- Ничего не интересует, - так живо ответил камердинер, и стал теснить мужчину вон.
- Постой, Паскаль, - остановил я слугу, с интересом разглядывая незнакомца.
По моему велению хозяин зажег с десяток свечей вокруг нашего стола, и их света хватило, чтобы рассмотреть лицо человека. Но меня заинтересовало отнюдь не лицо, а татуировки человека. Не оставалось свободного места на теле, где их бы не оказалось.
- Сэр? - удивленно приподнял бровь мой спутник.
- Пусть останется, - сказал я, и велел незнакомцу. - Сядь.
- О! Благодарю! - воскликнул он и тотчас же уселся напротив.
Мужчина был старше меня на пять-шесть лет. Не больше. Живое лицо, но что главное живые глаза - яркие, наполненные энергией и силой.
- Вижу, у нас есть общая любовь, - заметил я. - К путешествию. К сожалению, большинство символов мне не известно, но даже та толика рассказывает удивительное и непостижимое.
Незнакомец криво улыбнулся.
- Да, милорд, путешествовал я изрядно. С меньшим комфортом, чем вы, правда.
Теперь улыбка мужчины стала дерзкой.
- Клеймо рудников Гейморра, отметка заключенных тюрьмы Парса, тюрьмы Ноксвилла, штрафника батальона Грондермейрских войск, - перечислял я, все больше и больше удивляясь. - Не знаю кто ты, но точно счастливчик раз все еще жив и на свободе.
- Меня зовут Делмер вон Кей. Человек так меня назвавший был большим весельчаком, так как с перевода на мой язык это звучит не иначе как: играющий с судьбой в пятнашки. Так что вы весьма прозорливы, милорд. Как и тот человек. Я действительно еще тот везунчик. Вот только везенье чередуется с неудачами. Но сегодня мне повезло - я встретил вас в этой дыре.
Мужчина улыбнулся.
- Ты знаешь кто я такой?
- Герцог Стефан Лефевр. Сын герцога Герарда Лефевра. А также писатель-путешественник. Я многое слышал о вас, милорд. Нет такого на земле места, где бы о вас не слышали. А уж я то побывал во многих краях, будьте уверены.
- И чего тебе нужно от герцога? - вмешался в разговор Паскаль, все еще недовольный тем, что мужчина остался и потревожил мой покой. - Желаешь продать свою историю?
- Деньги были бы не лишними. Это да, - согласился Делмер вон Кей, проигнорировав Паскаля, будто того не существовало, отчего слуга вспыхнул от негодования. - Но кроме истории о себе я хотел предложить вам, милорд, кое-что еще.
- Вряд ли герцогу может понадобиться что-то от такого как ты, - заявил Паскаль, недобрым взглядом посматривая на наглого гостя.
- Как знать, - загадочно обронил вон Кей, - вы много путешествуете. Да. И не везде вас встречаются друзья. Да?
- С недругами у нас разговор короткий, - обронил Паскаль, указывая на пистолеты.
- Ты предлагаешь услугу телохранителя? - усмехнулся я с сомнением в голосе. Мужчина был невысок, не тощий, но и заметной силой не обладал. - Пока мы справлялись с Паскалем вдвоем. Видишь ли, я неплохо фехтую, в то время как мой друг отлично владеет пистолетами.
- При всем уважении, милорд, но саблей много не повоюешь в узких улочках портовых городов. Там лучше подойдут нож или кулаки. Да и пистолеты долго перезаряжать. Скольких вы убьете? Одного, двух? Трех! Не больше.
- А что умеешь ты?
Татуированный улыбнулся.
- Многое, милорд. Я постигал науку боя в монастыре Шон-Кай. И единственный вернулся обратно. Мне нет дела, чем драться. Могу кулаками, могу саблями или дубинами. Да хоть метлой. В умелых руках все может стать смертоносным оружием.
- Я не люблю бахвальства, Делмер вон Кей, - оборвал я мужчину.
- Так я и не задаюсь. Проверьте меня, милорд. На деле. Да. Понравлюсь, так и поговорим о службе. Да.
На краткий миг наши глаза с Паскалем встретились. Рыжий камердинер хитро улыбнулся и стекла очков зловеще блеснули. Ни объясняя ничего татуированному, слуга поднялся и громко, привлекая всеобщее внимание, прогремел на весь зал.
