Перспектива манит и притягивает, если бы можно было притянуть так же легко и без усилий саму перспективу! Поэтому некоторый процент охов, ахов и вздохов всё-таки присутствует, как и понятие того, что жертв среди будущих властителей мира, к сожалению, не избежать.
Но патриотки будущей Империи сполна отыграются на непокорных славянских народах за смерти своих мужей, сынов, отцов и братьев. Можете не сомневаться! Это написано на лицах, мелькающих перед Брониславой. Этим пропитаны мимика и жесты.
Зелёные аллеи, скверики, готика, черепичные крыши, удобные лавочки, завлекающие вывески: "сосиски с кислой капустой под пиво".
В любое другое время Бронислава с удовольствием прогулялась бы по Берлину не спеша и отведала бы блюд немецкой культуры. А сегодня женщина крутит педалями украденного велосипеда по улицам и переулкам, ощущая дух цинизма и враждебности. Свастика. Повсюду. Искажённый символ плодородия, противоположность которой - бесплодие. И лопасти древнего знака, вращающиеся в обратном направлении. И уже по данному факту судить бы о поражении тех, кто так абсурдно решил пренебречь, на первый взгляд, мистическим символом.
Не раз пожалела Бронислава о своём добровольном выборе оправиться в Германию, после потери дочери ставшим абсолютно никчёмным и лишённым смысла.
- Вечерний Берлин. Покупаем "Вечерний Берлин". Последние новости с фронта. Победоносное наступление, - Бронислава оглянулась на звонкий голос уличного продавца газет - мальчишку, лет десяти-двенадцати. Притормозила у бордюра и окликнула:
- Эй, подойди-ка.
- Фрау, с вас...- женщина не расслышала сколько, достала из корзинки мешочек с купюрами и протянула бумажку помельче.
- Скажи-ка мне, дорогой. В прошлое воскресенье в новом детском парке произошла трагедия - упала карусель. Погибли дети. В газетах должна была быть заметка. Где находится тот злосчастный парк?
Мальчишка, передавая Брониславе свежеотпечатанный листок, пахнущий типографской краской. и сдачу, отрицательно покачал головой:
- Нет, фрау. Вы ошибаетесь. Ничего такого не происходило. Никакого нового парка. Никаких подобных случаев. Я бы первый знал.
Заносчиво задрав нос, мальчишка побежал дальше...
Автор: Ольга Валентиновна Крюкова
Глава 8
Тот самый воскресный день.
Майбах подпрыгнул на кочке, отчего Эльвира открыла глаза. Укутанная пледом, окутанная свежим встречным ветерком и укачанная мерным ходом по гладкому полотну дороги, она дремала.
- Доктор, когда мы наконец-то приедем? До Берлина ведь всего сорок минут на машине - так фрау Мюллер говорила. А мы едем уже больше часа.
- Разве я обещал, что мы сразу отправляемся в Берлин. Нет, детка. Мы едем пока в другое место.
Нагнали армейскую колонну, и плелись медленно, и плелись бы ещё так долго, если бы офицер из нагнавшего их Мерседеса с мигалкой и сиреной, не сделал знак следовать за ним. Эля во все глаза смотрела на новенькую с конвейера технику - вершину достижений убойной мощи - направляющуюся на восток.
- Доктор, я обещала маме, что мы вернёмся быстро.
В ответ мужчина хмыкнул что-то невразумительное.
Доехали до развилки и свернули. Эльвира уже не спала. Смотрела по сторонам. Они проехали густой лес, опрятный посёлок, пронеслись вдоль цветущего луга и снова углубились в чащу. Вскоре уткнулись в шлагбаум. К машине подошли двое в военной форме с автоматами. Доктор уже держал наготове документы.
- Хайль, Гитлер, - проверяющий, вытянувшись струной, взмахнул рукой.
- Хайль.
Шлагбаум подняли.
- Я вспомнил, что мне нужно по пути заехать в одно место, - доктор повернулся к Эльвире.
Минут через двадцать перед ними вырос высокий бетонный забор, опутанный колючей проволокой, по углам которого с вышек оглядывали окрестности немигающими взглядами автоматчики, похожие на роботов.
В стене оказались сдвижные ворота, распахнувшиеся перед прибывшими. Доктор без колебания въехал и притормозил. Открытая челюсть захлопнулась.
Машина стояла посреди плаца, во дворе одноэтажного серого строения, напоминающего барак и букву П одновременно.
- Что это, доктор? Где мы? - Эльвира внезапно переполошилась.
К ним подошли ещё двое охранников. Проверив документы, вскользь посмотрели на девочку.
- Вас ждут, доктор Шварц.
Доктор вышел из машины, обошёл её и открыл дверцу:
- Идём, Эльвира.
- Я никуда не пойду. Мне тут ничего не нужно, - девочка попробовала отодвинуться на сиденье водителя.
- Вам помочь? - охранник, привыкший видеть ещё и не такое, услужливо предложил помощь.
- Будь умницей. Не заставляй делать тебе больно, - толстяк цепко схватил девочку за руку и резко дёрнул, отчего та вскрикнула. Вытащив брыкающуюся Эльвиру из машины, сграбастал её в охапку. Прижав к животу, потащил к двери. Охранник на всякий случай шёл рядом, в любой момент готовый прийти на помощь.
