— Одумайся! — шикнула она сама себе.
Грейнджер пропустила два раза собрание старост, она не делала домашнее задание с тем желанием, что раньше. Переставала общаться с друзьями. В конце концов, спать по ночам.
Все-таки она заставила себя сесть за стол в библиотеке и сделать уроки. Сделать их на “тяп ляп”. Лишь бы быстрее закончить, лишь бы убежать из этого места, переполненного учениками.
Гермиона вернулась в спальню для девочек без двадцати девять. Небрежно собрала сумку, расставляя ненужные учебники по полочкам. Сняла галстук. Умылась. И ждала, когда наступит время для “ночных прогулок”.
А что делал Малфой в этот момент? Ждал ли он, что Гермиона придет за ним, и они пойдут вместе, как в прошлый раз? Или наоборот: хочет, чтобы она не пришла? Чтобы духу ее не было около подземелья Слизерина?
Эти мысли крутились в ее голове, пока часы не пробили девять. Тогда Гермиона, тяжело вздохнув, выпорхнула из гостиной Гриффиндора, начиная патрулирование.
Одна.
Грейнджер твердо решила, что не зайдет за Драко. Не унизится вновь.
Еще чего не хватало. Бегать за ним.
Она спускалась по ступенькам на первый этаж, погрузившись в свои мысли. Вдруг послышались быстрые шаги, и первое, что пришло в голову к Гермионе, было “неужели это Драко?”
Но, к ее облегчению и досаде в одно и то же время, размеренными шагами к ней направлялась профессор МакГонагалл. Она держала палочку в руках, передвигая за собой несколько книг. Ее мантия развевалась сзади, создавая шлейф.
— Мисс Грейнджер, как хорошо, что вы не забыли про дежурство, — кривя губы, произнесла она, остановившись около ученицы.
Гермиона почувствовала, как кровь приливает к голове. Щеки заливались краской.
— Да, профессор, — это все, что она смогла выдавить.
— Очень хорошо, — Минерва посмотрела по сторонам, словно в поисках кого-то. – А где мистер Малфой?
Вопросительный, упрекающий взгляд.
“Вы дежурите вместе”
Вместе, но не отдельно.
— Э… — Гермиона почесала затылок. – Я сегодня без него.
Минерва строгим взглядом окинула ее; одна книга ударилась об ее спину.
— Потрудитесь объяснить, что означает “я сегодня без него”?
— Это означает, профессор, что дежурим мы раздельно.
МакГонагалл вызывающе глянула на ученицу. Она снова дотронулась кончиками пальцев до оправы очков, чуть-чуть приспуская их на нос.
— Вы держите меня за дуру? Я вижу, что дежурите вы раздельно. Меня интересует, почему вы решили пойти против правил, мисс Грейнджер? В который раз.
Да потому, что терпеть я его не могу, понятно?
И снова – в первый раз ее так раздражала Минерва. Ее взгляд, поведение, тонкая линия губ.
— Так получилось, профессор, — развела руками Гермиона, говоря сквозь зубы.
— Это ваша новая отговорка, мисс Грейнджер? Меня не волнует, что у вас там получилось, поэтому мы немедленно двигаемся в сторону слизеринской гостиной.
Мерлин!
Правда?
Ей нужно будет снова зайти за Малфоем, опозорившись в которой раз за эти дни?
И что Гермиона ему скажет? “Эй, привет, мой юный друг. Не хочешь на вечернюю прогулку?”
Погодите-ка. Минерва сказала: “мы”?
— Мы? – выпалила она, в ужасе смотря на профессора.
— Да, мисс Грейнджер. Я стала сомневаться в ваших силах, — она выгнула бровь, направив палочку вперед; книги плавно перелетели через Гермиону. – А что, вас не устраивает мое общество?
Конечно, ее, блин, не устраивает.
— Нет, профессор.
— Вот и хорошо. Будем надеяться, что мистер Малфой еще не покинул свою гостиную.
И они пошли. Суровая Минерва, шедшая впереди. И грустная Гермиона, плетущаяся сзади.
Как будет хорошо, если Драко уже ушел. Как будет хорошо, если МакГонагалл отпустит ее, и та пойдет одна.
Гермиона шла настолько медленно, насколько это было возможным. В общем, тянула время.
Когда они подошли к нужному месту, Гермиона стала чуть ли не молитву читать.
Хоть бы этого паршивца здесь не было.