- Слушайте внимательно, господа! Мой хозяин герцог Стефан Лефевр! Все без исключения знают это имя. А также то, что этот благородный и богатейший род всегда держит данное слово! Но тебе буду разглагольствовать впустую! Тот, кто первым победит вот этого человека - кивок в сторону вон Кея - получит лично от меня полновесный золотой!
Блеск золотой монеты возникшей на мгновение в пальцах Паскаля загипнотизировал взгляды всех посетителей.
- Золотой за недомерка? - не веря собственному счастью, воскликнул здоровяк, по телосложению больше похожий на буйвола. - Да я ему первый шею сверну!
Гигант угрожающе хрустнул костяшками пальцев и медленно поднялся из-за стола.
Остальные присутствующие в зале тоже имели взгляды на дармовое золото, однако идти наперекор первому добровольцу, оказавшемуся самым могучим, никто не пожелал.
Невысокий мужчина по имени Делмер, увидев соперника лишь хмыкнул, нисколько не потеряв присутствие духа. Спокойно повернулся ко мне и Паскалю спиной и сделал шаг навстречу.
- Ставлю месячное жалование на то, что наш друг не протянет и раунда против верзилы, - предложил с хитрой усмешкой камердинер пари. - Родителями не в меру большого человека скорей были титаны, а не люди!
Я сравнил обоих мужчин. Давид и Голиаф предстали сейчас перед нами за секунды до схватки. Однако обычно прозорливый Паскаль ошибался. Я чувствовал уверенность, исходящую от татуированного. Ни рост, ни вес, ни бугры мышц соперника не на мгновение не смутили его. Гигант словно гора возрастал перед ним, жалким чахлым кустом. И все же я поставил на вон Кея. Один раз уже Давид сумел побороть непобедимого и могучего Голиафа. А история рано или поздно повторяется.
- Идет. Месячное жалование. - Я кивнул, дав понять о согласии на пари, и немного отодвинув стул назад, принялся наблюдать за представлением, разыгрывающимся у меня на глазах.
Скажу сразу, что описывать поединки я не большой любитель. В моих книгах я редко отвожу им много времени. Ибо мало кто разбирается в тонкостях мастерства фехтования, всех этих финтов, выпадов и контратак. Людям не интересно знать сухие точные сведения. Куда интересней описывать царящий накал страстей, азарт и восторг толпы, разгоряченных борцов, жаждущих крови и зрелищ.
Здоровяк приблизился к татуированному без опасений. Ухмылка, играющая на лице, не сулила ничего хорошего. Могучие руки, попытались схватить, сжать вон Кея, раздробить позвонки. Взмах! И гигант ловит пустоту. Еще мгновение назад неподвижно замерший Делмер неуловимо сместился, оказавшись сбоку. Здоровяк зарычал и наотмашь ударил, грозя расплющить соперника будто муху. Однако муха оказалась на удивление проворной. Делмер ушел от удара, а потом еще и еще. Противники кружились по комнате. Гигант рычал, наносил удары, но каждый раз попадал в пустоту. Будто издеваясь, вон Кей даже не пытался атаковать, он приплясывал, уклонялся, ускользал, смеялся уголками губ.
Собравшаяся в трактире пестрая компания, не отрываясь, смотрела на схватку, затаив дыхание, ожидая, кто выйдет победителем.
Здоровяк начал уставать. Руки-молоты стали наносить удары уже не так проворно и быстро. Грудь заколыхалась, заходила ходуном, будто кузнечные меха. Собрав всю оставшуюся силу, мужчина размахнулся и ударил.
Вон Кей ловко увернулся, а затем сблизился с обидчиком столь стремительно, что мгновение, когда он оказался подле него пропустили почти все зеваки. Мгновение. И в следующий миг один четкий, сильный удар в висок заставил могучего телосложением воина пошатнуться и рухнуть горной лавиной на пол. Несокрушимого Голиафа повергли.
В помещении сделалось необычайно тихо. Не веря собственным глазам, люди не могли поверить в то, что случилось. Но затишье продолжилось недолго. Слишком хорошо обыватели помнили о золоте, обещанном за победу. Желание заработать взяло верх над страхом.
И Делмера атаковали. Сразу с нескольких сторон, скопом, пытаясь зажать в угол, сбить с ног. Кто-то перевернул стол, создав искусственную баррикаду. Кто-то подхватил увесистый табурет вместо оружия. Блеснула сталь ножей. Послышался звон битых бутылок. Свора голодных шакалов жадно набросилась на одинокого волка.
