Раиса взглянула на мужа.
- Вы носите шикарные золотые украшения, много золота на себе, - без какого-либо стеснения обратился к ней Сергей, - когда половине населения и на кусок хлеба, как говорится, нехватает. Это ваше дело, мне как деловому человеку, чужды эмоции. Просто имейте в виду - алчность вашего мужа привела к нынешним проблемам у вашей семьи.
Раиса и Никольский молча смотрели друг на друга, атмосфера в помещении сгустилась вдруг до невозможности, до твердого. Это был момент, когда напряженная беседа дошла до крайности.
Борис резко встал.
- Давай просто покончим с этим, - сказал он.
Никольский посмотрел на него. - Борис, ничего этого не было. Это ваше собственное согласие на сотрудничество.
- Понятно, - сказал Борис. Раиса сглотнула и кивнула.
Никольский поколебался, потом решил не вдаваться в подробности.
- Ладно, - сказал он. - договорились. Итак, первое: вам двоим пора наговорить в вашей спальне заготовленный заранее диалог. Некоторые подслушивающие устройства Рубена, мы там специально оставили действующими. Зачем? Борис, нам нужно, чтобы Рубен поверил, что он добился желаемого эффекта, продолжая давить на тебя. Это особенно верно с тех пор, как ты разозлил его прошлой ночью.
Борис понимающе кивнул.
- Ты должен сказать Раисе, что, узнав о смерти Кирилла, ты хочешь как можно скорее покончить с этим испытанием. Чтобы предотвратить новые смерти, ты отдашь Израильянцу все деньги, которые он просит. Забудь об отсроченных выпусках, говоришь ты. Ты начнете передавать "Транском Трэйд" большие куски его требования о выкупе, как только твой адвокат сможет договориться с твоим банкиром и брокером. Завтра. Или на следующий день. Как можно скорее.
- А что, если я не справлюсь?
- Все, что ты хочешь сказать, это то, что ты собираешься ускорить первоначальный график, который он дал тебе. - Никольский посмотрел на часы. - Этот разговор должен состояться в течение часа. И последнее, - сказал он, глядя на Бориса. - Во время встречи с Рубеном прошлой ночью, ты не уступил ему. Это требовало мужества. Но при других обстоятельствах, это бы тебя погубило. И эта конфронтационная позиция имеет довольно жесткую обратную сторону.
- Это моя вина, - быстро добавил он. - Я должен был обсудить это с тобой, но это прошло мимо меня. Дело в том, что мы не хотели его злить. Результатом встречи должно было стать то, что вы были напуганы вашей конфронтацией с ним. Он должен был уйти оттуда, думая, что ты полностью под его контролем. Но в свете того, как вы на него подействовали, я думаю, что мне следует привести еще своих людей в качестве телохранителей, чтобы они остались здесь с Раисой. Возможно, тебе снова придется уйти. Ей может понадобиться компания.
Ни Борис, ни Раиса ничего не сказали. У них обоих была одна и та же мысль, но Раиса высказала ее первой.
- Но... разве это... разве это не то же самое, что снять наблюдение с Бориса? Когда они увидят телохранителей, входящих сюда... разве это не даст Рубену еще один повод убить кого-то?
Она посмотрела на Никольского, но заговорил Борис:
- Сделай это, - сказал он Сергею. - И сделай это быстро.
Глава 34
Человек расстегнул молнию на брюках, сделал несколько шагов и помочился под углом к каменной стене, чтобы не было слышно ни звука. Ярко-зеленая ящерица шмыгнула вверх по рядам камней, подальше от мочи.
Облегчаясь, он обдумал свое положение. Где-то среди деревьев беспрестанно галдели птицы. Кузнечики громко пели во все стороны, восхваляя поднимающуюся жару. Ничего необычного. Он оглянулся через левое плечо на гостевой домик. Двое парней, вышедших полчаса назад, все еще сидели на веранде. Смирины все еще были в гостевом домике. Все было обыденно.
