Дучесс с удивлением посмотрела на животных и направилась в конюшню. Там она мгновенно вскочила на Понедельницу и поскакала сквозь утренний призрачный свет, пытаясь обнаружить следы визитёра, накормившего собак мясом.
Но никого и ничего она найти не смогла. Тот, скорее всего, дал дёру на лошади вдоль самого берега реки, по крупной гальке, где копыта почти не оставляют следов, а если они и остаются, то свежие не отличишь от вчерашних, а вчерашние — от позавчерашних.
Да, скорее всего, именно этим путем бежал таинственный собачий «благодетель», если только… Если только не накормил собак сырым мясом кто-нибудь другой, спокойно проживающий на ранчо.
Дучесс было совершенно ясно, что означают эти куски кровавого мяса, брошенного собакам.
И не успела она вернуться, как самые нехорошие предчувствия подтвердились.
Издалека доносился вой собак, их судорожный предсмертный лай. Приблизившись к строениям, она увидела, как люди собрались у ограды псарни, где мучились бедные животные.
Бросив взгляд на псин, катавшихся по земле в мучительных судорогах, Дучесс сразу определила яд. Это был мышьяк. Видимо, его подмешали в мясо в таком количестве, которого хватило бы, чтобы отравить целый батальон. В противном случае он бы не подействовал так быстро.
Дучесс отъехала чуть подальше, чтобы не видеть мучительных попыток собак добраться до воды. Вся свора была уничтожена — огромные охотничьи собаки и полицейские псы.
Ранья Гвен остановила Дучесс:
— Только я поверила, что с этими собачками и с вашей помощью наконец-то разделаюсь с проклятой крысой, как не замедлило случиться гнусное преступление! Дучесс, это уж слишком! Я сдаюсь, я решила покинуть ранчо. Оставлю здесь Стеллу. Она не боится ни чёрта, ни дьявола, ей всё равно, если даже всё хозяйство провалится прямо в ад с его огнями и серой! Я больше не могу. Если человек спокойно отравил собак, он запросто отправит на тот свет и моих людей, а я не хочу погибать в муках, приняв смерть от собственной пищи!
— Но если вы уедете, я останусь здесь совсем одна…
— Доча, какая может быть от меня помощь?
— Когда вы уедете, никто уже не встанет между мной и Стеллой…
— Хорошо, я списываю с вас долги. Считайте, что вы мне не должны ничего, я прощаю вам аванс, эти несчастные три месяца. Впрочем, вы можете вернуться со мной в город, а потом отработать эти три месяца, когда я обоснуюсь в другом месте.
Дучесс отрицательно мотнула головой.
— Я должна попробовать, — сказала она. — Я хочу посмотреть на эти Чёрные горы!
— Ох, добрая старая Липа! — вдруг воскликнула одна из ковбойш. — Она была единственной башкой во всей своре. Смотрите, она даже не лизнула отравленное мясо!
Дучесс стремительно влетела в ограду псарни и там, на пороге бывшей кузницы, увидела суку чёрно-жёлтой масти, жалобно наблюдавшей за сотоварищами, отдающими в страшных мучениях душу своему собачьему богу.
Дучесс поняла — это знак судьбы. Провидение оставило ей псину, с помощью которой она возьмёт след безжалостной убийцы, не щадящей ни зверей, ни людей.
========== 16. По следу ==========
Больше не было ни тени сомнения в значении послания, дешифрованного Дучесс. Если именно одетый в шелка китаец Бинг послал это сообщение, то он давал знать своей невидимой союзнице, что сначала следует уничтожить собак. Эта его союзница приготовила мясо, отравила его, как ни в чём не бывало добралась сюда и совершила убийство животных.
Наверное, стоило бы разоблачить Бинга, хотя бы для того, чтобы лишить его возможности действовать.
После минутного размышления Джована Морроу пришла к выводу, что она всё-таки не располагает достаточными доказательствами для предъявления столь серьёзного обвинения.
Она видела, как некто передал с помощью азбуки Морзе сообщение из окна мансарды, с тыльной стороны дома ранчёрши. Несколько позже, после того как передача прекратилась, она видела Бинга, спускающегося по лестнице.
