- Бонни, держи ее. Они единственные, кто в этом разбирается! – отбиваясь от брюнетки, взмолилась Форбс. Бонни, приложив немало усилий, смогла все-таки сдержать Кэтрин, заперев девушку в ее собственной ванной. Угрозы, многочисленные ругательства и провальные попытки сломать дорогую дверь говорили сами за себя. Кэтрин в бешенстве. Это очевидно, и всем будет плохо, когда она выберется из своего заточения.
Кэролайн удалось спокойно поговорить с Клаусом; братья согласились помочь. Еще бы, это же их жены, они просто обязаны им помочь! Девушка указала адрес, по которому проживает Кэтрин, и, попросив их добраться как можно скорее, положила трубку.
Сев на кровать, Кэролайн обреченно уставилась на мягкий ковер. Впервые она не знала, что ей делать, как помочь, и это сжигало ее изнутри. С самого раннего детства ее приучили помогать другим, иначе говоря, жертвовать собой во благо других. Самоотверженность глубоко засела у нее внутри и воет каждый раз, когда ее обладательница ее подводит.
- Они помогут? – осторожно спросила Бонни.
- Они должны помочь, - твердо сказала Кэролайн и посмотрела на обеспокоенную подругу. – Только они знают, в чем тут дело.
Беннет кивнула и обняла Кэролайн. Грозные упреки Кэтрин стихли, и наступила мертвая тишина, которая угнетала каждого, кто вступал на ее территорию.
- Что-то Кэтрин притихла. Не нравится мне это, - сказала Форбс и подошла к двери. Прислонив к ней ухо, она стала слушать. Волнение накрыло ее своим теплым покрывалом, и холодок пробежал по спине, заставляя кожу покрыться мурашками.
Быстро распахнув дверь в ванную комнату, Кэролайн замерла на пороге, впав в ступор. В ванной никого не было, а непонятным шумом, который слышала Форбс, была вода, льющаяся из-под крана.
- Бонни!
Бонни подбежала к подруге и с ужасом оглядела комнату. Никаких признаков жизни.
- Мы опоздали, Бонни, - сдавленно произнесла Кэролайн, и Беннет увидела, как из ее лазурных глаз потекли слезы.
- Не надо, а то я тоже расплачусь, - надрывным голосом попросила Бонни и обняла блондинку. Терять человека тяжело; терять дорогого тебе человека больно. Эмоции захлестывают все тело, будто волна бьется о скалу, откалывая от нее кусочек, и это приносит ужасающую боль.
- Это мы виноваты. Не надо было ее запирать.
- Кхм-кхм, - послышался голос позади рыдающих девушек, - не думала, что вы так сильно будете по мне скучать. Очень приятно, скажу я вам.
Бонни с Кэролайн повернулись на обладателя голоса и возмущенно воскликнули:
- Какого черта, Пирс?
- У меня клаустрофобия, я ничего не могла поделать. Замкнутое пространство плохо на меня действует, а вы взяли и закрыли меня. Мне ничего не оставалось, кроме как выбраться из ванной через окно, - спокойно заметила Кэтрин.
Девушки одновременно повернули головы в сторону окна и только сейчас заметили, что оно распахнуто.
- У меня сердечный приступ чуть не случился! – возмутилась Кэролайн, вытирая слезы, которые немного подпортили ее макияж. – Я думала, что больше тебя не увижу!
- Не надо было меня закрывать.
- Давайте забудем эту историю, у нас ведь есть проблемка небольшая, и я думаю, что сначала надо решить ее, - перебила всех успокоившаяся Бонни. Она всегда была самой рассудительной из них, и не послушать ее было бы неправильно. Зачастую она всегда давала советы, которые помогали. Кэтрин с Кэролайн твердили ей, чтобы та после окончания школы пошла учиться на психолога, но сама Бонни с профессией пока не определилась.
- Да, ты права, - сдалась Форбс, - но ты, Кэтрин Пирс, еще у меня получишь!
- Не умеешь ты угрожать.
- Я просто не старалась. Ты же моя подруга, в конце концов.
Прошло уже около полутора часов, а от их новоиспеченных друзей (мужьями они их еще не решались называть) не было никаких вестей. Чтобы разрядить напряженную обстановку, которая, несмотря на непринужденные разговоры, становилась все более ощутимой, девушки решили что-нибудь приготовить.
Вооружившись миксером, Кэролайн стала взбивать куриные яйца с сахаром и постепенно добавлять муку.
