Перший вор Ногрии ушел в третью обсессию - полушаг влево и удар сверху по неприятельскому клинку и, тотчас, без привязи применил пятую инвазию - резкий укол в лицо.
- Ух, ты как! - выдохнул толстяк, в последний миг успев убрать круглую физиономию с пути ричардова клинка.
Глава гильдии воров ощутил легкий звон в ушах. Верно, сказывалось то, что треклятый Скалобой пробудил его раньше означенного срока. Сие обстоятельство нисколько не беспокоило Ричарда, он был уверен в том, что уложит торговца в течение ближайшей пары минут.
Рыцарю хотелось расправиться с пузатым бастардом елико возможно жестоко. Вспороть его выпирающий живот, дабы толстяк умирал долго и мучительно, безуспешно силясь запихать обратно выпадающие внутренности. От ранения в брюхо купец не умрет сразу и промучается несколько дней. Те самые аппетитные кусочки пулярки, что он жадно уплетал перед поединком, вывалятся из продырявленных кишок и вызовут заражение. Терзаемый невыносимой болью поганец сгниет заживо. Толстозадый подонок с преизлихом заслуживал подобной кончины.
Кровавой расправой с торговцем, Ричард собирался раззадорить его слугу Готрика, а после сполна насладиться схваткой с настоящим да к тому же и разъяренным соперником.
Предводитель воров Ногрии завертел клинок в серии ложных замахов, после чего перебросил вес на правую ногу и совершил длинный выпад, метя в нижнюю часть вспучивавшегося под стеганкой брюха. Толстяк ловко порскнул в сторону.
- Не шустри. Устанешь быстро, - отдуваясь, бросил Бо Хартсон.
Похоже, торговец намеревался продолжать лыбиться и отпускать глупые шуточки, даже захлебываясь в луже собственной крови.
Отражая ответный наскок купца, Ричард отстраненно отметил, что гул в ушах сделался громче и докучливее. Рыцарь ощутил легкое головокружение, в глазах возникла непонятная рябь, дабы избавиться от коей, пришлось несколько раз моргнуть. Определенно поединок с Готриком следовало отложить на завтра.
Глава гильдии воров сделал новый укол. Торговец не принял его вызова, прянув на несколько шагов назад. Бо Хартсон оказался далеко не плохим фехтовальщиком. По всей видимости, торговец пережил ни один десяток схваток. Недостаток классического образования толстяк с лихвой перекрывал обилием приемов и уловок, почерпнутых у варваров и наемников.
Торговец хорошо владел мечом - достаточно хорошо, чтобы продержаться против Ричарда несколько минут, но не больше. Однако что-то в поединке происходило не так. Время шло, а глава гильдии воров пока никак не мог повергнуть пузатого прохиндея.
Ричард мотнул головой. Ему почудилось или же он взаправду различил в наводнившем сознание гудении мерзкий шепоток? Торговец наклонился, точно желая поразить выпадом бедро противника, и внезапно выпрямился, нанеся рубящий удар в левое плечо. Рыцарь сделал шаг в бок, избегая встречи с широким лезвием, и в свою очередь, резанул клинком воздух, рассчитывая зацепить колыхающийся живот супротивника. В оный миг Ричард ощутил странную легкость в членах. Главному вору Ногрии почудилось, будто его конечности набиты куделью. Мышцы размякли, норовя, тяжелыми каплями стечь с костей. Рыцарь напряг ноги, удерживая на месте, нежданно возжелавшие подогнуться колени. Теперича он отчетливо слышал лившийся ему прямо в голову мерзостный голосок. Ричард не мог понять слов странного, походившего на эльфийский языка, но гадливый тон не оставлял сомнений в том, что неведомый шептун вещал нечто отвратительное.
Колдовство! Непонятно зачем рыцарь забегал глазами вокруг. В пяти шагах от сражавшихся, уперев руки в бока, стоял Гвиро Скалобой. За его спиной напряженно наблюдал за схваткой Лорго, сейчас напоминавший изготовившегося к броску волка. На другом краю каменистой поляны находились спутники торговца. Рыжий гном фыркал, ухал, подпрыгивал и плескал рукам в ответ на каждое движение дерущихся, нещадно разбрызгивая окрест находившееся в кружках пиво. Куда-то выбросивший врученную торговцем куриную тушку Готрик застыл, скрестив руки на груди.
