Хорт от злости с силой саданул по решетке лошадиным копытом. Во все время пока Фогер беседовал с мутантами, он грыз своим клювом вымытую свеклу, сидя спиной к доктору, следя за ним своим затылочным глазом. После соприкосновения копыта с решеткой его нога разболелась, и теперь он в страшном волнении расхаживал по клетке, продолжая держать недоеденную свеклу. Наконец, он швырнул ее в дальний конец клетки, и встретившись с взглядом супруги стал успокаиваться под воздействием ее телепатических утешений.
Глоре казалось, что она ощущает, как мысли волнами движутся от одной клетки к другой. Реги был как-то странно спокоен, похоже, он вслушивался в тишину… Или в пролетающие над ним мысли?
Цырек, после случая с Моншером, сразу же после ухода Фогера, протяжно завыл, лег головой к хозяину, закрыл ее лапами, и стал проявлять вполне человеческие чувства. Юлис, увидев, как из глаз пса скатываются крупные капли слез, сначала опешил, потом стал шепотом утешать его:
– Не надо, Цырек, не плачь, – шептал он, положив свою голову к голове пса, – очнется твой хозяин, он очень сильный.
– Не утешай меня, Юлис. Бесполезно… О, как мне плохо…
Дерки тем временем пытался привести Моншера в чувство. По чистой случайности его кувшин был полон воды, и мутант, благодаря своей муравьиной морде ловко всасывал ее и выплескивал в виде тонкой струйки на Моншера. Большая часть воды падала на пол, и та часть, что попадала на мутанта, в какой-то мере способствовала его возвращению в реальность.
Придя в себя Моншер шепотом рассказал Дерки о том, что с ним произошло пока он здесь находился в беспамятстве.
– Сначала я погрузился в темноту, но вскоре оказался у какого-то, похожего на часовню, сооружения. Рядом с ним росло красивое дерево, сплошь покрытое золотыми листьями. И когда я подошел к нему, кто-то громко велел: «Сорви!». Я сорвал первый попавшийся лист, и стал вертеть его в руках. Вдруг на одной его стороне вспыхнули белым цветом слова: «Кого Голос спасет, тот сюда придет. Кто сюда придет, тот мир спасет. Тот кто мир спасет – домой дорогу найдет!»
Прочитал я слова и стою, как вкопанный, удивляюсь, по сторонам смотрю. И вдруг чей-то голос опять говорит, но тихо как-то, печально со вздохом: «Запомни это и переверни лист».
Переворачиваю, а лист вдруг черным стал, и на нем красными буквами написано: «Мир спасти – себя обрести. Себя обрести – двоих потерять. С друзьями домой им не шагать!»
Внезапно ветер вырвал из моих рук лист, и унес его. Только я шагнул в сторону, куда лист полетел, так опять в темноту провалился, и голос приказывает: «Проснись и помни!…». Вот и все, я очнулся.
– Вот так дела… – прошептал Дерки, – не слышал, чтобы кто-нибудь, находясь в обмороке, сны видел.
– Нет, не сон это. Не сон… Дерки, тебя Юлис зовет.
Сосед Моншера перешел к противоположной стороне клетки.
– Чего? – спросил он просовывая между прутьями мохнатое ухо.
– Тут все интересуются самочувствием Моншера, а больше всех Цырек.
– С ним все в порядке.
– Ему ничего не надо? Может передать что-нибудь? Еды или на словах…
– Сейчас узнаю.
Дерки вернулся на прежнее место, где сидя, его возвращения ожидал Моншер.
– Передай, что ничего не надо. Пусть только подумают, как от пушек избавиться. Прежний план здесь не годится.
До самого вечера мутанты сосредоточенно думали над заданием Моншера. И только Юлису пришла замечательная мысль: не попробовать ли достать свою пушку огнем. Никому не прошептав ни слова, он терпеливо дождался ужина. После еды, как он заметил это раньше, длина его огненного столба при выдохе становилась метра три, а когда он был голоден, едва мог выдохнуть приличный столб дыма.
Съев все, что было на столе, дракон подошел, как можно ближе к пушке. Достать пламенем до нее даже при большом желании он не смог бы, но кто знает: может от температуры она испортится или заряд вылетевший из нее влетит обратно и тогда…
Юлис долго примерялся, прикидывал расстояние, чем привлек внимание приятелей.