Он встряхнулся и снова застегнул молнию на брюках. Повернувшись к камере, он прислонился всем телом к камням подпорной стены. Они были расставлены ряд за рядом от его ног до подбородка, так что все, что ему нужно было сделать, это наклониться к ним в вертикальном положении, как будто это было предназначено для него, чтобы шпионить. Он наклонился к камере, осматривая телеобъектив. Нет. Только двое парней.
В то утро он видел, как женщина вышла из дома рано утром в платье. Она подошла к фонтану, заглянула внутрь, потом подошла к стене, отделявшей двор от бассейна, и посмотрела на цветы. Когда она повернулась, чтобы вернуться на веранду, солнце осветило ее с вершины каменной стены, и в одно мгновение платье стало прозрачным, как будто превратилось в тонкую полоску прозрачной воды. Хорошо, но мало.
Вид был хорош для шести или восьми шагов ее длинных ног, а затем он снова стал непрозрачным, так как бильярдная заслонила солнце. Но он сумел сделать два снимка и, когда ничего не произошло, вернулся к ним на экран камеры. Он собирался сохранить их.
Подумав об этом, он дважды проверил ноутбук, который балансировал на верхнем ряду камней подпорной стены. Эта штука была включена, готовая послать следующую серию снимков.
Внезапно дверь гостевого домика открылась, и двое парней на веранде встали, глядя в его сторону. Проблема с его положением-а он ничего не мог с этим поделать, как бы ни двигался вверх и вниз по подпорной стене, - заключалась в том, что он не мог ясно разглядеть саму дверь. Аллея деревьев скрывала его, так что он мог видеть только нижнюю половину людей, которые приходили и уходили, пока они не добрались до веранды.
Но теперь он увидел три пары ног. Женщина, ее муж и еще один. Ему нужен был снимок третьего лица. Он не знал раньше, что там был еще один человек. Парень прибыл после наступления темноты.
Пот мужчины струился по волосам на висках и стекал по лицу. Руки у соглядатая были липкие, а футляр камеры скользкий. Напрягая видоискатель, он сосредоточился на ногах людей, которые двигались по аллее к веранде. Он сморгнул пот, выступивший на лбу. Черт подери!.
Перед тем как все трое вышли на веранду, неизвестный остановился. Они еще немного поговорили, после чего парень покинул дом и пошел по аллее один.
Он должен был быстро принять решение, так как аллея спускалась в его направлении и была в двенадцати метрах от того места, где он стоял. Он швырнул компьютер в траву-не было времени убрать его,-схватил камеру и упал обратно в сад, исчезнув в зарослях дикой травы. Немедленно повернувшись, он посмотрел на аллею, за которой виднелись яблоневые деревья.
Парень прошел по аллее и услышал, как тот разговаривает по мобильному телефону. И все же он не мог сделать четкого снимка. В конце аллеи парень повернулся и пошел за фруктовый сад к лесу. Куда, черт возьми, он собрался?
Рискуя быть обнаруженным, он оставил траву и побежал, пригнувшись, вдоль ряда яблонь, мимо сарая с инструментами. Тяжело дыша и радуясь, что парень говорит по телефону, что отвлекло бы его внимание, он дошел до конца последнего ряда деревьев и опустился на колени за широкой сосной. Он повернулся к концу аллеи, откуда, как он ожидал, должен был появиться парень, и поднял камеру. Но того нигде не было видно. Наблюдатель лихорадочно осматривал опушку густого леса, который спускался по склону холма к дороге в район моста.
В последний момент он увидел, как парень входит в лес. Он сделал несколько снимков, не зная, что получит на выходе.
Черт. Это было подозрительно. Нехорошо. Манасяну это не понравится.
Глава 35
После того, как Никольский оставил их перед гостевым домом, Борис и Раиса направились прямо в спальню, где они послушно поговорили о том, о чем просил Никольский, а затем прошли в кабинет Бориса. В течение следующего часа они сидели за длинным столом под солнечным куполом, связываясь с работниками московского офиса, коллегами Кирилла и звоня его родственникам. Борис позаботился о том, чтобы известие о смерти Кирилла было должным образом обработано в "Агрохиме" и чтобы обязанности Кирилла были временно перераспределены.
