- Просто, как Салливан на нервы - безотказно, - пробормотала инквизитор, озвучивая ход своих мыслей завершающей фразой. И направилась в зал для совещаний, где ей предстояло быстро проинструктировать своих новых людей. Желательно, до того, как Мон и Ландау взорвут реактор или взорвутся сами.
После того, как была получена карта от Селены, дела у Мона и Ландау пошли веселее. Быстро проверив верхние трюмные уровни, изолировав их один за другим, они остановились перед спуском в самый низ фрегата, где располагались орудийные погреба, цистерны и третьестепенные системы корабля.
- Пресвятая Терра, как же в этом корабле много места, - проворчал Эйзерхард, наблюдая, как закрывается очередная герметичная дверь, разделяя отсеки. - Столько всяких ангаров, трюмов, пакгаузов, складов...
- Не продолжай, - откликнулся Генри, разворачивая на экране карту фрегата. Ещё один квадратик закрасился жёлтым. Зелёные помещения располагались на верхних палубах, в районе посадочной палубы и пассажирского шлюза - там, где были живые люди. Ландау знал, что кадианцы уже прибыли, и был этому рад. Теперь у Райт найдётся достаточно солдат, причём из лучших. - Потому что на самом деле их ещё больше, чем ты можешь себе представить. Механикус очень любят логику, непонятные названия и порядок. Именно потому мы тут прохлаждаемся уже который час, чтобы проверить всё, что они придумали.
- Вот же шестерёнки, - зашевелил усами Мон, но удержался от более яростного выражения эмоций. - Хотя, на Флоте порядка не больше. А строили его тоже слуги Омниссии.
- Летают на нём люди, - Генри потёр ноющий бок, стянутый повязкой, и передвинул на ремне болтер, заряженный ослабленными разрывными снарядами. "Компромисс с Селеной, - подумал он. - повреждения поверхностные, легко починить. Обычные болты разнесли бы к чёрту механизмы, а оно нам надо?" - А бардака везде хватает.
Они шли по длинному тёмному помещению, уставленному непонятными машинами. Закрытые бронированными кожухами, молчащие металлические сооружения размером с "Химеру" составляли настоящий лабиринт, который надо было проверить. Мон увидел неподалёку лестницу, ведущую наверх, и оживился, стиснув ремень своей снайперской винтовки.
- Я наверх, - сказал он Ландау, - осмотрю сразу весь объём.
- Да, - Генри кивнул, прислушиваясь. Ему показалось, что среди кожухов машин что-то шевельнулось. - Если заметишь движение, и это буду не я, лучше стреляй сразу.
- Понятно, командир, - улыбнулся Эйзерхард, поднимаясь наверх по узкой хлипкой лесенке. - Этот парень резвый очень. Посмотрим, как он будет бегать, если я отстрелю ему обе ноги.
"Хорошо он будет бегать, - подумал Ландау, вспомнив, как быстро передвигался мёртвый технопровидец. - На руках побежит, если захочет. Как бы его взять, э, живьём? Ну, не живьём, а достаточно целым для допроса?"
Из-за дальнего механизма раздался металлический шум, и Генри положил палец на спуск болтера, плавно сдвигаясь в сторону, чтобы заглянуть за массивную станину, к которой подводились какие-то трубы. Луч фонарика, рассеивавший темноту, выхватил из неё стоящего на коленях человекоподобного сервитора в замасленной робе, копошащегося в раскрытом люке.
"Ложная тревога, - Ландау отвёл в сторону ствол, но потом вернул его обратно. В момент, когда луч света снова вернулся к тому месту, где находился сервитор, его там уже не было, а из темноты повеяло знакомым запахом гнили и разложения. - Ах ты, сволочь!"
Наёмник рванул ствол влево, нажимая на спуск, и темнота взорвалась вспышками взрывов и искр рикошетов осколков от металла стен и механизмов. Сверху, от небольшой площадки, протянулась огненная плеть выстрела лазгана Мона, оставив на машине оранжевое пятно расплавленного металла.
Ландау замер, проклиная всех механикус, и поочерёдно осматривая проёмы между кожухами устройств. Мёртвого технопровидца нигде не было.
