- Помню. Я к вам, конечно, личным водителем не нанимался...
- Ну, Эдичка.
- Ну, Славочка, - передразнивает он. - Какой пример ты подаёшь моим студентам!
- Горский взял мой рассказ? - спрашивает Славка.
- Взял. Тебе не стыдно, что я договорился?
- Ни разу. Талантам надо помогать, бездарности пробьются сами, - цитирует она.
- Я смотрю, вы все писателями заделались.
- От жизни нелёгкой.
- Позорница!
Славка хохочет. Дома я быстро сгребаю необходимые вещи. Отца нет, девицы - тоже. Повезло. Потом сброшу ему сообщение, что остаюсь у друга, чтобы не было лишних выяснений. Если ему не всё равно. У Славки нам навстречу выбегает Митя.
- Ты почему не в школе? - Славка гладит его по голове.
- У меня с утра болело горло.
- Проказник!
- А ты почему так рано ушла?
- Паша попросил.
Митя дуется. Он меня и так недолюбливает, а уж после этого предательства!
- Ты как тут один, нормально? Обедал?
Митя кивает.
- Даже мама со мной не осталась. И у Елены отпуск.
- У мамы репетиция, ты же знаешь.
У Славки мать - пианистка, а Елена - некто вроде Митиной гувернантки.
- Всё, иди к себе. Я потом зайду. У нас гости, не видишь?
- Вижу, - Митя демонстрирует мне кончик языка и убегает.
- Несносный мальчишка! Ему уже двенадцать, а он ни капли не меняется. Чай будете?
Дома Эдичка в своей серой худи выглядит пугающе. Встретил бы его ночью в подворотне - дал бы дёру. Ещё взгляд такой - пришибу. То ли специально, то ли от природы. Вечер проводим за просмотром кино. Митя морщится от поцелуев на экране.
- Мерзость, - говорит.
Славка улыбается. У неё к целованию другое отношение, в этом я уверен.
- Может быть, со временем твоя позиция изменится, - говорит она.
- Или нет.
- Или нет, - соглашается Славка. - Я, например, считаю, что поцелуи переоценены.
- А секс? - на полном серьёзе спрашивает Митя.
Славка хохочет.
- Ты где этого набрался, в школе? Тебе вообще об этом даже беспокоиться рано.
- Так он тоже переоценён? - не отстаёт Митя.
- Тоже. Однозначно, - Слава улыбается и приобнимает Митю. - Вообще на свете многое переоценено. А самое главное недооценивают.
- Но мы же другие! - возражает Митя.
- Хорошо бы.
Эдичка хмыкает в своей привычной манере, утопая в глубоком кресле.
- Кто хочет ещё попкорна? - спрашивает Славка. - Я схожу за ним на кухню. Не выключайте.
Эдичка презирает попкорн - как, собственно, и всё в этом мире.
Митя косится на меня, как всегда, недовольно. Не радует его моё присутствие. Наверное, ревнует сестру. Я выхожу вслед за Славой и слышу, она с кем-то разговаривает.
- Я вас прошу. Какой же вы всё-таки вредный! Сами позвонили, сами отказываетесь, - пауза. - Простите меня. Я знаю, что виновата, - ещё пауза. - Ну и ладно, как хотите! Что? Я обиделась, так и знайте.
Я захожу на кухню. Слава оборачивается, по всей видимости, нажимая на сброс.
- С кем говорила?
- Да так. Пустяки.
- А всё-таки? - беру немного карамельного попкорна из упаковки, которую держит Славка.
Сладкий.
- Пойдём, мы и так уже много пропустили, - она мягко улыбается.
Я наклоняюсь, чтобы её поцеловать, но она увиливает.
- Ты что теперь, записалась в секцию ненавидящих поцелуи?
- Веснушкин, что за глупости! Я сейчас всё выроню. Собирать ты будешь?
Мы возвращаемся в комнату. На экране Хельмут Бергер целует Сильвану Мангано. Не люблю старое кино, но терплю его ради Славки.
- Ты в курсе, что Мите по возрасту нежелательно смотреть этот фильм? - шепчу я ей на ухо.
