– Директор?! – девушка не смогла сдержать изумлённого восклицания. – Совсем забыла про него. Думала, что директор – это вы!
Сообразив, что сказала лишнее, Яровски прикусила язык. Сливацкая подняла бровь и громко расхохоталась.
– Ты недалека от истины, дорогая!
Просмеявшись, Миранда снова насела на свою подчинённую.
– Ну, так как насчёт факультативных занятий?
– Мне многое пришлось изучить. Я слегка освободилась только сейчас. Нужна передышка. И главное… Я ещё не освоила азы третьего древнего языка.
– У тебя всё получится, – твёрдо произнесла Сливацкая.
Маришка тяжело вздохнула.
– Иди, отдохни пока, к нашему разговору мы вернёмся позже.
Проведя очередную пару и собираясь на обед, девушка вышла из аудитории, закрыв за собой дверь. Стопка книг занимала обе руки. Утром Маришка успела только выпить стакан холодной воды, поэтому голодный желудок давал о себе знать урчанием. Выскользнув из маленького коридора, она оказалась в большом – где было людно. Проходя сквозь толпу студентов, ощутила сильный и болезненный толчок в плечо, выронила книги и сама едва удержалась, оперевшись о стену. Больно было до слёз. Яровски оглянулась на проходивших мимо. Это была уже третья выходка со стороны неизвестно кого. По рассеянности она не замечала, кто её толкал.
Остановившись на этот раз, она как можно более «гневно» посмотрела на студентов. Из-за боли и навернувшихся слёз командного голоса не получилось.
– Кто это сделал? – почти жалобно спросила она.
Здоровые верзилы переглянулись и пожали плечами.
– Если вы ещё раз позволите себе что-то подобное.., – фраза прервалась из-за того что в горле пересохло.
– И что будет? – нагло поинтересовался кто-то.
Маришка оглянулась, поискав глазами говорящего, опять никого не нашла и стала судорожно придумывать, «что же будет?». Ответ не приходил на ум, а её авторитет падал всё ниже.
– Я тебе сейчас скажу, что будет! – над её ухом раздался голос Николы Сливацкого. – Пани Яровски, подержите, пожалуйста, – он протянул ей какой-то свиток.
Маришка удивлённо захлопала ресницами, а Сливацкий ринулся вперёд и со всего размаха толкнул долговязого студента с длинной, падающей на глаза тёмной челкой. Тот отлетел, ударился о стену, вытер нос тыльной стороной ладони и прошипел:
– Ты думаешь, я тебе спущу это, Сливацкий? Жду сегодня после занятий в старом сквере одного без мамы. Хватит прятаться за её длинной юбкой.
Разгневанный Никола поднял руку и подскочил к стене с намерением ударить обидчика, но был остановлен Маришкой. Та просто перехватила его запястье и просяще взглянула в глаза. Молодой человек остановился тяжело дыша.
– Да, приходи, салага, посмотрим чего ты стоишь, – бросил ещё кто-то из толпы. – Можешь даже захватить с собой друзей, будет интересно.
– Это можно! – прозвучал ещё один знакомый Маришке голос.
Она быстро повернулась и увидела Петера в сопровождении двух темноволосых приятелей. Все трое поклонились ей, и девушка растерянно ответила.
– Привет, Никола, – серьёзно произнёс Калита и протянул руку младшекурснику.
– Здорово, – двое других тоже обменялись с ним рукопожатием.
– Я смотрю, у тебя тут встреча намечается? – ухмыльнулся Петер. – Как твои друзья мы придём, – он просто спокойно взглянул на студентов, и трое из них в страхе отступили, оттопав ноги зевкам, стоявшим сзади.
– Ну, так кто тут рвётся на свидание с нами? – спросил один из сопровождающих Калиты и посмотрел на всё ещё сидящего у стены долговязого. Тот быстро опустил глаза и сделал вид, что его происходящее не касается.
– Значит так, шпана, которая носит шпаги только для украшения бёдер, – тихо произнёс второй приятель Петера. – Узнаем, что тут кто-то из вас решил поразвлечься, пощады не будет. Поняли?
Младшекурсники кивнули один раз, – а долговязый – много раз. Маришка даже испугалась, что у него с головой что-то случилось.