- Ушёл, - сказал Эйзерхард в вокс, вздыхая. - Вон туда, левее тебя. Там вентиляционная отдушина, или ещё какая крысиная дыра.
- Зараза, - тихо сказал Генри, меня обойму в болтере. - Нет, я тебя поймаю.
Судно медленно, но верно расцвечивалось зелёными зонами. Капитан не подвёл, собрав в зале три десятка самых подходящих для поставленной цели солдат. Свежие, как слёзы святой после долгой мучительной смерти во имя Императора, они смотрели на инквизитора с подчёркнутым уважением, но с толикой недоверия. Капитан предоставил Райт самой разбираться с проблемой, и она разобралась. Поставив задачу и кратко объяснив, в чём тут дело, она попросила не брать тяжёлых болтеров и не ставить растяжек на судне. Во время последней просьбы голос Энн опасно дрогнул, и ей пришлось объяснить, что в её свите временно отсутствует взрывник, который способен запихать им всем под шлемы по паре гранат, если у него будет такая задача. Заметив промелькнувшую в глазах кадианцев неуверенность, инквизитор предоставила им возможность по окончание операции поговорить об этих случаях с Моном или Ландау, являющимися напарниками Луки.
После этого Райт, облачившись в лёгкую броню с восстановленными после одного инцидента пластинами, поднялась с места и взяла со столика свою глефу. Взгляды, устремлённые тайком на оружие инквизитора, стали застывшими, когда Энн прикоснулась к рукояти глефы, и та щёлкнула пирамидальными лезвиями, затрещавшими от псайкерской силы. Райт не собиралась никого пугать или производить впечатление, просто проверила боеготовность оружия, провела ладонями по торчащим из креплений рукоятям своих ножей и вышла из комнаты.
Руфус разбил кадианцев по тройкам, некоторые взялись работать в паре, как они привыкли по службе, и отправил их на проверку судна. Кадианцы начали с уже позеленевших от злости Селены квадратов корабля, передавая по воксу сигналы о том, что они находили. Пока солдаты не спустились на нижние палубы, от них сыпались только подтверждения о безопасности секторов. Когда же капитан и инквизитор, за которыми следовали ещё четверо солдат, оказались на том месте, где был ранен наёмник, Райт попросила остальных немного отойти в стороны. Кадианцы заняли позиции, перекрывая сектора возможного обстрела таким образом, чтобы контролировать все возможные ходы и норы для сервиторов. Магос Селена по просьбе инквизитора отозвала всех своих слуг, чтобы те не портили телеметрию и не нарушали периметр, заставляя срабатывать датчики движения. Селена пыталась объяснить Райт, что на сервиторов датчики могут и не реагировать, на что Энн резонно предположила, что слуга Омниссии, пусть и в мёртвом виде, сумевший почти разобрать корабль с помощью отвёртки и липкой ленты, уж точно найдёт способ замаскироваться под сервитора или обмануть датчики.
Теперь они оставили позади почти всю территорию, стягивая силы к тому месту, откуда Ландау засёк беглеца. Райт сняла перчатку с одной руки, держа глефу наготове, вытянула свободную руку ладонью вниз и закрыла глаза. Пробежавшая по её броне вспышка голубоватого пламени, окутала руку Энн, затем развернулась в едва видимую сеть, ставшую тут же прозрачной, и подсветила в ментальном поле следы короткой схватки.
Кровь наёмника светилась ярче, оставляя на сетчатке слепящие капли следов. Следы беглеца казались порченым ядовитым мхом в ментальном пространстве, которое будто стремилось затянуть разрыв в реальности, поглотив отпечатки Имматериума. Мох на следах шевелился и колыхался, постепенно сжимаясь в одну точку, когда инквизитор подходила ближе и выжигала их силой своего дара.
Но судно всё кишело этими следами. Какие-то уже исчезли, другие были смазаны другими аурами, третьи казались невнятными и вели в никуда. Последние, самые свежие указали направление. Райт открыла глаза и произнесла:
- Туда. Быстро и тихо, у нас мало времени до того, как у меня не останется шанса не потерять своих людей.
При этих словах капитан кадианцев как-то странно посмотрел на инквизитора.