Повинуясь нахлынувшему из ниоткуда наитию, Ричард продолжил искать взглядом источник гнусного шепота. Но его отвлекла очередная атака Бо Хартсона. Толстяк применил "драконью петлю" - раскрутил клинок главы гильдии воров и, развернувшись вполоборота, нанес удар в горло. И тотчас нелепо рванулся вперед, дабы не схлопотать укол в спину, хотя на самом деле Ричард тщился поразить его мясистый зад.
Тяжело дыша, торговец наклонился вперед, приняв одну из любимейших стоек колден-курских наемников - "шатунов рев" - ноги широко расставлены, меч перед собой.
Взор гильдии воров уперся в широкое лезвие бракемара. И тут точно вспышка молнии озарила сознание рыцаря - с ним говорил клинок торговца!
- Наасарэ ишта узфардо, гиртааз! - уже в полный голос заявил вражий меч, и ноги Ричарда предательски дрогнули. Голова первого вора Ногрии закружилась, а перед глазами поплыли похожие на облака белые хлопья. Рыцарь крепче сжал рукоять негаданно ставшего чересчур тяжелым клинка и сделал несколько нетвердых шагов назад, превозмогая почти неодолимое желание плюхнуться наземь.
Его плечи поникли, точно на них водрузили тяжелейший груз. Ноги сделались мягкими и опасно пошатывались, норовя подкоситься, словно из них враз исчезли кости. Ричарда охватило странное ощущение - некая смесь тошноты и сонливости. Глаза его почали слипаться, а из недр живота к горлу, нарастая, поднялся липкий ком.
- Наасарэ, гиртааз! - захохотал клинок толстяка и окружающее главу гильдии воров пространство поплыло. Рыцарь тряхнул головой и отвел взгляд от поблескивавшего в лучах утреннего солнца лезвия. Сие несколько помогло, впрочем, совсем не смотреть на клинок супротивника перший вор Ногрии не мог себе позволить.
Рот Бо Хартсона растянулся от уха до уха. Торговец прекрасно ведал о том, какое воздействие оказывает его оружие. Теперича толстяк сражался с нарочитой небрежностью. Тем не менее, сил Ричарда едва хватало на то, чтобы сдержать натиск пузатого подлеца.
Купец наседал, умело перемежая обманные движения с подлинными атаками. Когда клинки противников сшибались, меч главы гильдии воров вздрагивал, точно коснувшаяся огня плоть. Из бракемара по лезвию ричардова меча в тело рыцаря текла враждебная магия, отнимавшаяся силы и туманившая разум. С каждым мгновением противостоять колдовскому наваждению становилось все сложнее. Ричард с обреченной отчетливостью понимал, что через несколько минут магия бракемара сломает его, и он сползет на землю даже без споспешествования толстяка.
Парировав очередной выпад, глава гильдии воров явственно осознал, что торговец напросто забавляется с ним. "Сердобольный" толстяк желает лишь ранить, выбить меч, унизить, довлея над распростертым обезоруженным врагом, затребовать сотню "готфридов" в обмен на сохранение жизни.
Волна бессильного отчаянного гнева, кой, видно, охватывает осужденного на смерть по пути к эшафоту сквозь улюлюкающую толпу, сметя возведенные посредством многолетних практик плотины, захлестнула его разум. Нет, он не потерпит, чтобы это наглое мурло взяло вверх и распоряжалось его судьбой. Испепеляющая, неистовая ярость обуяла Ричарда Блэка. Вспыхнувшее бешенство разорвало незримые путы вражьего чародейства.
- Браганте азо?! - с изумлением возопил меч торговца. Он более не властвовал над телом и разумом главы гильдии воров. Сила, ловкость и решимость вновь наполнили члены рыцаря. Ричард прекрасно ведал, что он лишь на краткое время сбросил колдовскую пелену и вскорости на него сызнова навалиться магическое бессилие. Откуда-то явилась мысль, что его воли хватит только на то, чтобы нанести единственный удар, прежде чем его наново накроет волшба бракемара.
Рыцарь более не смотрел на клинок торговца, целиком сосредоточившись на дрожащем, ровно катящаяся по камням бочка, пузе. Сейчас он уже не думал о том, чтобы причинить противнику побольше страданий - попросту поразить большущий живот было проще, нежели иные части тела.
