Саша вдруг понял, что за трудоустройством Алтынай встает какая-то темная сила.
– Алтынай! Но ведь у акима уже давно работает секретарем Захарова Нина Васильевна. Ты ее знаешь, – Саша озадачено посмотрел на девушку. – У нее же огромный опыт. Да и до пенсии немного осталось.
– Да знаю я! – Алтынай была готова расплакаться. – Отец сказал, что ее уже давно хотят уволить. Она не знает казахского. Все ждали подходящий момент.
– И этот момент настал, – глухо пробормотал Саша. – М-м-да!
Прошло еще две недели. Саша с Алтынай могли теперь встречаться только в выходные дни. Да и то не всегда. Иногда Алтынай работала по субботам, иногда Саша.
В это воскресенье они встретились после обеда и, не сговариваясь, пошли в степь. На свое место. Алтынай была чем-то расстроена. Она сидела молча, покусывая соломинку.
– Ну не тяни! – взмолился Саша. – Что случилось?
Она внимательно посмотрела на него. Он вообще стал часто замечать этот ее взгляд. Какой-то вопрос, что-то не высказанное было в этом взгляде.
– Саша, ты можешь сказать, чего мы ждем?
Он медленно стал наливаться краской.
– Алтынчик! Мы же решили этой осенью. Ну не готовы мы еще с мамой к свадьбе! Собрали всё, что можно. Я работаю почти по полторы смены, мама решилась на продажу коровы, родственники с Нежинки обещали помочь. Не могу же я свататься к тебе с пустыми карманами. Я уже молчу о том, что твой отец потребует калым! – Саша поморщился от этого слова.
– Еще как потребует, – глухо сказала Алтынай. – Только не от тебя!
Саша похолодел.
Алтынай вдруг закрыла лицо руками и заплакала.
– Ты же знаешь, как мои родители к тебе относятся? – сквозь всхлипывания услышал Саша. – А тут еще пошли слухи о ваших пьянках! Отец и так ждал любого повода, а тут на тебе: будущий зять – алкаш!
Сашу как будто окатило ледяной водой. Он вспомнил презрительный взгляд отца Алтынай, когда они встречались на улице. Тот едва кивал головой на приветствие Саши и старался быстрее пройти мимо. Мать Алтынай, тетушка Рая, вообще отводила глаза в сторону при встрече с ним.
«Да и вообще браки между русскими и казахами становятся редкостью, – как бы в свое оправдание подумал Саша. – Все-таки они титульная нация! Хотя при чём тут нация, – тут же горько подумал он, – если такие слухи пошли по поселку…»
– Ну а что тетушка Рая? – Саша называл мать Алтынай Раей, как и все русские соседи, хотя у нее было длинное казахское имя, лишь слегка созвучное имени Рая.
– Мама уходит от разговора, – вздохнула Алтынай, немного успокоившись. – Только я чувствую, что эта история с Андреем переменила к худшему ее мнение о тебе.
– А брат?
Саша хорошо знал Надира еще по школе. Дружбы между ними не было, так как тот учился на два года старше. Да и дружил Надир с Сериком с раннего детства.
– Ну, это тот еще разведчик, – Алтынай вытерла слезы носовым платком. – Улыбается и жмет плечами. Мол, скоро тебя ждет сюрприз, сестренка! Саша! Я боюсь, – на глазах девушки снова заблестели слезы. – Я чувствую, что они что-то готовят.
Она помолчала, кусая губы.
– Знаешь, – уже спокойно сказала она, – отец вчера вечером заговорил о том, что мне пора замуж. Мол, по нашим обычаям я вообще перезрелок! Мол, уже почти 20 лет, а я еще не замужем. Он и раньше об этом говорил, но как-то абстрактно. Видимо, ждал, когда я окончу колледж. А вчера выдал, что в Степном есть уважаемые люди, с которыми не стыдно породниться. И что эти уважаемые люди имеют достойных, тоже уважаемых сыновей, которые учатся в институтах и которые будут преумножать заработанное многолетним трудом.
– Серик? – полувопросительно проговорил Саша.
Алтынай кивнула головой.
– А еще он сказал, что породниться с таким родом – большая честь. Мол, не голытьба какая-то!
У Саши застучало в висках. Откуда-то изнутри стало подниматься отчаяние. Сердце сжало железными пальцами. Отец Алтынай подтянул дальнобойную артиллерию и бил наверняка. Что называется, под дых.
– Средневековье какое-то, – пробормотал Саша. – Уважаемые люди! Богатый род! Богатая невеста! Вокруг голытьба. Не хватает только белой юрты и табуна лошадей! – и Саша покачал головой. – Я думал, что это – только в художественной литературе о жизни казахского народа в прошлом веке.
