Глава 11
На другой день в совхозе состоялось партийное собрание, и Вадим не смог утром навестить жену в больнице. На собрание приехал сам Мытников – заведующий орготделом райкома партии. По его замечаниям, по поводу правильности организации собрания, чувствовалось, что он придирается, и, видимо, на пост секретаря парткома появилась другая кандидатура. Мальков догадывался, что на его место метит главный зоотехник Яковлев Николай, а вернее, его отец хочет, чтобы сын стал секретарём парткома.
Против него Вадим ничего не имел. Это был молодой коммунист, с высшим сельскохозяйственным образованием, одним словом, хороший парень. Отец Яковлева, как-то за спиной Малькова говорил, что его сын больше подходит на роль секретаря парткома, а Вадим это слышал. Сам Николай пока не подавал никаких намёков на свои претензии.
Собрание проходило с намеченной ранее повесткой дня, о ремонте и сохранности техники. Коммунист – механизатор Славка Добрынин, недолюбливал начальство и выступил по своей инициативе с резкой критикой руководителей райкома партии. Обычно выступающих людей на открытые партийные собрания надо было заранее подготовить, уговорить выступить, написать им на бумажке готовую речь. А Славка выступил добровольно, без бумажки. Он сообщил, что не хватает запасных частей к тракторам: «Вы там сидите в райкоме и ничего не делаете, – громко говорил он, – вот поработали бы, как я, с утра до ночи, тогда бы поняли, как надо работать!» Сказал он эту фразу, с такой злостью, что Мытников покраснел и сидел, как «не в своей тарелке». Другие механизаторы, беспартийные, после его слов, одобрительно зашумели. Многие беспартийные трактористы присутствовали на открытом партийном собрании, директор обязал их прийти.
После собрания Мытников сказал директору и парторгу, чтобы они зашли в директорский кабинет. Он пришёл туда вместе с ними, сел на директорское место, и спросил:
– Кто из вас научил этого Добрынина, так нехорошо отзываться о партии?
Парторг и директор стали испуганно отрицать: «Он сам выступил, по своей инициативе!» Больше Мытников ничего не сказал и собрался ехать обратно в город.
– Геннадий Андреевич, возьмите меня до города, – попросил Вадим, – у меня жена лежит в больнице.
– Хорошо, поедем, – сказал он и вышел из кабинета, а Мальков последовал за ним. Когда сели в машину, Мытников сказал водителю: «Всё, Максим, заводи мотор». И, обращаясь к Вадиму, спросил: «Что с женой случилось?»
– У неё аппендицит.
– Это тоже опасное заболевание, – стал рассуждать он. – У меня родственница умерла от аппендицита. Жила в дальней деревне, а машин не было, чтобы вовремя в больницу отвезти. Вот аппендикс у неё и лопнул.
Машина тронулась с места, и он замолчал. Мимо проплывали деревья, росшие вдоль дороги, а по её краю белели подтаявшие апрельские сугробы. Солнце спряталось за облаками, но на улице стояла плюсовая температура. Посмотрев на часы, Мытников спросил:
– В городе, где ночевать собираешься? Сейчас уже семнадцать часов.
– Если не успею к автобусу, он будет по расписанию в 20 часов, то буду на дороге ловить попутную машину. Дети дома одни и надо обязательно назад вернуться.
– Максим, поставь сегодня машину у себя возле дома, и, если Вадим Николаевич попросит, то отвези его домой.
Вадим давно знал водителя автомашины, ещё со времён работы в райкоме комсомола и знал, где он живёт.
– Спасибо, Геннадий Андреевич, за заботу, но я постараюсь успеть на автобус, – поблагодарил он Мытникова. Тот ответил, что все мы люди и должны помогать друг другу. Через некоторое время, он с задумчивым видом произнёс:
– А ведь этот Добрынин в чём-то прав. Хотя у меня в душе остался не приятный осадок от его слов. Слишком он не уважительно отозвался о райкоме партии. Вам Вадим Николаевич надо с ним поговорить, чтобы он соблюдал приличие при публичном обсуждении проблем. Критика должна быть разумной. Конечно, в нашей стране не хватает запчастей к сельхозтехнике, это от плохого планирования. Зато много горючего. Я видел, как солярку льют на землю нерадивые механизаторы, потому что она стоит копейки.