Но вон Кей смог удивить меня еще раз. И не только меня. Всех присутствующих. Могу признаться честно - подобного мне не доводилось видеть за жизнь ни разу.
Ни отличающийся, ни ростом, ни мощной фигурой, мужчина на первый взгляд не походил на воина. Лишь на первый взгляд. В каждом движении, неспешном, вымеренном до мелочей, и плавном, чувствовалась в татуированном сокрытая сила. Цепкий взгляд, холодный, отрешенный. Ровное дыхание. И необыкновенная быстрота вихря. Стоило ему начать движение, как контуры тела словно поплыли, перестали быть четкими, столь быстро он двигался. Одиночные точные удары, сыплющиеся градом на превосходящих в численности противников, не давали толпе зажать мужчину в угол. Первым покинул сражение толстый одутловатый купец, решивший застигнуть Делмера врасплох, ударив бутылкой сзади. Но татуированный боец крутнулся и выбил из мужчины дух, отправив отдыхать на пол. Затем последовала очередь остальных. Как трава под взмахами косы, ложились дерущиеся на грязные доски. Двоих наемников, Делмер зашвырнул за барную стойку, будто и, заметив, что каждый весит значительно больше его самого. Еще троих вон Кей выбросил остудиться в окно. Большую часть просто расшвырял по залу.
Не прошло пары минут, как в помещении осталось стоять на ногах всего четыре человека. Я, мой слуга Паскаль, разинувший от удивления рот и не скрывающий чувств удивления, трактирщик, пришедший в ужас от картины погрома, и сам Делмер.
Послышались жалобные стоны. А следом взвыл хозяин заведения, подсчитывая в уме убытки.
- Следующий месяц ты отработаешь бесплатно, - непоколебимо напомнил я камердинеру, а после зааплодировал. - Браво! Ваш талант доставил мне много удовольствий, человек по имени Делмер вон Кей.
Я бросил вверх золотую монету. Вон Кей ловко поймал ее, сначала попробовал на зуб, и лишь убедившись в ее качестве, отвесил поклон.
- Удалось ли столь непримечательному человеку заинтересовать Вашу Светлость его скромным талантом? - полюбопытствовал подошедший Делмер с хитрой улыбкой.
- Паскаль, - обратился я к камердинеру. - Отныне сей человек у нас на довольствии. Позаботься, чтобы ему подыскали на ночь комнату. А также уладь финансовую сторону вопроса. И рассчитайся с хозяином. Покрой сполна все убытки. Зрелище того стоило.
Ни говоря, ни слова, рыжий слуга приподнял тулью шляпы, дав понять, что понял поставленную задачу. Хотя от меня не укрылась гримаса неудовольствия. Вон Кей Паскалю не пришелся по душе.
- Делмер, - теперь мое внимание коснулось на новоиспеченного слугу, - вопросы о жаловании, провианте и прочем, в чем будите нуждаться, обговорите с Паскалем. Я же удаляюсь в комнату на покой. Будь готов утром отправиться в путь.
- Не извольте сомневаться, господин, - поклонился мужчина. - Встану с первыми петухами.
Я кивнул, и удалился в комнату, оставив за спиной суетящегося трактирщика, поверженных посетителей заведения, важного Паскаля, пытающегося уладить скандал. И невозмутимого Делмера вон Кея, человека со странным именем и отныне по совместительству моего нового слугу.
ГЛАВА 2.
СТАРЫЙ МИЛЫЙ ДОМ.
- Отчий дом, - тихо проговорил я, пробуя на вкус произнесенные слова, - пять лет я отсутствовал у родного очага. Ты можешь себе представить подобное, Паскаль?
- Пять лет два месяца и восемь дней, - сухо дополнил мои слова камердинер, - исключительно для точности, сэр.
Я лишь покачал головой. Старый, добрый, верный Паскаль всегда переживал за меня сильнее, чем я сам. Мой слуга точно щит всегда прикрывал меня от ударов судьбы, с какой бы стороны они бы не начались.
- Я должен был приехать.
- Знаю, сэр, - немного с печалью откликнулся рыжеволосый и проскрипел точно несмазанное колесо телеги. - Долг!
Наш разговор оборвался едва начавшись. Мы оба пребывали в замешательстве. Каждый разбирался в странных чувствах, пришедших неожиданно в душу вместе с прибытием в столицу.
