Светозар поднял глаза. Он снова видел, …как она на него смотрела.
— Хо-го! — хлопнул в ладоши Говар.
А Вершина поднял к небесам руки:
— По воле Богов, благословляю на Свадьбу-Любомир, благослови отец, благослови и Дажьбог-Солнце…
В тот же день назначили посаженных[71] и получили благословление и от них. Обошлось без смотрин, поскольку у жениха из свадебной родни только посаженные со сватом и были. Сразу пошли на сговор, обручились[72] и Вершина, исходя из дат рождения Светозара и Добромилы, пригласил всех в замковое Святилище и определил день, когда будет произведён обряд освещения семейного союза. Всё выходило как нельзя лучше, поскольку выбран был день Любомира[73] во время свадеб.
Стоит ли и говорить, как ждали этого дня жених и невеста? А асур Вулкан в то время просто не находил себе места. Да и не мудрено, ведь следуя примеру Светозара, Кратор и Ратибор посватались к царским дочерям. И если Кратору с Боженой благословление на создание семейного союза было дано всеми родителями, то Ратибору и Мирославе было сказано ждать в обрученных до нужного дня, поскольку Вершина сказал, что: «в тот день Ратибор должен быть в нужном месте, а не стелиться ковром невесте».
В ожидании урочного часа женитьбы в голове царского чародея Светозара всё делилось надвое. С одной стороны хватало хлопот с Посохом Времени: в дворцовом Святилище для его хранения обустраивали отдельную, потайную комнату; откуда-то с ледяных гор старый сайвок Мирота, помощник Вершины, привёл белоголового великана Мимира, а едва только тайник был готов, этот молчаливый северный исполин заперся в нём и четыре дня не появлялся на свет Божий, совершая таинство превращения узловатой выгнутой палки в волшебный Посох.
А с другой стороны? Светозару доводилось дни напролёт складывать Руны в образы, порой и ночами, ведь ныряя в безмерные миры Древних Знаний, он напрочь терял ощущение всё того же времени. Следы Древа часто были глубоко сокрыты, поелику всё, что касалось его, содержалось в глубокой тайне. Древние Саньтии и Тьраги[74] порой только вскользь говорили о том, что из себя представляет Древо Времени, как оно опасно и как с ним должно обходиться.
Если бы не мысли о любимой, Светозар и вовсе не покидал бы Святилища. Всё для него стало иначе после того, как попало к нему в руки ветвь Древа. Ни Дïй, ни Говар и близко не подходили к Посоху. Когда же мудрорукий Мимир закончил свой труд, он собрал в специальную шкатулку даже древесную пыль и опилки, что остались от резьбы и оковки. Видя во что превратился Посох, побывав в руках Мимира, Вершина, Говар и Мирота только головами кивали да причмокивали. Этот великан из холодных стран, с огромными, небесного цвета глазами, полными какой-то детской чистоты, ведал своё дело. Как рассказал Дïй, не одно поколение родных этого исполина передавали друг другу мастерство и Знания для подобного труда. На два поколения есть только один, кому ведомы тайны обработки волшебных вещей междумирья. Корни древних Родов этих великанов уходят прямо к Богам и питаются Знанием Небес прямо из их рук. Они так чисты по крови, что проживают земные лета, сколько им заблагорассудится и отправляются к Предкам, когда этого захотят.
Дïй Вершина настоял на том, чтобы молодой чародей обязательно пообщался с великаном. Более половины дня просидели они после того наедине с Мимиром. Слушая его странную по произношению, но понятную речь, Светозар не переставал удивляться, сколько же света и добра в этом Большом человеке. К вечеру того же дня великан ушёл вслед за солнцем.
Будто конь дорогую сбрую обрёл стараниями Мимира на своём теле Посох Времени кольца силы. Теперь он стал приручённым и заметным в тонких мирах и Тёмной, и Светлой Нави. Иначе нельзя, поскольку само течение времени ни тяготеет ни в одну сторону и одинаково для всех миров, что Тёмных, что Светлых. Посоху всё одно у кого отнимать время, и кому его прибавлять.
Всё, что проявилось оттуда в явный мир, становится явным временем. Каждая травинка, каждая пылинка, любое существо нашего мира может им, божественным распоряжаться по своему усмотрению, но! Никак не сравнишь по мощи и силе пылинку, травинку с Богами.
