— Мы заметили, — простонал Ольсар. — Вот старая стерва! Нам сейчас же надобно вернуться туда и поговорить с нею!
Лорс Сорл усмехнулся и стал складывать инструменты в саквояж.
— Если вы о доме некоего Ясиарта, то не получится у вас разговора. Дом сгорел. Дотла.
— Как?! Мы ведь только что…
— Не «только что», господин Айнор, — с поучающим видом возразил лекарь, — а самое малое два часа назад. Да вы на солнце взгляните. Вывезли вас аккурат перед поджогом.
— И жену смотрителя с их приживалкой не нашли?
— Никого не нашли. Ни жен, ни приживалок, ни дна, ни потолка.
Ольсар, пусть и не без труда, но встал и даже нашел в себе силы отряхнуться:
— Это ничего. Зато я запомнил имя переписчика.
— Какого переписчика? — в один голос переспросили Лорс Сорл и Айнор.
— Того, кто делал копию манускрипта, с которого делал копию уже для себя смотритель Ясиарт. Этого переписчика зовут Аурилиа Лесеки.
— Цаллариец?! — опять не удержавшись, дуэтом воскликнули доктор и телохранитель.
— Похоже, что так. Копировщик работал недавно, поэтому у нас есть шанс застать живым его или…
— Ольсар! Постойте, Ольсар!
Сыскарь остановился и вопросительно поглядел на Айнора.
— Знаете, Ольсар, я доверяю вашему чутью, но что если вы все же ошибаетесь? Не страшно ошибиться в начале, но куда опаснее дойти до конца и понять, что шел не туда…
— Давайте порассуждаем…
Лорс Сорл шумно вздохнул и уселся на валуне. Сыскарь и телохранитель опустились прямо в траву друг против друга, и Ольсар начал говорить:
— Во-первых, самого Ясиарта или припугнули, заставили уехать, или попросту похитили, чтобы он не смог проболтаться. Во-вторых, перед исчезновением смотритель с большим интересом занимался перепиской текста, теперь бесследно погибшего в огне. Но я на тот текст обратил внимание! Это редкий текст, и он впервые попался мне на глаза, хотя имеет отношение к фольклору. И в-третьих, чтобы замести следы и немного помешать нам в расследовании, домашние Ясиарта усыпляют нас, вывозят в поле и поджигают дом, чтобы уже наверняка не осталось ничего, а видимость несчастного случая была!
— Ольсар, а вы знаете, сколько во мне весу? — уточнил Айнор, и его намек поддержал кивком доктор Сорл. — Меня не то что две таких женщины, как Ульрика и Дага с места не сдвинут, а и все четыре…
— Это означает одно: там были не только Ульрика и Дага…
— Но и гренадерский полк имени копателей древних гробниц? — подсказал доктор, делая невинный тон и как будто ни к кому специально не обращаясь.
Ольсар подскочил, как ошпаренный:
— Как вы сказали, Лорс?
Лорс Сорл встрепенулся и стал на всякий случай отходить за свой валун, а то мало ли чего можно ожидать от белены опившегося непоседливого друга.
— А что такого я сказал?
— Ну конечно! Вальбрас! Вот недостающее звено! Перед отправлением в Фиптис нам необходимо вернуться в Каанос и найти там этого человека!
Лорс и Айнор переглянулись. Телохранитель попытался спросить взглядом, не сошел ли Ольсар с ума, и доктор согласно кивнул.
— И где мы будем искать этого человека, Ольсар? — осторожно осведомился Айнор.
— Как где?! Конечно, в тюрьме! В подземелье важных преступников!
— А. Ну, примерно так я себе всё и представлял. Едемте, доктор, в город. Это неизлечимо, и отрава здесь ни при чем…
5 часть. Мы стояли друг к другу спиной
— Хочешь анекдот? — вяло спросила Дина, не утруждая себя тем, чтобы поднять голову с деревянной спинки трамвайного сидения.
С перестуком, скрипом и лязгом самый первый утренний трамвай вез их к цели.
Аня кивнула, зевая до слез. Злая, недоспавшая кондукторша в вязаных перчатках с обрезанными пальцами подозрительно косилась на нее и что-то бурчала под нос.
— Приходит Брэд Питт к Энтони Хопкинсу…
Кассандрушка залилась хохотом, отчаянно шлепая себя по губам:
— О, господи! Смешно!