Вытянувшись так, что захрустели, едва выдерживавшие напряжение суставы, глава гильдии воров совершил выпад. Он целил клинком в вершину вздымавшегося ниже груди торговца студенистого холмика. Расслабившийся толстяк не успевал ни выставить меч, ни уйти в сторону. С сухим хрустом, будто некто топтал коваными сапогами сухие ветки, клинок Ричарда врезался в тело. И заместо того, чтобы пронзить плоть, проскользил по лоснящемуся одеянию.
- Грагго! Ха-ха-ха! - злорадно воскликнул бракемар.
- Полегче, дворянчик, а то я заставлю тебя купить мне новый костюм, - откатившийся подальше толстяк обиженно морщился, потирая свободной рукой ушибленное брюхо.
Вне всякого сомнения, стеганка торговца была пропитана чародейским декоктом. Вновь накатились дурнота и слабость. Из последних сил удерживая сделавшийся почти неподъемным меч, Ричард бросил исполненный надежды взгляд в сторону распорядителя дуэли. Судя по осоловелому виду, гном Скалобой в совершенстве владел излюбленным умением лорданийских стражников - спал стоя с открытыми глазами.
- Почтенный гноме, ты не видишь, что мой супротивник пользует магию? - все же обратился к судье глава гильдии воров.
- Я вижу только то, что ты, дворянчик, мечом ворочать не могешь, - после недолгого раздумья, изрек Скалобой. - Коли драться не желаешь, я присуждаю победу сударю Бо Хартсону.
- Магию пользую? - вскинулся торговец. - Я тебе, дворянчик, сейчас покажу магию!
- Бей образину, Бо! - поддержал толстяка рыжий гном.
- Молчать! - заревел Скалобой. - Хватит гуторить! Сражайтесь!
То ли слова о магии взаправду разозлили торговца, то ли толстяк спохватился, что его вот-вот разоблачат, поелику Бо Хартсон, забыв о былой расхлябанности, налетел на Ричарда, будто ураган. Вместе с хозяином обрушил свою силу и бракемар.
Глава гильдии воров попятился, из последних сил отмахиваясь, от выныривавшего то тут, то там широкого лезвия. Ныне Ричард лицезрел мир словно сквозь густую пелену дождя, лишь в последний миг замечая мелькание вражьего клинка. Налитые немощью конечности не желали подчиняться. А рассудок исподволь наводняла выхолащивавшая мысли молочно-белая мгла.
Сцепив зубы и до боли в кистях сжав рукоять клинка, рыцарь еще тщился сопротивляться. Но его одурманенный чародейством разум уже с равнодушием взирал на происходящее. Точно силящаяся вырваться из тенет птица, в сознании забилась мысль о нежелании мириться с уготованной юдолью. Однако будто сноровистые руки охотника, ловко сворачивающие шею строптивой пичужке, серые космы бракемаровой волшбы подавили ту часть Ричарда, что еще пыталась супротивничать.
До победы торговца оставалось не более нескольких секунд. Меч уже вываливался из руки першего вора Ногрии, когда сражавшихся отвлек голос рыжего гнома:
- Энто что еще за хмырь?!
Бо Хартсон со свойственной разве что сумасшедшему беспечностью обернулся в сторону, куда указывал его низкорослый товарищ, раскрыв левую половину туловища. К несчастью, у истерзанного магией Ричарда не осталось сил даже для одного-единственного удара. Глава гильдии воров с безразличной отрешенностью, ровно покинувшая мертвое тело душа, наблюдал, как перед ним маячит беззащитный бок супротивника.
Затем рыцарь все же обратил внимание на того, кого рыжий недомерок без обиняков поименовал хмырем. Высокую фигуру веледостойного епископа Дамиано Дель Бенедикто скрадывала волнами ниспадавшая до колен серебристая кольчуга. Кожа его преосвящества сегодня была бледна до белизны. Длинные темные волосы, откуда-то приобретшие антрацитовый блеск, развевались на слабом ветру. В правой руке священника лучился бледным светом изогнутый меч. Эльфийский скимитар, как именовали подобное оружие в Лордании. Священник, шагал легко и изящно, походя на плывующего над землей призрака.
Нечто странное присутствовало в облике новоприбывшего. Ричард сощурился, внимательнее вглядываясь в лицо и движения преподобного отца.
Даркландский эльф! Гномьим молотом обрушилась на сознание сковывающая ужасом мысль. Остальные, находившиеся на поляне, похоже, также раскумекали, кто же заявился на Кровникову Плешь.
