— Ты ведь всё это знала. И должна была сделать выводы. Моей вины тут нет.
Тут Мария Васильевна Сколкина не выдержала и взорвалась:
— Так, значит, я во всём виновата?! Я, значит, подошла к тебе в павильоне, это я, стало быть, первая кинулась к тебе со словами любви, я потащила тебя тогда к себе в номер?! Да?! Ну, ответь же мне!
— Маша, давай без истерик, — начал Олег. — Конечно, не ты первая начала, но ведь ты тоже должна была думать, что делаешь.
— Я? А ты мне давал на это времени? Я думала только о тебе, понимаешь, о встрече с тобой. Ты скажи мне только одно, только одно и всё, больше ни о чём тебя не прошу: ты признаёшь, что это твой ребёнок?
— Нет.
Это “нет” эхом отозвалось в пустой квартире. На секунду у Маши остановилось сердце.
— Как я понимаю, ты бросаешь меня? - Злость медленно закипала в ней, вытесняя отчаяние.
— Да. Я ухожу, — ответил Табаков.
Тут Машу прорвало:
— Ах ты дрянь, ах ты старый козёл. Значит, решил уйти. Сделал дело — гуляй смело, так что ли получается? Мол, разгребай свои проблемы сама, а я пойду, тем более что ребёнок, ха-ха, вообще не мой! А я ничего не знаю, моя хата с краю, я белый и пушистый! Я не я, лошадь не моя!..
Маша вернулась из воспоминаний. Она медленно прошла на кухню, нашла ключи отца от маленького шкафчика с алкоголем, достала начатую бутылку заграничного вина, щедро плеснула его в стакан, взяла в руки и уже хотела сделать глоток, но вдруг подумала о маленьком человечке внутри неё, который был абсолютно не виноват в том, что случилось. А она собирается травить его этим вином. Маша подошла к раковине и быстрым движением вылила вино в раковину.
Решение было принято. Она не оглянется назад. От любви к Табакову не осталось ничего. Только ненависть и презрение. Он оказался малодушным негодяем, ничтожеством, полной скотиной. Что ж, теперь это её не волнует. Она продолжит работать, родит этого ребёнка и даже не вспомнит о том, что в её жизни был этот человек.
«Был любимый, да умер, — подумала Маша. — Вернее, человек остался, а любимый умер. Вот такие дела».
Когда родители вернулись во вторник с дачи, Маша, уже спокойная и как будто повзрослевшая, рассказала им всё. Мама, папа и брат, конечно же, были в глубоком шоке. Отец матерился, мама плакала, обнимая дочь, брат всерьёз предлагал собраться с друзьями, подкараулить Табакова и набить ему морду.
— Если что, я могу и один! — кричал Андрей. — За честь сестры, пусть и старшей, пусть и двадцатитрёхлетней, всё равно!
Понемногу все, напившись кто вина, кто валерьянки, успокоились и стали думать, что делать дальше. Решено было, что Андрей, если что, переедет на время к бабушке через улицу, а Маша с ребёнком, которого она уже стала называть Сашенькой, останется пока с родителями. Когда Маша рассказала обо всём Ленке, та долго поносила Табакова в самых отборных выражениях, корила себя, что не уследила за подругой. В довершении всего, Ленка с вызовом уволилась из труппы и ушла на ЛенФильм куда её уже давно звали и администрация, и муж.
Мальчик, которого назвали Александр Васильевич Сколкин, родился ночью двадцать третьего апреля 1978 года. Это был чудесный красавец-ребёнок с большими голубыми глазами и тёмными волосами. Маша сразу поняла, что когда Саша вырастет, он будет как две капли воды похож на отца. В одном она была благодарна Табакову, что у неё есть это чудо — Сашенька. Первый вопрос, кто его отец, Саша задал в семь лет. Вопрос несколько озадачил Машу, и она ответила, что скажет ему, когда Саша немного подрастёт. Любопытство не всплывало ещё лет девять, но в тот день, когда Саша получил паспорт, он вечером напомнил матери, что она обещала ему ответить. Маша вздохнула и рассказала свою историю.
Саша Сколкин проплакал, как ребёнок, весь вечер и половину ночи. Маша сидела рядом с ним и, молча, обнимала его. Сказать тут было нечего.
