, но жаждал поговорить с Гретой-человеком, о чем и попросил. Через мгновение она стояла передо мной.
- Я чую, ты перестал наконец мучить бедного Альбина, - произнесла Королева, игриво поправляя волосы.
Ее животик заметно округлился, и я не отказал себе в удовольствии погладить туго натянутую кожу.
- Это столь очевидно? – переспросил я рассеянно, поглаживая кокетливо выставленное плечико.
- Твой запах стал немного другим, в него как будто вплелась новая нотка. Так что? Не ошиблась ли я?
- Нет… ты не ревнуешь?
- Мне ли ревновать?! – Грета, беззаботно рассмеялась и закружилась по комнате, раскинув руки, - слушай, слушай, я скоро стану мамой! Как думаешь, дети будут вампирами?
- Дети? Почему ты решила, что их несколько? – заинтересовался я.
- Не знаю. У крыс всегда несколько малышей рождается. Думаю, что скоро уже мы это узнаем! – Грета улыбнулась, сверкнув ямочками на щеках, сегодня она была в прекрасном настроении.
- Скоро? Но разве женщины не вынашивают дитя чуть более половины года?
- Так то женщины! – Грета махнула рукой, уверенная, что к ней это определение не относится.
В этом вопросе Грета оказалась права – прошло всего несколько дней, и Грета, тихо попискивая, прыгнула в мои руки. Был день, все вампиры почивали, дети носились по парку, играя в догонялки и лапту, а я, выходит, остался один на один с тяжело дышащей крыской. Я долго уговаривал ее превратиться, а то что я буду делать, коли у нее не заладится? Я не раз видывал, как корова рожает, ежели что - теленку помочь можно, а как быть с махонькой крыской? Но она так и не вняла моим словам, мне показалось, что она не очень хорошо понимала, чего я от нее хочу. К счастью, никаких проблем с крысятами не возникло – на тряпочке, которую я постелил под серое тельце один за другим появились три голеньких розовых комочка. Они были такие малюсенькие! Я с недоумением наклонился, рассматривая короткие хвостики, и похолодел – вместо глаз были бугорки, плотно закрытые розовой кожицей. Сквозь кожу у двоих крысят просвечивали черные глаза, а у одного – нет. Неужели, они - недоразвитые? Наверное, Грета родила все-таки слишком рано! Малыши были совершенно лысыми, никакой шерстки; лапки выглядели слабенькими, а ушки – слишком маленькими, будто сглаженными. Я ужасно испугался за малявок, чем изрядно повеселил Грету – она долго смеялась над моими страхами, у нее аж слезы из глаз брызнули:
- Душенька моя, нешто ты крысят никогда не видел? Они такими и должны быть. Пока что они слепы, глухи и безволосы, но через две недели все изменится – и шерсть появится и ушки откроются, последними откроются глаза и тогда уж они начнут везде ползать и все пробовать на зуб!
- А когда они станут как ты? Превращаться в человека?
- Этого не ведаю. Моей матерью была обыкновеннейшая крыса, не знаю, отчего я стала тем, кто я есть.
Ночью Альбин и Барни с удивлением разглядывали крысят и качали головами – мне кажется, новоиспеченному папаше было очень сложно принять то, что у него появились отпрыски-крысята. Несколько дней ничего особенного не происходило – малыши развивались как обыкновенные крысята, никак не проявляя своей двойственной природы. Грета снова обратилась в крысу и пребывала в этом виде все время – обихаживала свое потомство. Она устроила себе и малышам настоящую норку в коробке, мелко изорвав бумагу и чистые тряпочки. Я поставил коробку повыше, чтобы любопытные дети не замучили ее и новорожденных. Там они и обретались. Пока Грета была всецело занята своими чадами, я нашел утешение в объятиях Альбина.
- Знаешь, мне кажется, что я теперь лишний! – пожаловался я вампиру, тот только пожал плечами:
- Малышам нужна мать. А у тебя есть я, разве нет?