- Ханжа, сноб и зануда, вот ты кто! Здесь всё равно та спорная сцена вырезана.
- Ясно.
Хвала небесам, Митя нас не слышит, неистово поглощая попкорн.
- Думаю, тебе достаточно, - Славка забирает у него упаковку.
- Ты плохая.
- А ты, я так чувствую, хочешь угодить в больницу со страшной аллергией?
Митя снова дуется, но больше не спорит.
- Тебе не скучно? - спрашиваю у него.
Славка хмурится.
- Нет. Главное, что красиво.
- Весь в меня, - смеётся Славка.
- Кому скучно, могут удалиться. Никто не задерживает.
- Эдичка!
- Я всего лишь пытаюсь облегчить молодому человеку жизнь.
Спасибо большое. Лучше бы вы избавили меня от персонального задания.
Славины родители заезжают в шесть и тут же снова исчезают - в театр. Только около двенадцати, когда мы уже разбредаемся по комнатам, хлопает входная дверь.
Славка лежит на постели и молчит. Я располагаюсь на подушках внизу.
- О чём задумалась?
- Просто устала, - она поворачивается ко мне. - Ты написал отцу?
- Написал. Что-то мне подсказывает, ему глубоко пофиг.
- Надеюсь, нет, - Слава печально улыбается.
Я хочу сейчас, чтобы она поцеловала меня. Чтобы позвала к себе. Мне нужно это, мне это нужно. Мне одиноко. Фигово. Даже собственный отец, похоже, ненавидит меня до глубины души. Я приподнимаюсь и целую её коленку.
- Веснушкин, ты чего? - она отодвигается.
Отодвигается.
- Извини.
- Мы же друзья, Паш. Мы же не переходим грань, правда?
Правда. Лучше бы мы не были друзьями. Нет, о таком даже думать нельзя.
- Паш, иди сюда.
Слава садится на постели, я - рядом с ней. Прижимается ко мне.
- Всё в порядке? - спрашивает.
- Да.
- Будем спать или опять что-нибудь посмотрим?
- Ты же устала.
- Не для очередного кино, - усмехается Славка. - Посмотрим то, что нравится тебе.
- Ты же знаешь, я смотрю только современные фильмы. И то - совсем немного.
- А сериалы?
- Например?
Слава пожимает плечами.
- "Шерлок".
- О нет. Ты предлагаешь смотреть такое на ночь? Я либо не усну, либо меня замучают кошмары.
Славка хихикает.
- Что ты предлагаешь?
- Поговорить и лечь спать.
- Хорошая идея, - Славка взбивает подушку и ставит её за спину.
- Наверное, ты права. Я пойду на Мишин концерт.
- Отлично.
- Он в субботу?
Она кивает.
- Почему ты любишь старое кино? - спрашиваю.
- Я люблю не всё старое кино, а только красивые фильмы. Эстетичные. Приковывающие взгляд. Для меня в кино на первом месте - визуальная сторона, а потом уже всё остальное. Да, собственно, не только в кино, но и в жизни.
- Хочешь сказать, в современных фильмах плохой визуал?
- Он часто неестественный. Начирканный на компьютере, например. Отфильтрованный. А бывает и вовсе некачественный.
- Ну да, может быть.
- И люди какие-то неживые. Одинаковые.
- Я удивляюсь, как ты всё подмечаешь.
- Просто фильм идёт мимо тебя, Паш. А мне - навстречу, - она улыбается.
- Видимо, я невнимательный. А я ведь хотел на режиссёрский.
- Там бы тебя всему научили, - уверяет Славка. - Или нет. Похоже, Эдичка опять курит на кухне, выбрал время. Гадость.
- Дашь почитать тот рассказ, который взял Горский?
Надо же, я даже фамилию запомнил.
- Ты настолько любопытный?
- Настолько.
- Может быть, однажды.
- Не доверяешь?
- Просто есть вещи, которые проще доверить чужим.
- Ты же доверила его Эдичке.
- Только ему. Пойду скажу, чтобы заканчивал, - она спрыгивает с постели и уходит, прикрывая за собой дверь.
Я вдруг понимаю, что хочу сказать ей кое-что важное. Не сейчас. Однажды.