Древо даёт возможность распоряжаться в явном мире временем. Тот, кто имеет тайные Знания в силах делать с ним что-то и для себя, и для других. И всё бы ничего, да только так уж получилось, что среди Знаний девятой Печати Арлегов, что была сорвана в незапамятные времена Чернобогом, была и часть тех самых тайных Знаний о нашем, явном Времени. Именно так и получилось, что в воинстве Тёмных Кощеев, поддержавших Чернобога в его недобром деле, появились те, кто тоже мог распоряжаться нашим временем. Это только в малой степени объясняет ту опасность, которую представляло из себя Древо.
Что же касалось Светозара, то давно было известно, что даже не имея в своих руках такого Посоха многие влюблённые попросту не замечают течения времени. Вот и он за своими многими заботами даже не заметил, как, наконец, наступил день их Свадьбы-Любомира.
Клубок четвёртый
Не было кому в Роду передать Светозару свадебный рушник. Все его родичи славно погибли, защищая вотчины свои, а скарб их разорили кровожадные джунгары.
В Растовом Скиту, где воспитывался в детстве маленький Яр, ему был вышит новый свадебный рушник. И узор родовой, и тесьму родословную ладили Жрицы, поелику ведали всё о Древах Родов своих воспитанников. Славен был тот рушник. Славен был и тот день, когда пришло ему время явиться пред гостями на Свадьбе-Любомире. И хоть не в чести было у веров торжество сие возносить до державного, поскольку почиталось оно больше семейным, а на свадьбу старшей дочери асура прибыло гостей достаточно. Иное дело, что даже даров от многих просто не брали, что уж говорить о том, чтобы пускать всех во дворец. Немногие вхожи был и в эти стены.
Ещё с вечера приехали братия Вулкана с жёнами, отец, да мать, что жили со старшим братом Едынеем, асуром Родов Силоваев и Хатов на юго-восточных склонах Рифеев. Были побратимы и родичи. Это всё, что касаемо остепенившихся да боярых, а молодых было и вовсе множество. Друзей и дружек, да и тех, кто состоял на службе во дворце, собралось у терема Добромилы превелико. Что ни говори, а старшая дочь. Она одна пользовалась привилегией иметь собственное жильё в отцовском дворце. Прочие сёстры жили в общих дворцовых палатах.
Тёплое, щедрое солнце разморило гостей, что собрались у порога терема в ожидании появления молодожёнов. Дабы гости не скучали, Йогини из Растового Скита принялись хороводить[75].
Ещё накануне утром отправились Светозар и Добромила в Капище Сварога, в горы, а ныне вернулись, и с первой росой повёл их Вершина в дворцовое Святилище, сообщать Небесам о том, что появилась новая ветвь на Древе Рода Медведей и в племени Силоваев, из коего Род Вулкана ведётся.
Встречали молодого мужа и жену с великим шумом, а когда провожали к порогу дома и вовсе кто-то малый, будто во хмелю пустился плясать. На расстоянии, в пёстром скоплении гостей не было особо видать но, похоже, это сайвок Водар преисполненный радости выкидывал коленца у резного крыльца.
Друзья и дружки проводили гостей за столы. Молодые, как водится, сидели отдельно. Родителей и посаженных определили за стол у окон, отчего катившее к закату солнце золотило их фигуры так красиво, будто это на самом деле Боги Слави и Прави пришли отпраздновать своё породнение.
Еды и питья за столами было превеликое множество, приглашённая молодёжь расстаралась. Как велось издревле, только один стол пустовал, это стол молодых супругов. На пёстрой скатёрке только большой кувшин с квасом, да искусно резанный ковшик в виде лебедя.
Пришло время задобрить родителей. Добромила поднялась, взяла тот ковшик, а Светозар кувшин. Гости в радости лепо запели здравицы родителям, а молодожёны подошли поочерёдно к каждому за «родительским» столом и дали отпить понемногу квасу. Вместо отца Светозара приглашён был Говар. Первым испил он, после Вулкан, смахнув украдкой слезинку радости, за ними приложились к ковшу посаженные отцы, царица Дзевана и приглашённая вместо матери Светозара Йогиня Растового скита Радмила. Завершали молодые сие действо, угощая из благодарности за благословление своих посаженных матерей.
