(Опять пишет Фрэнк Рэндом.) <i>Прости, милая, что взваливаем на тебя такой груз. Прости.”</i>
Клэр вдохнула-выдохнула. Убийство, угрозы… Да кому могла понадобиться та пещера? Чем она так важна? <b>Да скажите уже что-нибудь!</b> Чего изъясняться непонятными словами и медлить?! Пару раз выдохнув, девушка принялась читать дальше.
<i>”Будь осторожна с незнакомцами, береги Клариссу и Мэри. Запомни: ты самостоятельная и взрослая девушка, но если мы и вправду умрем, то будем вырываться из ада или рая, чтобы хоть одним глазком посмотреть на вас и помочь.”</i> Тут мама нарисовала смайлик. Клэр знала, что это именно она, ибо отец не любил эти “закорючки”, как он сам выражался.
И дата: 17 мая.
Клэр задохнулась. Это же за день до того, как пришло известие о их смерти! И они… они знали! Если до этого девушка полностью не воспринимала слова бабушки, то теперь осознание накрыло её сметающей все на пути волной. “Мама, папа - вы такие бесстрашные! Как вы могли ходить, как будто ничего не знаете? Зачем весь этот героизм? Вы просто могли отказаться от этой экспедиции… Ради нас…”
Её обуревали самые различные чувства: потерянность, острое одиночество, страх… Все так вдруг навалилось… И еще было восхищение. Да, несмотря на всю глупость родительского поступка, она восхищалась ими, подумав, что сама бы так не смогла - отправиться куда-то, зная, что встретишь смерть. Но, быть может, родители до последнего надеялись, что это чей-то глупый розыгрыш? Кто знает…
Клэр ненавидела себя за слезы, текущие по щекам. Только не сейчас, только не быть слабой, расплывшейся лужицей! Ткнувшись голыми коленями в пыльный дощатый пол, Клэр Рэндом согнулась, закрыла лицо ладонями, роняя на доски горячие слезинки.
Внутри нарастал тугой комок предчувствий, что скоро вся ткань ее мироздания затрещит по швам, грозя разорваться и впустить жестокий мир взрослых, мир, где присутствует смерть как неизбежность, к ней. Или ее к нему. Что повернется какой-то рычаг, и её судьба уже не будет прежней. Неизвестно лишь, хорошо это или плохо. Раздраконенная этими глупыми мыслями, девушка помотала головой, будто надеясь вытряхнуть оттуда нелепые мысли. Порывисто вытерев слезы тыльной стороной ладони, Клэр внезапно почувствовала покой и умиротворение на душе, словно слезы имели исцеляющее свойство. Приложив прохладные пальцы к горящим от слез векам, девушка села прямо на пятую точку, прислонившись к стене и обняв колени. Шмыгая носом, Клэр посидела так некоторое время, зажмурившись.
Через пару минут она распахнула ещё жгущие веки. Взглянула на листок, но ничего не увидела, так как ее мысли были о нахождении убийц. Первым порывом было найти и наказать. Но, во-первых, их надо было отыскать, а во-вторых, она бы не справилась с ними одна. Может, стоить заявить в полицию? И в доказательство письмо, ага. Да кто поверит-то? Но в любом случае надо заявить, чтобы власти хоть что-то сделали.
Вздохнув, девушка аккуратно сложила письмо и положила его в карман шорт. Потом она отнесет его в качестве улики. Подтянув к себе коробку, она увидела забытый ею второй конверт, на этот раз из пергамента. Осмотрев его, Клэр пришла к выводу, что оно тут лежало, наверное, со дня ее рождения. На обороте значилось: Клэр от мамы. “Наверное, это то самое, о чем хотели сообщить!” Почерк был незнакомый, с завитушками, местами утончавшийся, а кое-где становился толще, будто черная паста мазала. С любопытством вскрыв конверт, она прочитала следующее:
<i>”Здравствуй, Клэр!
Наверняка ты меня не помнишь, ведь тогда ты была совсем крошкой. Я знаю, как сейчас реагируют современные подростки на подобные заявления. Это будет жестоким ударом для тебя… Но по-другому не получится. Я - твоя настоящая мать.”</i>
Лист выпрыгнул у нее из руки. Нет, ну надо же так пошутить!.. Хотя такими вещами не шутят. Девушке стало жарко, запылали щеки, во рту пересохло. Облизнув губы, Клэр вцепилась в волосы, голову начало клонить вниз, девушка задыхалась.
Рэндом открыла глаза.