Экипаж катил по вымощенной камнем дороге, поскрипывая и подпрыгивая время от времени. Смотреть на пейзажи и архитектуру не хотелось. Мы молчали, слыша, как о чем-то оживленно переговариваются Делмер и кучер. Новый слуга, так неожиданно свалившийся мне на голову, рассказывал какие-то истории из собственной жизни. Кучер в ответ то и дело разражался хохотом, время от времени, судя по звукам бил дружески вон Кея по плечу. А иногда крепко выражался, тем самым показывая, как сильно он проникся сопереживанием.
- Бесов корень, ну ты и даешь, бродяга! - восхищенно присвистывал он, или разражался. - Зеленый ельник! Да быть такого не может! Вот хня!
Паскаль, прислушивающийся к беседе, недовольно прокомментировал:
- Подобрали на свою голову, сэр. Голытьба и головорез! Он же душегуб! Прирежет нас, коль придет такая мысль в пустую головенку и пиши пропало! На нем же места живого нет от татуировок. Это как же так получилось! Собрать на таком неказистом теле все клейма тюрем и каторг не то что ближайших провинций, а чуть ли не со всего континента!
- Уникальный экспонат, не правда ли? - улыбнулся я негодованиям камердинера. - Любопытно будет услышать историю, как он собрал столь обширную коллекцию и при этом остался жив.
- Вам бы лишь истории поинтересней собрать, - буркнул Паскаль, - а то, что из-за этих истории мы в таких передрягах оказываемся, так-то пустяки! Зато книги, будто свежую выпечку раскупают. Бестселлер! Вот как нарекли.
- Жизнь без приключений лишь существование, милый мой Паскаль, - ласково отозвался я, хлопнув камердинера по плечу. - Можно всю жизнь прожить лягушкой в болоте, спокойно и мирно, а можно подобно аисту увидеть прекрасные теплые края.
- Каждой свинье своя лужа, - проворчал рыжий камердинер и снова недовольно умолк, сопя, демонстрируя негодование.
Я лишь улыбнулся, совсем не обижаясь на слова слуги. Мы пробыли слишком много времени вместе и слишком многое разделили на двоих, чтобы обижаться друг на друга по пустякам. У каждого бывает дурное настроение. Порой бедолаге Паскалю приходится терпеть мой несносный характер, а я упрям не меньше нерадивого ишака.
А главное мы оба прекрасно понимали нелепость слов Паскаля. Рыжий камердинер любил путешествия и приключения не меньше моего. Возьми и начни я сидящий образ жизни, заковав досуг стенами дома, кто знает, чей бы вопль боли раздался раньше. Не усидел бы Паскаль подобно лягушке. Это знал я, знал и он, оттого собственно и дулся.
- Подъезжаем, сэр, - коротко изрек слуга, отодвинув занавески и выглянув в окно.
Экипаж проехал еще немного, колеса шуршали по мелкой гальке, усыпанной в изобилии на дороге, а затем остановился. Устало фыркнули лошади, а кучер спрыгнул с козлов, пророкотав:
- Прибыли, господин!
Я следом за Паскалем неспешно покинул салон экипажа. Глубоко вздохнул, ощущая чистый прохладный воздух и душистый аромат ранних цветов и новой листвы. Затем огляделся.
Старый милый дом!
Как давно я здесь не появлялся! Пять лет? А словно все двадцать. И ничего ведь не изменилось! Мраморный фонтан, на пьедестале которого в виде морской волны парило два дельфина. Ярдов десять правее уютная беседка, увитая алым плющом. А еще дальше, на открытой площадке находились стенды для стрельбы из луков. Там мы часто пропадали с Филиппом и Михелем, оттачивая мастерство. Надо признать Михель всегда стрелял лучше остальных. А Филиппу удавалось искусней отвертеться от наказаний, каждый раз, когда стрела промахивалась и разбивала стекло оранжереи, находящейся недалеко от нашего стрельбища.
Я улыбнулся воспоминаниям. Как я любил бродить по аллеи, ходить мимо кленов, дубов и вязов, наблюдать как дикий виноград с каждым годом все сильнее обвивает стальную ограду забора, поглощая ветвями холодное железо. Теперь виноград разросся еще сильней, лишь кое-где виднелись узоры прорех.
Старый милый дом - вот он, молчаливо замер, приветствуя отпрыска, воспитавшего в своих крепких стенах. Дом, где происходили и радости и ссоры, обиды и примирения, но где, несмотря на все, нам всегда было безопасно. Он сохранил не одно поколение Лефевров, трепетно оберегая хозяев, будто мать детей.