- Ты хочешь сказать, о Фархад, что Джанджигит заранее был обречен на роль жертвенного барашка? - с замиранием сердца переспросили друзья.
- Не только он один, - был ответ. - Та же участь была уготована и всем трем тетушкам. Час удачи пробил для Мухаббат, когда в Т. снова объявился Сановник. На этот раз выглядел он весьма обеспокоенным. Следователи, которые раскручивали "хлопковое дело", вот-вот должны были приблизиться к нему. В Т. он приехал, чтобы замести некоторые следы. Ведь великая стройка, на которую государство отпускало огромные средства, была для него, Сановника, некоторым образом еще и кормушкой. Об этом знали некоторые наши Раисы, которые в тот момент как раз привлекались по "хлопковому делу". Молчать они не стали бы. Тучи над головой Сановника сгущались, но он всё же надеялся избежать удара молнии. Вот и приехал, чтобы обрубить кое-какие опасные концы. Имело ли это отношение к Черному Хасану? Если и да, то косвенное. То есть, Сановник помнил, что есть тут такой Черный Хасан, имеющий на него компромат, но сейчас не это было главным для Сановника. У этой персоны возникли проблемы посерьезнее. Зато для Мухаббат появление Сановника было сигналом к действию.
Фархад поднял пиалу и сделал несколько глотков. Все сидели, не шелохнувшись. Утолив жажду, Фархад повел свой рассказ дальше:
- Тут мы вступаем в новую область предположений. И всё же, полагаю, если они и отличаются от истины, то лишь незначительными деталями. Надо полагать, Мухаббат позвонила в ведомственную гостиницу, в которой остановился Сановник. Администратор - русская женщина - про Мухаббат ничего не знала. Наша красавица назвалась, допустим, тетушкой из дома под Большими Чинарами и попросила передать Сановнику, что для него есть интересующая его информация. В этот период Сановник не кушал "имам баилдий" и не любовался восточными танцовщицами. Его донимали более неотложные дела. Шкурные. Надо было выкручиваться, используя для этого всякий подвернувшийся шанс. Поэтому, узнав о звонке, он тут же, в свою очередь, вышел на связь с домом под Большими Чинарами. Естественно, попросил к аппарату ту из тетушек, именем которой назвалась Мухаббат. Тетушка мало что поняла. Но она помнила, что Сановник - это очень важный человек из Москвы, и беседовала с ним, как и подобает беседовать с важными лицами, то есть, обтекаемо, не говоря ни "да", ни "нет". Очевидно, Сановник посчитал, что тетушка не одна и говорить открыто не может. Так оно, в сущности, и было. Ведь рядом с той находились, как всегда, две другие тетушки. Они хоть и не слышали разговора, но поняли, что звонил тот самый большой Раис, который прижал их хозяина. Стало быть, их товарка ведет с тем какие-то тайные дела. Именно эту цель - создать подобное впечатление и преследовала Мухаббат.
Далее она объявила тетушкам, что должна съездить в магазин за обновой, и вывела белую "Волгу" за ворота. Но на самом деле она помчалась к Черному Хасану.
Правда, за околицей, в укромном местечке, сделала остановку. Здесь ее ждал Джанджигит, встречу которому она назначила заранее. Мухаббат сказала нашему другу, что хозяин срочно вызвал ее к себе для очень важного разговора. А еще она попросила его выполнить просьбу одной из тетушек, но так, чтобы об этом не узнали две другие. Надо поехать на базар, купить лучшие фрукты, уложить их красиво на ляган, а тот отвезти в гостиницу за новым каналом и оставить администратору с просьбой передать большому московскому гостю. Это нужно сделать около шести часов вечера. Отвезти фрукты, передать привет от тетушки и уехать. А вечером, когда стемнеет, Джанджигит должен обязательно ждать ее, Мухаббат, возле затона, с той стороны, где плавает большое нефтяное пятно. Там обычно никого не бывает и никто не помешает их беседе. И пусть он обязательно будет на самосвале. Дав Джанджигиту эти указания, она умчалась к Черному Хасану.
- Ты говоришь так уверенно, о Фархад, будто сам присутствовал при их встрече, - недоверчиво отозвались друзья.
- Я ведь предупредил вас, что мы вступаем в область предположений, - ответил тот. - Если какое-то из моих суждений покажется вам ошибочным, вы вправе отвергнуть его. Если же я, со своей стороны, наткнусь на глухую стену, то, вероятно, почувствую это. Однако сейчас меня не покидает ощущение, что тропинка допущений ведет в направлении истины.
- Извини нас! - друзья сложили руки на груди. - Мы более не будем тебя прерывать.