- Что ты делаешь? – поинтересовалась Кэтрин.
- Ягодный пирог. Где у тебя форма?
- В нижнем ящике справа.
Кэролайн потребовалось меньше минуты, чтобы достать форму. Бонни подала ей сливочное масло, и та смазала им форму. Кэтрин не умела готовить, да и следить за процессом ей стало скучно: руки так и чесались что-нибудь сотворить. Она подошла к миксеру, который взбивал смесь, и стала наблюдать. Ей показалось, что смеси для пирога слишком мало, и потому она достала пакет с мукой. Взяв муку в руки, Кэтрин стала наклонять пакет в миску, но, не рассчитав силу, высыпала туда всю муку. Бедный миксер чуть не задымился, пытаясь перемешать получившуюся смесь. Часть муки оказалась на кухонном столе, и крохотные частички муки взлетели в воздух, чем теперь затрудняли дыхание.
- Боже мой, Кэтрин! – воскликнула Бонни. Мисс Пирс, точно статуя, стояла возле миксера, покрытая мукой с ног до головы. Большие глаза напоминали блюдца, а учащенное дыхание можно было заметить на огромном расстоянии, ведь ее плечи и грудь поднимались и опускались слишком часто.
- Я взяла… а она… она… в общем, вот, - попыталась оправдаться испуганная Кэтрин, но из ее нечленораздельной речи мало что было понятно. Бонни аккуратно взяла Кэтрин за руку и повела в ванную, а Кэролайн осталась убирать весь беспорядок, оставшийся после Кэтрин.
- Поваром ей никогда не быть, - констатировала блондинка, выбрасывая испорченную смесь в мусорное ведро. Закончив с уборкой, Кэролайн посмотрела на часы. – Да где же их черти носят? – выругалась девушка, неряшливо бросив полотенце на кухонный столик.
До решающего момента оставалось полчаса. Даже подумать страшно, что случится, если они опоздают. Невольно воображение Кэролайн начинало рисовать картину исчезновения Кэтрин, и как бы она не старалась выкинуть подобные мысли из головы, они все равно преследовали ее, пока громкий крик, донесшийся из комнаты Пирс, не заставил Кэролайн стремглав побежать наверх по лестнице, которая, имея очень крутые ступеньки, так и кричала: одно неверное движение - и ты труп.
- Что случилось? – спросила запыхавшаяся Кэролайн. Кэтрин сидела, замотавшись в плед, и тряслась, будто ее только что ненадолго окунули в ледяную воду. Бонни обнимала ее за плечи и ласково подбадривала.
- Она выскочила из ванной комнаты, будто демона увидела.
- Эл… Эл… – заикавшись, начала брюнетка.
- Что за «Эл»? – не поняла Бонни.
- Элайд… жа. Я его снова… увидела.
Кэролайн пошла проверить ванную комнату, но никого не обнаружила. Что-то внутри стало отчаянно твердить об опасности.
- Сколько сейчас?
- Семнадцать часов тридцать девять минут, - ответила Бонни.
- Он что-то сказал? – Кэролайн села на корточки и посмотрела в глаза Кэтрин; на глубине черных зрачков затаился страх, а клацанье зубов невольно заставляло ежиться.
- Время пришло, - прошептала Пирс и поплотнее укуталась в плед.
- Ты им звонила? - с тревогой спросила Бонни, устремив взгляд на блондинку.
- Сейчас позвоню.
Форбс взяла телефон и нажала на кнопку вызова. Как только соединение с абонентом было установлено, послышался монотонный женский голос: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
- Черт! Выключен! – злобно прошипела девушка и кинула ни в чем не повинный телефон на кровать.
- Что будем делать? – поинтересовалась Беннет, продолжая обнимать Кэтрин.
- Я не знаю…
- О боже, нет! – вскрикнула Кэтрин и вскочила с кровати. Вытянув перед собой одну руку, она в ужасе прикрыла рот другой. Ее правая вытянутая рука быстро становилась прозрачной, как стекло. Глаза стало щипать, и из них полились маленькие хрустальные слезинки. – Я не хочу умирать!
Подруги замерли; они не знали, что делать и как ее успокоить.
- Кэтрин, все будет хорошо, просто успокойся, - заверила ее Кэролайн и подошла к перепуганной девушке. Осторожно усадив ее на кровать, Форбс приобняла ее за плечи и прошептала: - Не волнуйся, они скоро приедут. Они помогут.