– Кажется, Юлис готовит пушке горячую встречу, – догадался Дерки, и сказал об этом Моншеру.
– Может у него получится. Еще немного и все узнаем, – Моншера не покидала надежда на лучшее.
И вот борьба началась. Произнеся громко: «Привет!», Юлис тут же выдохнул огненную струю. Электрический заряд попал в самый эпицентр драконовского пламени, завертелся на месте и посвистел мимо головы, когда из-за недостатка в легких воздуха дракон вынужден был ослабить огневую позицию. Заряд врезался в пол, с шипением прошел сквозь него, не оставив следа.
Юлис не думал сдаваться. Набрал в грудь еще больше воздуха, и одновременно с криком: «Ничья!» выстрелил навстречу заряду очередным столбом пламени. На этот раз напор огня оказался сильнее и вертевшийся волчком заряд из эпицентра переместился ближе к пушке. Воздух заканчивался. Чтобы избежать прицельного попадания в голову, Юлис отошел с места, продолжая поддерживать огонь. Мысленно прикидывая траекторию полета, дракон нашел, что она будет для него безопасной, и погасил пламя. Заряд врезался в пол в двадцати сантиметров от его правой ноги.
Все мутанты заинтересовались битвой разума с холодным расчетом пушки. Дерки изобразил большим пальцем, поднятым вверх, знак «все отлично». Шора сомкнула над головой руки в знак поддержки и солидарности.
Юлис всем своим видом показывал, что это дельце для него пустяк – на пять минут. Он деловито потряс ногой, ее слегка защипало после соприкосновения заряда с полом, и набрал на этот раз еще больше воздуха. И с криком: «Вперед!!!» выстрелил снова. То ли заряд в пушке ослабел, то ли удача решила повернуться к дракону более привлекательной частью своего тела, но заряд после непродолжительных усилий оказался у самой пушки. Юлис окрыленный успехом отыскал в себе остатки воздуха и тут же использовав его в виде дополнительной порции огня, буквально вдавил заряд в пушку. Она взорвалась, издав громкий хлопок. Ее детали, плавясь на лету, разлетелись по помещению, и попадали, отскакивая от железных решеток.
Дракон на радостях принялся прыгать, прихлопывая крыльями, и завопил:
– Ур-ра-а! Победа!!!
И тут произошло то, что не мог ожидать никто. Дракону просто повезло, что эти слова он говорил у самого потолка, ибо в тоже мгновение две пушки, находившиеся по бокам от взорвавшейся, одновременно выстрелили. Их заряды, как две шаровые молнии, столкнулись друг с другом и слившись в один большой белый шар, попали бы в голову, если бы дракон не ухитрился оттолкнуть их от себя пламенем. Напор огня оказался слабым, Юлис смог только переместить шар ближе к решетке, куда он и врезался. Приятели дракона ощутили ее слабую вибрацию, а Юлису пришлось опять забавно подергивать ногами от пробежавшей волны электрического тока.
– Синий не успел даже порадоваться победе… – прошептал Цырек своему соседу.
– И она сменилась еще худшим положением, – закончил за него Рантр.
– Из огня да в полымя, – проворчал Моншер.
Мутанты стали подбадривать Юлиса, радуясь его временному успеху, но все же их постепенно охватило отчаяние. На этот раз ситуация казалась безвыходной. Юлис так расстроился, что уже не мог выдыхать огонь, вместо этого он только дымил, пока весь не покрылся копотью. Никакие уговоры, и знаки внимания в виде съестных подношений, так как все считали, что Юлис должен быть голоден после такого сражения – не могли его утешить. Он долго рассерженно ходил из угла в угол и ничего не замечал.
Пока Юлис ходил и пыхтел, остальные стали готовиться ко сну, перебирая свои постели, шептались друг с другом, желая спокойной ночи. Засыпающая атмосфера отрезвляюще подействовала на дракона. Он окончательно успокоился, когда заметил две кучки аккуратно сложенных овощей. Тут и голод дал о себе знать. Овощей было немного, но это все что смогли отыскать мутанты после ужина. Дракон не стал долго раздумывать, и принялся за еду. Из его ближайших соседей только Цырек не спал. Он по своей собачьей привычке притворялся, следя за Юлисом, что тот вскоре и шепотом заметил:
– Цырек, если я когда-нибудь встречусь с этим доктором, я ему устрою такое… Ни в сказке сказать, ни пером описать.