– Пани Яровски, – галантно произнес один брюнет, а второй протянул ей собранную стопку книг.
Яровски смущённо улыбнулась и, забыв про боль в плече, пошла в столовую. Приятные ощущения от того, что за неё заступились, вернули легкость походке.
– Больно? – спросил знакомый голос рядом.
Она удивленно оглянулась и увидела Петера, снова подстраивающегося под её шаг.
– А-а, вы про плечо? Нет, уже почти не болит.
– Возьмите, – Калита протянул ей какие-то зелёные листочки. – Это трава растёт у нашего оврага, того самого… Перед нашими праздниками урожая она набирает особую силу, очень быстро затягивает раны и снимает боль. Действует год и… надеюсь, больше вам не пригодится.
– Спасибо, – снова застенчиво улыбнулась девушка и протянула раскрытую ладошку.
Петер на секунду задержал руку, касаясь пальцами её кожи. Почувствовав, что заливается краской, Маришка поспешила заложить листья между книг. Калита отвесил вежливый поклон и ушёл, а учительнице вдруг стало неуютно ни с того, ни с сего. Повертев головой в поиске, откуда идёт холод, она посмотрела в сторону окна и столкнулась со светло-зелеными глазами Мстислава Залесского. Он стоял в непринуждённой расслабленной позе возле подоконника, согнув одну ногу в колене. Испугавшись непонятно чего, Маришка поспешила отвести взор, а когда подняла его спустя три секунды, князя уже не было. Он словно растворился в воздухе. Передернув плечами, она перешагнула через порог столовой.
Прошло ещё две недели. К Маришке, считавшей себя только гостьей величественного Мерхема, пришла уверенность. Ей уже не приходилось работать на износ. Оставалось время на отдых и на развлечения. Но особенно девушку порадовало жалование. Получив пригорошню монет, она почувствовала себя настоящей богачкой. О ценах Маришка уже имела представление, так как успела совершить две вылазки в город. Поэтому, когда просчитала бюджет, пришла в неописуемую радость и, улучив свободную минуту, побежала на почту отправить письмо матери, в котором рассказывала как у неё всё хорошо, а будет ещё лучше, просила прощения за поведение и надеялась на скорую счастливую встречу. Чтобы конверт уж точно дошёл, девушка наклеила на него аж три дорогие марки, беспрестанно улыбаясь почтальону. А потом она зашла в небольшую лавку и купила себе шёлковый воздушный шарф с красивым рисунком в зелёных тонах. Обмотав его вокруг тонкой шейки и посмотрев в зеркало, понравилась сама себе и выпорхнула на улицу. Золотая осень была в разгаре. В Леймании зима наступала позже, чем на её родине, поэтому Маришка наслаждалась мягким теплом, свежим воздухом и созерцанием живописных городских улочек с красивыми, почти игрушечными белыми домиками. Достигнув ворот Мерхема, она, то и дело, здоровалась со своими студентами, которые приветствовали её уважительными поклонами. Яровски уже свернула в общежитие, как вдруг вспомнила, что оставила в аудитории важную книгу на древнем штокском языке, которым планировала заняться вечером. Вздохнув и нехотя развернувшись, девушка изменила направление.
В помещении было тихо и завораживающе красиво. Чудесным его делало странное малиновое солнце, клонившееся к закату и заглядывающее в окна. Привычным движением Маришка повернула ключ в замке стола, открыла дверцу и, достав толстый том, бережно открыла его на первой странице. От книги веяло сандаловым маслом и стариной.
Дверь неожиданно хлопнула, и Яровски вздрогнула. В аудиторию кто-то вошёл, из-за шкафа ей не было видно, кто именно, поэтому она решила выйти и посмотреть.
– Мстислав, – надрывный девичий голос, а, главное, знакомое имя, задержали её на полпути.
Последовала пауза, которую нарушил всё тот же голос.
– Я беременна, Мстислав!
– Неужели? – холодный тон Залесского гулом отразился от стен.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Что ты врёшь.
– Ты обесчестил меня, Мстислав. Моя семья не выдержит такого позора, а я… Я покончу с собой! Да! Слышишь! Ты должен жениться на мне!
Опять последовало молчание. От неожиданности Маришка тихо села на стул и услышала громкий стук своего сердца.
