‑ Заткнись и веди меня к своей "Матери"! ‑ разъяренно рыкнул Бэрон.
Он почувствовал себя настолько униженным, что не мог дать должного отпора укорам ‑ как расценил их он сам, ‑ существа. Он даже не хотел признавать наличие в мире некоего божества, способного видеть его насквозь, параллельно делящегося увиденным с каждым своим детищем. Будучи твердо уверенным в своей силе, Бэрон не догадывался о существовании кого‑то вроде Хар‑Ну‑Шас. Он считал, что кроме Сатаниила и его как сына Царя демонов уже не может быть никого сильнее. Упорные уроки Армагеддона он игнорировал, скармливая слова мудрого духа ненасытным эгоизму и самолюбию, рвущим их, подобно двум оголодавшим псам. А ведь все это время Армагеддон пытался что‑то донести до его сознания.
Проходя мимо одного из многочисленных порталов в иные миры, Бэрон встал, его проводники заметили это. Портал словно зарастал чем‑то напоминающим корни и плоть. Этот процесс сопровождался вспышками синих искр и звуком, с каким обычно выжимают грязную тряпку.
‑ Мать закрывает вредный портал, ‑ пояснил один тератос.
‑ Хватит шарить в моей голове, ‑ злобно оскалился Бэрон. ‑ Почему мои блоки не работают?
‑ Хар‑Ну‑Шас может видеть то, чего не хочет. Но ты ее заинтересовал. Ты не такой, как другое горящее мясо. Ты хочешь доказать себе и своим старшим, что можешь стоять среди них, хотя не понимаешь, для чего это тебе нужно. Ты понимаешь свое незнание, а потому не видишь смысла в своих поступках.
‑ Заканчивай мне мораль читать, вы сами порождены Вселенским Злом. Вы сами несете бессмысленное разрушение в миры.
‑ Что есть зло? ‑ с искренним непониманием переспросил хар‑ну. Бэрон только поморщился, теряясь, что ответить. ‑ Не все вышедшие из мысли старших в горящей земле одинаковые и не все они похожи на огненную плоть. Хар‑ну боятся другие, а хар‑ну не против. Они хотят иметь чудовищ, приносящих им беды, и хар‑ну становятся этими чудовищами раз им так надо. Мы ходим по мирам, чтобы исследовать их и много воюем. Но много воюют и с нами. Полуцверги пришли к нам сами и другие тоже. Мы несем в миры разрушение, только если его там ждут, и живем поиском таких миров.
‑ Чушь натуральная, ‑ махнул рукой Зверь. ‑ Это ничем не лучше тех поступков, которые совершаю я или мой отец.
‑ Вы с ним занимаетесь абсолютно разными вещами, ‑ заметил тератос прежде, чем смолкнуть.
Пройдя по однообразному коридору еще глубже, тератосы сами остановились и самый разговорчивый из них, ведший с Бэроном основные беседы, повернулся к демону. До того, как он произнес первое слово, с потолка спустилось щупальце с моргающим глазом.
‑ Хар‑Ну‑Шас обдумала твое предложение прогнать дварфов, ‑ произнес воин, одновременно простлав руку к глазу, изучающему антихриста. ‑ Ей интересно, что будет после того, как мир померкнет в тени Страшного‑без‑лица, а тот, кто следит за тобой, шепчет ей, что ты прав. Она согласна.
‑ Мне этого достаточно, однако я рассчитывал на личную встречу.
Тератос опять посмотрел на Бэрона с видом котенка, написавшего не в том месте и непонимающего, за какие прегрешения его отчитывают.
‑ Хотел увидеться с вашей Матерью, ‑ растолковал Зверь. ‑ Тебе на пальцах сценку разыграть?
‑ Но Мать видела тебя все время, ‑ удивился хар‑ну. Император же понял, что тему пора закрывать.
‑ А я думал, что у Хар‑Ну‑Шас глаза другие, ‑ произнес демон, глядя на щупальце и вращая в кармане граненый ромб.
‑ То, что храниться в твоих одеждах не является глазом. Дварфы лишь нарекли его так. Назначение этого органа не может быть тобой осознанно.
Бэрон недовольно цокнул языком, однако в очередной раз укорять тератосов в нарушении его частной жизни не стал, сочтя абсолютно бессмысленным данное занятие. А хар‑ну продолжил:
‑ Мать видит последствия действий горящей плоти и ей интересно, к чему это придет в конце. На нас это почти не отразится, поэтому она согласилась помочь тебе сотворить ужас в народе полуцвергов. Однако она пророчит большую беду и горящей плоти, и смертным, и богам.
