— Что именно им было известно? — хмуро уточнил Уриил, исподволь рассматривая стоящего рядом с ним Альфреда. Тот держался на удивление безучастно или же удачно сохранял лицо: новость о наличии прямо у него под носом целой группы излишне осведомленных конкурентов его нисколько не впечатлила.
— Все про твоих проклятых братьев, архангел! То, что знала Марууна и за что ее приговорили к забвению. Вышедший со мной на связь человек почти слово в слово пересказал ее теорию о том, что Михаил с сообщниками когда-то попытались присвоить себе Ипостась и одним махом лишили нас целого мира!
— Что было после? Вы получили меч? — поторопил ангела Альфред.
— После… — Сироэль горько усмехнулся. — После все пошло прахом. Я получил меч, о да! Вместе с известием о смерти той, кого я любил больше жизни! Мне пытались доказать, что произошла досадная оплошность и ее больше нет!
— Он врет? — Андрас резко развернулся к Уриилу. Тот, оценив жесткий тон напарника, так же решительно мотнул головой.
— Нет, я ничего не чувствую.
— Дьявольщина! — выругался демон. — Как это возможно? Я же сам видел ее труп, там все вокруг провоняло ангелом. Да и раны от ваших клинков сложно спутать с чем-то еще!
— Кровь! — Сироэль неожиданно для всех захохотал как умалишенный. — Кровь! Они взяли мою кровь!
— Мать твою, чего пугаешь? — взвился Уриил. — Поясни нормально, о чем ты?
— Проклятые людишки… в обмен на меч они потребовали предоставить им флакон моей крови! Всего нескольких капель было бы достаточно… — продолжая смеяться и давиться словами, выкрикнул Сироэль.
— И что с того? — все еще не понимая, о чем может идти речь, переспросил Ури, но, заметив блуждающую на лице Альфреда улыбку, умолк, смерив того подозрительным взглядом: — Чего лыбишься?
— Иллюзия, друг мой. Кровь ангела вполне можно использовать для создания весьма правдоподобной иллюзии. Достаточно, чтобы обмануть даже опытную ищейку вроде Андраса. И да, упреждая все возможные ваши вопросы, мне известно, кто убил Марууну. — Альфред заявил это так просто и буднично, словно сообщил всем присутствующим свежий прогноз погоды. В наступившей вслед за этим звенящей тишине он продолжил бесстрастным тоном: — Это сделал я. Не сам, понятно. Это сделал Скугга по моему приказу.
У Сироэля, казалось, не осталось сил даже на ярость, которая поддерживала в нем жизнь до сих пор. Ангел обессиленно уронил голову, едва слышно прошептав единственное слово:
— Зачем?
— Мне бы тоже хотелось это знать! — хищно прошипел Уриил, с едва сдерживаемой яростью глядя на молчаливого телохранителя, который, стоя за спиной своего шефа, впервые в своей жизни старался казаться меньше, чем есть. — А хорошо прикидывался, падла! Ты именно об этом не рискнул нам рассказать, когда предложил копать под своего босса? Так вы друг друга стоите, уебки!
— Прошу, Уриил, — Альфред снисходительно усмехнулся, не давая Ску вставить и слова. — Мы успеем передраться друг с другом чуть позже. К примеру, сразу после того, как Сироэль закончит свою историю. Прошу вас, друг мой, не заставляйте публику ждать!
Не смеющий ослушаться прямого приказа ангел с почти осязаемой ненавистью посмотрел в бесстрастные глаза шефа Таможни, но через секунду послушно раскрыл рот, через силу произнося слова:
— Когда я узнал о ее смерти, мой мир перевернулся. Ничего более не имело смысла, и первой моей мыслью было закончить все разом, перерезав себе горло этой проклятой железякой, но они… Они предложили мне выход… Шанс вернуть мою любимую в обмен на последнюю службу. — Сироэль вновь зашелся в рыданиях. — Если бы я только знал! Доставивший меч человек сообщил, что его нанимателям так же, как и Марууне, известен путь в наш старый мир в обход порталов и некоторые обстоятельства происходивших во время Схождения событий. Он утверждал, что затеявшие переворот Михаил и два его сообщника вовсе не погибли, а оказались заперты в центре собственного ритуала, загнав самих себя в ловушку. Мне предложили разведать обстановку в Эдеме и, в случае, если печать, созданная мятежными архангелами, пригодна для использования, передать сведения об этом своим… нанимателям. И если Ипостась досталась бы им, мне гарантировали свободу и воскрешение Марууны.
