ми жертвами. Братья казаки! До каких пор будем мы
терпеть богомерзкие деяния?..
В десяти метрах от брички на высоком штативе стоял
огромный фотоаппарат, около которого возился малень-
кий человечек в черном. Время от времени он поднимал
руку, кричал: «Господа! Прекратите шевеление!» — и
снимал кожаную крышку с объектива.
Тут же, у аппарата стоял мистер Стрэикл и давал
какие-то указания фотографу.
Знаур впился глазами в Стрэнкла. Вот где очутился
«мистер», уехав «собирать травы»...
— Ребята, смотрите,— тихо сказал Костя.— Вон у
того казненного — звездочка на груди выжжена. Зна-
чит, их убили не наши, а сами беляки. Звездочку-то не
досмотрели, гады. А теперь на наших наговаривают...
— Ясно,—заметил Знаур.— Наши бойцы замучены.
Хотят обмануть людей.
185
Переговариваясь, Костя и Зпаур не замечали, что
Ахметка впился глазами в лицо одного казненного, что-
то шептал, порывался вперед. Трясущиеся руки искали
кинжал у пояса, но кинжала не было...
— Знаур! Костя!—хрипло сказал Ахмет.— Скорей...
— Что с тобой? — оглянулся Знаур.
— У тебя тиф! Пот льется,— с тревогой заметил
Костя. * 4
« — Не тиф... Там... видишь... убитый... звезда на гру-
ди—Абдулла, мой дядя... Дай наган, Знаур, если ты
хорош друг есть...
Знаур испуганно посмотрел на казненного с выжжен-
ной звездочкой.
— Твой дядя? О, аЛйах...
Ахмет гневно сверкнул глазами.
— К черту аллах! Почему он белым помогал казнить
наших? Буржуйский аллах — черный собака...
Поднявшись на цыпочки, Ахметка крикнул на всю
площадь:
— Абдулла-а-а!..
Кто-то зло цикнул. Стоявшие рядом казаки начали с
любопытством рассматривать ребят.
— Молчи,—в самое ухо шепнул Знаур Ахметке.—
Мы отомстим...,
— Буду молчать... , \
...На помост выходили богато одетые старики, держа-
ли речи, крестились, глядя на церковь. Поднялся какой-
то подслеповатый чиновник в очках, долго читал «резо-
люцию», а потом попросил всех грамотных подходить к
столику, стоящему недалеко от брички, ставить свои
подписи.
Вдруг из толпы раздался голос:
— Не верьте, казаки, провокациям белобандитов!
Они сами все устроили для показа. Не верьте обману.
Я видел ночью...
Глухой револьверный выстрел заставил его замол-
чать. Фельдфебель Шиц спокойно вкладывал наган в
кобуру.
Трое казаков в дорогих черкесках принялись топ-
тать ногами убитого...
— Бей анчихриста! Он подосланный!..
Мистер Стрэнкл поспешно выбирался из толпы. За ним
следовали два молодых казака с карабинами — охрана.
186
— Сход объявляю закрытым! — громко объявил с
помоста пьяный казак.
Бричка тронулась.
Друзья пошли следом, увлекаемые толпой. Ахметка
еще не пришел в себя, губы его дрожали.
Ночевали у одинокой старушки Авдотьи Никитичны,
на самом краю станицы. Жила она бедно, кроме варе-
ных бураков в доме ничего не было. Угостили ее хлебом.
Ребятам долго не спалось. Лежа на лавках в пустой
чистой горнице, переговаривались.
— А что, Костя, если нас завтра убыот? — спросил
ни с того ни с сего Ахметка.
— Меня? Да ни в жисть! — весело ответил Коняхин.
— Могут,— задумчиво сказал Ахметка.—Оружия-
то не дали нам с тобой. У одного Знаура наган, а мы
так, «нищие»...
— Да, нищие,— вмешался в разговор Знаур.— Ком-
бат сказал: «Даю один наган на троих, старшему. При-
менять в крайнем случае». Это же разведка! Понимать
надо. I
—Костя,—все так же задумчиво проговорил Ахмет-
ка.— Если нас с тобой убыот, плакать некому. Я теперь
тоже совсем сирота —дядя Абдулла один был родной. А
у Знаура мать нашлась.