Энн уже какое-то время подозревала, что справиться с технопровидцем просто так не выйдет. Полностью уничтожить его можно было только из тяжёлого оружия, или попытаться сжечь. Но такие ракеты, как и такая температура неизбежно повредят судно. А если беглец прячется, вряд ли он будет находиться в самом незначительном месте "Даров", где-нибудь в кают-компании. Он выберет для себя технические коридоры, реакторную, где его уже почти ловили, переходы и отнорки, куда мало просто попасть, но нужно ещё и не повредить тонкие механизмы, чтобы внезапно не потеряться в варпе при следующем прыжке.
В самом начале странностей неплохо помогал Лотар, но теперь, когда возмущения стали почти осязаемыми, он оказался бессилен, предпочитая отлёживаться у себя и лишний раз не вызывать в голове мигрень от накала варпа вокруг. Щиты Энн работали отлично, и пока она не ощущала дискомфорта.
Инквизитору следовало допросить технопровидца. Во всяком случае, это было задачей максимум. Иначе пришлось бы искать остальных семерых беглецов и пытаться разговаривать с ними, но что-то подсказывало Райт, что с другими шестерёнками договориться будет в разы сложнее.
"Что за невезуха? - Салливан упёрся лбом в холодный металл решётки, перегородившей проход. Системы корабля, изношенные и старые, срабатывали не всегда. Но теперь, когда за Лукой началась настоящая охота, ему показалось, что чудовищный мутант отдал приказ на активацию вообще всего, что можно было подключить к источникам питания. - Вот почему сработали именно эти две решётки? Почему, Император и Его Трон, не везёт именно мне и именно сегодня?"
Взрывник ударился головой в железо, стараясь болью заглушить осознание своей горькой судьбы и обиды на удачу, повернувшуюся сегодня явно не передом. Он чувствовал себя загнанной в ловушку крысой, за которой скоро придут, вытащат из клетки за хвост, и размозжат голову о пол. "И это ещё не самое страшное, - он провёл ладонью по брови, и с удивлением посмотрел на блестящую кровь, запятнавшую перчатку. Салливан за эти годы насмотрелся на Хаос и его проявления настолько, что его уже тошнило от любого упоминания Предателей, Хоруса или Губительных Сил. - Я знаю, во что они превращают людей, и как легко заразиться... Бог-Император, прости, что не верил в тебя так, как следовало!"
Догорающий осветительный патрон, запалённый им от безнадёжности, горел ровным зеленоватым огнём фотохимической реакции, и Лука, смотря чуть в сторону, чтобы не потерять темновое зрение, прокручивал в голове проходящие химические реакции. Надеясь на вдохновение, он напряжённо думал. Остатков взрывчатки хватило бы на пару переборок или одну нетолстую дверь, и всё. Потом можно разбежаться и разбить себе голову об угол стены, чтобы наверняка.
Но как же ему хотелось жить! До того попадавший в смертельные ловушки, Салливан не единожды прощался с этим миром и готовился встретиться с Императором, но глубоко внутри всегда теплилась надежда на то, что придёт Ландау, и вытащит его. Сломает челюсть, пару рёбер, но какая же это мелочь по сравнению с возможностью жить, дышать и получать неплохие деньги на службе у Райт.
"Мелочь... - Взгляд Луки словно сам по себе пополз вверх, и он даже привстал, чтобы лучше рассмотреть потолок того тоннеля, где его прижали. - Так и есть, малые трубы вентиляции!"
Салливан, не раздумывая, достал из кармана последние пакеты с детонаторами и взрывчаткой, и пошевелил губами, рассчитывая силу взрыва. Спрятаться было негде, и ошибаться он не имел права. Наконец, прикрепив заряды в определённых местах туннеля, он нажал по очереди все взрыватели, и бросился к противоположной решётке. Десять метров Лука преодолел одним прыжком, и упал на пол как раз тогда, когда ему в спину ударил упругий выдох взрывной волны. Даже совсем дубовые датчики старого корыта уловили это сотрясение, и охотники прибудут на место быстро, в этом наёмник не сомневался. Разорванный металл, ещё горячий и потрескивающий, открыл ему замечательную дорогу. Пусть к свободе.