Родители обменялись караваями на рушниках, а Светозар и Добромила поклонились им, да вернулись за свой стол. Настало время гостей одаривать молодожёнов.
Начиная с четы седовласого Едынея, всяк, кто был за столом вставал, говорил хвалебное слово родителям, показывал или говорил, что дарует молодым на Любомир, а они с родителями только поднимались в ответ, кланялись в пояс говорившим, да попивали из ковшика, больше им в сей час делать было нечего.
Даровали много. К свадьбе всё заметно обновили да отстроили у царевниного терема. В древности принято было, чтобы молодожёны сновА въезжали в свои хоромы, а где, в каких в Родах не чтили тогда того, что было в древности? Нет уж тех Родов, или вымрут скоро. Чтили все! Принимая дары дружки и дрУжки разносили всё по горницам, а вскоре и вовсе озадачились, поскольку и в хлевах на дворе, и в светлицах места от обилия подарков почти не осталось.
Когда одаривание было закончено, Йогиня Радмила, царица Дзевана и посаженные
матери поднялись и увели молодых в светлицу, где по древнему обычаю заперли их снаружи, подперев дверь посохом.
Где-то за дверями шумело-гремело веселье, а Светозар и Добромила стояли на пороге, держа друг друга за руку, да только смотрели по сторонам. Светлицу обустроили для них, как и положено на Любомир, всё было честь по чести: бочка с водой, кадка. Стол, полон разносольной снеди. Ложе, что просто светилось от белизны отпаренного льняного белья, лежащего поверх аккуратно разосланной ржаной соломы. Всё делалось так, как это всюду, несмотря на то, что это царские хоромы, а не простой свежесрубленный дом где-то в глухом лесном селе.
Добромила отпустила руку своего возлюбленного и шагнула к постели. В своём тереме она ныне была, …будто в гостях. Всегда спокойное и рассудительное сердце вдруг наполнилось волнением. «Что сейчас? Как?» А ведь она тысячу раз себе представляла это мгновение, и точно знала, что да как станет делать. Всё напрочь вылетело из её головы.
— Так это же отца твоего, — сказал вдруг Светозар и, обойдя супругу, подошёл к подушкам. Из-под одной из них торчала рукоять боевого меча Вулкана.
Тёплая волна, что затрудняла дыхание, вдруг откатила от сердца Добромилы:
— Внука первым хочет, — тихо сказала она и запнулась.
Светозар повернулся к ней и положил горячие ладони на плечи. Дыхание девушки дрогнуло. Она медленно наклонила голову вперёд и, поднимая вверх лицо, закрыла глаза, припадая к жарким устам возлюбленного…
Ярило уж поднимался над лесом, когда молодёжь шумной гурьбой подошла к светлице молодожёнов. Барабанили ложками по кувшинам да мискам, что держали в руках, так было принято. Подошли в двери, в неё стали стучать, хотя заперта она была снаружи. И вот запели:
«Молодые поднимайтеся, умывайтеся.
Уж Ярило высоко, с Небес в вёдра молоко,
РОсы по лугам разлил, вас на счастье обручил.
Поднимайтеся, умывайтеся…».
Светозар и Добромила слушали это, лёжа на супружеском ложе и, не открывая глаз, улыбались. Шумливая молодёжь погалдела немного у двери и удалилась в поварню печь блины да угощения. Пришла пора подниматься. Может и не знали бы что да как дальше, да слава Богам, и сие Предками рассказано ещё сызмальства. Они омыли друг друга из бочки, вытерли рушниками, да оделись уж в слюбное[76]. Теперь негоже им ходить в том, в чём ходили по обручению. Придётся привыкать, у семейного человека одежда иная.
Как оделись – пошли к молодёжи в поварню. Те, как увидели молодых супругов, прям засветились. Как же хороши да ладны они были в новом одеянии. Добромила с дрУжками взялась за тесто, а Светозар с друзьями за начинку – растирать да перемешивать плоды да ягоды. Трудились в охотку, слушая рассказы о том, как ночью гостям гулялось, ведь далеко за полуночь гусляры да скоморохи и хороводницы с ними не давали никому на лавки присесть. Что за забавы были до утра! По рассказам, так чуть все животы от хохоту не порвали, знать, веселье удалось на славу.