Алтынай со вздохом закрыла глаза и отвернулась.
Солнце стало клониться к горизонту. Повеяло прохладой. Степь стала затихать.
– Ну, что будем делать? – чуть помолчав, спросил Саша.
Алтынай повернула голову. Ее глаза гневно сверкнули:
– А можно я тебе задам этот вопрос? Ведь среди нас двоих мужчина – это ты!
Саше будто бы отвесили оплеуху!
– Прости, Алтынай! Это я не подумавши! – он встал и протянул ей руку. – Пойдем. Я решу этот вопрос. Через неделю.
Они возвращались в поселок в полном молчании, каждый думая о своем. Уже совсем стемнело. Со степи дул прохладный ветер.
– Как же так произошло с Андреем? – внезапно спросила Алтынай.
Вопрос прозвучал как выстрел. Саша ждал этого вопроса и боялся его. Он понимал, насколько жалко и неубедительно прозвучит всё, что он скажет по этому поводу. Он тяжело вздохнул и вкратце рассказал, что произошло с Андреем.
– Это был несчастный случай, – сказал Саша в завершение этого короткого рассказа.
Алтынай отрицательно покачала головой:
– Отец считает, что это был закономерный случай, и ничего случайного в нем не было! Был лишь вопрос во времени!
Саша вздрогнул. Отец Алтынай сказал то же, что и Игорь!
– Наверное, он прав, – глухо пробормотал Саша. – Но, – он виновато развел руки в стороны, – от судьбы не уйдешь!
Алтынай вдруг остановилась и повернулась к нему. Опять этот взгляд? Внимательный, изучающий, несущий какой-то вопрос. Саша внутренне сжался.
– Помнишь, два года назад ты сказал, что наше будущее не просматривается, – тихо напомнила она. – Что тебе надо определиться. Ты определился?
Она спросила это таким спокойным, почти равнодушным голосом, что Саша замер. Потом он взял ее за плечи и посмотрел в глаза.
«Ну же, Алтынай! – мысленно попросил ее Саша. – Давай, задавай свой главный вопрос! Сейчас самое время выяснить всё до конца! Мы вместе? Я и Ты?»
Она сняла его руки с плеч и отвернулась.
– Всё ясно! Не надо меня провожать, – тихо добавила она. – Я не хочу, чтобы нас видели вдвоем!
Саша шел домой и не видел дороги.
«Хорошо, что Алтынай не стала уточнять, как я «определялся» со стаканом водки в руке», – думал он.
Саша застонал от жгучего, нестерпимого стыда. Он лежал без сна и анализировал рассказ Алтынай. В общем-то, ничего нового он не услышал. То, что ее родители не хотят их свадьбы, было очевидно. Об этом он впервые услышал от Куаныша, когда тот передавал слова Надира еще два года назад. То, что Серик был завидным женихом, не мог увидеть только слепой. Саша вспомнил их богатый дом.
Сашин домик даже близко нельзя было ставить рядом с домом Юзбашевых. Вспомнил он и Серика за рулем иномарки. Это была первая машина иностранного производства в их поселке. Семью Юзбашевых вообще считали в Степном «новыми казахами». Говорили даже, что у них есть своя земля в какой-то агрофирме и свой скот.
С этой точки зрения Саша проигрывал Серику по всем позициям. Но всего этого Саша особо не боялся. Пока они с Алтынай вместе, всё это можно побороть. Тогда откуда у него возникло чувство тревоги? Он снова стал слово за словом вспоминать рассказ Алтынай. Ничего в этом рассказе не могло его так сильно встревожить. Даже то, что Серик был явным кандидатом в зятья к отцу Алтынай. А кому же отдавать в жены свою красавицу дочь, если не сыну своего ближайшего друга и начальника? Последнему дураку это было понятно!
Но тревога пришла не оттуда!.. Она пришла от Алтынай! Вернее, от ее изучающего взгляда. Нет, не так!!! От ее оценивающего взгляда. У Алтынай до учебы в колледже такого взгляда не было!
Чувство надвигающейся катастрофы стало овладевать Сашей.
Глава 11
Серьезные вопросы на этом не кончились. В понедельник, после работы, Сашу ждал брат Алтынай. Он стоял в своей любимой позе, опершись на крыло своего жигуленка, и курил. Саша сразу понял, что разговора не избежать, и направился прямо к машине.
– Ко мне? – он протянул руку Надиру.
Тот коротко пожал протянутую руку и кивнул:
– К тебе! Догадываешься, зачем?
Он пытливо посмотрел на Сашу.