‑ Если рассчитывали меня напугать ‑ не вышло, ‑ усмехнулся Зверь. ‑ Идите‑ка за мной, нас ждет большое веселье.
Глава 19
Лорд Хаос прохаживался вдоль края огромной игровой доски, на клетках которой частоколом выселись фигуры, изображающие воинов в различных доспехах и с разным оружием в руках. С его стороны стояли фигуры золотого цвета, а с противоположной ‑ красного. Все вокруг окутывал белый туман, в синеве, нависшей над доской, то и дело мелькали вспышки света. Хаос был поглощен ожиданием, однако ожидание не злило его, а наоборот доставляло ему удовольствие от предвкушения близящейся встречи.
Чуть погодя пространство раскололось трещиной. Из разрыва появился парящий над землей старец в белоснежном одеянии и с густой бородой. От его фигуры исходило свечение и тепло.
‑ Лукиус! ‑ приветствовал старца темный бог. ‑ Сегодня позже, чем обычно, а ведь наша партия перешла на следующий уровень. Помнишь, на каком ходу мы остановились в прошлый раз?
‑ Не похоже, чтобы ты сильно утомился, дожидаясь меня.
Вестник судьбы опустился возле своего края доски и оправил тунику. Его рука поднялась в направлении воина с секирой и фигура с грохотом проехала на три шага вперед, виляя с одной клетки на другую по диагонали.
‑ Итак, Сатаниил сделал первый шаг, ‑ произнес Хаос, попутно обдумывая свои ответные действия. Голос его, не смотря на большое расстояние между краями игрального поля, звучал так же отчетливо, как если бы тот стоял возле Лукиуса. ‑ Теперь машина войны запущена и ее уже не остановить. А ты, помнится, уверял меня, что Гуннару не хватит духу. Все идет, как я сказал. Да и на помощь отправили Нигаэля...
‑ Случайность? Начинаешь опасную игру, Хаос, ‑ спокойно ответил вестник, гладя шелковистую бороду. ‑ Допустим, пока все события соответствуют твоему предсказанию, но война может развиваться по другому сценарию. И делай же, наконец, свой ход, я хочу проверить, насколько точно просчитал одну интересную комбинацию.
Темный Владыка, точно лицезрел исполинскую доску всю целиком сверху, указал железным пальцем на дальний угол. С характерным каменным скрежетом двинулась фигура лучника, стоящего на башне.
‑ По другому сценарию? Ха, не смеши меня, старик! Это же пороховая бочка. Одна малюсенькая искра и взрыв неизбежен. Не забывай ‑ я зря не кидаюсь словами. Под моей речью всегда покоятся достаточные основания.
Хаос проследил за движением воина с мечом в руке, направившегося в сторону выставленной им еще в прошлую встречу фигуре. Стоило статуям соприкоснуться, как копьеносец божества Морагода треснул и раскололся на куски. Когда пыль улеглась, Хаос заинтересованно хмыкнул.
‑ Так о чем я. Ты напрасно думаешь, что для достижения своей цели я избрал один единственный путь.
‑ У тебя есть цель? ‑ удивился Лукиус. ‑ Глядя на твои поступки, так не скажешь. Они беспорядочны под стать тебе.
‑ Беспорядок тоже может быть самоцелью, ‑ усмехнулся темный лорд. ‑ Даже Сатаниил, начиная это кровопролитие, творит бездумный хаос. Он даже не знает, удастся ему одержать верх или нет. Последнее время он кидается на Чертог, словно бешеный пес. То ключи Армагеддона, теперь вот война. Не исключено, что он мыслит глубже, нежели мы видим... А моя роль прописана красными чернилами.
Лукиус выстроил оборону по правому флангу, кивая словам Хаоса, а сам оценивал его шансы обойти кордон слева, где замок был уязвимее.
‑ И какова же будет эта твоя роль в грянувшей войне?
‑ Посмотрим. Если добьюсь желаемого, мы крупно повеселимся. Одно могу сказать наверняка: демоны вдоволь напьются крови.
‑ Не нужно быть старшим богом, чтобы давать такие пророчества. Чертог начал догадываться о затее Царя демонов и уже готовит войска. Осталось дождаться Нигаэля.
‑ Пусть делают все, что угодно. Сатаниил предвидел возможность вмешательства, иначе он не носил бы звания коварнейшего и хитрейшего из живущих в Мироздании.