Пес понял, что его раскрыли, и перестал притворяться. Он сонно потянулся, зевнул, положил голову на лапы, и прошептал, встретившись с ним взглядом:
– Я тоже не против встретиться с ним где-нибудь в другом месте…
Глава 6
Свобода и месть
Мутантам до безумия надоела окружавшая их тишина. Это была необычная тишина – не в человеческом понимании. Она была с примесью их тяжелых вздохов, шаркающих шагов, постанываний Цырека, позвякиванием цепи Рантра – это днем, а ночью с примесью беспокойных, кошмарных или… счастливых снов.
Глора не спала уже третью ночь. Она боялась уснуть. Ей казалось, что если она уснет, то обязательно закричит, как это уже не раз бывало. А закричать и получить порцию заряда, очень не хотелось. Поэтому она лежала с открытыми глазами, и вслушивалась в тишину, где блуждали беспокойные призраки мутантовых снов. Первые две бессонные ночи ей дались легко. Спать не хотелось. В воспоминаниях и мечтах они проходили быстро, не оставляя ни тени усталости. Но третью ночь ей пришлось бороться с настойчивостью глаз закрыться. Борьба длилась до самого утра. Глора терла глаза, ворочалась, подолгу сидела, обхватив колени руками-лапками, не позволяя сну овладеть собой. И так всю ночь.
Мутанты все реже и реже общались друг с другом. Только и делали, что спали и ели. Легче приходилось Карен и Хорту – им не было необходимости общаться при помощи вибрации воздуха, на помощь к ним приходила телепатия. Но даже такой способ общения им быстро наскучил. Не о чем было поговорить. Они сидели в разных углах клеток и дремали.
Иногда слышалось гневное рычание пса, его все раздражало. Он лениво слонялся по клетке, и в гневе швырял лапами все, что попадалось на пути.
Юлис время от времени тяжело вздыхал. Он все еще не желал мириться с поражением, все время думал, как изменить нынешнее положение, но ничего не мог придумать.
Рантр лежа изучал звенья своей цепи. Он все еще надеялся освободиться от нее. Вот если бы найти в ней слабое звено…
Моншер и Шора не меньше Юлиса были погружены в печальные думы о своем положении. Между сном и едой они придумывали разные планы освобождения, в которые мало верили.
Реги целые дни только и делал, что ел. Когда ему не хватало еды, он стучал в пол, откуда она подавалась, и получал еще.
Рабочие, обслуживающие мутантов редко беспокоили подопечных, но кормили даже сверх меры. Это была их работа.
Дерки в отличие от остальных спал днями и ночами. Моншеру не раз казалось, что он умер. Тогда Моншер просунув сквозь прутья свою лапищу, начинал щипать Дерки за хвост, отчего тот просыпался, удивленно вертел головой, а когда видел того, кто прервал его сон, грозил ему лапой, и вновь засыпал, убирая подальше хвост. Даже еда не была тем, ради чего стоило просыпаться.
Эта странная тишина угнетающе действовала на всех, но на Глору, кроме этого к середине дня еще навалилась усталость бессонных ночей. Мутантка сопротивлялась желанию закрыть глаза, и опуститься в сладостную дрему. Она боялась. Чем дольше она сопротивлялась, тем больше становилось желание уснуть и тем меньше страха у нее оставалось. Вскоре от страха не осталось ни следа. Единственное, что она хотела – это спать… спать… спать…
Сон – это единственное состояние на свете, обещавшее покой и отдых, как для тела, так и для ее измученной страхами души. Глора еще пыталась контролировать себя, отвлечься, размышляя о чем угодно, но не о сне. Она «клевала» носом, ее глаза закрывались, и мозг совершенно не хотел ни о чем думать. Незаметно для себя она повалилась на пол и уснула.