– Дорогая, – растягивая слог произнес князь. – Ты уверена, что тебя обесчестил именно я?
– Что ты этим хочешь сказать, мерзавец?!
– Только то, что это было сделано задолго до меня.
Послышался звук пощёчины.
– Поосторожней, кошечка. Я ведь мерзавец, могу не сдержаться и ответить.
– С тобой разберётся мой отец. Уж я об этом позабочусь!
– Конечно. Пусть твой отец заодно выберет, на которой его дочери мне нужно жениться. На тебе или на одной из твоих двух сестер, которые по очереди наведались ко мне в спальню… Да, хорошо, что по очереди… Если бы вместе пришли, я бы не знал, что делать. Возможно, не устоял бы.
Тут Маришка услышала крик особы.
– Отпусти, слышишь, отпусти, подонок!
Не сдержавшись, учительница выскочила из укрытия и увидела, как Мстислав держит за руку красивую брюнетку со взбитыми локонами в ярком бархатном платье.
– Я же тебя предупреждал, киска, не смей поднимать на меня руку, – всё так же спокойно на одной ноте произнёс Залесский.
– Студент, прошу вас, отпустите девушку! – громко произнесла Маришка и подошла к ним вплотную.
В это время красивая барышня снова попыталась ударить Мстислава. Тот удивлённо приподнял бровь и разжал пальцы. По инерции она отлетела назад, опрокинула на пол Маришку и сама упала сверху на неё. Учительница получила весьма ощутимый удар.
– Да… Да уйди ты с дороги, курица! – проорала барышня, ещё раз толкнула Маришку локтем, поднялась и бросилась к двери.
Яровски схватилась за живот, с трудом дыша.
– Мой отец и брат разберутся с тобой!!! – крикнула напоследок особа и хлопнула дверью так, что два портрета светил науки упали со стен.
Мстислав задумчиво убрал длинную прядь волос со лба.
– Подумать только, сколько хлопот из-за одной маленькой вездесущей учительницы.
Маришка понемногу стала приходить в себя, но подняться ещё не могла. Сказанное задело её.
– Я понимаю, что влезла не в свое дело и сожалею об этом, – сдавленно сказала она.
– И не в первый раз, – насмешливо подытожил Мстислав.
Постояв ещё немного, он, наконец-то, соизволил подойти и протянуть руку. Поколебавшись несколько секунд, девушка воспользовалась помощью, потихоньку вернулась к столу и запрятала толстую книгу в свой саквояж, машинально отмечая, что нужно покупать новый.
– О, что это у вас? Магические ритуалы на штокском? Вы что-то смыслите в магии, пани Яровски?
– Нет, – пробормотала Маришка, но в штокском уже немного смыслю.
Она повернулась и сделала неуверенный шаг назад, настолько близко к ней оказался Мстислав.
– Вот как? Наслышан о ваших успехах, – он подошёл ещё ближе, прижимая её к столу.
Девушка недоумённо смотрела на князя. Светло-зелёные глаза Мстислава странно блестели. Он протянул руку, убрал светлые волосы со щеки Маришки и наклонился к её губам, обдавая теплом и едва уловимым запахом хвои.
– Что вы делаете, прекратите, – тихо и жалобно попросила девушка и вжалась в стол.
Мстислав остановился и медленно отодвинулся, Маришка сделала глубокий вдох.
– Как прикажет пани учительница, – сказал он с издевательски-насмешливым выражением лица, отвернулся и сделал два шага прочь.
Яровски прижала ладони к пылающему лицу, а Залесский вдруг остановился, снова повернулся к ней и спросил:
– Скажите, а правду говорят, что мы с Петером Калитой похожи?
Маришка была так ошеломлена, что не уловила в его фразе иронического подтекста. Почему-то оглянувшись по сторонам, она сказала первое, что пришло ей в голову.
– Совсем нет, разве, только внешне…
– Рад это слышать, – Мстислав пронзил её взглядом, зло улыбнулся и быстро ушёл.
Яровски медленно подошла к саквояжу, проклиная себя за импульсивность. Кто мешал ей спокойно пересидеть эту неприятную сцену? Зачем нужно было бросаться на амбразуры? Необходимо попить какого-то успокоительного. Определённо, эту парочку к ней в аудиторию принесли черти. И её саму тоже. А день так хорошо начинался. Каких неприятностей ещё ждать? Может, ограбления?