- Я не хочу умирать, - сквозь слезы судорожно прошептала Пирс.
- Ты не умрешь, - заявила Бонни и тоже обняла свою подругу. – Ты - не убиваемая Кэтрин Пирс, помни это.
Девушки откинулись на кровать и, плотно прижавшись друг к дружке, улеглись. Тихонько всхлипывая, Кэтрин сказала:
- Вы помните, как мы подружились?
- Ты пыталась окунуть Бонни лицом в унитаз. Это было во втором классе, - вытирая слезинку, сказала Кэролайн. - Я тогда оттолкнула тебя от нее, и ты ударилась головой о стену.
- Видимо, этот удар и повлиял на нашу дружбу. Сотрясение мозга меняет человека, - заметила Кэтрин, и девушки невесело улыбнулись.
Впервые им было так страшно друг за друга, впервые они хотяли иметь другую жизнь, впервые они жалели, что пошли на это трижды проклятое кладбище практиковать магию. Они не слышали, но три их сердца бились в унисон в это мгновение, невидимой нитью поддерживая друг друга. Вот только через несколько минут останется всего два сердца, и вечно кровоточащие раны появятся на них.
- Я люблю вас, девочки, - дрожащим голосом сказала Кэтрин, - и всегда любила, просто никогда этого не говорила.
- Кэтрин, не надо.
- Что не надо?
- Не прощайся с нами. Ты никуда не денешься. Мы найдем выход.
- Вы должны знать, - не обращая внимания на попытку Кэролайн остановить ее, сказала темноволосая. – Не забывайте меня, вашу Кэтрин Пирс, - тихо попросила она.
Немного помолчав, собираясь с духом, она сказала, всхлипывая:
- Закройте глаза, прошу.
Девушки послушно закрыли глаза, а Кэтрин вытянула перед собой руки и почувствовала, как невидимый теплый вихрь захватывает ее в свои объятия, словно пушинку поднимает и уносит куда-то.
Кэтрин видит, как ее любимые подруги открывают глаза, как их взгляд в бесполезных поисках ее самой мечется по комнате, как слезы блестят на их лицах. Она пристально смотрит на них, запоминая каждую черточку их лиц, чтобы сохранить их в своей памяти.
Ей не страшно умирать. Она не чувствует боли. Что-то тяжелое отлегло от сердца, и чувство полета кружит голову. Так легко и в то же время тоскливо ей никогда не было.
- Я люблю вас, - шепчет она, зная, что они ее не слышат.
========== Глава 8. Новый друг или все еще враг? ==========
Кэролайн открыла свои глаза, наполненные слезами, которые грозились градом выскользнуть наружу. Оглядевшись по сторонам, она не увидела Кэтрин. Форбс толкнула Бонни в бок, отчего та мгновенно распахнула глаза, и крепко обняла свою теперь уже единственную подругу. Содрогаясь всем телом, она прижала Беннет к себе, ища в ней поддержку. Всегда сильная девушка сейчас выглядела расхлябанной девчонкой. И пусть. Она не будет стыдиться этого.
Они больше не могли сдерживать слезы. Им было плевать на то, как они выглядят: взлохмаченные, с испорченным макияжем и потухшим, исполненным боли взглядом – так их мог описать первый встречный на улице, но разве это имеет значение?. Эмоции, они куда важнее человеческого мнения и не ждут разрешения; они действуют по собственной инициативе. Иногда мы благодарны им, а иногда они приносят нам большие неприятности.
Подруги чувствовали, как их внутренний мир разрушался: медленно, по кусочкам, сражаясь с бурей отчаяния. Чувствовали, как пусто становилось внутри, и от этого им хотелось волком выть на луну.
Прошло уже около часа, а девушки так и сидели, прижавшись друг к другу. Вокруг стояла мертвая тишина, изредка прерываемая тихими всхлипами и тяжелыми вздохами. Ночь давно окутала небо темной пеленой, украсив его россыпью ярких холодных звезд. Тусклый лунный свет ворвался через распахнутое окно, неспешно заскользив к кровати. Взобравшись на смятую постель, где спали девушки, он золотыми нитями коснулся щеки каждой из них, после чего медленно побрел дальше.
Вдруг послышался звонок в дверь, и Кэролайн проснулась. Чтобы не разбудить ворочающуюся во сне Бонни, она торопливо направилась к входной двери. Писклявый звонок повторил свою трель; звук его был слишком высоким и противным. Кэролайн ощутила беспочвенную потребность его сломать, безжалостно растоптав, но быстро отогнала ее от себя.