- Караул! Стража! Эльфы нападают! - первым спохватился Лорго.
Глава торговой гильдии с апломбом рассказывавший о том, как прикончил дюжины эльфов в бытность свою наемником на рубежах реки Рокх, завывая от страха, нырнул в кусты.
Рыжий болван, уповая неведомо на что, запустил в остроухого "епископа" кружкой, пронесшейся над пустырем словно небесный болид с треном из золотистых капель. Эльф плавно взмахнул клинком и гномий снаряд, столкнувшись с сияющим лезвием, взорвался снопом белых искр.
Раздосадованный неудавшейся атакой недомерок хотел было порскнуть в заросли, но скинувший плащ Готрик вовремя ухватил его за шиворот.
- Пожар! - завизжал торговец и, кинув на землю магический клинок, припустил прочь.
- Картадо! Фаэрсим! - почему-то расхохотался брошенный толстяком меч.
При появлении эльфа гном Скалобой несколько раз тряхнул головой, будто отгоняя морок. Когда же распорядитель поединка, наконец, осознал, что пришедший отнюдь не является порождением его поехавшего от бесконечных попоек разума, глаза карлика вылезли из орбит, а круглая физиономия побелела. Впрочем, отступать Гвиро по прозвищу Скалобой не собирался. Бурча в бороду ругательства, гном вытащил из-за пояса чекан с неестественно большим набалдашником, и, переваливаясь с ноги на ногу, ровно медведь, попер на врага.
- Аисаре эрн зиадо! - епископ-перевертыш воздел клинок к небу. Светящееся лезвие полыхнуло бисным пламенем. По краю поляны - там, где каменистая поверхность сходилась с изумрудным ковром травы, поднялась клубящаяся серая стена. Меж ярящихся в беспорядочной сумятице клубов мелькали голубые молнии. За несколько секунд колдовская преграда достигла высоты трех человеческих ростов и сомкнула края, образовав купол. Ричард, Бо Хартсон и Скалобой очутились с глазу на глаз с эльфом.
Глава гильдии воров отчего-то не сомневался, что тех, кто коснется магического барьера, ожидает мучительная смерть.
Неистово взревев, бросился на незваного гостя Скалобой. Обернулся загнанный в ловушку торговец. В руке толстяка возник пузырек с фосфоресцирующей смарагдовой жидкостью. Размахнувшись, купец швырнул скляницу в остроухого пришельца.
- Ингваарн зиадо! - колокольным звоном раскатился над Кровниковой Плешью голос "епископа".
Вокруг Ричарда и эльфа стремительно выросла еще одна колдовская полусфера, отличавшаяся от наколдованной ранее только меньшими размерами. Пущенный Бо Хартсоном сосуд врезался в дымчатую стену и с оглушительным хлопком лопнул, обратившись облаком изумрудных брызг. С ошалелым зыком Скалобой налетел на магическое препятствие. Боевой клич гнома сменился воплями боли. Карлик отшатнулся от свитого из туманных косм барьера. Верхнюю часть туловища недомерка объяло серебристое пламя. Хрипло визжа, точно подстреленная в зад свинья, распорядитель дуэли рухнул наземь и взялся кататься, тщась потушить колдовской огонь. Бесплодные рачения гнома оборвались, когда он ненароком воткнулся в подрагивающий, будто на ветру, полог внешнего купола. Последний раз вскрикнув, Гвиро Скалобой бездвижно замер. От его тела окрест растекался запах горелой плоти.
Сквозь сизое марево магических преград, Ричард узрел, как охранитель торговца Готрик, извиваясь во внезапном припадке, повалился наземь. И спустя несколько секунд поднялся в ипостаси поросшей темной шерстью зубастой твари. Глава гильдии воров не шибко удивился преображению слуги толстяка. Варвары поклонялись зверям и воспринимали ликантропию как ниспосланный предками великий дар. И, что интересно, колден-курские оборотни в отличие от лорданийских умели управлять собственными превращениями, а, пребывая в облике чудища, обыкновенно не теряли рассудка. Не оказался исключением и Готрик. Косматая тварь застыла подле чародейской завесы, скользя буркалами по сизой поверхности в поисках уязвимого места. Оборотень являл куда больше сообразительности, нежели скоропостижно почивший гном Скалобой.