часто выдает себя за нижегородского помещика.
Одежду и обувь заказывает только у самых модных
портных и сапожников. Заядлый картёжник.
Большой ценитель и знаток камушков.
Предпочитает сапфиры и изумруды.
- Вот как? Любопытно.
- Следующий. Сын одесского почётного
гражданина Паладис Георгий Георгиевич. Он же
Жора Пиндос.
- Что за кличка такая странная?
- Ничего не странная. В Одессе и Крыму так
греков издавна называют. Жора дважды привлекался
к суду. В Одессе - за контрабанду и в Москве - за
подделку векселей. Но оба раза был оправдан. В
настоящее время разыскивается Киевским
жандармским губернским управлением. Похоже,
Сергей, здесь и политика замешана. Как и
Лещинский, тоже не равнодушен к камушкам. Но
50
вот какие именно предпочитает, к сожалению, не
известно… Игрок.
- Карты или бильярд?
- Карты. Играет по-крупному. Кстати, на днях
мы получили сообщение от агента, что видели в
прошлый вторник, 4 января Жору в Купеческом
клубе. Но агент подслеповатый, мог и напутать.
- Проверили?
- Не знаю. Муравьёв это Соколову поручил.
- Ну а кто третий?
- Стыдно сказать, Серёжа - наш брат,
полицейский. Иван Сергеевич Курилов. Служил
помощником саратовского полицмейстера. За
неблаговидные знакомства был уволен от
должности. После этого по поддельным документам
получил в губернском казначействе двадцать тысяч
и скрылся. Впрочем, это не совсем «жорж». Есть на
его счету и самые банальные кражи, и «грант» -
ограбил в поезде доверенного Московского торгово-
промышленного товарищества, и убийство.
- Из-за денег?
- Ну какие у извозчика деньги? Нанял Курилов
на Лубянке «ваньку», поехали в Лефортово. А потом
этого бедолагу нашли с простреленной головой.
Правда, слушок ходит, «ванька» дружбу водил с
Медниковым, тем, что в охранном отделении
служит.
- А почему решили, что убийца именно
Курилов?
51
- По особой примете опознали. Один глаз у
него карий, а другой зелёный… Давай ещё чаю
налью.
Визит в сыскное, как и всегда, дал много
ценных сведений. На этот раз даже слишком много.
Любой из трёх «жоржей», о которых рассказал
Степанов, подходил на роль «хлудовского
секретаря». С кого из них начать? За Сергея всё
решил случай.
- Сергей Сергеевич! Наше вам с кисточкой, - в
комнату вошёл полицейский надзиратель Александр
Соколов - маленький, вихрастый, вечно
улыбающийся и никогда не унывающий. - Василий
Васильевич, угостите чайком.
- Присаживайся, Саня, - пригласил Степанов,
доставая из шкафа чистую чашку. А потом придал
лицу подчёркнуто строгое выражение. Как ни как
временно исправляющий должность помощника
начальника управления. - Ты указание Муравьёва
выполнил - проверил сообщение агента Филина о
Жоре Пиндосе?
- Не, - беззаботно ответил Соколов. - Руки не
дошли.
- Почему?
- Сами знаете, я сейчас ищу сцепщиков,
которые скамейку у австрийского консула увели. Да
и бимбары с арканом стыренные у Буханова на мне
висят.
Малинин хорошо знавший «феню» понял,
Соколов сейчас занимается очень важными делами:
52
поиском конокрадов похитивших лошадь
австрийского консула и часов с цепочкой,
украденных у весьма влиятельного в Москве лица -
старшины ремесленной управы Буханова.
- И вообще, раз этим Пиндосом жандармы
интересуются, то пусть им охранное отделение
занимается, - не унимался, разошедшийся Соколов. -
А то привыкли всё на нас валить.
- Саня, Пиндос не только жандармов, но и
меня интересует, - сказал Малинин.
- Вас? Ну тогда совсем другой разговор, -
сразу успокоился сыщик. - Только чайку попью и
поеду в Купеческий клуб.
