силы
, либо к Я со стороны
спокойствия
. Первая ведёт к нарастанию влияния на окружающих, навязыванию своего мнения, причём в жёсткой, непререкаемой форме, поскольку любое несогласие воспринимается как урон своему Я. Вторая ведёт к углублению в свой внутренний мир, вплоть до замыкания на себе.
2) МЫ со стороны
силы
.
Суть: влияние на окружающих, харизма;
Динамика: Я со стороны
силы
, МЫ со стороны
спокойствия
;
Антипод: Я со стороны
спокойствия
.
Человека с преобладанием этого элемента можно сравнить с огненной саламандрой - зажигает других, ведёт за собой. Личные интересы для него на втором плане, на первом интересы общественные, интересы МЫ. Будучи полководцем, такой человек, не задумываясь, пожертвует меньшим подразделением ради спасения большего. При этом не сторонник бездумных жертв, для него важна каждая единица, к каждой, в случае такой надобности, способен найти подход. Исходя из динамики, протоэлемент со временем может сместиться либо в направлении Я со стороны
силы
, либо в направлении МЫ со стороны
спокойствия
. Первый путь - путь тирана, второй - путь мецената, благотворителя. Если же говорить о самом губительном для "огненной саламандры", то это, несомненно, отсутствие момента МЫ, отсутствие общества - вне него подобный человек чахнет, словно дерево с подрезанными корнями.
3) МЫ со стороны спокойствия.
Суть: влияние от окружающих, эмпатия;
Динамика: Я со стороны спокойствия, МЫ со стороны силы;
Антипод: Я со стороны силы.
Человек с преобладанием этого элемента сама отзывчивость, всегда готов помочь. Прекрасный аналитик, он понимает без слов, читает, что называется, в душах, и чужие переживания для него, как свои. Чужое мнение так же имеет значение, в особенности если тому, кто его высказал, присвоен в личной иерархии статус авторитета. Но здесь же и уязвимое место: голоса авторитетов звучат слишком громко, голоса своего мнения за ними практически не разобрать. Человек с таким преобладанием не начинатель, а последователь, ведут его не свои мысли, а цитаты, не свои поступки, а деяния великих людей. Апофеоз этого элемента - жертва, будь то во имя близкого человека, во имя всей расы, или же во имя идеи. Впрочем, динамика протоэлемента к МЫ со стороны
силы
способна превратить знание людей во власть над ними же. Второе направление, к Я со стороны
спокойствия
, ведёт к самоуглублению, постижению себя через призму окружающих.
4) Я со стороны спокойствия.
Суть: внутренний мир, самобытность;
Динамика: МЫ со стороны
спокойствия
, Я со стороны
силы
;
Антипод: МЫ со стороны силы.
Человек с преобладанием этого элемента предпочитает внешнему миру внутренний, исследует бесконечность своего Я. Всю мощь Цепи миров он направляет на себя, разглядывает, как в глазоусилитель. Такого человека можно сравнить с очень глубоким колодцем, над которым есть ворот и сруб, но нет цепи и ведра, и другим не напиться, могут только заглядывать. Отсюда следует, что окружающие понимают такого человека плохо, если не сказать, не понимают вовсе, как и он их. Однако, ему и не нужно - одиночество не угнетает, а приветствуется. Динамика протоэлемента к Я со стороны
силы
добавляет человеку с таким преобладанием агрессии и воли, динамика к МЫ со стороны
спокойствия
делает более коммуникабельным.
Вот из таких элементов, Ментал, мы, люди, и состоим. Постепенно один из них поднимается на недосягаемую для других высоту, вместе с элементом возвышается и половина. Таким образом, преобладание делит людей на четыре типа: СиП-Я, СиП-МЫ, СпП-МЫ и СпП-Я. Ведущим из двух, как это понятно, является преобладание по половине.