‑ Ты все‑таки многого недоговариваешь, ‑ с подозрением произнес вестник, глядя, как колесница Лорда Хаоса, пущенная им на правый фланг с каким‑то хитрым умыслом, сталкивается с его сторожевой башней. ‑ Едва ли ты сам останешься в сторонке, пока легионы преисподней будут разорять города. Или ты затеял нечто большее, чем участие в обычной войне?
‑ Не совсем обычной, ‑ Хаос прищурился, прикидывая следующий ход и три хода после него. ‑ Скажем так, меня будет интересовать кое‑что другое, нежели Сатаниила.
‑ Но ты сам говорил, что отдал под командование других Владык большое число безликих.
‑ Да. Мне не потребуются войска. Я вряд ли даже отправлюсь с остальными. Там будет Ааззен, а я не собираюсь помогать ему.
‑ И все же ты хочешь принять участие в кампании своего повелителя.
‑ Я всегда найду способ устроить шикарную заварушку, ‑ весело ответил Хаос, отводя назад кинутые на правое крыло части. Вот увидишь, скучать не придется никому.
‑ Уже предчувствую крупные дела... ‑ Лукиус на мгновение отвлекся. ‑ Жаль прекращать нашу игру, но мое присутствие срочно потребовалось в Чертоге.
‑ Ничего, у нас еще достанет времени, чтобы закончить. Тьма достаточно далеко.
Лукиус развернулся и исчез в том же разломе, из которого явился.
Глава 20
Когда все паладины прошли сквозь створ портала, оставив ущелье в другом мире, и выстроились рядами, Бьерн произнес:
‑ Ну вот, друзья мои, мы на месте. Представляю вам Долину великанов, ‑ ярл обвел рукой лежащую перед войском холмистую местность, отдельные части которой поросли густым хвойным лесом, укрытую не сходящими вековыми снегами.
Где‑то вдали острые пики скал и снежные шапки гор рвались в небеса, заслоняя долину от лучей солнца. В мохнатых ветвях сосен звенела тишина и потрескивал мороз. Портал находился на небольшом возвышении, откуда открывался вид на заметенную пургой каменную стену. За ней можно было отличить несколько покосившихся домов с провалившимися под весом снега крышами. Ветра не было, и крепкий мороз просто щипал щеки людей. Оба дварфа тоже разрумянились, хотя холод доставлял им меньше неудобств, чем их менее привычным к лютым зимам Асгисла компаньонам. А на родине своего народа хоть раз бывали дварфы с каждой обжитой ими сферы, да и выбирали они, как правило, области для проживания сходственные по климатическим условиям с милым сердцу Асгислом.
‑ Да, эти места забросили давно, ‑ признал очевидное Вондар. ‑ Однако мне так кажется, что и великанов здесь нет: слишком уж тихо.
‑ Турсов давно не видели, ‑ согласился Бьерн. ‑ Правда, в долину все равно никто не ходил. Обычно ее обозревают с другого берега Медвежьего ручья или из крепости. Из‑за гор плохо видно, что происходит в долине. Великаны могут сейчас спать.
‑ Нет, вряд ли, ‑ Вондар окинул взглядом горы. ‑ Разве только их тут двое‑трое.
‑ Тогда в путь, ‑ приободрился от слов повелителя ветров ярл.
‑ Тогда дайте мне шубу, ‑ язвительно произнес Ксандор, пародируя воодушевление Молотобоя. ‑ Не знаю, как эти ребята в железных панталонах будут обходиться, но мой жилет может защитить только от пары выстрелов, если те придутся в пластины брони, а подогрева в нем нет. Эландра тоже окоченела, а Акуана вообще скоро кипятить придется, пока он в сосульку не превратился.
‑ Каждого воина Чертога греет его внутренний свет, ‑ напомнил Вондар. ‑ Если он есть.
‑ Ну, тебе‑то хорошо говорить, ты у нас великий чародей, стихиями повелеваешь, а мне света маловато.
‑ Что у вас за мужчины, люди? ‑ развел руками князь. ‑ Не можете на морозе находиться. Наши воины с малых лет почти без одежды по сугробам бегают, борются на льду и лазают по горам в любую погоду.
"А еще им нужны табуретки, чтобы до врагов дотягиваться", ‑ хмыкнул Ксандор, при этом, решив все же свои мысли не афишировать.
‑ Вот женщину я могу понять.