- Какой ужасный сон, - пробормотала девушка, удивляясь, как это она умудрилась уснуть. - Но что-то и вправду жарковато.
Она подошла к окну и попыталась открыть его. Но защелка не поддавалась непослушным, ослабшим пальцам, и тогда Клэр стремительным ударом ноги выбила её. Ржавая защелка с противным скрежетом вылетела из скоб, удерживающих её, и ударилась о притолоку окна. Толкнув ногой раму, девушка еле удержалась от отдачи. Но окно распахнулось наружу, впуская прохладный воздух.
- Интересно, сколько я спала? - проронила девушка. Что-то в последнее время она спит буквально на ходу. Возвратившись обратно к коробке, Клэр взяла в руки уже известный по сну лист пергамента. Снова принявшись читать его, она узнала, что не является родной дочерью Рэндомов. Её настоящая мать - “волшебница” по имени Мелинда. Ха, смешно! Это все неправда! Но сомнения начали закрадываться в душу девушки. И это выводило.
<i>”Дорогая Клэр! Ты вправе презирать и ненавидеть меня за то, что я бросила тебя десять лет назад. Но ты должна запомнить крепко-накрепко вот это:
<tab>Вокруг наступает тьма,
<tab>Люди бегут из огня.
<tab>Тот, что темнее ночи,
<tab>Злобным смехом хохочет.
<tab>Власть над всем миром хотя,
<tab>Забвение лишь здесь обретя.
<tab>Дитя, малыш годовалый,
<tab>Тянется ручками к маме.
<tab>Она спасти его желает
<tab>И телом своим закрывает.
<tab>Собой пожертвовав, она
<tab>Мир избавила от зла.
<tab>За сотни миль отсюда
<tab>Свершилось нежданное чудо -
<tab>Ребенку исполнился год -
<tab>Могила мать его зовет.
<tab>Волшебного и древнего рода она.
<tab>Силе Любви служа,
<tab>Предки ее отказались от колдовства.
<tab>Лорд Волан-де-Морт ребенку отец.
<tab>Минуло добрых пятнадцать лет,
<tab>Невзгоды, напасти перенеся,
<tab>Неизмеримую силу приобретя,
<tab>Выросло вдруг дитя.
<tab>Отец Темный Лорд, не отец -
<tab>Придет и ему конец.
Клэр, дорогая, этот ребенок - ты! Ведь наш предок отказался от магии ради любви, а твой отец - самый темный волшебник за последние пятьдесят лет. И, наконец, сейчас, когда я пишу это письмо, 31 октября, тебе исполнился ровно год. Лили и Джеймс Поттеры уже мертвы. Гарри, их сын, к которому ты ходила в гости, должен был выжить. Ты, наверное, ничего еще не знаешь, поэтому всегда обращайся к Дамблдору - он поможет. А сейчас я отнесу тебя к Рэндомам, они хорошие люди, я убедилась в этом. Уже готовое письмо будет ждать прочтения в твоей колыбельке. Сегодня я умру.
С любовью и надеждой на твое светлое будущее,
твоя мама, Мелинда.
P.S. Если ты найдешь две жемчужины, то знай - у тебя развиваются магические способности. В маленькой шкатулочке ты найдешь ключ от сейфа в Гринготтсе. В первый и последний раз я веду себя ответственно…
Нежно обнимаю и целую.
</i>
Клэр как будто оглушили. Она просто стояла и тупо смотрела на стену, пытаясь переварить письмо. А когда смысл только что прочитанного проник в сознание, девушка с глухим стоном опустилась на пол. На сердце навалился тяжелый груз, с которым придется смириться и который будет с ней всю жизнь.
Она положила руки на доски и уткнулась лбом в тыльные стороны ладони. Дыша пылью, она захлебывалась беззвучными рыданиями. Чужая! Она чужая… Чужая среди своих, и родная чужим! Почему родители не сказали?! Или… уже не родители? Клэр ощущала себя преданной. Преданной теми, кого считала самыми близкими людьми. Всплеск гормонов - и она бьет кулаком по полу, подняв серую призрачную тучу и проломив деревянные доски. До затуманенного разума не сразу дошло, что что-то не так.
А вот когда дошло, Клэр медленно распрямилась, проводя ладонями по полу. На правой руке не было ни ссадин, ни крови! Для убедительности попрыгав, девушка окончательно уверилась в том, что происходящее - не сон. Она проломила доски, не повредив при этом руку! Невероятно! Слезы на щеках уже высохли. Невеселые раздумья словно растворились. Заглянув в дыру, девушка увидела только каменную кладку. Это хорошо, значит, никому не упало на голову. “Чердак находится примерно над моей комнате”, - прикинула она.