[
Год
двадцать пятый
]
Лучи и пятна
Беллкор,
Живой лес
[1]
Высоты южные ясени огромной, гладкие стволы подобны колоннам, сплетшиеся у вершин ветви подобны пологу. Лучи Игнифера вязнут в этом своеобразном навесе, рассеиваются, и внизу царит мягкий зелёный полумрак. Большелисты по высоте не достигают и трети ствола ясеня, потому приходится раскрывать широкие листья-ладони, ловить сыплющиеся крошки света. Лианы поступают иначе - расползаются, будто змеи; видны они буквально повсюду: вьются по стволам, перекидываются с дерева на дерево, лежат на земле спутанными клубками. В самом же низу плотный покров опавшей листвы, Хрисанф и Рагнар скользят по нему зыбкими серыми тенями.
До Живого леса они добрались в два перехода, если отмерять словом "между". С дирижабля высадились на секретной площадке близ южной границы, между Марзетом и Джарумом. Кристальный пояс пересекли между крепостями Китимат и Каратул, шли узким уступом ущелья, а скала тянулась как вверх, так и вниз отвесной стеной. Линию укреплений на южной оконечности Талии прошли между фортами Неодим и Минум, по руслу высохшей подземной реки. Желая узнать, о том ли Минуме речь, которого помнил по плаванию из Солы в Галаву - казалось, это было очень и очень давно - Рагнар заглянул в Эфир. Выяснилось, что да, о том самом, легате Медных Сердец. Погиб Минум год назад, в этих самых местах, раздавленный златожуком, но след на карте оставил, как и в сером тумане Эфира.
Звуки увязают в густом влажном воздухе, как в кронах ясеней увязает свет, и первое время кажется, будто джунгли безмолвны. Только потом привыкаешь и начинаешь различать малейшие шорохи, малейшие отзвуки, вплоть до отголосков канонады, доносящихся со стороны Змеиного озера.
- Стой, - говорит Хрисанф, рука в перчатке с костяными накладками вскинута. - Впереди что-то есть, нужно проверить...
Переходят в Эфир, но сумрак здесь едва ли не гуще, чем на физическом плане.
- Отправить Булатика? - предлагает Рагнар, - посмотреть его глазами?
- Отправляй, - говорит лич после некоторого раздумья, - не хочу применять сильную магию.
Рагнар отправляет, и смотрит, и видит небольшое поселение южан, похожее на череду грибов, приподнявших шляпками листву. Хрисанф смотрит через Рагнара, смазливое личико кривится:
- Как некстати на нашем пути эти поганки...
А Рагнар всё следит, поглощён: вот стайка девушек - хихикают, переговариваются, прикрывая ладошками рты, вот суровый мужчина, изготавливает из копьероста дротики, вот грузная женщина с гирляндой ребятишек, кормит какими-то сочными плодами. "В училище нам говорили, что змеепоклонники больше похожи на змей, чем на людей, - вспоминает Рагнар, - по этим не скажешь..."
- Возвращайся, - требует лич, в голосе его капризные нотки, - всё испортишь!..
Рагнар выходит из транса, туман в глазах растворяется, исчезает.
- Так что, в обход, - спрашивает, - или заглянем в гости?
- Что, понравились южаночки в тенётовых юбочках? - подзуживает Хрисанф. - Нет, в гости заглядывать не станем, может обойтись очень дорого. Как раз над тем думаю, как бы обогнуть всю эту прелесть с наименьшими затратами магии, и чтобы никто не заметил...
Талия - самая узкая часть Беллкора, буквально перешеек, южные земли - самая широкая. Легко догадаться, как нарекли северяне область, где одно переходило в другое. Правую сторону "задницы" занимали леса, получившие имя Паучьих, левую - лес, получивший имя Живого, между же находилось озеро, получившее имя Змеиного - наибольшее во всей ойкумене, как установили маги. Никогда ещё легионам не удавалось продвинуться столь далеко на юг, но каждый шаг в неизведанные земли был орошён кровью. Они продолжали упрямо идти, а крови становилось всё больше: по колено, по грудь, по шею, и вот накрыла багряной волной, опрокинула. Казалось, Змеиное озеро - предел силы Северного Союза, но на смену поверженным легионам приходили новые, и бой начинался опять, окрашивая озёрную воду в алое, делая её густой, будто подлива...