И верно. Мне нравилось проводить время с вампиром: иногда мы с ним совершали ночные прогулки. Тогда я брал его за руку и полностью полагался на его умение видеть в темноте. Иногда, если я слишком уставал за день от детских шалостей, я просто садился на диван с бокалом вина, а Альбин занимался своими делами.
Так прошел почти месяц. Малыши подросли и, как и предрекала Грета, покрылись шерсткой и заблестели бусинками глаз. Наконец, когда я уже начал подозревать, что разумом крысята не обладают, они начали менять обличье. В отличие от Греты, они еще не умели создавать себе одежду, потому частенько бегали по дому голяком. Немного странно видеть нагого юношу лет шестнадцати, который с удовольствием прыгает по софе, заставляя последнюю жалобно скрипеть. Крысы растут быстро, но человеческий разум развивается куда как медлительнее. Дети получили почти взрослые тела, но, по сути, оставались несмышленышами.
Необычные дети легко влились в уже сложившуюся компанию разновозрастных малышей. Они с удовольствием носились все вместе по парку, полукровки пользовались особым уважением у ребятни, ибо умели выделывать забавные трюки. Им ничего не стоило, например, убегая от вОды, мгновенно превратиться в крыску и шмыгнуть на дерево. Это вызывало у остальных играющих бурный восторг. От отца-вампира им досталась сила и быстрота – как-то раз Дасти на моих глазах буквально взбежал на стену, оттолкнулся от нее ногами и, перекувырнувшись, снова оказался на полу, встречаемый бурными овациями и одобрительным свистом. За отпечатки ног на белой стене ему нагорело, но всеобщего восхищения это не умалило.
Вампир и Королева Крыс – нетривиальная пара. Какими будут дети от этой связи? Все мы задавались этим вопросом, потому троица удостоилась самого пристального внимания взрослых. Альбин, насколько я понял из его осторожных намеков, беспокоился, как бы дети не оказались подобны плодам любви вампиров и людей. Меня это тоже тревожило. Но пока в мальчиках не было и следа той безумной жажды, что терзала несчастных дампиров. Грета, судя по всему, ни о чем не волновалась – она просто бегала и веселилась вместе со своим выводком. Барни с недоумением ерошил сыновьям легкие серые волосы – в отличие от вампиров, кои были безволосы, все как один, смески были волосаты. Крысиная шерстка, даже после превращения, не исчезала у них полностью: узкая полоска волос произрастала на спине, еще короткие серые волоски покрывали руки от локтей и до запястий и ноги чуть ниже коленей. Зубы были совершенно обычными – человеческими. Как и у Греты. На ногах мальчиков красовались длинные когти – это им явно перепало от матери.
Что касается пищевых привычек, то на первых порах дети потребляли молоко матери, а потом то грызли яблоки и зерно – совсем как крысята, то шокировали остальных детей тем, что вылавливали в парке мелких животин навроде ящериц и съедали их целиком. Что интересно: животом они после не мучились. Альбин сказал, что подобное поведение нормально для молодых вампиров, вреда здоровью это не нанесет. Я покивал, но все-таки поговорил с ребятами, объяснив им, что человеческим детям подобные сцены видеть ни к чему. Наверное, ребята-крысята приняли это к сведению, больше на них не жаловались.
Мы еще долгое время узнавали какие-то новые факты относительно того, что именно передалось детям от родителей. Так, человеческая кровь отчего-то не оказывала на них никакого эффекта. Выяснили мы это, когда Денеб сильно поранился – дети, заигравшись, попали ему по голове палкой. Утирающие сопли и слезы хулиганы твердили, что это «нечаянно». Денеб с ними был солидарен, имя ребенка, поранившего его, мы так и не услышали – ребятня сговорилась. Молчали, как в рот воды набрали.