- Кто там? – сиплым голосом спросила девушка.
- Три знатных персоны, которые пришли, чтобы спасти своих дам, - послышался знакомый голос младшего Майклсона.
- Поздно, - прокашлявшись, дабы избавится от хрипоты, сказала Кэролайн и открыла дверь. На пороге дома стояли три брата. Медленно оглядев с ног до головы каждого, девушка остановила сонный взгляд на Клаусе, который в свою очередь смотрел на нее. Их взгляды встретились, и он довольно ухмыльнулся, а Кэролайн в замешательстве отвернулась.
- Может, ты нас пропустишь? Дорога была долгая, мы проголодались, - с игривым укором заметил Клаус и сделал шаг вперед. Реакция Кэролайн, к слову, бессовестно подвела ее: девушка не успела отступить и оказалась слишком близко к нему. Она чувствовала его дыхание, почти слышала, как бьется его сердце. Взгляд сапфировых глаз замер на его губах, искаженных в довольной ухмылке. В этот момент ей отчего-то ужасно захотелось узнать, каковы на вкус его губы. Нескромный взгляд заскользил по изгибам его мускулистого тела, будоража воображение, заставляя разум рисовать совсем не детские картинки.
Кэролайн помотала головой, стараясь отделаться от нежеланных мыслей, и попыталась сделать шаг назад, но оступилась и обрекла себя на падение. Зажмурившись, она ждала сильного удара и резкой боли в затылке, но прошло несколько секунд, затем еще, и ничего не происходило. Ей даже показалось, что время остановилось. Медленно открыв один глаз, а потом и второй, она поняла, что находится в чьих-то крепких руках.
- Это ты так привлекаешь к себе мужское внимание? – довольно улыбнувшись, спросил Клаус.
- Да как ты смеешь? – взвизгнула Форбс и быстро высвободилась из объятий. Ей хотелось высказать ему все, что она о нем думает, до последней капли, но выпалила она лишь это: - Кэтрин больше нет.
Троица напряглась и во все глаза уставилась на блондинку. Воцарилось напряженное молчание. Никто не хотел начинать разговор, что очень беспокоило Кэролайн. Больше всего на свете ей хотелось сказать, что это шутка, самый обыкновенный розыгрыш; ей хотелось провести их в комнату и показать, что Кэтрин сейчас спит и видит, вероятно, уже десятый сон, но она не могла, потому что это было бы ложью. Она начала дрожать. Маленький, противный комок медленно подползал к ее горлу, не только затрудняя дыхание, но и поднимая в сознании самые яркие воспоминания о Кэтрин, вызывающие теперь не радость и приятное тепло, а одну лишь боль. Мелочь, а способна сломать человека.
Первым молчание нарушил Элайджа, приблизившись к Кэролайн и начав своеобразный допрос. Девушка смотрела ему в глаза и не знала, что можно сказать, как ответить на многочисленные вопросы. Его молящий и опечаленный взгляд словно проделывал в ней дыру. Элайджа, видя, что она никак не реагирует на его слова, мягко обхватил ее за плечи и несильно потряс, надеясь привести ее в чувства, а Кэролайн ощущала себя как будто под куполом, который неотвратимо сужался, забирая кислород, давя воспоминаниями и как бы напоминая, что она ничто и ему не составит труда раздавить ее, как букашку.
Старший Майклсон усадил Форбс на диван, а Клаус предусмотрительно принес ей стакан с водой.
- Пей, - твердо произнес он, интонацией показывая, что это даже не просьба, а приказ.
Кэролайн перевела взгляд на стакан и дрожащими руками взяла его. Сделав большой глоток, она прикрыла глаза, сопротивляясь болезненному приступу. Прошло около пяти минут, прежде чем тишину разрезал ее хриплый голос.
- Ее больше нет. Она исчезла; растворилась в воздухе, - бесцветным голосом сказала Форбс. – Мы не могли, не знали, что делать, а вы.. Где вы, черт возьми, были все это время?! - она часто задышала, снова задрожав всем телом.
- Кэролайн, милая, успокойся, - прошептал Клаус и сел перед ней на корточки, однако его успокаивающий голос подействовал совсем не так, как рассчитывал Майклсон. Разозленная не на шутку, Кэролайн резко поднялась и встала напротив Майклсонов.