Вдруг что-то ей вспомнилось, и она схватила письмо, ища интересующий её отрывок.
“… неизмеримую силу приобретя…”
“… Клэр, этот ребенок - ты!”
“Я - та самая, что имеет огромную силу? Да быть такого не может! Возможно, это кто-то другой. На свете-то немало детей, подходящих под описание? Да, точно! Это безумие просто какое-то!” - вот такие мысли роились в голове Клэр, на которую свалилось разом всё. И ещё странное пророчество. Она не знала, что делать дальше: бесноваться или успокоиться? Жизнь, вся ее предыдущая и короткая жизнь взорвалась осколками, растаявшими без следа… Нужно было начинать все заново, с чистого листа ее новой жизни. Жизнь не стояла на месте. Она бурлила у одних и стояла болотом у других. Текла тоненьким ручейком надежды, текла медленной, но широкой рекой, щедро деля дары между людьми. У некоторых жизнь непредсказуема, точно море - то спокойная, а потом разрастается буря, которая, словно корабли, разбивает надежный оплот устоев твоей жизни.
Как раз такая буря прошлась в душе Клэр, уничтожая все на своем пути, опустошая и ослабляя. Тревога и плохие мысли появились у девушки. Завтра, завтра она скажет бабушке о том, что знает, что ее обманывали. Но сердиться на родителей у нее получалось плохо. Ведь они воспитали и любили ее. Что бы сделал на ее месте любой другой подросток? Клэр много читала и смотрела телепередачи, чтобы знать: поведение подростка в 99 % случаев в подобных ситуациях вполне предсказуемо. Снчала идет этап негодования, после - затишья, и только затем следуют ответные действия. Почти все приемные дети уходили из дому. Но если не за что злиться на родителей? Да, они не сказали, кто ты и откуда. “Но они <i>любили</i> меня! Зачем мне жаловаться или ругаться на них? Они, наоборот, сделали доброе дело, и я не могу, просто не смогу осуждать их за их ласку и любовь. и что мне даст эта истерика? Я хочу, чтобы мама и папа гордились мной. Я буду стараться изо всех сил, чтобы они смогли гордиться такой дочкой.”
На миг прижав к груди письмо папы и мамы, Клэр аккуратно сложила его и засунула в карман шорт. Поколебавшись, она так же поступила и с листком пергамента. “Надо порасспрашивать этого Гарри Поттера. Что он знает о своих родителях и обо мне. Поэтому он помнит меня?”
Уже собираясь поставить коробку в стенку, девушка заметила шкатулку с ладонь из темного дерева с резными разлапистыми ножками. Чуть помедлив, Клэр протянула руку, чтобы открыть крышку. Но едва ее пальцы коснулись поверхности, как шкатулка засияла неверным красным светом. Девушка быстро отдернула руку, и сияние исчезло. Она не знала, что это охранные заклинания спали. Теперь она могла взять коробочку в руки. Но, так как она этого не знала, то и долго не могла решиться коснуться ее. Понадеявшись, что ничего больше не будет, юная Рэндом обхватила пальцами маленькую шкатулку и как репку вытащила из коробки. Приподняв крышку, девушка увидела прелестный крохотный серебряный ключик на тоненькой нитке, а рядом клочок пергамента с цифрами 715. Она не знала, что это такое, но на всякий случай запомнила.
“Зачем этот ключ? А, ладно, пока здесь оставлю”, - Клэр захлопнула шкатулку, положила обратно в коробку и, задвинув ту в тайник, покинула чердак. В душе кружилась тревога хищной птицей, острым глазом высматривая пока что не случившиеся проблемы. Тихо вздохнув, девушка спустилась в свою комнату и посмотрела на часы. Они показывали почти полночь.
“Неужели я так много времени провела на чердаке?”
========== Глава 7. Зной. Часть первая ==========
Наутро Клэр протяжно застонала, когда будильник затрезвонил. Его звук буквально вгрызался в измученную долгими метаниями голову. Она не выспалась, полночи ворочаясь в кровати без сна. Лишь за пару часов до рассвета ей удалось сомкнуть веки, забывшись беспокойным сном. Теперь ужасно хотелось плюнуть на всё и дальше спать, но - НАДО.