Сергей взглянул на часы. Поняв, что времени
у него достаточно, предложил:
- Поехали вместе.
- С превеликим нашим удовольствием, -
заулыбался сыщик. - Вдвоём оно всегда веселее.
Степанов убрал в шкаф картотеку, достал из
ящика стола револьвер:
-Я с вами. Устал в кабинете сидеть. Хоть
проветрюсь малость. Обождите немного - доложусь
Муравьёва и поедем.
Глава 6
Домашние Малютина
Многие коннозаводчики имеют дачи на
Петербургском шоссе. Одна из лучших
принадлежит Малютину: в глубине большого
тенистого сада двухэтажный деревянный дом с
53
верандой, круг для проводки лошадей, несколько
конюшен, помещения для служащих и
хозяйственных нужд.
На звонок дверь отворил высокий и
худощавый, с длинными бакенбардами лакей:
- Николай Петрович ждут вас. Пожалуйте на
второй этаж.
На втором этаже находились кабинет,
приёмная и столовая, в которой за бесконечными
завтраками, обедами и чаями протекала большая
часть времени хлебосольного хозяина. Обставлены
эти комнаты были роскошно. Мебель от лучших
мастеров Москвы и Петербурга, преимущественно
работы самого Фишера. На стенах картины
охотничьего или коннозаводческого содержания,
портреты лучших малютинских рысаков.
В кабинете шёл жаркий спор. Высокий
тучный человек с курчавой русой бородкой -
управляющий заводом и призовой конюшней
Сергеев - пытался убедить хозяина:
- Нельзя Талисмана продавать, Николай
Павлович. Он хорошее потомство даст.
Малютин качал головой:
- Господь с вами, Яков Никонович. Талисман
лошадь не заводская. Порода у него мешанная.
- Как это мешанная?! Его отец знаменитый
Табор!
- Вот именно. Табор не вполне выясненного
происхождения со стороны матери. А прабабка
54
Талисмана по прямой женской линии имеет только
четверть рысистой крови.
- Ну и что! Зато резвач-то, какой! Он нам уже
три первых приза привёз.
Лавровский улыбнулся, вспомнив рассказы
беговых охотников о том, как трудно что-нибудь
купить у Малютина. Только он надумает продать ту
или иную лошадь, как сразу появляется Никонович
и чаще всего уговаривает хозяина не делать этого.
Малютинских рысаков Сергеев считал лучшими в
России, ему жалко было отдавать любого из них в
чужие руки. Его сразу можно вычеркнуть из числа
подозреваемых в краже аттестата Удалого, решил
Алексей, а вот поговорить с ним нужно в первую
очередь.
Малютин, отличающийся деликатностью, не
стал интересоваться у Лавровского, есть ли какие
новости. Зато Сергеев, прямая душа, спросил в лоб:
- Алексей Васильевич, разведали что?
- Разведаем обязательно, Никоныч. всему своё
время. Кстати, в этом я сильно на твою помощь
рассчитываю. Где бы нам с тобой потолковать?
- Да здесь и беседуйте, - сказал Малютин. - А
я пойду, распоряжусь, чтобы к закускам
приготовили ваш любимый горячий картофель.
Жену, экономку и обоих лакеев я предупредил о
необходимости полнейшей откровенности с вами. С
Пашей Черновым поговорить не удастся - он в
Петербурге, приедет только через две недели.
55
Глядя вслед хозяину, Сергеев сокрушённо
вздохнул:
- Беда… Держится Николай Павлович
молодцом, дурного слова ни кому не сказал, а я
вижу, как переживает. Ещё бы! Среди самых
близких иуда завёлся.
- Кто, в отсутствии Николая Павловича, в его
кабинете бывает?
- Чаще других я. То племенные книги
посмотреть надо, то спортивные журналы.
- Ты и Чернов не в счёт. А ещё кто?
- Камердинер Костя. Этот на кражу не пойдёт.
Совестливый. Помню, Чернов как-то бумажник
обронил, а в нём рублей сто. Расстроился, конечно.