Пусть и не сразу, и кружной, но блуждать по технологическим туннелям было больше нельзя. "Генри, чтоб ему хорошо спалось и всё прочее, - Салливан ухватился руками в перчатках за лист адамантия, и подтянулся, - придёт за мной, и приведёт кого-нибудь. Но пока он сюда доберётся, меня восемь раз принесут в жертву, оскопят и заразят каким-нибудь мерзким заболеванием, от которого выпадает всё, включая зубы. Дам Ландау шанс побыть героем. Для этого у меня есть все возможности".
Он вскарабкался на обнажившуюся после взрыва балку, ухватился за тонкий пруток, и подтянулся ещё раз. В щели, к которой стремился взрывник, было видно яркий свет. А где свет, там техника и жизнь. И Салливан с утроенной энергией продолжил занятия прикладной акробатикой, приглушённо матерясь на очередной порез или укол от развороченного металла.
Прямо у него над головой слышались методичные звуки работы приводов огромных механизмов и вой насосов. На то, что он сейчас попадёт в помещение реактора или подачи топлива, Салливан даже не рассчитывал, потому что в этом случае Генри уже будет некуда приходить. Зачем, в самом деле, шляться по развалинам?
- Видишь его? - шепнул в вокс Ландау, сжимая пальцами острый осколок панели, торчащий у него из плеча. Мон отрицательно ругнулся. Ландау стиснул зубы и одним рывком высвободил кусок какой-то технической дряни из своего тела. Острая боль обожгла плечо, под одеждой побежала струйка крови.
- Ему отсюда некуда деться, - убедительно заговорил Эйзерхард, осматривая помещение с верхнего яруса. Оптика с ночным прицелом давала возможность не включать фонаря, но вот у его напарника такой шикарной возможности стрелять не было.
- Ты это сказал уже три раза, - часто и неглубоко дыша, ответил Генри, ухватившись за другой острый край теперь уже металлической части шрапнели от разорвавшегося устройства контроля погрузчика, - и вот мы здесь...
Он снова вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха, и рывком вытащил осколок. От боли в раненой мышце хотелось закричать, но Ландау только тихо застонал, трясущимися руками нашаривая на поясе аптечку и пытаясь вспомнить в темноте, какой из хранящихся там комплектов был обезболивающим. Взяв сразу три ампулы, он поочерёдно раздавил их в ладони, прижимая к телу. Осколки ампул взрезали кожу, зато и лекарство быстрее попало в кровь. По сравнению с тем, что он из себя уже вытащил, большим ёжиком он бы уже не стал. Ландау прикрыл глаза, чувствуя, как боль отступает, а вслед за ней наваливается сонливость. На теле не осталось живого места, если не считать груди и шеи, прикрытых бронежилетом и поймавшим в себя множество дробинок от взрыва панели. Опрокинутый погрузчик стоял неподалёку, истекая смазкой и топливом на решётчатую палубу последнего, самого нижнего трюма. Бежать было некуда, спрятаться негде. Но технопровидец будто испарился, и Ландау сильно подозревал, что дело тут нечисто. Этому вонючему засранцу ничего не стоило рассчитать взрыв так, чтобы от наёмника не осталось и пятна, однако его вывели из строя, ловко нашпиговав осколками так, чтобы Генри не слишком прыгал и бегал. Мон, следящий за ситуацией из верхней технической дыры, ничем не мог помочь напарнику, кроме как держать на прицеле всё, что видел.
Учитывая, что технопровидец бегал по судну достаточно долго и давно, он мог бы уже насовать взрывчатки куда угодно и в любом количестве, но он этого не сделал. Допустим, ему был нужен корабль, как и предполагала инквизитор. Но зачем сохранять людей, пытающихся тебя убить или поймать? Сдать в рабство? Пополнить свои ряды? Если бы речь шла о шестерёнках, Ландау бы поверил. Но обычные люди провидцу были только помехой.
Опять же, судно стоит на грунте. С него легко было бы уйти в любое время.
Ландау очнулся от размышлений, когда вокс ожил, и Мон напряжённо шепнул:
- Слева, на два часа движение сверху. Угол обзора не тот, снять не смогу.