Гермиона хмыкнула, проследив за рыжем пламенем волос, и вздохнула, посмотрев на насупившегося Рона.
— Не обращай внимания, — повторив, сказала она, на пару секунд положив руку на плечо.
Тот согласно кивнул, отложив последний кусок булки в сторону.
— Гарри, что у тебя с ней, кстати? — решив перевести тему, поинтересовалась подруга.
Она взяла руками чашку кофе, обхватив ее пальцами. Тепло грело ладошки, создавая уютную атмосферу. Сделав глоток, девушка бросила быстрый взгляд на слизеринский стол и расцвела еще больше, увидев, что Драко смотрел в ее сторону. Но он надолго не задержался, холодно оборачиваясь к Паркинсон.
— С кем?
Девушка повела руками в сторону, чуть ли не разлив содержимое на кофту. Отругав себя за неосторожность, она решила, что стоит быть более внимательной.
— С Джин. С кем же еще?
Гермионе были смешны попытки Поттера скрыть странное поведение относительно гриффиндорки. Ведь обычные друзья не краснеют при виде другого и не пытаются отвлечься на что-либо другое.
— Ничего. А что у меня с ней? — беззаботно ответил тот, невинно приподняв брови.
— Еще скажи, что влюбился, — улыбнулась девушка, ставя чашку на стол.
— Кто, я? Пф-ф, — Гарри засмеялся таким громким и неестественным смехом, что со всего стола к ним повернули головы студенты, удивившись этому “хохоту”.
И это заставило процентики в голове девушки повыситься в уверенности, что не такая уж простая дружба завязалась у него с Джинни.
Она посмотрела на Рона в надежде, что тот выдаст хоть какую-то эмоцию, но тот продолжал смотреть на кусок булочки. Поттер же в этот момент отрицательно махал ему головой с выпуклыми глазами, позабыв, наверное, что и Гермиона может видеть его.
Девушка хмыкнула про себя. Будет весело, если эта парочка начнет встречаться. И больше всего ее интересовала реакция Уизли — тот обычно не слишком хорошо относился к выбору ее парней. Но Поттер же его друг.
Хотя. Быть может, Гермионе просто казалось, и ничего подозрительного между Джинни и Гарри не было, в чем она сомневалась.
Вдруг тяжелые взмахи крыльев заглушили разговоры. По залу летели красивые птицы с различным оперением, кидая послания адресованным. Ученики подняли головы, ловя письма руками.
Девушка так же внимательно следила за совами, словно боялась, что животное может бросить ее телеграмму другому человеку. Ведь мама уже могла написать. Прошел целый день, и сова Гермионы могла отдать послание, а другая — мамина — вернуться сегодня. Однако девушка ничего не получила, смотря, как другие оживленно разворачивают бумагу.
— Что там? — спросила она, заметив, что Гарри так же чем-то увлечен.
— Газета.
Гриффиндорка заелозила на месте, все еще всматриваясь в пролетающих созданий. Вдруг ее сова до сих пор ищет девушку?
Но никто, конечно же, не искал. Да и не собирался.
Она хотела запаниковать, но затем, взяв себя в руки, подумала, что все же прошел не “целый”, а всего один день. А мама писала, что работает круглосуточно. Значит, еще не успела ответить, и переживать было попросту ненужно.
Гермиона почувствовала, что пальцы медленно разжимаются, и она облегченно выдыхает. Она даже не заметила, что с силой держала стакан, наблюдая за воздушной процессией.
Ей было легче. Даже от того, что письмо не пришло. Потому что, каждый раз, когда она его читала в последнее время, руки тряслись так, словно девушка двадцать четыре часа носила непосильную ношу. Да и сердце заходилось, как ненормальное, стуча по голове.
Кажется, Рон пытал те же чувства, обнаружив, что руки его пусты. Наверное, еще не отошел после прошлого послания мамы и явно не хотел нового вмешательства в его жизнь.
Драко ковырял вилкой салат, не чувствуя при этом ничего, кроме отвращения. Он ощущал на себе обжигающий взгляд Пэнси, на которую ему было откровенно наплевать, по крайней мере, сейчас.
— Ох, какая же она… — выдохнул Гойл, смотря куда-то в право. Его зрачки расширились, а губы растянулись в дебильной улыбке.
Проследив за взглядом сокурсника, слизеринец увидел никого иного, как Марию Финч. Ее белокурые локоны были аккуратно завиты, изумрудные глаза сияли, короткая юбка вздымалась вверх, оголяя идеальные ноги. Да, год назад он бы не отлипал от нее, но сейчас сестра Страцкого не представляла для Малфоя никакого интереса.
Ну ни то, чтобы никакого…
Девушка подлетела к ним, стреляя глазками. Она изящно присела между ним и Пэнси, хихикая.
— Привет, милая! — щебетала блондинка, приобнимая подругу.
Паркинсон что-то сказала ей в ответ, но парень особо не вслушивался. Аккуратная ладошка Марии незаметно для всех легла ему на ногу, затем выше и выше… Пока Драко не перехватил ее, больно сжав.
Она что, блядь, не поняла, что он ее не хочет?
— Привет, Драко! — улыбнулась она, как ни в чем не бывало. — Как ты?
Выдернув руку, девушка сделала вид, что ничего не было.
Парень закатил глаза, выругавшись.
Она просто как заноза в одном месте, чертова Финч!
— Ты что, не услышал моего вопроса?
— Я что, похож на глухого старика? — в тон девушке ответил Малфой, слыша, как смеется Блейз.
Мария недовольно хмыкнула, снова разворачиваясь к Пэнси. Они о чем-то мило беседовали, сопровождаемые пожирающими взглядами мальчиков со всех факультетов.
Драко сидел, как на иголках, ожидая, когда свалит когтевранка. Во-первых, он не хотел, чтобы их заметила Гермиона, во-вторых, Мария была слишком красива, и ее вид в одном лишь нижнем белье, которое ему довелось видеть пару дней назад, никак не выходил из головы.
Он внимательно разглядывал бисквит, лежащий прямо перед старостой. Это помогало не отвлекаться на девушку, плотно прижавшуюся к нему. Теплая плоть иногда шевелилась и терлась об него. Он еле держался, чтобы не матернуться на весь зал и оттолкнуть девушку подальше от себя. Э
Драко не знал, сколько времени прошло, прежде чем та покинула их стол, позволив парню вздохнуть полной грудью.
— И почему она не на Слизерине? — в который раз протянул жирдяй, обращаясь не понятно к кому.
Малфой скривился, повернувшись к Блейзу, который отстраненно смотрел вперед. Аристократ нахмурился и глянул туда же.
Гермиона о чем-то оживлено спорила с Уизли, яро жестикулируя руками, а Поттер тем временем уставился в “Ежедневный пророк”. Это и не удивительно, учитывая, какую бредятину о нем пишут. Малфой много всего повидал в жизни, но чтобы писать: “Мальчик-который-выжил объединился с темными силами, дабы ввести в заблуждение волшебников. Долорес Амбридж намерена устранить глупые сплетни, которые могут дистабилизировать ситуацию…” нужно было совсем тронуться умом.
Поттер, Поттер, Поттер — червяк, который возомнил себя героем. Он считает себя избранным и распоряжается чужими жизнями, как хочет. Если бы не Гарри, в Хогвартсе было бы гораздо спокойнее.
Драко бесили такие люди, как он. Все из себя правильные и храбрые, которые уверены в том, что мир нуждается в их помощи.
Гарри Поттер. Пф!
Да его тошнило от одного только имени.
Размышление прервал звук хлопающих крыльев, и радостные возгласы студентов. Сотни маленьких существ закружили над столами факультетов, доставляя письма.
Слизеринец почувствовал, как чьи-то когти больно впились в руку, где сейчас выступала кровь. Повернув голову, парень заметил одну из своих сов по имени Мортен. Она была небольшой, размером с его руку, все перышки были идеально белыми от основания до самого конца, глаза огромные и неестественно черные. Отец посылал эту птицу только в крайних случаях, и о ней не знало Министерство.
Мортен зашипела, выпуская из острого клюва аккуратно свернутый пергамент, перевязанный зеленой лентой. Сова кинула яростный взгляд на побледневшего Драко, взметнувшись в воздух.
— Что там у тебя? — негромко спросил Блейз.
— Это от отца, — рассеяно ответил аристократ, чувствуя, как сводит легкие.
Он осторожно развернул бумагу, узнавая аккуратный почерк Люциуса — ни единой помарки, ни единого пятнышка. Малфой нервно сглотнул, ощущая неистовый холод во всем теле.
“Драко,
в который раз я вынужден тебе напомнить, что время истекает, а она все еще жива и дышит, как ни в чем не бывало. Темный Лорд принимает твою медлительность за слабость и намерен сам указать точное время и место, где именно ты убьешь девчонку. На Рождество, в Имении будут присутствовать самые почтенные Пожиратели и сам Волан-Де-Морт, разумеется. Они должны будут убедится в том, что грязнокровка мертва, и в том, что ты действительно достоин имени Малфой. Я считал тебя слабаком, Драко, — докажи, что я ошибался. Двадцать четвертого декабря ты либо убьешь Гермиону Грейнджер, либо убьешь всех нас.
Отец”.
Руки предательски дрожали, с силой сжимая бумагу, на которой теперь красовались алые пятна крови, ручейками стекающей из раны на руке.
Глаза метнулись к гриффиндорскому столу, где сидела девушка, улыбаясь краешком губ. Она смеялась, накручивая на палец темные локоны, на щеках красовался румянец, а шоколадные глаза блестели.
— Малфой? — рука Забини легла на его плечо, и старосту передёрнуло.
Кровь отлила от лица, а сердце перестало биться уже тогда, когда были прочитаны первые строки послания. Драко молча протянул письмо другу, чувствуя солоноватый привкус во рту.
Время тянулось бесконечно, и, прежде чем Забини заговорил, прошла целая вечность.
— Мне жаль, Драко.
Отрешённо кивает, выхватывая письмо. На ватных ногах бежит туда, где его не найдут, где никто не увидит то, что скрывается за маской безразличия, не увидит, сколько отчаяния и боли тяжелым грузом лежит на его плечах. С грохотом закрывает старую дверь, ведущую в заброшенный класс, сползает на пол, и, кажется, только сейчас замечает жгучие слезы, оставляющие влажные следы на щеках.
***
Драко, как и всегда, вальяжно зашел в класс, как ни в чем не бывало. Только вот глаза были чересчур красными, но никто, кроме Блейза, этого не заметил. Слизеринец окинул взглядом парты, обнаружив, что их рассадили и осталось лишь два свободных места: с Марией и с полненькой девочкой с носом, походившим на пятак. Он переводил взгляд с одной на другую, пока его не прервал металлический голос профессора:
— Мистер Малфой, уже прошло десять минут урока, вы пропустили всю теорию! Это просто неприпустимо для старосты! — отчеканила Минерва, сверкая глазами.
— Извините, профессор, я неважно себя чувствовал, — соврал Драко, закатив глаза.
Да какое ей дело, опоздал я или нет?
— Что ж, надеюсь, вам полегчало. Присаживайтесь к мисс Финч, пожалуйста, — как обычно, размеренным тоном сказала МакГонагалл, указывая на парту.
— Твою мать… — едва слышно пробурчал парень, уловив дружелюбный взгляд блондинки.
Он нехотя сел рядом, с таким лицом, будто бы девушка была слизнем или еще чего похуже. Малфой уставился в книгу, надеясь, что эта дамочка не станет его доставать, но это была Мария и не заговорить с кем-то интересным, когда выпадал шанс, было не в ее вкусе.
— Привет, — прошептала она, улыбаясь.
Сжав губы, он отрезал:
— Пока.
Он понадеялся, что продолжать увлекательную беседу та не станет.
— Да ну, Драко, что случилось? Это все из-за того, что было тем вечером? Если так, то…
— Тем вечером ничего не было! — прошипел парень, едва удержавшись от того, чтобы не ударить по парте кулаком.
Все.
Хватит. Он слушает урок. Занятия — его будущее. От того, что он выучит сейчас, зависит…
— Хорошо, но я ведь не кусаюсь и не принуждаю тебя ни к чему.
…зависит дальнейшая жизнь.
От возмущения слизеринец едва не задохнулся. Это она его ни к чему не принуждает? Да ладно?!
Письмо от отца выбило его из колеи и были проблемы, куда похуже, чем разъяснять, кто с кем переспал или не переспал. И нужно было отвлечься от всего этого дерьма, но не рядом с Финч.
— Ты отстанешь от меня когда-нибудь? Или я настолько прекрасен, что все остальные парни школы кажутся для тебя неинтересными объектами? — оскалившись, спросил аристократ, наконец-то взглянув на девушку.
— Ты знаешь, почему интересен мне — мы похожи, — залепетала Мария, опустив свои густые ресницы.
Он был не в силах смотреть на нее, не думая о том, насколько прекрасна была когтевранка. Драко мог с уверенностью сказать, что никто красивее в Хогвартсе не учился и учиться уже, наверняка, не будет.
— И? Чего ты от меня-то хочешь? — обречено поинтересовался парень, с таким видом, будто делает Марии одолжение, всего лишь заговорив.
— Дружить, только и всего.
— Дружить? Что ж, интересная у тебя дружба… Или пытаться залезть своему “другу” в трусы нормально? Это для тебя норма? — едко заметил Драко, вспомнив то, как она к нему лезла утром.
— Ой, только не делай из себя святого, ты тоже этого хотел. Но раз ты у нас такой скромник, то изволь — я тебя и пальцем не трону. Я действительно хочу общаться с тобой. В субботу мы идем в Хогсмид, и я была бы только рада, если бы ты…
— Нет, нет, нет и еще раз нет! —почти крикнул Малфой, заметив на себе удивленные взгляды учеников.
Минерва зло хмыкнула, бросив на Драко полный пренебрежения взгляд, всё же посчитав деликатным промолчать.
Подождав примерно с минуту, Финч продолжила, но уже гораздо тише:
— Я уверена, что ты не купил подарки к Рождеству. К тому же, не мне тебе рассказывать, как пошатнулось твое положение среди слизеринцев, а там будет Пэнси и Теодор. Ты ведь не хочешь окончательно потерять авторитет? Я с ними стала хорошо общаться и могу сказать о тебе что-то не то, — ровным голосом сказала девушка.
Эта стерва откровенно манипулировала им, хотя в ее словах была доля правды.
Что? Скажет что-то не то? Совсем охренела?
Какая-то дура указывала ему на то, что может сделать, и что он никак не ответит ей на это.
Да и была права. Он ей Блейзом пригрозит сейчас? Ведь старой свиты нет.
От негодования, у него даже руки напряглись, с силой сжимающие книгу.
Кто бы мог подумать, что новенькая произведет такой фурор и сможет указывать аристократу.
Лучше бы ее вообще не было. Сидела бы у себя дома и не высовывалась.
Драко весь напрягся, размышляя над предложением Марии. С одной стороны, он не мог согласиться чисто из гордости, но с другой, это и правда был шанс вернуть все на свои места или хотя бы попытаться.
— Ладно, — выплюнул Малфой.
— Я понимаю, ты не… — она запнулась. — Что? — удивлено воскликнула когтевранка с нескрываемой радостью.
— Что слышала. Но если твоя компания покажется мне скучной, ты отвяжешь от меня раз и навсегда, идет?
— Идет, — сквозь зубы ответила Мария.
Ей был противен Драко и все, что с ним связано. И в очередной раз девушка перевела взгляд на Ленни, который даже не подозревал, что все, что она делает, было ради него. И Малфой клюнул — осталось только вытянуть удочку. Она улыбнулась аристократу такой улыбкой, что любой бы растаял, но Драко лишь пожал плечами, уткнувшись в учебник.
***
Девушка постучала три раза, прежде чем холодный голос оповестил:
— Войдите.
Она боязливо покосилась в сторону парня, но тот продолжал стоять с каменным лицом и явно еле держался, чтобы не запихнуть ее вовнутрь силой. Потянув рукой за ручку, он отворил дверь, пропуская даму вперед.
— Мисс Грейнджер, — профессор поднял взгляд темных глаз на вошедшую ученицу. — Мистер Малфой, — он посмотрел на слизеринца с нескрываемым холодом. — Очень хорошо, что вы все же дошли сюда.
Гермиона сковано кивнула, бросив смущенный взор на парня. Но ему, кажется, было все равно. Особенно, если судить, с каким надменным лицом он сюда вошел.
— Работы много. И не думайте, что уйдете отсюда раньше, чем через два часа, — отправив листы в шкаф, продолжил Северус. Он многозначительно посмотрел в сторону старосты, когда тот громко цокнул языком и демонстративно закатил глаза. — У вас есть возражения, мистер Малфой?
— Нет, профессор. Меня абсолютно все устраивает, — прохладно отозвался ученик.
Он скривил губы, когда девушка бросила на него злой взгляд и приподняла брови, будто интересовалась, как он позволяет себе грубить в данной ситуации.