А тут Костя: «Не ваш ли это, Павел Алексеевич? В
саду нашёл.»…. Экономка наша Эмма Францевна в
кабинет постоянно заходит - пыль протереть, счета
принести…
Управляющий задумался, что-то вспоминая:
- Нет, не она взяла. Аттестат, как я понимаю, в
декабре украли. А Эммы Францевны в Москве
целый месяц не было - к тётке больной в Ригу
ездила. Да и зачем ей это? При желании каждый
божий день и так хорошо поживиться может - все
закупки провизии на ней.
- А лакей, который мне дверь открывал?
- Это вы о Несторе? Ему на втором этаже
делать нечего, никогда он здесь не бывает.
- Он у вас недавно?
56
- Второй уж год. До этого у светлейшего князя
Меншикова служил, в Баден-Бадене. Рекомендацию
представил наилучшую.
- Ну, а сам-то ты, Никоныч, кого-нибудь
подозреваешь? Или на домового, грешишь?
Сергеев понизил голос до шёпота:
- Подозреваю. Ольгу Карловну.
Алексей понял его предосторожность. Речь
шла о вопросе очень деликатном. Николай Павлович
женился в ранней молодости на девице из хорошей
купеческой семьи. Детей им бог не дал, семейная
жизнь не заладилась. Развёлся. После этого имел он
несколько привязанностей, к которым требовал от
окружающих самого джентльменского отношения.
Представлял их в обществе не иначе как «моя
жена». Один давний приятель при этом
ухмыльнулся, после чего Малютин разорвал с ним
всякие отношения. Прежнюю «жену» - молодую,
довольно некрасивую еврейку - Лавровский знал.
Но в прошлом году она променяла коннозаводчика
на модного доктора. Ольга Карловна, очевидно,
новая малютинская пассия.
- Мы с ней не знакомы. Расскажи, что она из
себя представляет.
- Молодая. Красивая, не то, что Тильда, будь
она не ладна. Как уж её Николай Павлович баловал -
только птичьего молока у неё не было.
- Никоныч, да чёрт с ней, этой Тильдой! Ушла
и скатертью дорога. Ты лучше об Ольге Карловне.
Кто она такая? Девица? Вдовая? Откуда родом?
57
- Из Риги она, дальняя родственница
экономки. Вдова. Фамилия её, по мужу, Ветрова.
- А муж кто был?
- Да кто его знает.
- И чем тебе она не по нраву?
- Сам толком не пойму. Вроде бы очень
приятная дамочка - обходительная, не заносчивая,
не то, что Тильда горластая… Только странноватого
в ней много. О том, как и где прежде жила молчок.
На безделушки разные женские денег жалеет. Раз в
неделю куда-то уезжает - Николай Павлович свою
пару ей дает.
- А куда, спрашивал у кучера?
- Не принято у нас, Алексей Васильевич, в
чужие дела нос совать. Кучер не мне подотчётен, а
самому… И вот ещё - больно уж любит она в
кабинете сидеть. И при хозяине, и без него. Самое
уютное место во всём доме, говорит.
- Никоныч, а тебе не кажется странным, что
пропал только аттестат Удалого? Почему вор не взял
деньги, банковские билеты, акции?
- Чего же тут странного? В этом шкафу
только заводские документы и лежат. А всё
остальное в другом месте. - Сергеев указал на одну
из стен кабинета. - За панелью сейф английской
работы. Замок у него хитрый - нумерной. Шифр
один Николай Павлович знает.
Заметив, что управляющий то и дело
поглядывает на настенные часы, Алексей сказал:
58
- Иди, а то тебя на конюшне заждались,
наверное.
- Кого пригласить?
- Ольгу Карловну.
- А она, как после завтрака уехала, так ещё и
не вернулась.
- Тогда давай экономку.
Рижская немка Эмма Францевна в Москве
жила давно, но по-русски говорила презабавно:
- Майн готт! Какой кошмар! Я ушам своим не
доверила, когда узнала о краже. Все очень
достойный люди - и герр Сергеев, и Костья, и наш
новый лакей. И вдруг такой монстрос
происшествие!
- Эмма Францевна, я с женой Николая
Павловича, к сожалению, совсем не знаком.