Две девочки появляются внезапно, как из-под земли вырастают. Щебечут о чём-то, держатся за руки, мордашки измазаны ягодным соком. Одна некромантов не замечает, другая же распахивает глаза, губы кривятся, вот-вот хлынет крик. Действия Рагнара опережают мысли - с рук льётся затхлость, опутывает, и девочки неподвижны. Следом колдует Хрисанф, делает ягоды в их желудках смертельным ядом, действующим мгновенно. Одно заклинание борется с другим: девочки корчатся, стонут, но через заклинание паралича пробивается лишь мелкая дрожь. Рагнар смотрит в их лица до самого конца, из двух собирается одно - Ибикуса.
[Кристалл памяти]
Одного из моих сослуживцев, любимая, звали Ибикус, война его почти сразу забрала, поймав в капкан человечности. Обычная история: бросился спасать девочку, но и её не спас, и сам погиб. Другой носит имя Джагатай, жив до сих пор, и, не сомневаюсь, живым же из огня войны и выйдет. Потому что хитрый, изворотливый, безжалостный. Как думал я об этом раньше? Что война забирает самых храбрых, самых добрых, самых чутких, оставляя одну грязь. Как думаю теперь? Просеивая нас через сито войны, мир отделяет как слишком человечных, так и чересчур бесчеловечных, оставляя тех, в ком человек и нелюдь, зверь, смешаны в равной степени. Своего рода метаморфов: зверь со зверьми, с людьми - человек. Моё мнение? Ну, ты знаешь, как отношусь к метаморфозе, в каком бы виде она не выступала. Однако, боюсь, тем силам, что управляют миром, наши мнения мало интересны.
[2]
Живых пятен, как назвали их в своё время маги Лиги, на пути Хрисанфа и Рагнара всё больше, они всё шире. Лес загоняет в них, как в силки, и если уж загнал, постарается не выпустить: кому упадёт на голову клейкий орех, кого стреножат, а затем удушат цепкие лианы, кого располосуют листья большелиста, ставшие лезвиями. На физическом плане живое пятно неразличимо, но в Эфире остаётся возмущение, подобное волнам воздуха, поднимающимся над горячей поверхностью. Продвижение пятна замедляют сильно: приходится огибать, возвращаться, а порой и выбирать из двух меньшее, лезть в настороженный капкан. Рагнар пробует сосчитать, много ли прошли за сегодняшний день, получается много, вот только шли больше в сторону да назад, чем вперёд.
- Смотри, какая яма хорошая, - показывает Хрисанф, - и пуста. Ну-ка, ну-ка, ещё раз проверим... да, точно. Что же, здесь тогда и заночуем.
Рагнару предложение лича не по душе: после кристальной крепости Каратул к ямам стойкая нелюбовь.
- Не переживай, - по-своему понимает его кислую мину Хрисанф, - будет безопаснее, чем в заговорённом саркофаге. Вокруг мандалу очертим, к ней стражей привяжем - никого не подпустят!
Через час Хрисанф уже спит, сладко посапывает, раскинувшись на подстилке из наваленных на дно листьев, Рагнар же со сном борется. Заблуждений относительно некромантов много, одно из самых распространённых, будто не спят никогда. Нет, сон нужен всем, а эфирным магам и того больше, чем простолюдинам или алхимикам, но некроманты разделяют сны на правильные и неправильные. Правильный, если без сновидений и пробуждений: сомкнул веки ночью, разомкнул утром, а между как будто бы ничего и не было. В неправильном, соответственно, всё наоборот: то сомкнуть не выходит, то разомкнуть, а между полотна одно ярче другого. И вот, Рагнар чувствовал, что сон одолевает неправильный, потому и боролся, пытался повернуть в другое русло, но борьбу проиграл...
Клубы серого тумана расходятся, появляется Алиера, к Рагнару спиной, обнажена. Расчёсывает свои роскошные иссиня-чёрные волосы, те льются по острым девичьим плечам и ниже, бурлят, подобные штормовому морю. "Это не она, - старательно убеждает себя Рагнар, - а пиявка, кровосос, родившийся из капель крови моего эфирного двойника".
- Это ты... - голос Алиеры надтреснут обидой, - это ты меня погубил!..
Она стремительно оборачивается, но лицо не её, а той девочки, что увидела больше, чем следовало. Измазанные ягодным соком губы сшиты нитями заклинания, однако же слово звучит, хлещет, будто пощёчина:
- Убийца! Убийца! Убийца!..