— Да ты с размахом действовал, я смотрю! — усмехнулся Уриил, направляя свой меч на все так же без движения стоявшего Альфреда, заставив его телохранителя напрячься и сделать шаг в сторону шефа. — Только не дергайтесь, коллеги. Андри, последи за нашим дрессированным спаниелем. А ты, — Ури на секунду переключил внимание обратно на Сироэля, — рассказывай, что было, когда ты очутился здесь!
— Я нашел их, — безжизненно отозвался тот. — О, они точно не были рады, что их наконец-то обнаружили! Что, архангел, думаешь, неудача и триста лет заключения могли остановить твоих братьев? Заставить одуматься, пересмотреть свои планы? Как бы не так… Знаешь, что было после того, как они осознали, что их изначальная идея не сработала? — настроение Сироэля вновь как по команде сменилось, и он зашелся в истерическом хохоте: — Они попытались повторить все сначала…
— Поясни! — напряженно выдавил из себя Уриил, пытаясь осторожно обойти шефа Таможни, оказавшись напротив него.
— Так ты не знал, архангел? Все то время, что пробыли здесь, они пытались заново повторить ритуал, разрушивший наш мир три века назад!
— Как? — после паузы беспомощно переспросил Ури, утратив боевой напор и по очереди переводя взгляд на всех присутствующих. — Как это вообще, блять, возможно?
— Глаз бури, — тихо и как-то устало обронил Альфред. — Все вокруг летело в тартарары, а те, кто это затеял, остались живы, но оказались в плену собственного заклятья. Дальше, Сироэль.
— Я вызвал их на бой… Я… победил! Сумел разрушить печать, которую они питали своей силой все это время. Эти твари ни на миг не отказались от намеченных планов, надеясь скопить достаточно сил, чтобы завершить однажды начатое!
Альфред смотрел на ангела со странным выражением на лице, крайне не свойственным больным ублюдкам вроде него. Уриилу даже почудилась в нем жалость и какое-то болезненное сочувствие. Быстро сморгнув несколько раз, шеф Таможни заговорил с Сироэлем почти ласково:
— Но ведь все задумывались совсем по-другому, не так ли? С самого начала вы планировали использовать ритуал для себя одного.
— Ты… знал. — Ангел опустил голову. — Конечно, я не собирался доверять смертным судьбу той, которую ценил больше жизни. Но получи я печать — мог бы все исправить! Вернуть Марууну…
— Но все пошло совсем не так, да? — подсказал Альфред. — Покажите мне свою печать.
Повинуясь требованию, ангел, на обезображенном лице которого блестели слезы, медленно, как будто против воли, отстегнул остатки нагрудника, с грохотом упавшего на каменный пол, оголив вписанный в круг затейливый рисунок на правой стороне груди. Бывший изначально простой татуировкой, теперь он выглядел пугающе странно: линии, составлявшие его, вспыхивали багровым пламенем, обжигая ангела и доставляя тому видимые страдания. Кожа вокруг рисунка почернела, став больше похожей на обугленные струпья.
— Печать сокрытия, — констатировал Альфред, с научным интересом изучая чудовищное проклятье, разъедающее тело Сироэля. — Это и есть то самое заклятье Марууны, я полагаю?
— Черт! — не удержался от возгласа Уриил. — Почему… Почему оно «такое»?
— Во время боя мне пришлось разрушить печать призыва. Это оказалось единственным способом победить архангелов. — Сироэль слабым кивком указал куда-то в направлении колонн справа от себя. Присмотревшись, стоявший ближе всех Андрас едва удержался от радостного рыка: там, в центре одного из сигилов¹³, утопленный по рукоять, виднелся его меч, от которого по гладкой поверхности мрамора во все стороны расходились змеистые трещины. — Энергия печати вырвалась и…
— Впиталась в ближайшее подходящее вместилище — татуировку у вас на груди, многократно усилив ее действие и изменив свойства, — вновь дополнил пояснения ангела Альфред. Сироэль на мгновение сбился:
— Ты ведь на это и рассчитывал? С самого начала знал, что так будет?