— Но это еще не все! — с возмущением вскричала Диана.
— Да?! Ух ты!..
— Приходит и говорит: «У меня для вас плохая и хорошая новость. С какой начать?» Энтони Хопкинс отвечает: «Давай с плохой». — «Хирург, который оперировал вас, забыл в вашей грудной клетке тампон». — «Ох, как неприятно! А какая хорошая?» — «Я договорился, и для вас уже забронировано комфортабельное место в раю».
Выждав несколько секунд в безмолвии, Аня на всякий случай уточнила:
— Теперь всё?
— Теперь да.
— Ха-ха-ха-ха-ха! Очень мило!
— Ты издеваешься, да?
— Сама придумала?
— Недавно в дурке показывали кино, вот и…
— Не придумывай больше анекдотов, Дин. Хорошо?
Кондукторша уставилась на них взглядом лягушки, на которую внезапно упал арбуз. Опомнившись, она стала часто-часто моргать, уже готовая вытолкать взашей странных пассажирок.
— И что это она так пялится? — прошептала Диана, невольно пытаясь скрыться от всевидящего ока за передним сидением. — Ты ей ничего не задолжала?
— Я?
— Ну она же на тебя таращится, значит ты. Долго нам еще?
— До конечной.
— А когда конечная?
Аня вздохнула:
— Сейчас спрошу у кондуктора, — она встала и направилась к тетке в обрезанных перчатках. — Не подскажете, скоро будет конечная?
Та с ненавистью посмотрела на нее и процедила:
— Через одну. А будешь безобразить — прямо сейчас конечную тебе устрою. Развели психов, нормальным людям по улицам пройти страшно…
— Спасибо.
— Ты мне еще поогрызайся!
— Да я же…
— ?!!
— Всё, всё, я ухожу, простите меня! — Аня примирительно покачала кистями рук и ретировалась. — Дина, через одну.
— Да я слышала. Ань, а ведь у тебя, кажется, на лбу не написано, что ты из психбольницы сбежала. Чего это она на тебя ополчилась?
— Тс-с-с! Не надо ее злить, у нее психика не уравновешена, недосып, пусть ее успокоится.
— Спалить бы их тут всех прямо сейчас…
— Дина, только без криминала, ладно? Нам ведь дело нужно сделать, а ты в тюрьму загремишь! Думай!
Аня схватила Дину за подбородок и отвернула ее лицо в окно, а заодно и сама прикинулась, будто очень заинтересована происходящим на улице.
— Ты что, ненормальная? — освобождаясь, зашипела Дина. — Совсем, что ли, рехнулась?
— Да. Историю болезни показать? — Аня потянулась к своему рюкзаку.
— Что ты делаешь?!
— Если бы мы с тобой сейчас не отвернулись, а продолжили пялиться на эту жабу, ровно через минуту она вышвырнула бы нас за двери, и мы полторы остановки тащились бы по лужам и под дождем — пешком! Поняла?
— А… — покривилась Диана. — Я и забыла, что ты у нас Кассандра во плоти. А теперь не вышвырнет?
— Теперь нет, но приметы наши милиции сообщит, будь уверена.
— Отлично. В таком случае предлагаю все же не мелочиться и поджечь этот дрянной трамвай. Вместе с Жабой Кондукторовной.
— О, боже мой! И за что ты мне на голову свалилась, Дин? Кому я что плохого сделала?
Мучения Ани закончились, когда трамвай достиг нужной остановки и выплюнул их на перекошенные плиты платформы, а потом, весело прозвенев, ушел на кольцо. Было уже почти совсем светло.
— Давай-ка обогнем дворами, — предложила Аня. — Когда кондукторша нашлет их на нас, мы все-таки выиграем немного времени.
Дина не спорила. От усталости она как будто стерлась на фоне этой реальности, стала прозрачной и почти невидимой. Ей хотелось двух вещей: закутаться во что-нибудь очень теплое — в крайнем случае, обняться с горячим радиатором отопления — и принять что-нибудь теплое внутрь. А там уж как получится. Только бы не простудиться и не слечь!
Беглянки поднялись на указанный сторожихой этаж простой «хрущевки» и позвонили в дверь под нужным номером.
— Время-то раннее… — спохватилась Дина.
— А себя ты в зеркало видела? Сейчас посмотришь. Тебе срочно надо отогреться!