- А вот этого не требуется, - покачал тот головой. - Однако же, двинемся дальше. Итак оказавшись у Черного Хасана, Мухаббат высказала тому свою тревогу по поводу странных событий, которые происходили вокруг нее. Она даже призналась, что была вынуждена обмануть тетушек, сославшись на поездку в магазин. Ведь тетушки что-то задумали и не отпустили бы ее к нему. Звонил тот самый Сановник и о чем-то долго говорил со средней тетушкой, а две другие стояли и слушали и неодобрительно косились на нее, Мухаббат. А еще она видела, как та же средняя тетушка тайком передала Джанджигиту ляган с фруктами, сунув что-то в середину горки, и велела парню отвезти это блюдо в гостиницу... - тут Фархад задумался. - Возможно, в этом эпизоде я ошибаюсь. Всё же тут есть определенный риск. Наверное, она подставила Джанджигита как-то иначе. Но что подставила - сомнений нет. Ладно! Итак, выслушав похвалу хозяина, в присутствии которого она искусно вела роль легкомысленной куклы, Мухаббат отправилась в обратный путь.
Фархад снова отпил янтарного напитка, после чего продолжил:
- Теперь два слова о Черном Хасане. Какой бы сильной ни была личность, но заточение накладывает свой мрачный отпечаток на ее психику. Мир из окна тюремной камеры, даже комфортабельной, видится искаженным. Черному Хасану вполне могло показаться, что Сановник приехал в Т. только из-за него, из-за того самого компромата. Сведения, которые привезла Мухаббат, переполошили его до глубины души. В его доме измена! Одна из тетушек - предательница! А может, и все три! Почему бы и нет?! Ведь однажды уже случалось, что родственник предал его. А теперь тетушки. Видать, у этого Сановника есть подход к нужным людям. Но еще сильнее страшило непонятное поведение Джанджигита. Сколько сил было отдано, чтобы вылепить из застенчивого паренька образ ненавистного врага! А теперь Джанджигит сам подставляется Сановнику! Теперь тот может догадаться! Догадается, наверняка! И тогда доберется не только до компромата (шайтан с ним!), но и до золота! Допустить этого было нельзя! Нужно было принимать срочные меры. Черный Хасан велел отвести его в кабинет начальника тюрьмы, чтобы сделать важный звонок. Конечно, излагать суть дела по телефону (да еще тюремному!) он не мог. Он всего лишь вызвал из долины двух надежных джигитов, рассчитывая проинструктировать их лично. Но это требовало времени.
- Неужели Черный Хасан велел им убить тетушку?! - ахнул Али.
- Не думаю, - покачал головой Фархад. - А вот допросить ее по всей строгости - это да. Но тетушка, больная гипертонией, похоже, не выдержала этого допроса. Джигиты так ничего и не узнали. Да и что они могли бы узнать, останься даже та в живых? Впрочем, мы несколько забегаем вперед.
- Да-да! - воскликнули друзья. - Ведь Мухаббат на обратном пути должна была встретиться с Джанджигитом.
- Они и встретились, - кивнул Фархад. - И это была самая рискованная часть затеянной ею операции. Изобразив на лице искреннее участие и глубокую тревогу, она воскликнула: "О, Джанджигит! Как мне жаль тебя! Случилась страшная беда! У нашего хозяина везде глаза и уши! Похоже, тебя подло оклеветали! Не успела я войти к хозяину, как он обрушился на меня с гневными речами! Кто-то уже известил его, что ты носил фрукты в гостиницу по поручению тетушки, и он назвал вас обоих предателями, еще худшими, чем был его родственник - начальник контейнерной площадки! Я, как могла, старалась успокоить хозяина, доказывая, что лично ты здесь не при чем. Ты всего лишь выполнил ее просьбу. Он поначалу и слушать не хотел. Схватил меня за руку так, что в глазах потемнело! Вот, видишь, какой синяк? Наконец, немножко остыл. И всё же я думаю, Джанджигит, что тебе на несколько дней надо где-нибудь спрятаться. Пускай гнев хозяина остынет совсем. Я съезжу к нему еще раз и снова попробую убедить его в твоей невиновности. Ты мне веришь? Посмотри мне в глаза!" Думаю, Джанджигита так перепугали эти слова, что он утратил последние признаки воли. Знаете, есть люди, которые в минуту опасности собирают волю в кулак. А вот иные утрачивают даже ее тень. Джанджигит, увы, относился ко второй категории. Чем и воспользовалась Мухаббат.
Загипнотизированный ею Джанджигит повел самосвал к сараю, где было спрятано золото Черного Хасана. Мухаббат находилась рядом. Было уже поздно. В махалле почти все спали. Ну, а кто не спал, вряд ли обратил внимание на шум подъехавшего самосвала.