— Что ты захочешь присвоить Ипостась себе? — уточнил Альфред. — Разумеется. Что шансов выстоять против трех архангелов у тебя немного и твоя затея обречена на поражение? Тут были варианты, но в конечном счете моя ставка сыграла даже лучше, чем я рассчитывал.
Ангел горько усмехнулся:
— Что ж, ты прав. Я оказался не способен ни на что. Я не могу покинуть это место, не могу встать на ноги, не могу даже умереть без разрешения! Лишь дожидаться, пока проклятая магия сожрет меня живьем, не имея возможности даже отомстить стоящему передо мной убийце!
— А ты, кусок имбецила, на что рассчитывал? — не удержавшись, рявкнул Ури. — Тебе перед носом котлетой помахали, а ты и устремился! Даже полный идиот подумал бы о почти стопроцентной вероятности подставы. Хотя, о чем это я, где ты и где «подумал», правда?
— Мне жаль, что все так вышло, — прошелестел Сироэль, склоняя голову и словно лишаясь последних крох силы воли. — Поверь, архангел, никто не сожалеет о содеянном мною больше, чем я сам. Что теперь?
— Я выполню свою часть сделки, — неожиданно с неуместной улыбкой заявил Альфред, привлекая к себе всеобщее внимание. — Мне пришлось тебя использовать, ангел, но я не привык быть неблагодарным. Поэтому вот тебе мое предложение, а уж принять его или отказаться — решать тебе! — набрав силу, громыхнул голос начальника Таможни, эхом прокатившись по стенам зала. — Скоро здесь, если я все правильно рассчитал, окажется этот ваш «древний», и ты сможешь отомстить всем нам, превратив себя в живую бомбу. Что? — в ответ на полный ненависти и удивления взгляд единственного глаза хмыкнул Альфред. — Думаешь, я не догадался о твоей маленькой тайне? Стал бы ты так долго держаться, если бы не мечтал отомстить напоследок всем своим обидчикам, включая меня. В печати на твоей груди сейчас столько энергии, что любая твоя попытка неповиновения вызовет неминуемый распад, который разнесет добрую половину этих руин. Но я предлагаю другой вариант, для разнообразия честный.
Шеф небрежно махнул рукой, вызвав в воздухе едва заметную рябь, через секунду сформировавшуюся в мерцающий белыми и серыми красками овальный проем размером с обычную дверь.
— Вот проход. Позволишь освободить себя от магии печати — и будешь волен войти в него, оставив позади все остальное.
— Что там? — спустя долгую минуту выдохнул Сироэль, когда любопытство и безумная надежда в очередной раз взяли верх над осторожностью.
— Она, — просто пожал плечами мужчина в ответ на изумление, отобразившееся на лице ангела. — Что, не веришь?
— А должен? После всего того, что ты со мной сделал?
— Почему бы и нет? Ни я, ни мои люди ни разу не соврали тебе. Пообещали меч — и отдали его тебе. Обещали шанс вернуть возлюбленную — и вот я стою перед тобой. Быть может, мои действия не соответствовали твоим ожиданиям, но здесь уж будь добр винить свои ожидания, а не меня.
— Это правда?
Уриил ощутил на себе полный мольбы взгляд ангела и нехотя покачал головой:
— Не знаю, что он несет, но не врет при этом ни единым словом.
— Как такое возможно? — едва слышно поинтересовался Сироэль, вглядываясь в грустную усмешку на лице Альфреда.
— Вы, ангелы, очень многое забыли. Но еще больше никогда не знали. В мире существует множество разных троп, есть среди них и такие, которыми можно воспользоваться лишь раз в жизни. Эта — одна из таких. И да, если все же решишься ступить на нее, помни, что здесь старые сказки в кои-то веки не ошибаются: идя по ней, действительно не стоит оборачиваться назад.
— Я… согласен, — прошептал ангел, откидывая назад голову и обнажая доступ к разъедающей его тело татуировке. — Делай, что должен.
— Хорошо, раз так. — Получив необходимое ему согласие, Альфред быстрым шагом подошёл к поврежденной колонне и одним движением выдернул из мраморной толщи меч Андраса, словно тот был скован не камнем, а свечным воском, заставив его владельца утробно зарычать. Не обратив на это никакого внимания, мужчина чуть ли не бегом приблизился вплотную к Сироэлю и заговорил, строго всматриваясь в его лицо: — Когда все будет кончено, у тебя останется очень немного времени, понятно? Ты должен успеть!