«Вернусь к себе в комнату и зашью монеты в подушку», – твёрдо сказала Маришка. «До чего нагло и свободно ведет себя этот князь. Разве так можно обращаться с людьми?»
Посокрушавшись ещё немного, она взяла саквояж и отправилась к себе.
Следующие две недели прошли для Маришки без происшествий. Всерьёз озабоченная состоянием своей нервной системы и здоровья в целом, она нашла в библиотеке несколько интересных книг и выбрала ряд полезных для себя рецептов. Травы для них девушка приобретала в близлежащей аптеке и у торговок на рынке, так как сама боялась ходить далеко в лес. Кроме того, Маришка решила налегать на свежую пищу из фруктов, овощей, парного молока и мёда. В столовой всё это подавалось не всегда, поэтому кое-что она приобретала на том же рынке. Результаты не заставили себя ждать, Яровски почувствовала себя значительно спокойнее. Поэтому чётко расписала режим дня и включила в него обязательные продолжительные прогулки на свежем воздухе.
В один из вечеров, который Маришка освободила для отдыха, к ней заглянула Стояна. Поболтав минут пять ни о чем, она вдруг сказала:
– У тебя цвет лица изменился.
– Как это? – не сразу поняла учительница.
– Ну, был землистый какой-то, а сейчас румянец появился.
– А-а! Мне помогли особые травы и ягоды. Рецепты я в этой книге нашла, – она вскочила с кресла, схватила том и протянула соседке.
– О-ой, – её же читать надо, а у меня времени нет. Я думала, тебе какой-то крем помог.
– Нет, – бросила Маришка. – Этим я не увлекаюсь, да и дорогие они.
– Могла бы и потратиться. У тебя такое жалование большое, – протянула Петрушевская.
– Это, кажется, что большое, – задумчиво произнесла Маришка. – Начни тратить деньги на ненужные вещи и от него останется пшик.
– Как это?
– Например многие женщины любят покупать кучу нарядов, которые висят в шкафу, пока их не съест моль, или другие ненужные вещи.
– Женщина должна быть красивой и заботиться о себе, – возразила Петрушевская.
– А я и не спорю, только куча ненужного тряпья в этом не поможет.
В ответ Стояна только фыркнула и, поговорив ещё о каких-то незначительных вещах, ушла. Маришка почему-то почувствовала себя одинокой, а потом вспомнила о запланированной поездке на выходные с Живко по окрестным деревням, улыбнулась в предвкушении созерцания местных красот и пошла спать.
Осеннее утро выдалось прохладным, поэтому Яровски надела теплую накидку, а руки в перчатках просунула в муфту, что для неё не было слишком, поскольку пальцы мёрзли даже при небольшом холоде.
– О, а вы пташка ранняя, как я погляжу, – поприветствовал её Живко и поправил свои усы.
– Нет, – зевнула девушка. – Просто заставляю себя, а так я не прочь проваляться до обеда. – А этот экипаж не летающий?
– Нет, – улыбнулся Живко. – Не полетим. До деревень-то рукой подать, итак доберёмся. Документы главам передадим по детским школам, да и вам окрестности покажем.
– Здорово, Живко, – прозвучал знакомый голос, от которого Маришка вздрогнула.
Оглянувшись, она облегченно вздохнула, перед ними стоял Петер, а не Мстислав.
– Пани Яровски, – поклонился он.
Учительница кивнула.
– Слышал, ты собираешься проехаться по деревням. Я давно не был в родных местах, возьми меня с собой.
– Ой, да перенесись туда телепортом, – попробовал отмахнуться дворник.
– Это не совсем то, что нужно. Так я не осмотрю окрестности и не вспомню детство.
– Петер, со мной едет пани, – он многозначительно посмотрел на Маришку.
– А разве я помешаю? – удивлённо поднял брови Калита.
– Да, – прямо сказал Живко. – Я опасаюсь садить с девушкой такого здоровенного детину, как ты. Мало ли что от тебя ожидать, ещё обернёшься во льва или чего похуже…
Петер постарался и сделал своё лицо ещё более невинным и даже обиженным.