- О, я понимайт! Фы, как детектив должны
подозревать всех. Но поверти, герр Лавровски, это
кто угодно, только не Ольга. В её жизни было
столько горя - пьяница муж, неудачник брудер,
нищета. А сейчас она так счастлива!
Алексей хотел поподробнее расспросить о
муже и брате, но экономка, взглянув на часы,
вскочила с места:
- Майн готт! Скоро подавать закуски, а я ещё
не распорядилась приготовить фаш любимый
картофель.
Камердинер Константин - благообразного
вида, с расчёсанными на прямой пробор волосами -
59
в отличие от экономки, склонен был подозревать
всех.
- Да кто угодно украсть мог. Ох, и не люблю я
о ближних злословить, ибо сказано в писании - не
судите, да не судимы будете, - вздохнул он. - Но раз
приказал Николай Павлович от вас ничего не
утаивать, то и греха на мне нет. Вы посмотрите,
Лексей Василич. что за люди нас с хозяином
окружают! Мот и гуляка Пашка Чернов. Крохоборка
Эмма Францевна, коя с каждой купленной стерляди
и куры в свой карман копейку-другую имеет. Ольга
Карловна святой прикидывается, а сама деньги так и
тянет с Николая Павловича. Брата больного ей,
видите ли, содержать приходится. Лакей Нестор -
безбожник.
- Причём здесь Нестор? Он на втором этаже
не бывает.
- Как это не бывает? Когда я в отлучке, он
письма и газеты хозяину на стол складывает.
- Якова Никоновича ты, надеюсь, не
подозреваешь?
- Ещё как подозреваю! Он с такими
прохвостами знается, не приведи господь! Мишке-
барышнику, по его протекции, считай задарма,
домик на заднем дворе сдали. А Мишка человек
тёмный! Полиция недавно приходила, о нём
справлялась.
- Что за Мишка? Не припомню такого.
- Да маленький такой, усатый. Шапшал его
фамилия.
60
В кабинет заглянул Малютин:
- Алексей Васильевич, не знаю, что и делать.
Закуски уже на столе, Сахновские пришли, а Сергея
Сергеевича всё нет. Будем ждать?
- Не стоит. Если такой любитель поесть, как
Сергей, не приехал вовремя на обед даже к вам,
значит, произошло что-то чрезвычайное. Полагаю, с
помощью своих друзей из сыскного он взял след
преступников.
Лавровскому показалось, что при этих словах
камердинер вздрогнул.
- Моя жена Ольга Карловна, - представил
Малютин стройную голубоглазую блондинку с
кукольным личиком, лет двадцати пяти.
Лавровский отметил, с каким обожанием
смотрит она на коннозаводчика. Впрочем, это
совсем ничего не значит. Встречались в его жизни
женщины, глядящие влюблёнными глазами, а потом
обманывавшие и предававшие. Правда, до воровства
дело никогда не доходило. Но может только от того,
подумал Алексей, что у меня и красть-то нечего?
- Я слышала о вас столько интересного, -
защебетала блондинка. - Говорят вы самый лучший
сыщик в Москве.
- И кто же говорит?
- Все. Николай Павлович, Сахновский,
Семён…
- Какой Семён?
61
- Ой, я фамилию не помню! Мы с его сестрой
Настей вместе в цветочном магазине служили. А
Семён извозчик. У него ещё лошадь такая огромная,
серая.
- Гирин? - догадался Алексей. - Ну, этот
расскажет. Ему верить, так и сам Иван Дмитриевич
Путилин мне в подмётки не годится… Ольга
Карловна, а вы знаете, что…
- Вы о краже? Ах, конечно, знаю. Такой ужас!
Коля последние дни сам не свой…
- На кого-нибудь из домашних подозрения
имеете?
Ничего примечательного узнать от неё не
удалось. В оценке окружающих блондинка
полностью разделяла мнение своей родственницы -
все очень достойные и порядочные люди. В это
время пригласили к столу.
В Москве с незапамятных времён
чрезвычайное внимание уделяется закускам. В