Мальков слушал Мытникова, но потом его мысли переключились на жену. Он переживал: «Как она там, в больнице? Сделали ей операцию или нет?»
Приехав в город, он сразу направился в магазин, купил жене яблочный сок в бутылке, двести грамм печения и булочку. Больше он не знал, что надо купить, да и в магазине не продавали фрукты. Затем он пошёл в районную больницу. Там его направили в хирургический отдел, расположенный на втором этаже. Но дверь туда была закрыта. Навстречу из другой двери вышла санитарка, и он спросил:
– Скажите, пожалуйста, как мне попасть к жене, она лежит в хирургическом отделении? Санитарка, пожилая женщина, ответила, что посещение родственников к больным разрешается только до двенадцати часов, а сейчас уже поздно.
К главному врачу ему попасть не удалось, но дежурный врач пообещал узнать, что с его женой и, взяв у Малькова продукты, ушёл в хирургическое отделение. Вернулся он быстро и сообщил, что Вероника Малькова спит после операции.
– Операция прошла успешно, – добавил он.
Успокоившись, Вадим уехал домой. Детей дома он не застал, спросил соседку: не видела ли она Володю с Надей и она ответила, что его дети у других соседей, у Мясниковых.
Прошло несколько дней. О жене ничего известно не было, тогда Вадим поехал в воскресение вместе с детьми к ней в больницу. На этот раз он успел вовремя и его с детьми к жене пропустили. Лежала она в большой палате на десять коек. Там было жарко и душно. Лежала она на животе. Когда Надя подошла к ней и назвала по имени, то Вероника с трудом перевернулась и радостно сказала:
– Как я рада, что вы приехали. Я тут чуть не умерла.
– Ты шутишь? – не поверил муж и выложил из сумки пакет с гостинцами. – Мне дежурный врач сообщил, что операция прошла успешно.
– Нет, мне в животе хирург оставил ватный тампон, – стала рассказывать Вероника. – После операции мне стало совсем плохо. Я лежала в коридоре, так как свободных мест в палатах не было. Мимо шла медсестра, я схватила её за подол и говорю: «Позовите врача, мне плохо. Если со мной что-нибудь случиться, то мой муж будет судиться со всей вашей больницей. Он юрист и добьётся, чтобы виновных посалили». Медсестра ушла, и вскоре пришёл другой хирург. Он провёл меня в операционную, посмотрел на мой распухший шов, и вскрыл его скальпелем, без всякого наркоза. Из раны брызнул фонтан гноя, врач только успел отскочить. Я спросила его, долго ли мне теперь лежать в больнице? «Около месяца», – ответил он. «Но у меня дома маленькие дети, я не могу долго здесь находиться», – стала я возражать. «Тогда лежи всё время на животе, чтобы под твоим весом гной из раны выдавливался», – посоветовал врач.
– Вот теперь я так и лежу на животе, хотя это очень больно.
Дети и муж посочувствовали Веронике. И Надя попыталась успокоить маму:
– Ты, мама, за нас не переживай, мы уже большие и кушаем всё, не капризничаем, как раньше. Скоро я закончу первый класс и перейду во второй.
– А чем вас папа кормит? – поинтересовалась Вероника.
– Кашей попури.
– Это что за каша?
– Папа варит нам кашу из разной крупы, которая осталась от кроликов.
– И вы едите? – ужаснулась Вероника.
– Это, между прочим, вкусно, – подтвердил Вова. – Когда есть больше нечего, то всё вкусно. А отец дополнил рассказ детей:
– Я эту кашу варю на молоке и добавляю туда сливочное масло, если оно есть.
Вероника возмутилась от всего услышанного:
– Я теперь буду назло врачам быстрей выздоравливать, – обещала она детям, и они поочереди поцеловали её в щёку. Вадим тоже её поцеловал и сказал, что сейчас пойдёт к главврачу и потребует, чтобы гнали поганой метлой того хирурга, который делал Веронике операцию.
– Не вздумай, – запротестовала она, – врачу всё равно ничего не будет, а мы будем не желанными в этой больнице. Ты тоже можешь заболеть и оказаться здесь. Этот разговор слышали и другие больные, лежавшие в палате.