Всё еще находясь в зомбированном состоянии, Джанджигит перетаскал ящики из сарая в кузов. Затем они снова вернулись к затону. Джанджигит поднял кузов, и ящики высыпались на песчаную кучу. "Посмотри мне в глаза!" - снова повелела Мухаббат. Из его памяти исчезла эта поездка за золотом. Если что и осталось, то он мог принять эти воспоминания за обрывки сна, в котором мелькали образы Сановника, тетушки, администратора гостиницы... "А теперь поезжай к своим дядьям, - сказала Мухаббат, - и жди там сигнала. Я сделаю всё возможное, чтобы восстановить в глазах хозяина твое честное имя. Не беспокойся!" Выскользнув из кабины, коварная притворщица наблюдала какое-то время за тем, как Джанджигит разворачивается на берегу. Вот задние огоньки самосвала стали быстро удаляться. Мухаббат подогнала "Волгу" к песчаной куче, погрузила золото в багажник и в салон, после чего увезла сокровище в заранее присмотренный тайник.
- Где же находился этот тайник? - подались к рассказчику друзья.
- Кто знает! - пожал плечами Фархад. - Такая решительная особа, как Мухаббат, могла ради успеха войти даже в Город Мертвых.
- В Город Мертвых?! - ахнул чайханщик. - Но ведь оттуда не возвращаются!
- Все так думают, - кивнул Фархад. - Поэтому в окрестностях Т. нет более надежного схрона. Впрочем, я не настаиваю на этом варианте. Быть может, Мухаббат выбрала что-нибудь менее мистическое.
- Что же произошло дальше?
- Узнав, что тетушка умерла, Черный Хасан призадумался. Он всё сильнее беспокоился о судьбе своего золота и искал подходящее средство, чтобы унять свою тревогу. Наконец, он придумал. Вызвав к себе одного из джигитов, он дал ему строгое тайное указание. Тот должен был отправиться к некоему рыжему субъекту, который иногда выполнял деликатные поручения Черного Хасана. Этот рыжий должен был найти и тайно похитить Джанджигита, где бы тот ни скрывался. Затем рыжий должен был скрытно передать пленника нашим джигитам. Те, в свою очередь, должны были держать его в подвале дома под Большими Чинарами. Держать до тех пор, пока Черный Хасан не выйдет на свободу. Хотя бы все восемь лет! Не обижать его, поить и кормить, но держать взаперти.
- Так вот почему Черный Хасан так рвался в Т. хотя бы на час! - воскликнул чайханщик. - Он рассчитывал узнать от Джанджигита, в сохранности ли его золото? Ведь никому другому, даже этим племянникам, он не мог бы доверить столь важного разговора. - Али почесал затылок: - Да, но как же тогда получилось, что Джанджигита видели за рулем самосвала, который мчался к ночному поезду?
- Это был самосвал Джанджигита, но не он сам, - возразил Фархад. - Никто не видел лица водителя. Им мог быть один из тех же джигитов. А рядом сидела она, Мухаббат. Черный Хасан распорядился разыграть сцену побега. Причем, Мухаббат действительно должна была сесть на поезд и отправиться в долину, чтобы ждать его новых указаний.
- Но зачем эти сложности?
- Черный Хасан всё предусмотрел. Ведь, по его мнению, Сановник мог добраться до его золота только через Джанджигита. Цепочками на этом пути могли стать тетушки и Мухаббат ( она - невольно). Но одна из тетушек умерла, две другие находились под надзором джигитов. Обе эти тетушки уже были неопасны, поскольку и сами верили, что Джанджигит и Мухаббат сбежали. Увидеть Джанджигита они не могли, поскольку их и близко не подпускали к подвалу. Ну, а Мухаббат Черный Хасан решил убрать со сцены на всякий случай. Он велел ей поселиться в одном из его домов в долине. Всё, что мог, Черный Хасан сделал. Одного он только не знал: его тайник уже пуст, золото исчезло! Впрочем, не исключено, что в бессонные ночи его посещали такие догадки.
- Но выходит, что и Мухаббат старалась зря? Не могла же она увезти золото с собой на поезде? Столько ящиков! Даже обладая чудесным даром.
- Разумеется, нет. Но она могла спокойно вернуться за ним на протяжении последних месяцев - вплоть до освобождения Черного Хасана.
- О чем ты говоришь, Фархад! Ей вернуться в Т.?! Да ее здесь узнал бы первый встречный!
- Не забывайте, что она была весьма искусной артисткой. Ей ничего не стоило надеть темные поношенные одежды, старые ичиги, накинуть чадру да еще сгорбиться, преобразившись в старуху из глубинки. В таком виде она могла бы разгуливать даже перед черным Хасаном. И уж, конечно, она не стала бы появляться здесь на белой "Волге". Достала бы какой-нибудь неприглядный грузовичок, но с хорошим мотором. Нет, вывезти тайно золото для нее не было проблемой.
- Неужели она не опасалась, что Джанджигит может вспомнить их разговор на берегу затона?
- Может, и опасалась. Но верила в свою удачу. Да и что мог вспомнить Джанджигит, чье тревожное заточение с каждым днем подталкивало его всё ближе к пропасти безумия?
- Что же случилось дальше? - с замиранием сердца спросили друзья.