Клэр с трудом выпуталась из простыни и едва не грохнулась на пол от громкого и неожиданного звука. До затуманенного сознания медленно дошло, что это кто-то стучится в окно. С трудом поднявшись с кровати, она, не поднимая головы и спотыкаясь, побрела на непрекращающийся звук. Пару раз ударившись сначала бедром, а потом плечом, отчаянно зевающая девушка наконец подняла голову. Новый зевок удачно совместился с открытым от удивления ртом. За стеклом на подоконнике сидела бурая сова. В голове девушки мелькнула мысль, что это не к ней и вновь придется отдавать кому-нибудь оставшееся письмо. Но в ней уже проснулось извечное женское любопытство, и Клэр поспешила распахнуть створки. Впустив птицу и вместе с ней прохладу, она поежилась и побыстрее захлопнула окно.
Развернувшись к сове, девушка встретила немигающий взгляд янтарных глаз. “Ух, эта сова не так дружелюбна, как предыдущая”, - опасливо подумала Клэр. Птица протянула правую лапку и девушка уже знала, что делать. Отвязав плотный конверт от лапки и выпустив сову на улицу, она застыла, разрываемая мучительным желанием тут же вскрыть его. Но ограничилась лишь тем, что посмотрела на невероятно четкий адрес: Литтл-Уингинг, улица Желудей, дом 26, третье окно справа от двери.
Девушка заправила кровать и кинула конверт сверху, чтобы по возвращении не забыть открыть его. Умывшись и одевшись, она поспешила вниз.
Бабушка с кем-то разговаривала по телефону. Мэри, к удивлению, нигде не было, и Клэр с беспокойством подошла к Клариссе. Та на секунду прикрыла трубку ладонью и тихо произнесла:
- Мэри заболела.
Вот так. И этих двух слов вполне хватило, чтобы девушка, замершая было в замешательстве, встрепенулась и бросилась наверх. Бабушка только ухватила рукой пустоту там, где только что была внучка.
Как вихрь влетев в спальню сестренки, Клэр резко затормозила. Весь вид темной комнаты и не шевелящейся девочки под тяжелым одеялом производил гнетущее впечатление. Старшая сестра на цыпочках подошла к кровати и опустилась на колени.
- Как ты себя чувствуешь? Тебя тошнит? Лихорадит? Ну скажи же, - взмолилась девушка, кладя ладонь на прохладный лобик. Слезящиеся карие глаза медленно, с неохотой открылись. Девочка сфокусировала на сестре рассеянный взгляд.
- Уйди! - захрипела она. - Уходи! Ты не моя сестра… Кха-кха…
Мэри заплакала, с тяжелым сипением сорванного горла пытаясь прокашляться. Клэр встала и ушла. Ей здесь не рады. Ну что ж, значит, она покинет сест… Нет, они же не родные сестры. Пора уже это осознать. Зря она вчера решила, что ничего не изменится, что Мэри все так же будет ее любить. Но… Тут девушка остановилась. Эти странности начались вчера, еще до того, как она узнала всю правду о своем происхождении. Так откуда маленькая могла почерпнуть эти знания? И выводится закономерный ответ: ей об этом рассказали. Бабушка? Так откуда? Конверт не вскрывали, отсюда следует… Клэр искривила губы в ухмылке. Кларисса всё это время знала, что первенец дочери и её мужа - не родной.
А возможно, кто-то, кто знал о факте удочерения, и в каких-то собственных преследуемых целях сообщил об этом Мэри. И вот тут девушка застопорилась. Зачем сообщать четырехлетней девочке то, что она, по сути, не должна знать? И чего добивались? Если только отдалить друг от друга… Зачем?
Ощутив, что ещё немного - и она пойдет по второму кругу вопросов, Клэр заставила себя перестать думать об этом, что было очень и очень сложно. Что бы она ни думала, что бы ни представляла, все равно возвращалась мыслями к сестренке. “Пусть! Пусть и не кровная, но я ее люблю! И неважно, кто этот “благодетель”, я всё равно… Так, а что я могу сделать? Избить его? А если это бабушка? Как я могу ее?.. И не стоит обольщаться - своим боевым состоянием я давно уже не пользовалась и тренировки забросила… Но что я еще могу, кроме как нанести увечья? У меня нет влияния, нет денег, кроме тех, что я зарабатываю, но и их ничтожно мало. Так чем я полезна для своей сестры?”
Под эти мысли Клэр как зомби дошла до лестницы, при этом чуть не упала, удержавшись только благодаря тому, что машинально положила руку на перила. Встряска помогла ей прийти в себя и немного “ожить”.