Рана на голове выглядела неприятно, почему-то она не исчезала, как у чистокровных вампиров. Грета заметалась – где достать ту травку, что исцелила ее на корабле, здесь, на вампирьей земле, она не знала. Тогда я попытался вылечить Денеба своей кровью. Ничего. Проснулся Альбин – дело случилось ближе к вечеру; он дал мальчику капельку своей крови. Однако, кровь из головы Денеба текла по-прежнему. Вампир раздумчиво прикусил губу и предложил:
- Может, попробовать кровь крысы?
Перепуганная Грета безо всякой жалости оторвала голову какому-то неудачливому четвероногому подданному, сцедила жидкость в бокал и заставила сына выпить все до капли. К моему изумлению, рана перестала кровить почти моментально.
- Никогда не слышал о вампирах, потребляющих кровь животных, - Альбин задумчиво покачал головой.
***
- Альбин, а у вампиров есть сезон балов?
Грета подбоченясь вертелась перед зеркалом – Барни приобрел ей красивое платье, совсем как у леди, и крыска никак не могла на себя налюбоваться. Альбин поднял взгляд от бумаг - пришли ответы от торговцев, с которыми он списывался. Вампиры оказались достаточно разборчивы в быту: они предпочитали все самое лучшее. Например, на кухне стояли в ряд баночки с диковинными специями, поставляющимися из-за моря, а я за всю свою жизнь ничего, окромя розмарина не едал. Не могу сказать, что все приправы пришлись мне по сердцу, некоторые блюда, обожаемые Альбином – престранные, но кое-что и простой человек, вроде меня, способен поглощать с удовольствием.
- Нет, Грета, - ответствовал вампир. - Дети ночи – домоседы. Этому есть простое объяснение - Сиры с трудом переносят друг друга, древний инстинкт требует выяснения, кто из двоих сильнее, потому мы избегаем сборищ. Про то, как обстоят дела с дамами, ты и сама знаешь.
Грета надулась – ей, как любой женщине, желалось похвастаться нарядом. Впрочем, вскоре хорошее настроение к ней вернулось – после рождения детей она снова стала той милой веселушкой, которую я знал и любил.
- Альбин, а ваши Сиры, что же – тоже чуть что сцепляются? Нет ли каких-нибудь балов, приемов только для дам?
- О, Грета, ты же видела Эрелл! Наши леди совершенно не носят платьев, какие приняты у людей. Из развлечений предпочитают охоту. Еще их сердцу милы военные походы. У людей война – мужское дело, у нас же – наоборот.
- Если дамы не носят платьев, тогда откуда Барни взял это? – с недоумением вопросила Грета, оглаживая плотную ткань, украшенную рантом и лентами.
Альбин замялся, на его лице отразилось смущение, мне показалось, что он предпочел бы оставить Королеву в неведении, но единственное чего он добился своим уклончивым ответом – разжег Гретино любопытство. С интересом я наблюдал, как кожа Альбина покрывается легким розовым румянцем, когда он рассказывал про «неких юношей» иногда, забавы ради, надевающих пышные юбки. Я попытался представить Альбина в нижней юбке. Или в панталонах с рюшами. Наверное, вампир по моему лицу понял, чем я занимаюсь, потому что его румянец стал интенсивнее:
- Я никогда не увлекался столь… неоднозначными играми! – красные глаза возмущенно блеснули.
- Но эта забава популярна? – с интересом спросила Грета, Альбин с неудовольствием подтвердил предположение Королевы.
- Ах, Альбин, если ваши мужчины наряжаются, то, наверное, где-то они встречаются? Пьют чай или что-то крепче, может быть, танцуют?
Альбин снова начал юлить, явно недовольный вопросом, я не вмешивался в их разговор, хотя меня тоже интересовал его ответ, прежде всего из-за необычного смущения вампира. Вскоре выяснилось, что существуют некие «дома для встреч», куда стекаются одинокие вампиры в поисках «телесного удовольствия». Грета довольно промурлыкала «Ага!» и стремительно исчезла из комнаты – наверное, пошла разыскивать Барни. Полагаю, что крыска моя захочет посетить такой «дом».