– Этим хирургам всё сойдёт с рук, – сказала пожилая, полная женщина, с соседней кровати. А другая женщина дополнила её слова:
– Они оперируют в нетрезвом виде, потому что спирт у них всегда имеется.
Под впечатлением о проблемах в больнице, Вадим с детьми, вернулся домой.
Глава 12
Несколько лет назад, работая в райкоме комсомола, Вадим участвовал в местном ансамбле электромузыкальных инструментов. Там он научился играть на электрогитаре и на барабанах ударной установки.
В сельском клубе уже были закуплены все необходимые музыкальные инструменты, но вначале, играть на них было некому, и учить тоже. Начиная с конца февраля Мальков сам начал набирать ребят в ансамбль. Желающих участвовать в ансамбле набралось на три состава. В основном это были школьники старших классов, но один парень был взрослый и работал в совхозе шофёром. Он уже умел играть на простой гитаре аккорды. У Мальковых дома тоже имелась простая гитара, и Вадим часто на ней репетировал дома по вечерам.
В очередное воскресение, в клубе собрались восемь парней и две девушки на репетицию. Девушки хотели петь под аккомпанемент ансамбля. Но пока очередь до пения не доходила, сначала ребята учились играть на гитарах. Теперь они немного потренировались и решили двигаться дальше. Вадиму самому нравились звуки электрогитар, он готов был постоянно заниматься с ансамблем, но другие заботы не давали уделять этому занятию много времени.
– Давайте продолжать разучивать песню «Крутой поворот», – предложил ребятам Мальков. – Вы, наверное, слышали, как её поёт Анне Вески?
– Да, слышали, хорошая песня, – почти хором согласились ребята.
Гурьянов Миша, который работал шофёром, подобрал для песни аккорды и показал на ритмгитаре, без включения в усилитель. Этот парнишка выглядел почти так же, как шестнадцатилетние пацаны, учившиеся в девятом или десятом классе. Он был худощавым, с впалой грудью и слегка вытянутым лицом. В армии он не служил, по причине слабого здоровья.
– Юра, подключи гитары к усилителям, – обратился Вадим к другому пареньку, ученику десятого класса.
Среди восьми парней, желающих научиться игре на электрогитарах, Юра подавал хорошие надежды. Вадим ему один раз уже давал свою простую гитару домой потренироваться. Он жил в соседнем трёхэтажном доме.
Когда подключили гитары к усилителям, а усилители в электросеть, то ребята начали непроизвольно задевать за струны, и гитары издавали протяжные звуки.
– Тише, приглушите звуки, – дал команду Вадим, – пусть Миша сыграет аккорды этой песни. Миша выполнил команду и сыграл. В небольшом зале деревенского клуба громко стали звучать аккорды, и Вадим велел Мише слегка убавить звук.
– А теперь Кира и Оля возьмите микрофоны. Вот текст песни и попробуйте петь, – подал он Кире бумажку.
Эти девушки выглядели вполне взрослыми и симпатичными. Вадиму они очень нравились. Оля была с русыми волосами, повыше ростом, чем брюнетка Кира. Девушки посмотрели текст и начали петь первый куплет:
Руку мне дай на середине пути,
Руку мне дай – нам ещё долго идти.
Пусть на пути мы иногда устаём,
Всё же идти нам будет легче вдвоём.
Пели они только под аккомпанемент одной гитары, на которой играл Миша. Получилось неплохо, они не сбивались с ритма, но гитарист не успевал переходить с одного аккорда на другой.
– Дай-ка я попробую, – взял у Миши гитару Мальков. Он давно умел играть эти аккорды, и у него получилось хорошо.
Девушки заново спели первый куплет, и затем припев:
Позади – крутой поворот,
Позади – обманчивый лёд,
Позади – холод в груди, позади.
Позади – крутой поворот,
Позади – обманчивый лёд,
Позади – холод в груди,
Позади – всё позади.
Репетировали долго. Вадим учил, как играть на басгитаре, на ритмгитаре и на сологитаре. Ребята старались, но дело двигалось медленно. Три гитары на восемь парней не достаточно. Приходилось репетировать поочереди.
К двум часам дня пришла Вероника и с ней дети из танцевального кружка. Она сама вела кружок танцев. Послушав несколько минут, бряканье на электрогитарах, она велела заканчивать:
– Выключайте свою музыку, у нас сейчас будет другая музыка.