«Сколько покалеченных душ, сломанных судеб, — думала Маша, нежно проводя рукой по голове наконец успокоившегося и задремавшего сына. — Да, наверное, мы оба виноваты. И я, и Олег».
Сначала Саша очень хотел увидеть отца. А потом он его люто возненавидел за то, что тот его не признал и бросил. Ладно бы просто бросил! А то ещё и не признал, мол, это вообще не я! Однако по прошествии времени, Саше стало немного всё равно, он закончил школу, потом университет, стал работать на телевидении, встретил свою любовь, обзавёлся семьёй, стал успешным и удачливым, счастливым человеком. Именно такое будущее планировала для него Маша.
После того, как за Олегом закрылась дверь, Маша видела его всего один раз. Точнее два. Первый раз, когда она была уже на восьмом месяце и ждала подругу Настю с репетиции в фойе театра, Табаков спускался по лестнице. Она знала, что он её увидел, но предпочла сделать вид, что не знает его. Второй раз это было уже после рождения Сашеньки. Этот раз она не любила вспоминать, а Сашу, когда мама ему рассказала, он вывел из равновесия.
Саше тогда было полтора года. Была ранняя осень, и Маша гуляла с ним в парке, когда земля уже была усыпана опавшими листьями. Саша ковырял листья палочкой, Маша следила, чтобы он сильно не увлекался, как вдруг за её спиной раздался голос, от звука которого Маша чуть не подскочила:
— Здравствуй, Маша.
Она резко обернулась — перед ней стоял Олег Табаков.
— А, это ты, — с пренебрежение сказала Маша. — Что тебе нужно?
— Я шёл в театр и…
— Вот и отлично. Иди себе. Тебя там ждут, нехорошо заставлять людей ждать, хотя кому я говорю, что хорошо, а что плохо? — В словах Маши заключался такой яд, против которого цианид был сахаром.
— Это мой сын? — спросил Табаков, указывая на Сашу, который за несколько секунд успел подойти к луже и сделать попытку наступить в неё.
— Ах, как интересно, мы заинтересовались, — бросила Маша, отводя сына от лужи и теперь не отпуская от себя.
— Я просто шёл мимо и увидел вас, — сказал Табаков, глядя на маленького Сашу, который с интересом его рассматривал.
— Ты просто шёл мимо? Надо же, люди добрые! А если бы ты не шёл мимо, и если бы мы не гуляли в этом парке, ты вообще бы никогда не увидел сына и спокойно прожил бы без этого. Ведь, скажи честно, если бы не эта случайная встреча, ты бы ни разу не поинтересовался бы судьбой своего ребёнка?
— Да, не поинтересовался бы, — ответил Табаков.
— Тогда мне больше не о чем с тобой разговаривать, — сказала высокомерно Маша и пошла с сыном к качелям. Тут она обернулась.
— Прощая, Олег Табаков. — Это прозвучало, как удар хлыстом. — Могу благодарить тебя только за одно — за сына. Спасибо. А теперь — прощай. — Маша развернулась, посадила Сашу на качели и начала тихонько их качать.
Табаков немного постоял, а затем пошёл своей дорогой. Вскоре и Маша с Сашей пошли домой. Своей дорогой.
========== Глава 4. «Допрос с пристрастием». ==========
Во двор компании «Электра» въехал серебристый «Мицубиси». Когда машина припарковалась, из неё вышли Дана, Вика и Максим и направились ко входу. Это увидел из окна начальник компании Горский и тут же кинулся, узнав Дану, к секретарше.
— Таня! Налоговая уже внизу, где бумаги, Таня?! — кричал начальник «Электры», пулей влетая в кабинет секретарши.
Через двадцать минут Геннадий Павлович, нервно переминаясь с ноги на ногу, смотрел, как Дана медленно просматривает подотчётную ведомость. Он молился Богу, что не успел за счёт фирмы слетать в Таиланд и гадал, вскроется или нет, что он снял в декабре тридцать тысяч, чтобы доплатить за шубу жены. В довершении всего, он постоянно натыкался на внимательный взгляд Максима и, не выдерживая его, старался смотреть на японскую вазу, стоящую в углу.
— Дана Алексеевна, принести вам кофе? — через десять минут молчания спросил Горский.