Но сколько бы Борис ни звонил, сколько бы ни разговаривал с потрясенными людьми, сколько бы срочных дел ни наваливалось на него, требуя немедленного решения, его разум был разделен. Он смотрел в окно, погруженный в свои мысли, когда понял, что Раиса заканчивает разговор и закрывает трубку. Она разговаривала с Ларисой.
- Как она говорила? - спросил он.
- Окей. По-моему, она просто переживает похороны. Нелли и Денис-ее спасатели. И много армейских друзей Василия приезжают.
- У нее будет большая поддержка, - сказал Борис. - Ей это понадобится.
Прежде чем он успел договорить, зазвонил его зашифрованный телефон.
- Это Сергей. Слушай, Гоша Нечаев приведет телохранителей.
- Нечаев? - Борис был удивлен, хотя, он не знал, где последние дни был Георгий.
- Он собрал команду из местных спецов, которые были мне нужны прошлой ночью, Борис. Я использую его, когда он мне нужен, как и все остальные.
Почему-то последняя фраза застряла в голове Бориса, как неоновая вывеска.
Телохранители были двое мужчин. Они приехали в "БМВ" вслед за "Вольво" Георгия, даже не пытаясь скрыть, что едут. Борис догадался, что они говорили об этом с Никольским.
Из двух бодигардов Виктор был ниже ростом-сто восемьдесят пять сантиметров, с фигурой тяжелоатлета. он был похож на пауэрлифтера. Военная стрижка. Славянская внешность. Выглядел в точности как с плакатов.
Высокий, Константин, был, наверное, метр девяносто. он не был такой грузный, как Виктор. Он казался немного озабоченным, как будто он был поставлен руководить.
Как только они закончили знакомство и обменялись несколькими словами, Раиса и Борис повели их на экскурсию по дому. Немедленно было принято решение запереть все двери, кроме наиболее часто используемых, и поставить на всех дверях и окнах сигнализацию. Очень быстро все стало очень серьезно.
После того как телохранители были проинструктированы и разошлись в разные стороны, Нечаев задержался на кухне с Борисом и Раисой.
- Делай, что говорят, - сказал он. - Здесь нет никакого фокуса. Просто много здравого смысла, основанного на опыте.
- Это твои люди? - Спросил Борис.
- Я работал с ними раньше, - сказал Георгий. Он стоял, уперев кулак в бедро и слегка откинув пиджак. Борис заметил, что Раиса бросила взгляд на пистолет у него на поясе.
- И вы уже работали с Сергеем Никольским?- Спросила Раиса. - Это правда?
- Да. Несколько лет назад.
Она посмотрела на него.
- Почему бы вам просто не дать мне некоторое представление об этом человеке?
Никольский бросил тревожный взгляд на Бориса и опустил глаза, собираясь с мыслями.
- Это немного противоречиво, - сказал он.
- Что ты имеешь в виду? - спросила Раиса. В ее голосе звучала язвительность, как будто его нежелание было чем-то недостойным.
- Ну, я работаешь с ним... - начал Георгий.
- Послушайте, - перебила она, а потом нервно заколебалась - это слишком мерзкая информация? Здесь умирают люди, - добавила она, - и любые угрызения совести профессионального характера, которые вы можете испытывать, сейчас не кажутся мне существенными.
Нечаев смотрел на нее. Он не казался особенно ошарашенным, и тем более не был напуган, но Раиса определенно желала знать много, даже если это было достаточно грязно.
- Ну, у него была насыщенная жизнь, - подумав, сказал Нечаев с намеренной иронией.
- Что ты имеешь в виду?
- Всю его жизнь, - пожал плечами Нечаев.