- Альбин! – я тихо хрюкнул, зарабатывая укоризненный взгляд, - ты говорил, что посещал некие заведения, уж не эти ли «дома»?
- Ох, Кевин, не пойму, отчего тебя так заинтересовала эта щекотливая тема? Да, посещал! Но я никогда не поддавался этому всеобщему помешательству на человеческих тряпках! Возмутительно дорогих, к твоему сведению!
- Не оттого ли это, милый Альбин, что ты питал – надеюсь, в прошедшем времени, неприязнь ко всему человеческому? – хмыкнул я.
- О, возможно! – вампир досадливо махнул рукой. – Неужто у тебя в мыслях навестить подобное место?
Я замер на пару мгновений, обдумывая эту идею, а затем энергично кивнул:
- Было бы неплохо развеяться немного. А то мы здесь как сычи – целый день возимся с детками, никуда не выходим. Конечно, все зависит от того, какие правила этикета в этих ваших «домах» … скажем, я не питаю никакой наклонности к тому, чтобы обряжаться женщиной. Это обязательно?
- Отнюдь, - Альбин покачал головой, он выглядел изумленным, - но, Кевин, мне казалось, ты с некоторым неодобрением относишься ко всему, что связано с греческой любовью, в то время как сама атмосфера подобных заведений пропитана похотью…
- Альбин, Альбин, не делай из меня неразумного ханжу! Да, человеку сложно перечить воспитанию и некоторым привычным, естественным взглядам на явления, однако, со мной столько всего приключилось за последнее время, что многие незыблемые постулаты пришлось пересмотреть. Единожды лицезрев женщину вашего народа, я понял всю вашу боль, а учитывая недоступность человеческих женщин - любовь к мужчине остается единственным вариантом. К тому же мы столько ночей провели вместе, было бы странно продолжать кривить нос от лицезрения пикантных сцен с участием мужчин, ты не находишь?
- Хорошо, пусть так… но с какой целью ты желаешь посетить сие заведение?
- Ну, у людей тоже такие места существуют. Я про них слышал, но никогда не был – сам видел, как я живу, лишних деньжат не водилось, да и супругу обижать не хотелось. А сейчас вот ты рассказал, и мне стало любопытственно. Просто хотелось бы зайти, поглазеть на этих ваших мужиков в платьях, выпить рюмочку-другую. Я знаю, что некоторые джентльмены, там - у нас, заглядывали в подобные заведения на пару часов – пропустить бокальчик, поболтать с приятелями, только и всего. Я не знаю, как у вас здесь все устроено: у нас были разные заведения – и для солидных господ, и для отребья, а что ты скажешь? Какая публика собирается?
- У нас нет подобного разделения. Среди детей ночи достаточно сложно найти представителей того класса, что ты называешь «отребьем». Ты прав – можно и просто посидеть за столиком, послушать пение самоназванных певцов – не жди от них многого, и отправиться домой.
Мы назначили дату, договорившись совершить вылазку на следующей неделе. Мне показалось, что Альбин немного волнуется перед этим мероприятием, что было несколько странно, ведь он уже не раз посещал данное заведение. Поразмыслив, пришел к выводу, что причиной его беспокойства являюсь я. Вампир, на мой взгляд, излишне суетился. Великий Боже, он пригласил портного! Настоящего! Я всегда покупал самую дешевую – уже готовую, одежду. Если что-то нужно было подправить – просил жену, но никогда еще в моей жизни меня не обмеряли и не ощупывали столь тщательно. Это было невозможно долго, мне надоело стоять, подобно болванчику, и выполнять короткие команды портного, которые сосредоточенно записывал какие-то закорючки себе на бумажку.