Получив в ответ еще один едва заметный кивок, Альфред сделал короткий замах мечом, наотмашь полоснув по груди Сироэля и рассекая тлеющий рисунок на две равные половины. Вскрикнув, ангел стал заваливаться на бок, едва удерживаясь в сознании, но остался висеть, подхваченный второй рукой мужчины.
— Очнись! Сейчас не время! — рявкнул шеф, вновь вызвав гулкое эхо над головами присутствующих. — Шагнуть на тропу ты должен по своей воле!
Через силу кивнув, Сироэль на подгибающихся ногах сделал несколько пробных шагов к курящейся неподалеку от него арке, ведущей в неизвестность. Наблюдая за ангелом, Уриил с беспокойством отметил, что вокруг того начинает конденсироваться и расползаться во все стороны рябящее в воздухе алое марево — энергия печати, покидая тело Сироэля, накапливалась в воздухе, пытаясь найти себе новое вместилище. Наконец ангел, словно на что-то решившись и обнаружив в себе скрытые силы, пошел быстрее, с каждым новым шагом все ускоряясь и двигаясь более уверенно.
Когда до портала оставалось совсем немного, Сироэль неожиданно для самого себя испытал ощущение неподдельной и абсолютной свободы и, широко улыбнувшись, распахнул исцеленные крылья. За один короткий шаг до прохода он на мгновение бросил полный печали взгляд на оставшуюся лежать позади него оболочку, некогда бывшую его телом, после чего, уже не испытывая сомнений, широко шагнул навстречу дрожащей поверхности портала, всем телом погружаясь в неё и оставляя за собой багровую вспышку, которая, на мгновение ослепив всех в зале, растворилась вместе с закрывшимся проходом.
Комментарий к Глава 19 / Открытые истины
¹ Сандвичевы острова — устаревшее название нынешних Гавайских островов, использовавшееся до конца XIX века.
² Профос — палач и экзекутор на корабле.
³ Имеется в виду легенда о смерти Эсхила, который погиб от того, что пролетавший мимо орел уронил ему на голову черепаху. Орла привлекла сияющая лысина драматурга — птица решила, что это камень, о который можно разбить панцирь черепахи, чтобы затем ее съесть.
⁴ Акрофобия — боязнь высоты.
⁵ Глиссада — траектория снижения летательно аппарата, в т.ч. — непосредственно перед посадкой.
⁶ Мерлон — выступ, деталь завершения крепостной стены.
⁷ Baba Yetu (с суахили — «Отче наш») — песня авторства американского композитора Кристофера Тина.
⁸ Донжон — главная башня в европейских феодальных замках, в которой как правило располагалась оружейная, главный колодец, склады продовольствия и пр.
⁹ Аскеза — методика самоограничения в некоторых религиозных течениях; периодически включало в себя практики самоистязания и умерщвления плоти.
¹⁰ Освенцим — комплекс концентрационных лагерей на территории Польши.
¹¹ Маршалси (англ. Marshalsea) — тюрьма на южном берегу реки Темзы в Саутверке (ныне район Лондона). В 18-м веке свыше половины заключённых тюрем Англии составляли должники.
¹² Фартинг — английская монета в четверть пенни (1/960 фунта стерлингов). Самая маленькая денежная единица Великобритании.
¹³ Сигил — символ, обладающий магической силой.
========== Глава 20 / Последние слова ==========
Вечность тянется очень долго. Особенно под конец
«Пшекруй»
— Милорд! — в тёмную залу, которой больше всего подошла бы роль усыпальницы из-за освещающих её допотопных масляных факелов и расставленных прямо на полу чадящих чаш с благовониями, с криком ворвался мужчина средних лет в деловом костюме, стоимость которого была написана на нем даже без взгляда на ярлык и могла легко конкурировать с бюджетом какого-нибудь африканского государства.
Спотыкаясь о расставленную на полу утварь и игнорируя направленные на него взгляды ещё троих находящихся в сумраке комнаты людей, мужчина наконец добрался до своей цели — узкого каменного ложа, выступающего прямо из пола и действительно больше всего похожего на анатомический стол в морге — и склонился в глубоком поклоне перед лежащим на нем существом, предположительно живым.