- Тебе нужно сдать кое-какие анализы, - гаркнул на ухо полу обезумевшей девочке доктор.
- Я не больна. Я здорова, - набрав в лёгкие воздуха, заорала Эльвира.
- Вот и хорошо.
Поскольку Эльвира продолжала вырываться так, что сандалики разлетелись в разные стороны, охранник был вынужден схватить её за ноги.
Девочку втащили в освещённый яркими лампами длинный коридор, в котором пахло карболкой, хлоркой, формалином и ещё чем-то тошнотворным приторно-сладким.
Попытка доктора заткнуть Эльвире рот окончилась тем, что она укусила насильника за пухлые бугры ладони.
- Таузенд Тойфель. Тысяча чертей!
На шум из ближайшего к входной двери кабинета выглянула женщина - молодая и отталкивающе красивая, поверх военной формы которой был накинут белый халат. Тонкие черты лица исказились недовольной гримасой:
- Герр Шварц, вы же в курсе того, что здесь не следует поднимать шум и гвалт. Паника нам не нужна. Двое мужчин не могут усмирить одну девчонку?
- Извините, фрау Кюль, - внося Эльвиру в кабинет, на ходу заоправдывался доктор. - Я больше привык действовать убеждениями. Но сегодня, видно, не мой день.
Дверь громко захлопнулась, отчего фрау Кюль сморщилась, как от зубной боли:
- Хорошо, что сегодня воскресенье, в противном случае нас троих незамедлительно отправили бы на передовую.
Медработник умело завязала рот Эльвиры эластичной повязкой, хотя девочка пыталась усиленно мотать головой.
Пленницу впихнули в кресло. Пока конвоир прижимал её к спинке, фрау также безупречно замыкала узкие лодыжки и запястья ремёнными креплениями.
- Придержите грудь и голову...
Конвоир занял место позади кресла.
- Да не задуши раньше времени, - ухмыльнулась фрау, направляясь к стеклянному шкафчику.
- Дело в том, что я сегодня спешу, милая Эрна. Поэтому...- извиняюще пробасил доктор Шварц.
- Поэтому решили переполошить лабораторию..., - фрау перетягивала левую руку девочки резиновым жгутом.
- Меня срочно требуют в Австрии. А потом я направляюсь в Швейцарию. Что вам привезти, милая Эрна? Ах, я, старый осёл, - доктор засмеялся, - конечно же часы. Знаменитые швейцарские часы. Постараюсь выбрать вам самые-самые на свой безупречный вкус.
- Не сомневаюсь.
Фрау отыскала пульсирующую венку и. вколов иглу, принялась вытягивать ярко красную жидкость, заполняя до упора небольшой шприц. Потом проделав манипуляции с правой рукой, взяла кровь из пальца.
Эльвира была без сознания.
- Куда везти? - сходивший за каталкой охранник, ввозил её в кабинет.
- Положи, привяжи и обожди. Фрау Кюль, я дождусь анализов на группу крови, - распорядился доктор.
Когда медработник закончила священнодействия с пробирками, препаратными стёклами, реактивами и кровью, доктор извлёк из кармана помятый в схватке с Эльвирой сложенный вчетверо лист голубой бумаги.
- Вам привет от фрау Мюллер, - протянул письмо Эрне, - здесь, кажется, как всегда, её пожелания.
Фрау Кюль сняла перчатки, развернула лист. Прочла и рассмеялась:
- Ваша зазноба...да, да...все в курсе ваших отношений. Не смущайтесь так, всё естественно...так вот ваша зазноба неисправима. Ей снова понадобились волосы на шиньон. У девочки, что не говорите, завидные кудри. Как вы только умудряетесь отыскивать подобные экземпляры. А кожу - на какой-то футляр. Ей видней.
- Однако, - немка вернулась к препарационному столику, - с кожей придётся обождать...
Особая элитная лаборатория крови и органов, организованная ещё до войны, занималась не только анализами, делаемыми по заказу от персон, пожелавших подчас остаться инкогнито. Она была оснащена самым передовым приборно-аппаратным оборудованием, холодильными камерами, современной операционной и процедурной и химреактивами, представляющими гордость немецкой медицины и химической промышленности, - она являла собой не что иное, как оптово-розничного поставщика ценных биологических материалов: крови и органов.
Первая пользовалась небывалым спросом, особенно во время боевых действий.
Вторые, считающиеся больше сопутствующими материалами, приобретались в основном в целях экспериментальных.
Для рядовых Германской армии годилась кровь, качаемая в концентрационных лагерях.
Кровь, собираемая в специальной лаборатории, предназначалась для элиты и командного состава, но чаще к ней прибегали ради омоложения, чем по медицинским показаниям.
Лаборатория едва справлялась с заказами. В клиентуре отбоя не было, поэтому доноров приходилось искать всеми возможными путями.
Глава 9
- Новенькая.
- Девочка.
- Симпатишная.
- Лет десять.
Словно мячик для пинг-понга, слова, произнесённые шёпотом, перебрасывались от одной стены до другой. От одной кровати - к другой.