— Знаешь что, Ахметка!—взволнованно проговорил
Знаур.— Еще на пастбище старый чабан рассказывал
нам осетинскую сказку, как три друга воевали вместе
против кынтов — злого заморского племени. Двое были
совсем сиротами, а у старшего — мать. Старшего и сред-
него убили, а младший, по имени Селим, пришел к ма-
тери старшего своего друга и сказал: «Твой сын был
моим лучшим другом. Возьми меня вместо него». Попла-
кала мать и приняла в сыновья Селима, хотя он был
другой веры и другого племени. Племена эти не враж-
довали, но и не дружили. А после того, как Селим стал
сыном осетинской женщины, они породнились, и враги
боялись их...
— Хорошая сказка,— похвалил Костя.— Но мы не
будем подставлять голову под пулю. Все втроем вернем-
ся к тетушке Хадзи!
187
— Клянусь — верное слово говоришь,— сказал Ах-
метка.
Всю ночь он не мог уснуть.
.„Утром мимо хаты проехала вчерашняя бричка. На
облучке сидел Шиц с тем же казаком, что накануне взы-
вал к «возмездию». За ними следовали верховые. Через
несколько минут за околицу в том же направлении про-
ехал верхом мистер Стрэикл с охраной. Рядом с иност-
ранцем трясся на шустрой лошаденке фотограф со шта-
тивом под мышкой и массивньдо фотоаппаратом за
спиной.
Знаур спросил у хозяйки, куда бы это могли ехать
верховые.
— В Бургустан, миленький, или на хутор Хмельной,
боле некуда. Туда дорога идет,—ответила Авдотья Ни-
китична.
Вышли из хаты, оставив старушке полбулки черство-
го хлеба. Знаур приказал идти следом за кавалька-
дой.
Шли молча по обочине дороги. Было сухо, но пасмур-
но. Конные уехали вперед. Где-то вдалеке поднимались
дымы Бургустанской. Теперь разведчики двигались в об-
ратном направлении —к фронту. По дороге никто не
встречался.
Знаур остановился, позвал товарищей-
— Посмотрите,— сказал он, показывая на следы с
оттисками шипов,—мистер решил прогуляться. Я хорошо
знаю его следы.— Взяв с друзей клятву о соблюдении
военной тайны, Знаур рассказал им об экспедиции в го-
ры Западной Осетии, о таинственном ящике, добытом
чужестранцем из земли.
Костя и Ахметка наперебой спрашивали — почему
«мистера» не поймали во Владикавказе, как ему удалось
перебежать к белым, что могло быть в его чемодане? Ах-
метка не понимал — как красные комиссары терпели
столько времени этого людоеда, даже держали хороших
лошадей для него.
— У вас, у ингушей, как принимают гостей?—спро-
сил Знаур.
— О, гость — первый человек в доме!
— То-то. И у нас так. И у Советской власти" так.
Гостю почет. Мистер приехал из своей страны. А там, у
них, есть наши люди — посол и его помощники.
188
— Откуда ты знаешь?
— Покойный дедушка Габо рассказывал. Он много
знал...
— Ну и что?
— Как «что»? Если мы тронем гостя, они нашего
посла арестуют. Понял?
— А почему ящик не отняли? — не унимался Ахмет-
ка.— Ведь гость не должен трогать хозяйское добро.
— Ящик проморгали,—признался Знаур.—Теперь
бы его добыть и доставить к нам в штаб. Сам Дзержин-
ский сказал бы спасибо.
— Кто он? Не слыхал про такого,— пожал плечами
Ахметка.
— Он лучший друг Ленина. Председатель ВЧК. Дя-
дя Григорий рассказывал,— объяснил Знаур.
— Давайте добудем ящик? Клянусь, это хороший де-
ло!— загорелся Ахметка.
— Проберемся в дом, где будет ночевать мистер,—
предложил Знаур.— Найдем... А потом отвезем самому
Ленину в Москву...
Некоторое время шли молча. Посмотрев на дорогу,
Знаур с тревогой увидел, что на ней уже не было следов
ботинок Стрэнкла. Исчезли также следы подков и колес
брички. '
— Вернемся обратно,— предложил Знаур.— Банда
мистера свернула куда-то в сторону.