Однако Анин боевой настрой изрядно поистратился, когда им открыл дверь тощий сутуловатый парень с бледно-серым лицом и мутными глазами. Ничего не спрашивая, он посторонился и пропустил их в прихожую. От стеснения Аня сразу стала неловкой, едва не опрокинула прислоненную к двери ванной гладильную доску, охнула, поймала, поставила в прежнее положение и сумбурно извинилась.
— Ладно, забей! — великодушно отмахнулся Игнат, растирая слипающиеся глаза. — А чего бабе Наде надо-то?
— Не бабе Наде, — ответила Аня, — а нам… По электронной карте города нужно посмотреть одну улицу…
— Улицу, говоришь… Ну, пошли поглядим…
Похоже было, что этот парень давно разучился удивляться чему бы то ни было.
Его рабочее место походило на постапокалиптический натюрморт, созданный больным воображением декоратора-фантаста. Горы совершенно неопознаваемого разномастного мусора высились вокруг монитора и клавиатуры, шелуха от семечек так и норовила проскочить между клавишами, под ногами же путались системные блоки с корпусами и без, перемотки проводов и россыпи гаек и болтов. А еще в комнате страшно воняло, но тоже непонятно чем.
— Ну, и чего будем искать?
Компьютер, который не выключали никогда, моргнул светодиодами и разбудил потухший от бездеятельности монитор.
— Остоженку. Улица Остоженка. И если можно, посмотрите, на чем туда можно доехать…
— Я тебе и так скажу, на чем. Садишься на поезд или в междугородний автобус и мотаешь в Москву.
Аня ужаснулась.
— Ладно, не бзди! Давай ради эксперимента глянем твою Остоженку на карте города. Вдруг изменилось что-то…
Такой улицы не оказалось.
— Что же делать? — прошептала черноглазка. — Нам очень нужно туда попасть, просто во что бы то ни стало!
— А мне что? Телепортировать тебя туда, что ли? Смешная, блин! Ладно, давай вот так, — Гоня-хакер закрыл программу и кликнул на значок «Эксплорера», а там сразу же вызвал поисковик. — Посмотрим, где еще может быть такая улица…
На запрос «Остоженка» поисковая программа выдала несколько тысяч ссылок, спрятанных на десятках страниц.
— Ну вот… Москва, Москва, и снова Москва, и опять Москва, и обратно Москва… Нету больше нигде этой твоей Остоженки, сечешь? Смотреть тебе московскую карту? У меня, кстати, тут навороченная прога в Три-Дэ-Максе есть…
— Это как? — нерешительно спросила Аня, чем заставила Гоню презрительно поморщиться и пробормотать что-то ругательное в адрес неизвестного ламера, о котором беглянки не имели ни малейшего представления.
На мониторе показались дома, объемные, как в хорошей компьютерной игре. Над одним, вращаясь и покачиваясь подобно буйку на воде, зависла зеленая, тоже объемная, стрелка вниз. Даже не стрелка, а в сравнении с домами — стрелища.
Игнат ввел название улицы и подсказанный Аней номер дома. Словно неведомый вихрь подхватил камеру вместе с зеленой стрелкой и перенес их в нужное место со стремительностью сверхзвукового истребителя. Стрелка стала ярко-алой и принялась упорно тыкаться наконечником в большой и красивый дом.
— Ну вот тебе то, что надо, а респектов не надо, ты не в моем вкусе.
Аня тряхнула головой:
— Я ничего не поняла. Это Москва?
— Ну да, самый центр Москвы. Кремль видишь где? О! Вот храм Христа Спасителя. Вон там церетелевский Петр I над рекой. А по эту сторону — набережная Пречистенка и параллельно ей твоя Остоженка. Сечешь?
— Секу.
— Напротив дома, который тебе нужен, бюро египетского военного атташе. Вот тебе и ориентир. Н-дя, представляю, сколько могут стоить хаты в таком райончике…
Многозначительно вскинув бровь, Дина посмотрела на спутницу. Ее подозрения были небеспочвенны, и шансы на то, что ее подставили в борьбе за немыслимое состояние, росли.
— Что же делать? — прошептала Аня. — Как туда добраться?
Гоня развел длинными тощими руками и закурил. Минуты три он будто дремал, и беглянки терпеливо ждали, когда он докурит. Когда парень раскрыл глаза, он вскрикнул от неожиданности:
— А! Ты что, все еще здесь?! Ну ты даешь, так и Кондратий обнять может… — Игнат затушил окурок в горе других, переполнивших банку из-под шпрот. — Я думал, ты уже свалила на фиг… Чего тебе еще надо?