За шумом да гамом молодожёнам и поговорить до полудня как следует, не получилось. Пока ладили блины с пирожками, угощения, прибежали девки со двора, звать на встречу родных. Свадьба вновь собралась у крыльца.
Парни принесли столы, на них расставили гостевую трапезу, над которой сообща трудились всё утро. Сегодня гостей встречали уже не молодожёны, а супруги. Первыми как водится, подошли Вулкан, да Говар за Светозарова отца. За ними царица с Радмилой и посаженные. Отцы должны были отведать пирожков с начинкой, кто первым угадает что там, внутри, в честь того и первого внука назовут. По всему было видно, что не спешит Вулкан, давая возможность Говару сказать первым, что за начинка внутри пирожка. Говар угадал, посему первенца на обряд именаречения следовало назвать именем отца Светозара ‒ Велимудром. Горький ком подкатил к горлу молодого супруга, и глаза налились слезами.
Попотчивали муж да жена гостей у крыльца и пригласили их в дом. Светозар и Добромила торжественно провели на красное место, где вчера сидели родители, деда да бабку царевны, а родителей посадили напротив. Было заведено угощать в этот день первыми дедов, бабок, да детей, их стол стоял рядом. Сегодня разносили угощения сами Светозар и Добромила, носили не торопясь, принимая выкупы за блины, отдавая подарки друзьям да дрУжкам.
День пролетел, как час единый, и вот уж к ночи муж да жена, наконец, снова остались одни, в объятиях тихого и сладкого счастья. Но! Жизнь многорука и безлика. Причём безлика лишь только потому, что никто и никогда не видел её настоящего лица. Умело меняя маски и скрываясь от любопытных глаз, она прячет свои многочисленные руки за спину, поочерёдно доставая их и протягивая людям то, что они принимают как данное. Можно с этим мириться или отказываться, не понимая, зачем тебе это сейчас, однако соизмеримы ли наши дела и мысли с делами и мыслями богоподобных? Никто не даст гарантии, что когда-либо тебе снова предложат «это» во второй раз. Получается, что в любом случае, принимать любые, даже кажущиеся нелепыми подарки судьбы выгоднее, чем задумываться и разбираться с тем, что происходит вокруг, и к чему всё это?
Даже если ты против, будет идти время, будут меняться её маски, и Жизнь всё равно всучит тебе то, что должна была, потому что сама Судьба вкладывает ей в руки эти «подарочки», в тот момент, когда они спрятаны у неё за спиной.
А ещё говорят, что там, за спиной ладони рук Жизни пусты и Судьба кладёт в них только Божественный Свет. Это каждый из нас, в силу способностей собственной Души видит в этих ладонях радость и горе, неприятности и удачи, верность или предательство, или как в случае с Светозаром и Добромилой – счастье…
А ведь счастлив, наверное, лишь тот, пред кем жизнь хоть и меняет свои маски, многочисленные руки держит за спиной долго, а вперёд протягивает только одну — ту, в которой любовь. Она как тонкая свеча. Недолгий век её сладок... Тает воск, горит огонёк, и ты смотришь на него, вдыхая счастье полной грудью. Но! Задумывается ли хоть кто-нибудь из нас в этот счастливый миг о том, что спрятанные за спиной твоей Жизни руки, уже имеют множество неврученных вовремя сюрпризов?
Стоит хоть немного отойти от огня свечи любви, хоть на шаг и Судьба, собиравшая твой скарб в короткий миг безрассудного, слепого счастья, будь уверен, вручит тебе всё, что собирала всё это время…
Лишь три дня Судьба дала молодожёнам на то, чтобы вдоволь натешиться друг другом, а на четвёртый прислал Дïй за Светозаром гонца. Уж как не хотелось молодому чародею отрываться от сладкой своей лебёдушки, а понимал, что не стал бы его Учитель без дела сейчас безпокоить.
В замке узнал чародей асура, что собрал Вулкан своих ближайших соратников в тронной зале. Были здесь и Кратор, и Ратибор, прибыл как на пожар даже Благовест из Свентограда. Сам асур на троне восседал, а с ним рядом Мирота, помощник Вершины, да Говар с Бородиком – царём Горных сайвоков. Видать, беда пришла, коли так наскоро собрались.