Пришлось подчиниться. Вадим дал домой три электрогитары наиболее способным парням, чтобы репетировали. Но усилители остались в клубе. Он спросил Веронику: «Где наши дети?» Она ответила, что гуляют возле дома, и он пошёл в ту сторону вместе с ребятами, с которыми занимался.
На улице активно таял снег, светило весеннее солнце, и настроение было весеннее. Девушки тоже шли рядом. Им не хотелось идти домой, они жили в соседней деревне через километр от Кленовиков. Между собой они говорили, что теперь им придётся скучать дома у телевизора, а по телевизору смотреть нечего, всего одна программа. Двое мальчишек ушли на автобусную остановку, чтобы уехать домой в село Молотово, другие заходили в одноэтажные деревенские дома Кленовиков, где жили. До четырёх кирпичных домов с Вадимом шли только Юра, Миша, Кира и Оля. У всех у них был какой-то грустный вид.
– Пойдёмте ко мне репетировать на простой гитаре, – предложил Вадим.
– Нет, неудобно, что ваша жена подумает, – застенчиво сказала Кира.
Другие ребята повеселели, и стало понятно, что им это предложение понравилось. Вадим настоял на своём, они согласились, а гулявшие возле дома Вова с Надей, обрадовались, что у них будут гости. Они уже нагулялись, промочили валенки и варежки.
– Хватит гулять, пойдёмте домой, – строго сказал отец детям, и они с радостью пошли вслед за гостями.
Миша Гурьянов жил в этом же подъезде на первом этаже. Он сказал, что зайдёт домой снимет пальто и придёт. В квартире было в этот день прохладно, так как с улицы выдувал всё ветер. В клубе и то было теплее, хотя помещение обогревала там одна печка. Но после улицы гостям показалось здесь вполне комфортно.
Вадим стал разносить мокрые варежки и валенки детей по батареям, чтобы сушить. Батареи оказались чуть тёплые.
– Как у вас хорошо, – говорили девушки, разглядывая квартиру. – Что надо сделать, чтобы получить себе квартиру? – спросила Кира.
Вадим не смог сразу ответить на этот вопрос, так как у всех складывались разные обстоятельства. Через паузу он разъяснил:
– Надо учиться, как я, устроиться в такую организацию, которая развивается, и, где дают быстро квартиры. Оля недоверчиво посмотрела на Малькова своими голубыми глазами и возразила:
– Надо иметь хорошие знакомства и блат. Например, мой дядя устроился водителем к директору, и тот быстро дал ему квартиру, а другой мой родственник уже двадцать лет ждёт очереди, хотя у него высшее образование.
В квартире вкусно чем-то пахло. Вадим зашёл на кухню, где на газовой плите, в большой кастрюле, была картошка с мясом. Кастрюля была ещё горячая. Он принёс её в большую комнату:
– Дорогие гости, буду вас угощать картошечкой и стал доставать из серванта посуду.
– Зачем, – запротестовали ребята, – это же денег стоит.
– Всё своё. Картошка своя, и мясо свиное своё, – успокоил он гостей. – Садитесь за стол, накладывайте себе в тарелки картошку, а я Надю с Вовой позову.
Когда гости и хозяева расположились за столом, в квартире зазвенел звонок, и хозяин пошёл открывать дверь. У дверей стоял Миша, не решаясь войти. «Можно к вам?» – спросил он. «Заходи», – пропустил гостя Вадим. Его он тоже усадил обедать, хотя Миша отказывался. После обеда начали репетировать. Сначала Вадим играл на гитаре, потом поочереди Миша и Юра, а девочки пели. Затем Оля решила убрать со стола посуду и помыть в раковине на кухне. Кира тоже пошла ей помогать.
«Какие сознательные девушки, – подумал Вадим, – хорошие жёны из них получатся. Вот, кому-то повезёт!» Как бы следуя его мыслям, Миша тоже пошёл на кухню к девчатам. Он был вполне взрослым мужчиной и хотел, наверное, жениться. Но девочкам было пока по шестнадцать лет. Вымыв посуду, они вернулись в комнату, где Вадим показывал Юре, как правильно располагать пальцы на грифе гитары, для извлечения аккорда. Садясь на диван, Оля смущённо спросила: