- Спрашиваю, - помянув про себя всех чертей, Эмпифиэль выдохнула и надела на лицо доброжелательную маску. - У кого можно купить дом?
- У меня.
- У вас есть дом, который вы продаёте. Я правильно поняла?
- Да.
- Вы его мне продадите?
- Если сойдёмся в цене продам, а чего не продать, стоит, ветшает, всё равно его больше никто не купит.
- Когда я могу посмотреть дом?
- А чего на него смотреть? Бери да покупай.
- Сколько вы хотите за свой дом? - у Эмпифиэль складывалось впечатление, что старуха над ней издевается.
- А много хочу. Выбора у тебя всё рано нет. Никто больше тебе дом не продаст. Пятьдесят серебряников. Вот.
- Хорошо. Где я могу поменять золотой, чтобы отдать вам 50 серебряников?
- Да где же ты его поменяешь? Нет ни у кого таких денег.
- Тогда может быть в банке?
- Какой банке? У нас в банках деньги не хранят. Это сколько же должно быть денег, чтобы хранить их в банке? Не морочь мне голову девка. Если у тебя есть золотой, его можно разрубить пополам, вот и получиться 50 серебряников.
- Как это разрубить?
- Топором. Откуда только такие неразумные берутся? Давай золотой.
- Сначала я увижу дом, а потом рубите.
- Пошли, здесь недалеко.
Старуха пошла вдоль улицы, не оглядываясь на Эмпифиэль. Мгновенье постояв, решая забрать Агата с Весей или вернуться за ними потом, Эмпифиэль догнала старуху. Всё равно придётся возвращаться на рынок, еды то у них нет, да постельное бельё придётся покупать и утварь какую. Шли не долго, остановились около домика с закрытыми потемневшими ставнями. Во дворе царило запустение, куча хлама лежала у покосившегося сарайчика. Общее впечатление складывалось удручающие. Но, выбора у неё и правда не было.
- Вот. Давай золотой, - старуха толкнула незапертую дверь, но заходить не стала.
- Надо оформить сделку, подписать бумаги.
- Какие бумаги? Покупаешь дом или нет? А то иди отсюда! - расшумелась старуха.
- Покупаю. Как вас хоть зовут? - Эмпифиэль заглянула в открытую дверь, но из-за полумрака ни чего не было видно.
- Зачем тебе моё имя? Порчу хочешь навести?
- Чтобы знать, у кого я купила дом, - терпение подходила к концу, а сомнительная сделка волновала.
- Зулья меня зовут.
- Давайте топор Зулья.
- Зачем?
- Золотой рубить.
- Ты что же сама собралась его рубить? Пойдём на базар, Кул разрубит, а то ещё обманешь старуху, отдашь меньше ползолотого.
- Пошли на базар, - страна вредных старух, про себя подумала Эмпифиэль, и первая вышла за калитку.
Кул нашёлся быстро, проверив золотой на зуб, разрубил его пополам, повертел половинки в руках и разрубил ещё напополам.
- Так удобнее. С половины золотого никто сдачи не даст, - равнодушным голосом пояснил он.
Старуха, схватив деньги, исчезла с завидной скоростью для своего возраста, а Эмпифиэль направилась через базар к коновязи, по пути делая покупки. Около Агата собралась небольшая толпа мужчин, они спорили и махали в сторону коня руками. Агат спокойно стоял, не обращая внимание на собравшуюся толпу, Веся лежавшая у него под ногами, увидев хозяйку, вскочила, и раздалось радостное "Гав!". Мужики дружно отхлынули и молча принялись рассматривать Эмпифиэль. Неприятное ощущение. Быстро разложив покупки, она села на Агата, и шагом направилась к новому месту жительства. Кошмарная страна! Кошмарный город! Кошмарный народ!
Заведя лошадь во двор, и сняв вещи и седло, Эмпифиэль пошла осматривать свои новые, старые владения. Открытая дверь пропускала мало света, и пришлось сначала открыть ставни, прежде чем заходить внутрь. Веся бегала вокруг, тщательно принюхиваясь. Агат повертел мордой, подёргал ноздрями и пустился вглубь заросшего участка, Веся побежала следом, а Эмпифиэль за ними. Что могло их там заинтересовать? Пробравшись сквозь колючие заросли, уходящего вниз участка, ей стал виден весело бегущий ручеёк, Агат с Весей уткнулись в него мордой. Подойдя поближе, присев на корточки и зачерпнув ладошкой, обжигающе холодную воду, Эмпифиэль попила, села на берегу и осмотрелась. Все участки сходились у берегов речушки, играющей роль границы между владениями. Были видны утоптанные тропки и деревянные настилы над водой, кое-где валялись вёдра и сушилось постиранное бельё. Вот вам и местный водопровод, подумала Эмпифиэль, поднялась и пошла обустраиваться.
В доме стаял затхлый запах. Эмпифиэль открыла рассохшиеся окна и пустила домой свежий воздух. Осмотрела убогое помещение и принялась за уборку. Дело новое, но не требующее большого ума. Выкинув всё, что смогла на улицу, вымыла полы и стала обустраиваться. Во всём есть свои плюсы, подумала Эмпифиэль, окидывая свои владения свежем взглядом. Одна комната, стол, стул, кровать, комод, да маленькая печка и рукомойник, вот и всё её хозяйство. Разве бы она осилила уборку нормального дома за час с небольшим? Застелив постель купленным на базаре постельным бельём и покрывалом, вынув продукты и разложив их на столе, она пришла к выводу, что всё, устала. Все остальные дела по благоустройству завтра, а сегодня холодный ужин и спать.
Почистив Агата новенькой щёткой, Эмпифиэль решила, что не стоит его привязывать, пусть вольно пасётся, он конь умный с участка не уйдёт. Весю загнала в дом и накормила похлёбкой из хлеба и молока. Ночью останется в доме, а то вдруг ещё кому-то захочется собачьего мяса. Поела сама и легла. Завтра подумает, что делать дальше.
Утро началось с петушиной переклички, подхватывая крик одного петуха, кукареканье разносилось со всех сторон. Казалось, это длилось бесконечно, но оставалась надежда ещё поспать. Напрасная надежда, небольшая тишина и на смену петушиному крику по всему городу стал разноситься колокольный звон. Всё, дальше поспать не удастся. Встав, открыв окна и выпустив Весю, Эмпифиэль высыпала остатки овса Агату и собрала немного сухих веток. Надо попробовать растопить эту чудо плиту, ужасно хотелось горячего чая, да и Весе нужно сварить нормальную похлёбку, а то уже отощала бедная собака на сухом пайке. Справиться с этой задачей удалось совсем не сразу, изрядно помучившись и перепачкавшись, Эмпифиэль разожгла огонь, дым почему-то пошёл не через трубу, а повалил в дом. Пришлось открыть и дверь. Да, в таких условиях много не наваришь. Поставив греться воду, Эмпифиэль стала рассматривать свои вчерашние покупки. Местный сыр и чай вызывали опасения, но других продуктов на рынке не было, копчённое мясо и странного вида жёлтая мелкая крупа, почти мука. Только хлеб радовал глаз, ноздрястые вкусно пахнущие лепёшки за ночь не зачерствели и вызывали аппетит. Вода закипела и на место чайника Эмпифиэль поставила большую кастрюлю, найденную вчера в недрах комода, что делала кастрюля в комоде загадка, но скорее всего благодаря этому она и сохранилась. Второй раз за день устраивать дымовую завесу в доме Эмпифиэль не собиралась, поэтому решила сварить Весе каши сразу на несколько раз и заварить много чая, перелив потом его в свою не остывающую ёмкость. Поживёт она пока на чае, готовить в таких условиях было не возможно.
Чай получился непривычным, но вкусным, местные сыр с копчёным мясом на вкус тоже были лучше, чем на вид. Ну, хоть с едой в этой стране всё в порядке. Правда каша из местной крупы получилась странная, она сразу превращалась в твёрдые комки и не хотела развариваться. Изрядно помучившись, добавив в неё мяса и соли, Эмпифиэль ещё немного поварила, и когда уже запахло пригоревшим, сняла с плиты и вынесла на улицу, дома и так стоял дым, ещё и горелым запахло. Часть выложила в миску и залив водой размешала, остальное оставила прямо на крыльце.
- Веся иди кушать, - Эмпифиэль подозвала собаку и поставила перед ней сомнительное варево.
Собака не спешила пробовать данный кулинарный шедевр, сначала тщательно обнюхала, посмотрела с упрёком на хозяйку и стала осторожно, двумя зубками вытаскивать из каши куски мяса.
- Это что ещё за хулиганство? А кашу кто есть будет? - Эмпифиэль расстроилась, столько мучилась, а получилась такая дрянь, что даже собака есть не хочет.
Выловив всё мясо, Веся стала есть и кашу, не сказать, что с аппетитом, но куда деваться если больше ничего не дают.
- Я тебе обещаю, - погладив собаку по шерсти и чмокнув в нос, сказала Эмпифиэль. - Я обязательно научусь варить эту странную крупу.
- Это кто тут занял дом и устроил пожар!?
Эмпифиэль оглянулась на крик, в воротах стояла дородная женщина, недовольно осматривающая дом.
- Светлого дня, - поздоровалась Эмпифиэль и пошла навстречу женщине. - Меня зовут Эмпифиэль, я вчера купила этот дом у Зульи.
- Почему из окон идёт дым? Ты собралась поджечь всю улицу? - женщина как стояла в воротах, так и не собиралась заходить в дом. - Ты кто такая?
- Я же уже представилась, - пыталась наладить контакт с женщиной Эмпифиэль. - А вас как зовут?
- Ну, Солья. А тебе зачем?
- Просто я только приехала и ещё ни кого не знаю.
- И не узнаешь. Не любят у нас чужаков. Так что за пожар?
- Я пыталась разжечь плиту, а дым почему-то пошёл в дом.
- Так он и пойдёт. Дом давно стоит бесхозный, труба засорилась. Надо было сначала трубу почистить, а потом уже зажигать. Ты девка откуда взялась?
- Приехала. Места у вас красивые, вот думаю жить здесь остаться.
- Зря думаешь. Что тебе здесь делать? Замуж тебе никто не возьмёт, а жить без семьи и деток не дело, пустоцвет, отцвела, завяла и высохла, ничего после себя не оставив.
- Почему меня никто замуж не возьмёт?
- Так старая ты уже, твои ровесницы все давно уже замужем, у кого двое у кого трое деток, да к тому же ты странная. Нет, никто тебя замуж не возьмёт, даже вдовец и тот не позарится.
- Почему это я странная? - Эмпифиэль посмотрела на себя, одета прилично, в юбке и даже голову шалью повязала. - И ничего я не старая, по эльфийским меркам совсем ещё ребёнок.
- Так вот и ищи себе жениха среди эльфов, а здесь ты чужая и никогда своей не станешь. Да ещё собака эта твоя, - осуждающе махнула рукой Солья, косясь в сторону Веси.
- А собака то чем вам не угодила?
- Так бесполезное существо. Только и умеют, что шум поднимать, да лошадей пугать. У нас тоже есть чудаки, что держат собак, но слава всевышнему, мало их. Да и собаки нечета твоей, маленькие и кормить их много не надо. А это же куда годиться столько добра на такое бесполезное существо тратить.
- Она не бесполезная существо, а друг и охранник.
- Охранник? - развеселилась Солья. - А что же она на меня не бросается, а за твоей юбкой прячется?
- В вас нет угрозы. Она это чует, а просто так лаять не приучена.
- Не приучена она. Ишь ты погляди, - удивилась Солья. - И долго ты у нас гостить собираешься?
- Да, вот ни как не могу решить, куда мне поехать дальше.
- Так к людям и езжай. За перевал. Там море и вдоль берега люди живут. Они ни кем не брезгуют, только чего в их крови не намешано, - Солья чуть наклонилась вперёд и шёпотом добавила: - У них там даже падшим женщинам дома строят и ходят в эти дома все мужчины подряд.
- А вы откуда знаете? - тоже шёпотом спросила Эмпифиэль.
- У меня племянник туда через перевал каждую осень мёд возит на продажу. Столько всего рассказывает. Слушать невозможно. Совсем люди забыли бога и свои обычаи, пропащие, совсем пропащие. Не то что мы. Мы чтим свои корни, живём по законам предков и кровь свою с чужой кровью не смешиваем.
- Заметно. Гостеприимством у вас совсем не пахнет.
- Хороший человек из дома не уедет, а плохому нечего у нас делать, - вынесла свой вердикт Солья. - И тебе советую по-хорошему - уезжай. Мужики у нас на лошадей ой какие падкие, уведут твоего красавца, да ещё и дом могут поджечь, чтоб заявлять о пропаже не кому было. Уезжай, целее будешь.
На этой оптимистической ноте, не попрощавшись, Солья двинулась в сторону базара. Эмпифиэль так и осталась стоять в воротах, смотря на спешащих по своим делам местных жителей. Теперь понятно, почему эльфы здесь не прижились, а её прабабка сбежала, куда глаза глядят, а на тот момент они глядели на красавца эльфа. И ей здесь делать нечего.
- Ну, что Веся, - погладила собаку Эмпифиэль и пошла в дом. - Сегодня и завтра отдыхаем, а потом через перевал и к людям. Других вариантов на данный момент всё равно нет. Эту и следующую ночь будешь спать на крыльце, охранять дом и Агата.
***
ГЛАВА 5
Неожиданные испытания
Всю ночь Эмпифиэль просыпалась от каждого шороха, прислушивалась, принюхивалась и выходила проверить Агата с Весей. За каждым кустом мерещились тени злобных мужиков, готовых убить Весю, украсть Агата и поджечь дом. К утру нервы совсем расшатались, и Эмпифиэль решила, что она уже отдохнула, нечего делать здесь ещё день и пора в путь, пока чего не случилось. Чуть рассвело, Эмпифиэль покинула негостеприимный город и отправилась через перевал. Горная дорога местами напоминала еле заметную тропку, Эмпифиэль боялась сбиться с пути, внимательно смотрела вперёд и безостановочно крутила головой. Вокруг была такая красота, что дух захватывало. Горный пейзаж постоянно менялся, преподнося сюрпризы за каждым изгибом еле проходимой дороги. Агат с опаской переставлял ноги, часто дорога была сплошь засыпана большими и мелкими камнями, то резко уходила вниз, то поднималась вверх, петляя между валунами, почти над самым обрывом. Весе было раздолье, она сбегала с дороги, кружила между валунами, забегая в заросли деревьев, распугивая птиц и мелкую живность.
Время близилось к полудню, когда Веся, в очередной раз скрывшись с глаз, стала отчаянно лаять, как будто звала на помощь. Эмпифиэль остановила коня, спустилась на каменистый склон, и ведя Агата в поводу двинулась на собачий лай. Среди зарослей пихты под большим валуном, лежал маленький свёрток и еле слышно пищал. Веся, увидев хозяйку, замолчала и стала тыкать носом в свёрток, жалобно скуля и подёргивая край старой тряпки. Эмпифиэль было страшно дотрагиваться до находки. Она собралась с духом, подошла, присела и стала осторожно разматывать сырые, грязные тряпки.
Сначала из намотанного тряпья показалось маленькое, сморщенного красное личико. Потом открылись крошечные ручки, сжатые в кулачки. Откинув последний кусок пропитанной кровью ткани, Эмпифиэль с ужасом увидела младенца. Он был такой маленький, что страшно было к нему прикасаться. Совсем голенький, весь в засохшей крови и какой-то слизи, на месте пупка ужасный обрубок, перетянутый серой ниткой. Эмпифиэль застыла от ужаса, ноги подогнулись и побледневшая девушка, опустилась на землю.
Видя, что хозяйка ничего не собирается предпринимать Веся наклонилась над ребёнком и начала вылизывать маленькое тельце.
- Фу, Веся. Фу, - всё происходящее вызывало неподдающуюся описанию панику. Эмпифиэль постаралась взять себя в руки и поднялась с земли. - Отойди от него. Я сама. Что же делать? Что делать? Может его мама, где то рядом? Веся искать!
В отличие от неё ни у Веси, ни у Агата паники не наблюдалось. Веся умчалась в заросли, Агат равнодушно стоял, общипывая тонкие ветки с ближайшего куста.
- Что делать? - сама с собой разговаривала Эмпифиэль, чуть не плача. - Какой кошмар. Ужас. Что мне с ним делать? Помыть? Закутать? А дальше что? Я никогда не видела младенцев и не знаю, что с ними делать.
Помощи ждать было неоткуда. Трясущимися руками Эмпифиэль достала постельное бельё, прихваченное с собой из Аджента, нашла бутыль с водой и села рядом с младенцем. Младенец был настолько слаб, что у него уже не было сил плакать, он только чуть слышно пищал, зажмурив глазки и собрав ротик гузком. Разорвав простыню, большую часть сложив вдвое и разложив рядом с собой, Эмпифиэль намочила меньшую часть простыни водой и стала осторожно протирать красное тельце. Ручки, ножки были такие маленькие, а пальчики словно спички, что было страшно что-то повредить неловким движением. Очистив личико, живот и ручки с ножками, Эмпифиэль аккуратно подняла младенца и боком положила его на чистую простыню, надо было ещё отмыть часть тельца, на которой лежал младенец. Ушла вся бутыль с водой, тряпка была выкинута и Эмпифиэль попыталась замотать маленькое тельце. Получалось плохо, то ручка, то ножка торчали из свёртка. Изрядно намучившись, ребёнок был закутан и сразу уснул.