- Просто дай мне понять, что он собой представляет, - сказала она. - Что - то, что ... разложит его в моей голове, дает мне некоторую перспективу. Слушай, мы работаем с этим человеком, потому что ты его рекомендовал. Теперь подумай об этом: мы тоже не знаем вас по-настоящему. Ты думаешь, это просто ... так и должно быть, что только потому, что мы напуганы до смерти, мы должны начать доверять людям, которые-давай посмотрим правде в глаза-ведут чертовски мрачную жизнь? Я не знаю, чем ты занимаешься. Борис рассказал мне, как он впервые встретил тебя, но тогда ... что это? Кажется, ты тот, за кого себя выдаешь, но откуда нам знать, черт возьми? Мы не видели никаких документов. Правильно? Никто из тех, кому мы можем доверять, не звонил нам и не поручился за тебя, не так ли? Знаете, господин Нечаев,-она снова перешла на "вы", - мы не просто интуитивно ощущаем вашу честность или законность, если уж на то пошло. Тот факт, что мы даже работаем с ним, этим... якутом, или с вами... или с любым из этих людей, - она широким жестом указала на телохранителей, на Хазанова в гостевом домике, - поражает меня как... просто... безумие, когда я думаю об этом.
К тому времени, как она остановилась, ее голос дрожал от сложной смеси эмоций. Но поток слов подействовал и на Нечаева. Он, казалось, немного смягчился, когда посмотрел на нее.
- Вы правы, госпожа Смирина, - осторожно сказал он. - Но позвольте мне сказать, что можно применить термин "безумие", только если вы думаете об этом с точки зрения вашей жизни до Рубена Израильянца. После Израильянца безумие приобретает совсем другое значение. Но, - быстро добавил он, - вы правы. Вас просили многое принять на веру. Те из нас, кто работает в этом направлении, увы не ценят этого в достаточной степени.
Он задумался над тем, что собирался сказать.
Он прислонился к кухонному столу и скрестил руки на груди. Его поношенный костюм, и без того провисший во всех точках соединения швов, съежился на плечах, как будто он делал это уже тысячу раз и знал, как это делается.
- На личном уровне, - сказал он, глядя на Раису, - и я об этом сказал Борису, что полностью доверяю этому человеку. Но дело в том, что тебе было бы трудно за что-то ухватиться, что мое доверие лежит в контексте крайностей. Например, то, почему я доверяю ему, может шокировать вас.
Снова пауза.
- Я могу говорить о нем сутками. Не тратьте время, пытаясь понять его. Единственный человек, которого я знаю, который хотя бы приблизился к этому, - это женщина, с которой он живет время от времени. Ее зовут Мария. Я не знаю, сколько лет он с ней. Она живет где-то в казахской глуши или киргизской. Фотограф. Он посмотрел на Бориса. - почти все ее фотографии, вы видели в его нынешнем жилище. Она так же необъяснима, как и он, и они преданы друг другу... намного больше, чем все, что я когда-либо видел между двумя людьми. Но это личные вещи, не совсем то, куда мы хотим пойти.
- Послушайте, - сказал он, - вот что я вам скажу. Я не знаю, как это сделать, поэтому я просто расскажу вам историю. Я мог бы рассказать вам их десятки, но я думаю, что эта подойдет прямо сейчас. Я буду краток, но думаю, это даст вам некоторое представление о жизни Сергея Никольского.
Глава 36
- Пару лет назад, - начал Нечаев, - сирийский исламский экстремист по имени Ахмед Ясин появился на фотографиях, сделанных нашими людьми в Киеве. Он был в компании членов группировки по торговле наркотиками, у которой обширные связи на Ближнем Востоке.
- В девяностые и начале нулевых годов Ясин был террористом Аль-Каиды в Афганистане, но после разгрома режима талибов он стал наемным убийцей, работая в основном на арабские синдикаты в сфере наркобизнеса в Греции, Италии и странах бывшей Югославии. Он любил яды и химикаты, что необычно для киллера. Его появление рядом с нашими границами вызвало определенную тревогу.