— Нет, пока не надо, — ответила Сколкина, переворачивая лист ведомости. — Лучше позовите Валеру.
Горский исчез, но через пять минут вернулся вместе с программистом Валерой.
— Валера, проверь все электронные счета, всех клиентов, всю базу данных, — сказала, как только программист зашёл, Дана.
Валера молча кивнул и сел за компьютер. В это время Вика слегка кивнула головой в сторону Максима. Он это заметил, и они отошли так, чтобы ни Дана, ни программист с начальником их не услышали.
— Что думаешь? — спросила Вика.
— Как сказать. Начальник, хоть и растратчик, ничего не знает. Он максимум, наверное, оплатил кредит за счёт фирмы, ну ещё, может, купил что-нибудь жене или любовнице. А в чём-то более крупном этот Горский явно не замешан.
Вика отошла. Она углубилась в свои мысли, как вдруг Валера воскликнул:
— Дана Алексеевна, смотрите! Кто-то спешно удаляет базу данных на своём компьютере.
— Где? — тут же подскочили Макс с Викой и бросились к монитору.
— Да вот здесь, на двенадцатом этаже, — ответил взволнованно Валера. — Даже могу сказать, кто. Это наш заместитель главного бухгалтера Степанов.
За Максом и Викой уже захлопнулась дверь. Вика только успела остановиться и крикнуть Дане:
— Дана, продолжайте! — и тут же исчезла за дверью.
Разведчики уже добежали до лестницы.
— Вика, ты на лифте, я по лестнице. — Макс уже взбегал наверх. Вика заскочила в лифт, нажала кнопку «12», на ходу доставая свой маленький, но мощный Mod PP.
Исаев бежал наверх, за несколько секунд оказавшись перед дверью на двенадцатый этаж. Он приостановился, расстегнул кобуру и снял пистолет с предохранителя, толкнув дверь.
На этаже было пусто. Типовой офис со множеством компьютеров. Максим медленно пошёл вперёд и вдруг остановился. Он заметил включенный компьютер. Достав пистолет, Исаев подошёл к столу. Так и есть. Кто-то начал стирать данные и не успел закончить. Максим наклонился к монитору и вовремя: как только он нагнулся, над его головой просвистела пуля.
Исаев действовал отработано и чётко: он пригнулся и оказался на уровне стола, так, чтобы его не мог заметить стрелявший. Раздался ещё один выстрел. Максим пробрался между столами к проходу и заметил стрелявшего — тот притаился за большим шкафом. Максим решил пока не ставить этого человека в известность, что он из разведки. Лавируя в проходах, Исаев подобрался поближе и уже мог достать этого человека, но тут случилось непредусмотренное: мужчина, до этого прятавшийся за шкафом, каким-то образом заметил Максима и кинулся на него.
Макс не успел выстрелить, и его уже пытались повалить на пол. Нападавший был крупнее и тяжелее его, но был, в отличие от Макса, не тренирован. Несколькими ударами, применив пару приёмов, Исаеву удалось немного освободиться, но не до конца. В этот момент, напавшему удалось дотянуться до стоящей на ближайшем столе вазы, и он с силой нанёс удар Исаеву в челюсть. От боли Максим зарычал и немного ослабил хватку, вследствие чего мужчина сумел вырваться и кинулся к лифту. В этот момент двери лифта открылись, и из него выскочила Вика.
— Бросить оружие, руки за голову! — прокричала она, подлетая к немного растерявшемуся и поэтому потерявшего бдительность беглецу. — Я кому сказала, руки за голову и на пол, быстро! — злобно говорила Вика, пока мужчина, бросив пистолет, опускался на пол.
Вика, держа лежащего преступника на мушке, подобрала его пистолет и спрятала в карман. В это момент она увидела вытиравшего с подбородка кровь Макса.
— Он тебя задел? — спросила Вика, не выпуская из поля зрения беглеца.
— Нет, это от удара вазой, — ответил Исаев. — Вика, всё нормально.
— Кого нормально, счастье, что зубы не выбил, — ответила Белая. — Лежать мордой в пол! — прикрикнула она на мужчину, который попытался приподняться.
Вика достала телефон и позвонила в полицию, а также в свой отдел.