С этими словами Бьерн скинул красный плащ, подбитый мехом, и передал его Эландре. Девушка оскорбилась словами ярла, но холод вынудил ее принять помощь.
‑ К тому же идти не долго, главное, чтобы Медвежий ручей нас не затормозил.
‑ А еще сугробы, в которые мы, скорее всего, по самую макушку уйдем, ‑ все с тем же сарказмом добавил Ксандор. ‑ Кое‑кто так и вовсе провалится ‑ потом выковыривай.
Бьерн недовольно покосился на безостановочно жалующегося воина. Однако здесь его возмущение заслуживало внимания. Долина десятилетиями заносилась снегом, лето в Асгисле не баловало его жителей солнечным теплом, а вытаптывать дорогу к порталу просто никто и не собирался.
‑ Да, Тьяльви, лыжи‑то мы и не взяли, ‑ с досадой обратился к скальду ярл.
Тьяльви виновато кивнул.
‑ Я могу уплотнить снег, сомкнув молекулы силой космоса, ‑ перебил неловкое молчание Нигаэль. ‑ Но нам придется идти по одной линии, никуда не сворачивая. Так что в случае нападения войско будет беззащитным.
Чемпионы переглянулись, и элементалист продемонстрировал всеобщее согласие кивком. Да и выбирать было не из чего. Избранный пошел вперед, выставив руку ладонью вниз. Там, где простиралась его ладонь, снег сжимался, словно его засасывало в трубу, сквозь которую тот не мог пройти, образуя пробки. Наст расстилался на два метра по оба плеча Нигаэля, поэтому следовавшим за ним воинам пришлось сплотить строй. Долина оказалась очень широкой: на многие километры белый ковер с узорами лесов уходил на запад, с востока за древними руинами поселения гномов бежала шустрая горная речушка, по другую сторону которой легла равнина, огороженная хребтом. Путь армии Чертога же лежал на север, где долина была гораздо уже. Горный проход впереди отчетливо виднелся белой до боли в глазах щелью меж темных громад, однако будто бы не приближался.
Местность была открытой, отчего расстояние казалось менее значительным. И все же путь не казался длинным. То и дело внимание людей отвлекалось на маячащие над поросшими редкими кривыми деревьями скалами точки. Большие и, скорее всего, хищные птицы кружились целыми стаями то исчезая из вида, то появляясь вновь. В отдалении послышался волчий вой и шум волн, настороживший людей еще сильнее.
‑ Похоже, ручей не замерз, вот досада‑то, ‑ прокряхтел Молотобой, когда войско совсем приблизилось к проходу, и шум разбивающейся о скалы воды стал отчетливее некуда.
‑ Это ты ручьем назвал? ‑ выдохнул Ксандор, выходя на обледенелый берег реки, струящейся бурными потоками.
Между берегами было никак не меньше, полусотни метров и на ручей это никак не тянуло. Единственное, что могло подтвердить справедливость данного реке имени были следы огромных медвежьих лап, оставленные совсем недавно.
‑ Ну, он немного разлился с момента наименования, ‑ пояснил Бьерн. ‑ А название так и сохранилось.
‑ И никто моста не построил, ‑ покачал головой Акуан.
‑ По‑правде Медвежий ручей в основном во льду зимой стоит. Но бывает, что и нет. Мы сюда попали как раз не в тот момент. Мост тоже имелся, да разрушили его воины конунга невесть когда, от великанов отгораживались.
Вондар, пока разгорался спор, подошел поближе к воде. Сперва он посмотрел в непроницаемое зеркало черной глади, пышущее у берегов пеной и слепящее бликами, а затем приметил на другом берегу черные столбы дыма. Он даже не задумался, почему не увидел их сразу. Сейчас это было неважно. Асгисл горел.
‑ Нам нужно поспешить, нежить уже под стенами крепости, ‑ повелитель ветров отошел на несколько метров от края и оценивающе взглянул на воду. ‑ Можно заморозить реку и надеяться, что лед не унесет течением.
‑ Не обязательно, ‑ отрезал Избранный, устремив взгляд на запад.
В легкой дымке тумана вырисовались паруса пяти кораблей идущих клином. Бьерн присмотрелся к судам и произнес:
‑ На парусе первой ладьи символ Эльдбьярна, троюродного брата Гуннара. Видно конунг успел послать ему весть о близящейся беде.
‑ И он нам поможет? ‑ с сомнением поинтересовалась Эландра.
‑ А куда ему деваться, ‑ ответил за князя Ксандор.