Страхи, подавленные желанием уснуть, вдруг в ее сне обрели свободу. Они терзали душу, приобретая причудливые формы. Мутантка беспокойно вертелась на ложе из соломы, иногда гнала от себя кого-то рукой, вздрагивала. Временами страхи отходили, и тогда ее дыхание становилось ровным, спокойным, и она даже улыбалась во сне. Но это продолжалось недолго. Страхи с новой силой атаковывали ее. И все повторялось…
Ей снилось, что к ней приближается что-то кошмарное, оно преследует ее, что-то требует, а она, знает лишь одно ей нельзя кричать. От ее крика зависит нечто большее, чем ее жизнь. Она ползет по черным камням в гору, но камни осыпаются под ее ногами. Она старается изо всех сил, но лишь в кровь изранила руки. А это существо все ближе…
– Нет, нет… – в ужасе шепчет она.
Земля предательски скользит под ногами и тянет ее вниз к чудовищу. Она готова была зубами вцепиться за острые камни, но если откроет рот, последствия могут быть необратимыми.
«Я не должна кричать, я не закричу…»
И…
Вдруг безумную тишину разорвал ее полный ужаса и отчаяния крик, разбудивший ее.
– Не-е-ет!!!
…И тут же бдительный страж тишины выстрелил в несчастную. Заряд угодил в голову. В мгновение по всему телу пробежала волна боли, от которой она согнулась, и замерла, пытаясь прийти в себя. Она оказалась не такой слабой, как ей самой казалась – не потеряла сознание.
Боль отступила. Глора заметила, что она стала центром внимания своих соседей по несчастью. Они что-то шептали друг другу, и в их глазах она видела понимание и сострадание. В ней вдруг вспыхнула ярость, словно маленький огонек. Этот огонек стал разрастаться. И вот уже в ней горел пожар. Мутантка крикнула, громче чем, однажды, когда находилась в земляной ловушке.
– Уаа-у-у-у!!!
Вся ярость выходила из нее вместе с этим долгим очень долгим пронзительным криком, который оказался весьма разрушительным: почти одновременно взорвались все пушки, сетью трещин покрылся экран, и задрожали прутья клеток. Когда последняя капля ярости растворилась в звуке, она замолчала.
Возникла звенящая тишина. Все мутанты ошеломленно молчали, даже не шевелились.
– Я свободен! – неожиданно нарушил тишину Рантр, удивленно глядя, как на пол соскользнул открывшийся ошейник. – Я свободен… Я свободен!!!
Тут он принялся танцевать, поднял невообразимый шум, бренча хвостом по решеткам.
– Ну, Глора! Если я только выберусь отсюда, я буду с тебя пылинки сдувать!
Он исчез и попробовал пройти сквозь решетки, что к его огромному удивлению очень легко получилось.
– Я свободен!!! – вопил он. – Сейчас мы все будем свободны!
Рантр первой открыл клетку Глоры, и воскликнул, расставляя в сторону лапы:
– Ну, дай я тебя расцелую!
Он вытащил ее из клетки, поднял на лапах, и закружил.
– И чего ты раньше молчала?
Глора совсем растерялась, и стала сопротивляться:
– Поставь меня на пол, а то раздавишь своими лапищами. И не надо меня целовать. Я не хочу, чтобы у меня стало на одно ухо меньше.
Только теперь она начала осознавать, какой силой обладает. Силой, способной разрушать все преграды на ее пути. Мутантка улыбалась, она на самом деле была безмерно счастлива, что смогла изменить положение своих друзей. Скоро, очень скоро все будут свободны. Она была в этом уверена.
Рантр поставил Глору, и вдвоем они принялись освобождать остальных.
– Что я вам говорил! – радовался Реги. – Я знал, что скоро мы будем свободны.
– Ты просто чудо, Глора! – обнимала ее Карен.
Затем она бросилась в объятия мужа.
Все обнимались ее, и радовались вместе с ней. Говорили много, и не могли наговориться. Цырек был на седьмом небе от счастья, что вновь мог быть рядом с хозяином, мог чувствовать его ласки, и служить ему.
Наконец, когда все были освобождены, возникла проблема, как выйти из этой комнаты. Мешала бронированная дверь. Удача была на стороне мутантов. Рантр и на этот раз смог пройти сквозь нее.
– Вот это да! – произнес он, проявившись за дверью. – Тишина как в мавзолее.
Затем он открыл ее.
– И куда только все подевались? Выходите, друзья. Нас совсем не ждут.
– Вот им будет сюрприз! – рассмеялась Шора. – Может, сначала перепугаем до смерти наших кормильцев?