— Алло, — сказал Казанцев, снимая трубку.
— Это Белая. Здравствуйте. Мы тут одного человечка задержали, он спешно стирал финансовые данные со своего компьютера. Сейчас отвезём его в ближайший участок и порасспросим, что ему известно, — чётко отрапортовала Вика.
— Молодцы, так держать, — похвалил их Казанцев. — Как что-нибудь узнаете, позвоните.
Вика положила телефон в карман. К ней подошёл Максим.
— Ты точно нормально? — заботливо спросила Вика.
— Да, всё хорошо. — Макс немного удивился: он слышал этот заботливый тон Вики первый раз в жизни. — Что сказал Казанцев?
— Как расколется, чтобы позвонили ему и доложили, — ответила Вика. — Сейчас наряд приедет, и мы в ближайшем участке, допросим нашего Степанова. Да, кстати, надо чтобы Сколкина с Горским и Валерой его опознали, для этого придётся им с нами проехать. Потом, думаю, их отпустим. С этим растратчиком сколкинское начальство само разберётся. Как думаешь, в каком аспекте представить дело для широкой публики?
— Пойман человек, который подделывал доллары или просто казнокрад, — сказал Исаев. — Публика это любит. Что там Лора про репортажи говорила?
— Людям нужны загадочные истории, расследования тайн и сиськи, — процитировала Вика. — К этому списку можно добавить убийства и деньги.
Через двадцать минут приехал наряд полиции, и Михаила Петровича Степанова, заковав в наручники, отвезли в участок. Также с ним отбыл и Дана Сколкина, Горский и пребывавший в упоении, что помог с помощью своего компьютерного гения поймать преступника, Валера. Майор в участке сделал большие глаза при виде удостоверений политической разведки и клятвенно пообещал никому ничего не говорить. Представителей «Электры» и Дану отпустили через полтора часа после подписания всех протоколов и скучных вопросов вроде «а почему?», «а где?» и «а как?».
Горскому пообещали, в честь поимки преступника, немного смягчить наказание, но как, не сказали. Дана тем временем пребывала в неглубоком шоке, так как она ни разу ещё не проходила свидетелем ни по одному делу. В два часа Дане, наконец, сказали, что она может идти. Когда она уже собиралась выйти из здания и пойти в метро, её догнала Вика.
— Дана Алексеевна, — начала Вика. — Хотела перед вами извиниться, что пришлось вас к этому делу привлечь и тащить в участок. Но — бюрократия и всё такое. Больше мы вас, надеюсь, не потревожим.
— Виктория Андреевна, — улыбнулась Дана. — Я была рада вам помочь. Вот моя визитка, если что, звоните.
Девушки пожали друг другу руки, и Дана вышла из здания. Она дошла до ближайшей станции метро и спокойно, без пробок, доехала до «Альянса». Эпизод был закончен, и Дана, поднимаясь к себе, была уже достаточно спокойна.
«Саше расскажу — не поверит», — подумала она, открывая дверь кабинета.
— Наташа, кто-нибудь звонил? — спросила Дана, завидев только что вернувшуюся с обеда Наташу.
— Да, — ответила секретарша. — Двое кредиторов, наш постоянный клиент Измайлов, и ваш муж.
— Кто что хотел?
— Кредиторы придут сегодня, первый — в четыре, другой — в половине пятого. Измайлов спрашивал про инвестиции, я ему всё объяснила, он не придёт. А ваш муж сказал, что не мог до вас дозвониться, и чтобы я передала вам, что он заедет за вами в полседьмого, — доложила по всей форме Наташа
— Спасибо. — Дана устало откинулась на спинку стула. Она, слава Богу, уже успокоилась и могла продолжать работу. А к вечеру произошедшее уже отложилось в её памяти, как неприятная минута жизни, которая прошла и больше не вернётся, так что нечего из-за неё волноваться. А скоро за ней заедет Саша с детьми, она и вовсе успокоится, ведь рядом будет Саша, её любимый Саша. Тогда она вдруг вспомнила Исаева и Белую.
«Я думаю, всё у них получится, — размышляла Дана, сидя за столом и печатая отчёт начальнику «Альянса». — Быть не может, что не получится. Они так хорошо вместе смотрятся, я сначала и подумала, что они — пара».