Хоть бы этого не было.
Хоть бы…
Но тут к ним навстречу, присвистывая, двинулся Малфой. Его взгляд был направлен на туфли, которые он по дороге “мыл” рукой. Затем, выравнившись, он заметил Грейнджер, стоящую около стены.
Опять она. Эта дура до сих пор, что ли, не поняла, что он не желал ее видеть?
И никогда до этого не желал.
Она была одета, как всегда, просто. Волосы собраны в достаточно аккуратный пучок, но пару прядей все же выбились и теперь висели на лбу. Ее глаза бегали из стороны в сторону, не останавливаясь на его лице.
Гермиона как-то странно все же посмотрела на него, переминаясь с ноги на ногу.
Она видела, что Драко не заметил Минерву. Говоря честно, она терялась: позвать ее, чтобы не подставить его, или же молчать?
— Что ты здесь забыла? — рыком произносит он, надеясь, что остальных слизеринцев здесь нет.
Послышалось недовольное сопение, а затем:
— Мистер Малфой! – из-за угла выдвинулась фигура профессора.
Драко ужаснулся, переводя взор сначала с Гермионы на Минерву, а потом наоборот.
Он сцепил зубы, зло глянув на Грейнджер. Но оставил при этом холодное выражение лица.
Профессор осуждающим взглядом посмотрела него, пока над головой парила стопка книг.
Какой же старой она была. Морщины по всему лицу, очки на носу, дряхлая фигура.
— Да, профессор, — Драко даже слегка улыбнулся. — Какая неожиданная встреча, профессор.
— Почему это вы дежурите отдельно?
Он вдруг задумался, как она еще не рассыпалась. Спина, хоть и была ровной, выглядела кошмарной. Она была осунувшейся старухой.
Драко снова глянул на Гермиону. Как же эта грязнокровка напоминала ему профессора. Такое же угрюмое лицо, натянутые губы и складка между глаз. Они обе смотрели на него строго, будто он в чем-то провинился.
Ну, уж точно не перед тобой, грязнокровка.
— И не думал. Я собирался зайти за… — он сделал паузу, скривив губы, — за мисс Грейнджер. Просто немного опоздал, делал уроки.
Гермиону будто облили холодной водой из-под ведра.
Что собирался сделать? Зайти?
Гермиона испепеляла его взглядом, стараясь передать в нем как можно больше злости. Но Драко только ухмыльнулся, приподняв бровь.
Она была слишком жалкой, чтобы он воспринимал ее серьезно.
Чтобы вообще ее воспринимать.
— Простите, мистер Малфой. Просто мисс Грейнджер разгуливала одна, и я подумала…
— Ничего, — перебил ее Драко. Он засунул руки в карманы, выравнивая спину. — Не имеет значения.
Минерва приподняла брови, выразительно посмотрев на Малфоя. В ее глазах прочиталось легкое замешательство и негодование, но, совладав с собой, она произнесла:
— Хорошо. Приступайте.
Губы МакГонагалл затянулись в узелок, и она зашагала вверх, бросив взгляд на Гермиону.
—Я вас предупреждала, мисс Грейнджер.
Когда стук каблуков больше не доносился до ушей, Драко медленно подошел к Гермионе.
— Что ты сделала этим утром?
Он говорил спокойно. Глаза снова выражали презрение, но не ту ярость, что Малфой испытывал вчера. Он шел размеренными шагами, держа руки в карманах.
Его уравновешенность и пугала Гермиону, и делала ее менее напряженной. Все же, это лучше, чем если бы Драко устроил здесь войну миров.
— Что я сделала? – она нахмурилась, придавая себе беззаботный вид. — Не припоминаю.
Под дурочку косить — отличный вариант. Молодец, Гермиона, так держать.
Ничего умнее придумать не могла?
Драко приблизился к ней, осматривая лицо. Маленький нос, правильные разрезы глаз, тонкая линия губ. Высокий лоб и правильный подбородок.
Она показалась ему достаточно симпатичной.
Ха-ха. Грязнокровка симпатичной. Он почти засмеялся.
Он облизнулся, нахмурившись. Ты еще пожалеешь, что старуха так быстро ушла.
— Не припоминаешь?
Малфой вдруг стал ещё более довольным от чего-то.
Ты ответишь, дорогая.
Гермиона выдохнула, боясь перемены его настроения. Сейчас он более–менее спокойный, но это качество очень не характерно для этого человека.
— Нет.
Драко подумал об Астории. Она была, наверное, самой красивой на всем факультете. Ее длинные черные волосы, что подскакивали каждый раз, когда она делала шаг. Большие, ярко выраженные глаза. И пухлые губы, которые было приятно целовать.
Она вся в общем дарила Малфою легкую улыбку. Длинные, стройные ножки, маленькие бедра и талия, большая грудь.
Он глянул на Грейнджер, чуть отойдя в сторону. Посмотрел на ее фигуру снова, понимая, насколько та проигрывает Астории.
И с чему ему взбрело сравнить Божье дарование с этой?
— А я скажу тебе, Грейнджер. Ты решила подставить меня перед моими друзьями, — говорил он, все еще лапая глазами ее формы.
Гермиона внимательно следила за серыми глазами, которые бегали по ней вверх-вниз, вниз-вверх.
Она посмотрела на себя сама. Худую, низкорослую. Гермиона невольно постаралась закрыть себя руками, только, чтобы он перестал глазеть.
Драко, заметив это, ухмыльнулся и криво посмотрел ей в глаза.
— Я не подставляла тебя, Малфой. Я лишь сказала правду. Не все хотят врать тебе в глаза, чтобы ты потом не трогал их.
Она прекрасно понимала, чем любое оскорбление в сторону Малфоя может закончиться. Ему только в радость вся эта ругань.
Но молчать, показывая слабость, Гермиона тоже не хотела. Кем бы он ни был, этот чертов Драко, он не смеет так разговаривать с ней. Он не смеет так смотреть на нее.
Создавалось ощущение, что его совершенно не волновало, увидит ли Гермиона, как он “бегает” по ее фигуре. Драко делал то, что хотел, и как на это отреагирует грязнокровка, его не интересовало.
— А что, если я при твоем новом дружке скажу, какая ты падла, грязнокровка?
Он поднял на нее свои ледяные глаза. Презрение куда-то улетучилось. Теперь веяло холодом.
Гермиона отпрянула назад, больше не в силах так близко стоять к нему.
Что он сказал?
При новом дружке? Неужто Драко о Ленни?
— Не понимаю, о ком идет речь.
Она скрестила руки на груди, будто закрываясь ими от мира. Закрываясь от Малфоя.
Тот злобно смотрел на Гермиону.
Да неужели? Не понимает она.
Он сжал кулак в кармане, тяжело вздохнув.
Как же она ему ебала мозги.
— Что-то до тебя стало туго доходить, грязнокровка. Подумай хорошо. Это твой единственный дружок, потому что все остальные знают о том, кто ты, Грейнджер.
— А, ты о Ленни. Да говори ему, что хочешь, он не поверит, — равнодушно сказала она.
Слова не такие легкие, как хочется. И они не пролетели в воздухе просто так. Они остановились около Малфоя, который крутил их в своей голове снова и снова, будто пластинку.
Его ужасно бесило, что кто-то находит грязнокровку интересной, смешной. И, даже может быть, привлекательной.
Никто не может общаться с ней, потому что это Грейнджер. Вся та старая закрытая Гермиона, которая никому из мальчиков не нравится. Ну, не считая Поттера и Уизли.
Малфой поморщился, снова делая шаг в ее сторону.
— Не понимаю, как он что-то нашел в тебе.
И опять сказал, будто выплюнул. Пережевал и выплюнул.
— Не понимаешь? Может быть, ты ревнуешь, Малфой?
Гермиона усмехнулась.
Она сама знала, что это неправда. Но ее все же ужасно волновало, почему Драко так зацепился за того паренька. И как он вообще мог видеть их вместе, если Гермиона не встретила ни одного направленного в их сторону взгляда от Малфоя?
Наверное, Драко просто хотел найти и в этом слабое место Грейнджер, чтобы выглядеть еще более сильным. Чтобы он казался таким классным, что может в любой ситуации закрыть ей рот, сказав правду. Выудив что-либо личное.
— Я? Как ты вообще могла подумать о таком, грязнокровка? Я тебя ревную?Чувства юмора у тебя нет, как и всего остального.
Фу. То, что она сказала это, уже было омерзительно.
Он ее ревнует? Это же смешно. Никогда в жизни он не будет делать это по отношению к ней. Никогда не будет думать о ней.
Неужели она действительно верит в то, что сама ляпнула?
Он снова сделал шаг в ее сторону. Маленький, крошечный.
Но Гермиона, конечно же, заметила. Она отошла назад, чувствуя, как спина коснулась прохладной стены. Почему она всегда появляется в ненужный момент?
Если Малфой преодолеет еще хоть пять сантиметров, то будет стоять с Гермионой впритык. А она не сможет отступить.
Как это было вчера.
Она нахмурилась, вспоминая, как тогда кричал Драко. Как он тогда нервничал. Как ему тогда хотелось причинить ей вред.
— Тогда объясни, почему ты вообще затронул эту тему, Малфой–безразличная скотина?
Драко не выдержал, взмахнув рукой по воздуху, разрезая его. Гермиона подскочила на месте от неожиданного звука.
Парень одним шагом пересек то расстояние, что отделяло их, и положил одну руку на стену около ее уха. Она замерла, наконец посмотрев в его глаза. Она ждала его дальнейших действий, боясь даже вздохнуть.
— Я ничего тебе объяснять не должен, Грейнджер. Больно ты храбрая стала. Напомнить, как вчера тряслись твои коленки при одном только взгляде на меня? – Драко вопросительно выгнул бровь. – А, грязнокровка?
Гермиона не знала, что сказать.
Она не могла думать, когда он стоял так близко. Она чувствовала его дыхание, которые проникало в ее легкие. Легкий вкус кофе.
Наверное, он так любит его.
Не могла, когда его серые глаза смотрели в ее карие.
Не могла, когда рука со вздутыми венами находилась в сантиметре от уха.
Не могла, когда их носы чуть ли не соприкасались друг с другом.
Гермиона сжалась, еще сильнее упираясь в стенку. Если бы она захотела сбежать, то не смогла бы. Драко будто окружил ее со всех сторон, ожидая ответа.
— Ничего подобного. Знаешь, — она тяжело вздохнула. – Ведь я пришла, чтобы помочь тебе. Но ты, видимо, не привык к такому? А, Малфой?
Он застыл на месте. Впиваясь в нее взглядом. Выдыхая воздух с большей скоростью.
Помочь? Это грязнокровка пришла туда, чтобы помочь ему?
Она не могла находиться так близко к нему. Она видела каждую родинку на его лице, каждую волосинку, которая выбилась из прядей. Каждый изъян в его идеальной внешности.
— О какой помощи вообще идет речь, Грейнджер? Ты что-то вечно не впо…
— Я прочитала письмо, — перебила.
И почти задохнулась.
Что сделала?
Прочитала что?
Драко сглотнул. В его висках запульсировало, жгучий холод разлился по телу.
— Какое письмо?
Гермиона видела, как на глазах будто появляется ледяная пелена. Снова, снова этот взгляд, который убивает на месте.
Черт побери. Отойди хотя бы на шаг дальше.
— Какое письмо, Грейнджер?!
— Письмо, которое тебе написал отец.
Драко звезданул второй рукой прямо над ее головой.
А то он, блять, не знал!
Он убийственно посмотрел на ее лицо. Он чуть ли не сгорал от бешенства. Ему до ужаса захотелось ударить ее. Так, чтобы она почувствовала всю боль.
Поганая грязнокровка.
— Как… ты посмела?
Это было похоже на свист змеи. На дьявольское шипение. Это не было человеческим голосом.
Гермиона на пару сантиметром съехала вниз, когда кулак пронесся над волосами.
— Ты сам виноват…
— Закрыла рот, я сказал тебе! Закрой его!
Сука.
Он снова подошел и ударил рукой по стене.
Драко не понимал, что делает и говорит. Он видел только грязнокровку, которая перешла все границы.
— Как ты посмела?
Драко зарядил ей пощечину с размаха. Гермиона вскрикнула, с изумлением смотря на него. Схватившись рукой за горячую щеку, она впервые действительно испугалась его. Перед глазами застыла пелена слез.
Она отрывисто дышала, сморгнув слезинки с ресниц. Маленькие струйки потекли, разрезая лицо.
Не трогай меня больше.
Не трогай.
— Как?!
Что-то перемкнуло у него в голове. Что-то, что теперь не позволяло ему думать разумно. Что-то, из-за чего он не мог отпустить ее спокойно.
Грязнокровка прочла.
— Сука. Мама не учила тебя, что лезть в чужую жизнь нельзя?