Но комната китайца находилась на втором этаже дома. Он совершенно спокойно может отпереться от обвинения, разъяснив, что ему просто не спалось и он спустился вниз подышать свежим воздухом, понадеявшись, что такая прогулка послужит укреплению сна.
Скорее всего, Бинг ответит именно так, и Дучесс, припомнив его лицо-маску, щёки цвета слоновой кости, невозмутимые узенькие глазки, решила, что задержание китайца пользы ей не принесёт. Она решила также, что гораздо лучше прямо сейчас отправиться в Чёрные горы и постараться найти там хоть какой-нибудь след убийцы и грабителя. Правда, очень трудно было уговорить насмерть перепуганную ранчёршу отложить поездку в город хотя бы на один день. Но, когда ей наконец-то удалось, Дучесс взяла Липу и отправилась на поиски.
Как и где бандитка перешла реку? Если она действительно появляется с Чёрных гор, то ей обязательно надо перебираться через реку, если только она не собирается сделать большой крюк, обходя это препятствие в верхнем течении. Но это совершенно бессмысленно.
Далее, там, в направлении долины, где два буйных и шумных потока, питаемых тающими горными снегами, впадают в реку Линдсей, берега её резко расширяются, в результате чего воды успокаиваются и мелеют. Здесь можно легко перебраться через неё, причём лошади не пришлось бы долго плыть, не касаясь копытами дна. И в том месте, где всадница выбиралась из воды, берег должен быть ещё мокрым, потому что вода не успеет так быстро просохнуть под холодным утренним горным солнцем.
Эта идея пришла в голову Дучесс, словно вдохновение свыше. Она повернула Понедельницу и погнала её галопом по мосту.
На другом берегу она заметила Стеллу Гвен, прислонившуюся к стене шумящей мельницы, покуривавшей трубочку и издевательски хихикающей ей вослед. Её улыбочка разозлила Дучесс, но она сумела сдержать порыв гнева и свистом подозвал Липу. Послушная псина сразу же вырвалась и понеслась, поводя на берегу из стороны в сторону низко склонённой мордой, стараясь ухватить след и тем самым как можно скорее оказать услугу любезной хозяйке. Потом она пошла вперёд зигзагами, время от времени возвращаясь к всаднице, непрестанно ворочая головой и изредка посвёркивая умным зелёным глазом в сторону Дучесс.
Сам вид умной суки подбадривал Дучесс. Кто знает, может, оно и лучше, что они только вдвоём ведут неутомимый поиск, а не шумно преследуют всей лающей и стенающей сворой неутомимого врага, которого шум погони наверняка предупредит задолго до того момента, как она выйдет на настоящий свежий след.
Между тем они прошли вдоль всего южного фасада дома ранчёрши, и приблизились к берегу реки Линдсей, и, поспешной лёгкой рысью, проскакали ещё три мили на восток и достигли того места, где два горных потока вливались в главное русло реки. Отсюда Дучесс свернул вправо и, пустив Понедельницу шагом, принялась внимательно изучать берег. Через полмили она наткнулась на то, чего ждала и так старательно отыскивала. В том месте, где русло реки сильно расширилось и мелело, галька вдоль того берега, к которому прилегал стрежень, была тёмной. Мокрые пятна делались всё меньше и меньше и совсем исчезали там, где начинались следы лошадиных копыт. И Дучесс испытала жестокое разочарование, потому что следы, несмотря ни на что, вели не в горы, а в долину, в сторону ранчо! Обозлившись и проклиная саму себя, она тронула по следу, утратив волю к поиску, автоматически. Однако Липа более ни секунды не сомневалась в том, что именно теперь пробил её час, и, весело повизгивая, бросилась по следам. Четверть мили спустя она резко повернула на запад и увеличила скорость бега, высоко подняв голову. Это был верный признак того, что след — совсем недавний, и собаке вполне достаточно верхнего чутья.
Дучесс, заметив изменение направления погони, обмерла от восторга.
Конечно же, это был просто скромный, но ловкий манёвр — сбить погоню, если таковая вообще предполагалась, с толку. И в самом деле, похоже, любая из ковбойш, в том числе и Стелла, отказалась бы идти по следам в направлении, уводящем в сторону от Чёрных гор. Они спокойно дали бы бандитке уйти, даже не попытавшись нанести удар. Но теперь — пусть у неё окажется даже шапка-невидимка, всё равно: она потеряла неуязвимость!
Заметив, что след поворачивает на запад, к дому ранчёрши, Дучесс свистом подозвала Липу, после чего опять тронулась вдоль берега реки Линдсей. Перебраться через неё не составляло никакого труда. Понедельница выбрала самое подходящее направление, ступая с камня на камень, перебирая ногами по галечным отмелям. Только на середине потока она провалилась в воду по самую шею.
Мокрые насквозь, они добрались до противоположного берега.
Там опять обнаружился след. Это были отпечатки копыт с кривой подковой на правой передней ноге. Лошадь бандитки, видимо, была двужильной. Шаг её был длинным и уравновешенным. Переходя на рысь, она колыхалась и загребала в длинном шагу копытами так, словно была кровным скакуном, и во время галопа тело её вытягивалось, словно вибрирующая струна. Всё это Дучесс определила, продвигаясь вдоль следа и пустив вперёд Липу читать свежие следы чутким носом. Дучесс полностью доверилась ей, но не забывала отмечать все эти дивные подробности, обнаруженные её острым взглядом.
Сейчас она готова была чем угодно расплатиться за постижение нюансов науки чтения ничтожнейших следов и других тайных знаков, которые позволяют истинному следопыту свободно ориентироваться в тягостных ситуациях. Есть вещи, которым невозможно выучиться по книгам. Человек либо рождается с такими способностями, либо нет. Дучесс, например, родилась физиономисткой, малейшие чёрточки на лице противников и тончайшие перемены настроения игроков не были для неё загадкой, но опыт прежней жизни в новых условиях был ей ни к чему!
И всё-таки она сумела прийти к верному выводу: этот след мог оставить только крупная, тяжёлая и быстрая лошадь. Дучесс предположила, что всадница также должна быть человеком немаленьким. Скорее всего, это была настоящая здоровая баба, если только не наоборот: коротышка, пылающая неистребимой страстью к высоким лошадям, что вовсе не редкость в этих краях.
Они продвигались всё дальше. Через пару миль Дучесс уже не могла с уверенностью сказать, в каком направлении скакала бандитка: след то и дело сворачивал в самые неожиданные стороны, шнырял то туда, то сюда по склонам холмов. Но в конце концов стало совершенно ясно, что ведёт он всё же в Чёрные горы, и Дучесс, испустив победный клич, рванула вперёд. Мудрая Липа всё это время тоже уверенно шла в авангарде, время от времени оборачиваясь к хозяйке и тихонько поскуливая.
Она вела тихий поиск; вряд ли кто другой мог так порадовать Дучесс. Если бы она скакала в компании отличных всадников и мужественных девчат, она бы, вероятно, не очень-то волновалась. Однако сейчас, когда она шла по следу в одиночку, шумная и нервная псина могла стать страшней тихой засады, и таинственная бандитка спокойно продырявила бы голову Джованы Морроу.
Без Липы в этой каменной пустыне она была бы беспомощна. Редко удавалось заметить ей осколки камней, разбросанные мощными копытами лошади, но для Липы и в воздухе было достаточно следов, чтобы уверенно вести хозяйку вперёд.
Но в любом случае этот поиск был неспешным, вялым, и чем выше над горизонтом поднималось солнце, тем чаще допускала ошибки Липа. След привёл их к небольшому, но бурному ручейку, который вырывался из-под огромной скалы, похожей на обломок железной руды. След исчезал в воде, но на берегах больше не появлялся, и напрасно Липа носилась вдоль потока, жалобно подвывая и смущённо глядя на Дучесс.
Похоже, след исчезал здесь навсегда.
========== 17. Пещера бандитки ==========
Хотя Дучесс и не имела достаточного опыта в следопытских делах, однако она не была настолько глупа, чтобы отказаться от незнакомого дела после первых же неудач. Но всё же она вынуждена была признать, что потеряла след. Она точка в точку повторила все предыдущие поиски незнакомки: шла по следу до самых Чёрных гор, где та окончательно исчезала в каменистой пустыне. Может быть, все её предшественники теряли след именно в этом месте, кто знает?
Дучесс спешилась, протёрла насухо морду Понедельницы и печально оглянулась.
Понедельница потопталась на месте, протянула голову к руке хозяйки и ласково ухватила её за палец мокрыми губами. Нет, так тайну не раскрыть! Дучесс скрутила сигарету и, затянувшись как следует, посмотрела на тёмную воду, текущую из-под мрачной скалы.
Вода не пенилась и не бурлила, как это обычно бывает, когда поток вырывается на свободу из-под земли. Напротив, ток её был спокоен и естественен, скала как будто не давила на ручей всей своей тяжестью, а лишь выравнивала её поверхность самым нижним своим краем.
То, что задумала Дучесс, являлось, наверное, напрасной тратой времени, но она была не из тех людей, которые ценят буквально каждую свою минуту. Она разделась и вошла в воду.
Течение было довольно сильным, оно заметно стаскивало пловца вниз, и, конечно, речи не могло быть о том, чтобы проплыть претив него хотя бы ярд. Дучесс входила в реку вдоль скалы, пока не достигла того места, где нижний край железорудного камня слегка соприкасался с поверхностью водотока. Здесь она осторожно погрузилась в воду, ощупывая скалу и с каждым движением убеждаясь в собственной правоте. Стена опускалась в воду всего на пару дюймов. Вероятно, с противоположной стороны она под тем же углом должна уходить вверх.
Дучесс внимательно обследовала огромный камень. Она нырнула, и последним звуком, достигшим её ушей, был жалобный вой Липы.
Хватаясь руками за шероховатости и выпуклости нижней поверхности скалы и борясь с сильным течением, она двигалась вперёд.
Таким образом она продвинулась на пять или шесть футов. От долгой задержки дыхания лёгкие стало ломить и жечь. Но вдруг голова её выскочила на поверхность, и она судорожно вдохнула свежий воздух. Поднырнув под грань скалы, Дучесс оказалась в абсолютной темноте, но воздух здесь был отличный. В мире труднее было найти место, более подходящее для убежища. Растопырив руки, Дучесс убедилась, что скала довольно круто уходит в воду.
Пришлось чуть-чуть отплыть в сторону, и тут ноги нащупали камни. Чуть позже она уже сидела на берегу, и никак не могла вдоволь надышаться.
Выступ, на который она уселась, был узким и скользким. Темнота вызвала в душе Дучесс какой-то первобытный ужас; кроме того, здесь было просто холодно. Река питалась талым снегом с гор, и тут было ничуть не теплее, чем на хорошем леднике.
Теперь ей стало ясно, что этот уголок мог служить прекрасным укрытием для человека.
Но что делать с лошадьми? Как ввести их в эту мрачную ледяную гробницу? Трудно себе представить лошадь, умеющую подныривать под скалу и взбирающуюся на узенькие скользкие выступы. Да, это был бы великолепный цирковой трюк! Но если бы лошадь захлебнулась и стала тонуть, это наверняка принесло бы смерть и всаднице.
Впрочем, если бы вдруг удалось протащить сюда лошадь, она бы не поместилась здесь: ей в отличие от человека требуется большее пространство. Ощупывая камни руками и босыми ногами, Дучесс пробиралась сквозь темноту, пока стена с левой стороны не исчезла, а сама она далеко впереди не рассмотрела маленький светлый кружок. Ещё шаг, и под ногами заскрипел острый гравий. Он впивался в ноги и обдирал на них кожу. Но Дучесс продолжила путь. Любопытство помогло превозмочь боль. И вдруг Дучесс отчётливо уяснила, что она, словно какая-то дура, отправилась в опасные исследования с голыми руками. Она заколебалась и, решив уже было вернуться назад, вдруг — неожиданно для себя — решила продолжить путь до тех пор, пока не почувствует опасность, — если это вообще было убежище бандитки, которая терроризировала обитателей ранчо Гвен.
Двигаться становилось всё легче и легче, тот самый кружок света становился всё шире и ярче. Дучесс заметила, что она движется уже в слабом полумраке. Она осторожно продвигалась вперёд. Споткнувшись о камень, нагнулась и подняла его — пусть послужит орудием самообороны в случае стычки с неприятелем, будь то животное или человек, всё равно. В таком месте вовсе не удивительно будет встретить человека в засаде или отдыхающего хищника.