— Понимаешь… — Аня замялась. — Нам бы что-то теплое из одежды… Надежда Ивановна сказала, что твоя мама откладывает старую одежду, чтобы ездить на огород…
— А мне-то что, шмотки — это ваши, бабские, дела… Вон в том шкафу поройся. Слушай, не обижайся, но ты часом не «того»?
— «Того»? Это как?
Гоня повертел пальцем у виска. Аня тяжело вздохнула:
— Ну почему все считают, что я ненормальная?
— Да так… ты только не психуй, ладно? Просто спросил… показалось, ферштейн? Ищи, короче, что там тебе надо и вали на все четыре стороны, а то тут ко мне один бес с минуту на минуту притащится…
— Кто притащится?!
— Да не твое дело, блин! Вот тебе шмотье, выбирай и проваливай, ясно?
Аня ткнулась плечом в раскрытую дверцу шифоньера, закусила от боли губу и с трудом подавила выступившие слезы. Гоня кашлянул, еще раз убедившись в ее ненормальности, и ушел к себе.
— Эй, ты что? — шепотом спросила Дина. — Не вздумай при нем зареветь!
— Давай выбирать одежду.
— Слушай, а ты попроси его посмотреть в Интернете про Турандот!
— Зачем тебе это?
— Да так, хочу кое-что проверить. Попроси!
— Сама и попроси, тебе же надо!
— Ты с ним законтачила, а меня он вообще игнорирует, ты же видела?
Аня отмахнулась и стала вынимать с полок всевозможные куртки, кофты, джемперы и свитеры. Дина подметила, что каждый из них велик ей размера на три, а уж субтильной спутнице — на все пять.
— Да ладно! — сказала она, оставляя на сгибе руки пару более или менее приличных вещей. — Дареным вампирам в зубы не смотрят… Пошли померим!
Пока Дина натягивала на себя спортивный костюм, Аня вдруг негромко позвала:
— Игнат!
— Ты что, упала? Я же переодеваюсь, а ты мужика зовешь! Совсем соображения нет?
— Ты хотела про Турандот узнать или нет? Игнат, а ты не мог бы посмотреть еще, кто такая Турандот, что там в Интернете о ней написано?
Из соседней комнаты донеслось грубое ворчание, отдельными более или менее разборчивыми словами которого были «справочное», «бюро» и «оборзели».
Аня вжала голову в плечи и послушно взяла из рук спутницы длинный застиранный и растянутый свитер. Он повис на ее тощих плечах, точно парус на мачте во время полного штиля.
— Ужас! — прошептала Кассандрушка, таращась на себя в зеркало. — Какой ужас!
Дина бодро хлопнула ее по спине:
— Ничего, крепыш Бухенвальда, посмотри на меня и успокойся! Это еще не самое страшное, что может с нами произойти!
— Это опера, — послышался хриплый голос Гони из его комнаты.
— Какая опера? — не поняла Аня.
— «Турандот», блин! А тебе еще какая-то нужна? Опера Джи — точка — Пуччини. Написано, что он не успел ее закончить и помер… Угу, понятно, значит, нудятина еще та! Короче, там про телку, в которую вселился дух древней китаянки. Китаянка ненавидела всех мужиков, и Турандотиха на радостях стала их казнить. Загадывала загадки, а когда их не отгадывали, отправляла на плаху.
Вольный пересказ оперы был прерван длинным телефонным звонком. Гоня чертыхнулся и пошел к трубке. Аня тут же ткнула кулаком под дых Дине:
— Убираемся отсюда, и скорей!
Им удалось проскочить мимо разговаривающего Игната:
— Ага, ба. Эт я, да. Ну да! Не узнала? Почему не узнала? Хе! Ну, ты странная какая-то… Чего, кто? А, ну да, тут…
Девушки вылетели за дверь в ту секунду, когда внук сторожихи обернулся и, увидев их, крикнул вслед:
— Эй! А чаю попить, как там тебя? А я как раз чайник хотел закипятить…
— Бегом! — зашипела Аня, хотя Дина и так перепрыгивала через три-четыре ступеньки кряду.
— Не, ба, не получилось. Пусть они там сами, я не нанимался…