Вскоре следы были найдены. Они повели к виднев-
шейся на горизонте высокой роще, там находится хутор
Хмельной.
Подошли незаметно с задних дворов. Залегли возле
сарая за ворохом сухих кукурузных стеблей. Отсюда бы-
ла видна страшная бричка, поодаль которой ходил часо-
вой с карабином.
«Наверное в бричке что-то есть, если к ней пристав-
лен часовой. Зачем сторожить мертвых? — думал Зиаур.
И так никто не решится близко подойти. Не возит ли
мистер с собой ящик?..»
3-1 сараем послышались приближающиеся шаги.
— Сюда!—знаком позвал Зиаур ребят и отполз в
ложбинку, за кучу кукурузных стеблей.
К двери сарая, хорошо видимой друзьями, подошли
Стрэикл, Шиц и двое казаков.
— На сеновале полно соломы, господин советник,—
189
сказал Шиц.— Прикроем соломкой... спички, и кончено.
Сеновал закроем на этот же замок, чтобы никто не
совал носа. Хватит им болтаться, уже смердят...
Мистер Стрэнкл мрачно слушал. Угрюмо молчали
казаки.
— К вечеру есаул приведет целую сотню пленных.
Выберем новых для показа.
— Немедленно перетаскать трупы в сарай,— при-
казал Стрэнкл.
'— Слушаюсь, господии советник!—ответствовал
Шиц.
Стрэнкл ушел. Шиц открыл ржавым ключом увесис-
тый замок, распахнул дверь сарая. Каратели начали пе-
реносить мертвых.
Ребята лежали, завалив себя кукурузными стеблями.
— Подождем, что будет дальше,— предложил Костя.
С ним согласились.
Ахметка, сжав кулаки и зло нахмурив брови, шептал
что-то по-ингушски. *
— О чем ты? — спросил Знаур.
— О мести. Ты сам обещал...
— Тихо лежи!
Солнце уже клонилось к горизонту. Костя пожало-
вался Знауру на ворчливую пустоту в желудке. Ахметка
ожесточенно грыз кукурузный початок. Знаур наблюдал
за противником.
На склоне дня в хутор вошла большая колонна плен-
ных красноармейцев под конвоем конных казаков. На
породистом дончаке ехал офицер есаул Муштаев.
Пленных поместили в амбарах за рощей.
Надвигались сумерки. Друзья насторожились:
К сараю кто-то подходил, ребята выглянули из свое-
го укрытия: Шица нагонял есаул Муштаев.
— Что у вас там, фельдфебель?
— Жертвы красного террора, ваше благородие.
— Знаем мы, чьи это жертвы. Собираетесь обновить
«коллекцию», не так ли?
— Так точно. С ведома господина военного совет-
ника...
— Где будете брать новых?
— Из пленных.
— Не дам пленных. А тебя, сукина сына, надо пре-
дать полевому суду.
190
— За что, Христос с вами?..
— Ишь, Христа вспомнил...
— Осмелюсь доложить, ваше благородие, что я на-
хожусь в распоряжении господина иностранного совет-
ника, сэра...
— Ты числишься у меня в списках и будешь выпол-
нять мои приказы.
— Я протестую...
— Молчать! Что собирался делать?
— Сжечь «экспонаты».
— Открывай сарай... Спички взял?
— Взял, ваше благородие.
— Зажигай солому. Там, подальше, в самом углу
зажигай...
В сарае вспыхнул огонь.
— Так-так,— говорил есаул.— Зажги еще вон там.
Дальше, говорю тебе. Молодец, теперь хорошо-
Есаул выскочил из сарая, поспешно закрыл дверь
на засов, повернул ключ и швырнул его в кукурузу, туда,
где прятались юные разведчики.
— А теперь подыхай, гадина...— Муштаев закурил и
пошел прочь.
Пламя быстро занялось в сарае. Раздался пронзи-
тельный вопль Шица, бешеный грохот в дверь. Потом
вопли сменились каким-то хриплым лаем. Внутри сарая
послышались выстрелы. Часовой, было задремавший у
пустой брички, встрепенулся, закричал: «Пожар, брат-
цы!»— и, никого не увидев поблизости, побежал бить
тревогу.
«Ящик!» — Знаур оглянулся по сторонам — никого.