Рагнар отшатывается, просыпается, сброшенный с груди кот издаёт недовольный мяв. Глаза Булатика вспыхивают в темноте, затем вспыхивают глаза лича.
- Так и знал, - во вздохе Хрисанфа вся скорбь мира, - что поспать не дадите...
- Прости, - Рагнар массирует затёкшую ногу, - не хотел.
- Впрочем, - лич смотрит вверх, где то вспыхнет, то пропадёт подвешенная над проёмом зелёная искорка, - уже почти утро, можно продолжить дорогу.
Продолжают, но не проходят и сотни шагов, как слышат шорох, негромкие голоса. Отступают, растворяются в тенях, ждут. Мимо, шатаясь, проходят три легионера - без доспехов, без оружия, облеплены листьями и клоками паутины. Один из бойцов кажется Рагнару знакомым, о чём сообщает Хрисанфу через Эфир.
- Очень интересно, - отзывается тот. - Кажется, пришли они как раз оттуда, куда направляемся мы. Ну-ка, проверим, не заражены ли какими спорами...
Лич перебирает пальцами, кукольное личико напряжено.
- И как? - спрашивает Рагнар.
- Чисто.
Следуют за легионерами, а те находят яму, в которой некроманты ночевали, не спрыгивают в неё, а буквально валятся. Несколько минут спорят, кому первому стоять на страже, в итоге засыпают все, и сном тем самым, правильным.
- Да, одного я знаю, - говорит Рагнар через Эфир, - служили когда-то вместе.
- Тогда попробуешь с ним поговорить, - Хрисанф доволен, - а я - с двумя другими.
Эфирный контакт - одно из простейших заклинаний в некромантии, и в то же время одно из самых сложных. Всё просто, если человек находится поблизости, если в руках какая-либо из его вещей, ещё лучше - частица плоти, вроде отрезанного ногтя или волоса. Если же ничего этого нет, уповать приходится только на удачу. Иногда контакт происходит сразу, но чаще Эфир прячет, путает, заменяет истинного двойника сонмом миражей. Особенно, если тот, с кем хочешь встретиться, не желает тебя видеть, или защищён чарами, или погиб, а след, оставленный им в плоти Эфира, незначителен.
- Здравствуй, Джагатай, хочу с тобой поговорить.
Бурление в тумане, Булатик бросается туда, писк и возня, появляется с зажатой в зубах крысой. Рагнар её вытаскивает, растягивает, и вот перед ним уже не зверёк с острой мордочкой, а человек с плоским лицом.
- Рагнар? Вот так встреча! Или это сон? Да, точно, сон! Такое чувство странное, будто не ты мне снишься, а я - тебе, но я же не могу быть сновидением, ведь так?
У Рагнара было много обликов на выбор, остановился на своём. Вернее на том, каким знал его Джагатай в бытность щитоносцем. Став некромантом, Рагнар дал себе клятву, что ни с кем из прошлого встречи через Эфир искать не будет, потому и сейчас, развернув память Джагатая галереями отражений, в сторону тех, что могли бы рассказать об Озрике или Обероне даже не взглянул, а сразу принялся за дело.
- Плохие новости, - сказал Хрисанфу, когда вернулся. - Если верить памяти былого моего товарища, впереди нас ждёт сплошное живое пятно. Установить это и была послана их экспедиция, но маги погибли первыми, следом - мехоморфы, в живых остались лишь разрозненные группки щитоносцев и пехотинцев вроде этой.
- Да, я уже понял, - проворчал лич. - Что же, все дороги ведут к Змеиному озеру - придётся ждать, пока не перейдёт в руки северян...
[Кристалл памяти]
Из монографии "Превосходство", выписки.
"От Разделения северянам приходилось выживать, сражаться с голодом и холодом, тогда как южане ничего этого не знали. Именно благоприятные условия и остановили их развитие, ибо человек ленив по сути своей и устремляется к развитию лишь в силу необходимости. Суровые природные условия воспитывают суровый характер, беззаботная жизнь, наоборот, размягчает и расслабляет. Стоит ли в таком случае удивляться, что южные народы были порабощены саламандрами? Отсюда же выводим постулат о превосходстве северной расы над южной: сам мир позаботился о нашем становлении".