Подбежал к бричке. Ахметка и Костя с удивлением
смотрели — куда это он? Знаур разрыл сено под перед-
ком и чуть не вскрикнул от радости: под сидением ез-
дового увидел гофрированную поверхность знакомого
чемодана. Сомнения нет — это то, что выкопал в горах
чужестранец. Часовой, к счастью, еще не вернулся. С
большим трудом Знаур вытянул из-под сидения ездового
плоский тяжелый ящик —ручка его была туго привяза-
на к передку арканом. Перерезав ножиком веревку, он
снял чемодан на землю и, пригнувшись насколько мог,
потащил его к своему убежищу.
Гарнизон хутора издали следил за буйным пламенем.
Знаур высыпал содержимое ящика, приказав ребя-
191
там рассовать все по мешкам, поспешно накидал в пего
лежавшие под стеблями початки кукурузы, камни,
землю и закрыл его на тугие пружинистые затворки.
— Надо положить ящик на старое место, в бричку.
— С ума сошел, Знаурка,— прошипел Костя... Нас
поймают и взденут на крючья... Разведку провалить хо-
чешь?..
— Нельзя оставлять. Спохватятся — тогда найдут
нас и повесят обязательно. Неси назад. Выполняй приказ.
Оглядываясь по сторонам, Костя потянул чемодан к
повозке.
Он был уже около цели, когда увидел возвращающе-
гося часового. Присел в испуге. «Что делать? — расте-
рялся.— Сейчас увидит и все пропало».
Знаур побледнел, поднял наган. «Спять часового? —
Выдам всех»-.
Ахметка, не раздумывая, взял початок кукурузы,
пользуясь дымовой завесой пожара отбежал от места,
где прятались ребята. Тщательно прицелился и запустил
в часового, припал к земле — как учил отделенный Биби-
ков метать гранату. Удар пришелся чуть выше уха, с ча-
сового слетела фуражка... Он вскрикнул, схватился за
ухо, зло выругался:
— Какая там мать балуется?..
Часовой, повернувшись спиной к бричке, стал высмат-
ривать «злодея». Тем временем Костя успел сунуть ящик
под сидение ездового и, отскочив в сторону, пополз к
своим товарищам.
Все это произошло в считанные минуты. Зиаур за-
крыл глаза. «Сои это или правда? Хцауштен*, нам по-
мог добрый дух — покровитель смелых. Нет, не дух —
Ахметка: он треснул по уху проклятого часового. Джи-
гит!..»
...Итак, все сделано. Местопребывание пленных уста-
новлено, содержимое чемодана — в мешках- Теперь —
домой. Скорее, скорее — за Кубань, к своим!..
Глава последняя
Мистер Стрэнкл был доволен. Аэроплан прилетел в
* Хцауштен /осет./ — клянусь богом.
192
Баталпашиискую как раз вовремя. Только что фотограф
принес новые снимки стенда с телами замученных пыт-
ками людей. Правда, получилось не так выразительно,
потому что главный «художник», фельдфебель Шиц, ку-
да-то исчез, когда стояли в хуторе Хмельном...
Документальный материал для книги «О жестокости
русской революции» собран, чемодан с ценнейшими бу-
магами военной миссии 1918 года будет доставлен в
собственные руки Джона Уэйна.
Стрэнкл первым подошел к самолету. Маленький, юр-
кий пилот проворно выскочил из кабины и, увидев на
Стрэнкле погоны майора, отдал честь, доложил о при-
бытии.
— Лейтенант королевского воздушного флота Уилки
Рауш.
— Рад встретить соотечественника. Майор Билл
Стрэнкл.
Из пассажирской кабины вышел бледный человек в
черкеске.
— Простите, где мне увидеть полковника князя Шам-
халова? — обратился он к мистеру Стрэиклу.
— Позвольте... Мы, кажется, знакомы. В Тегеране,
у духанщика Камараули...
Стрэнкл вгляделся в лицо офицера. Да, это был сот-
ник Кубатиев.
— Какая встреча! — воскликнул иностранец, протя-
гивая руку.
— Рад вас видеть, мистер... мистер...
— Не важно. Зовите меня просто майором.
— Да, господии майор. Не зря говорят — «гора с го-
рой не сходится...» Ну, как, помогла вам моя схема ме-
стонахождения родовой башни?