– Да уж, много ума не надо, – Саша вздохнул. – Ну говори!
Надир выкинул окурок и открыл дверь машины:
– Садись! Разговор будет долгим, что на ветру стоять?
Саша открыл дверь с пассажирской стороны и сел. Немного помолчали.
– Как будем? Сразу начистоту или по-нашему, по-восточному: сначала о здоровье твоей семьи?
– Давай сразу, – сказал Саша. – Думаю, здоровье моей семьи тебя не интересует!
– Правильно думаешь, – Надир открыл форточку. Потом повернулся к Саше. – Знаешь! Еще со школы я тебя уважал. Ты, как сейчас модно говорить, правильный пацан! Но с Алтынай ты ошибся.
Саша молча ждал продолжения.
– Раскрываю мысль! – Надир поерзал, устраиваясь поудобнее. – Она тебе не по зубам! Думаю, ты и сам это понимаешь.
Он замолчал, ожидая реакцию со стороны Саши.
– Нет! – сказал Саша. – Не понимаю! Что-то у меня с зубами, это я понял. А вот что именно, объясни!
– Юмор – это, конечно, хорошо! – вздохнул Надир. – Только этого мало. Не хотел тебя унижать, но придется. Мы ведь уже взрослые люди и должны смотреть правде в глаза. Верно?
– Верно! – кивнул Саша. – Должны.
– Тогда посмотрим, кто ты есть. У русских есть очень точное слово, которое говорит, кто ты! Это слово – голодранец! – он пытливо посмотрел на Сашу. – Ты, конечно, можешь с этим не согласиться. Сказать, что все так живут. Только нас не интересует, как живут другие. Другие к нам в зятья не набиваются.
– Вас или Алтынай? – Саша смотрел в одну точку на лобовом стекле.
– Нас, Саша. Нас! Мы живем одной семьей.
– И всей семьей объясняете Алтынай, что ее избранник – голодранец?! – Саша перевел взгляд на Надира.
– А что там объяснять? – скривился Надир. – Алтынай всё сама прекрасно видит. Или ты думаешь, что она с радостью пойдет в вашу нищету? Типа, с милым и в шалаше рай? Ну сам посуди, что ты можешь дать ей с твоей профессией и зарплатой 100 тысяч тенге в месяц? Это раньше, может быть, не имело значения, сколько ты получаешь. Все были одинаковые. Главное – что передовик производства, уважаемый человек, почетные грамоты и всё такое! Но сейчас? – он покачал головой. – Сейчас для создания крепкой казахской семьи муж должен не просто хорошо зарабатывать, он должен быть богатым.
– Например, как Серик? – сказал Саша.
Надир снисходительно посмотрел на него.
– Да! Как Серик! Он, в отличие от тебя, в институте учится. И в скором будущем займет место отца в его бизнесе.
– Я понимаю, – сказал Саша. – Сейчас главное – деньги! Вернее, большие деньги!
– Мне понятна твоя ирония, – Надир с сожалением посмотрел на него. – Но деньги – это мерило человека. И добыть их ох как нелегко! Для этого нужно, чтобы в голове, – он постучал себе по лбу, – были мозги. А вот эти части скелета, – он показал на свои локти, – должны быть острыми. Они, деньги, просто так на дороге не валяются!
– Я так понимаю, что у меня проблемы не только с зубами, но и с головой, и с локтями! – сказал Саша.
– Правильно понимаешь, – кивнул головой Надир. – Иначе к своим двадцати годам ты бы умел еще что-нибудь делать, кроме как держать сварочный аппарат в руках.
– Ну хорошо! – пошел на провокацию Саша. – В чём-то ты прав! А как ты смотришь на то, что мы вдвоем с Алтынай начнем бороться за свое благополучие? Не так, что «вот тебе, Алтынай, золотая клетка, садись и воспитывай детей», а вдвоем, как это делают все нормальные семьи.
– Да! – хмыкнул Надир. – Жена в четыре утра на ферму – коров доить, а муж к токарному станку – план перевыполнять. А дети в это время на улице, с голой жопой! А в выходные на субботник, бревна таскать, потому что у начальства ума не хватает организовать уборку мусора в середине недели. Зато в конце квартала грамоту выпишут, как победителю соцсоревнования. Знаем мы это. Уже проходили!
– Мы это не проходили, – сухо сказал Саша. – Это проходили наши родители. И они особо не жалуются на то время.
– Ну ладно! – Надир закурил новую сигарету и выдохнул дым в форточку. – Это всё теории! А вот практика! Мои родители и родители Серика договорились об их свадьбе еще пять лет тому назад. Когда Алтынай было всего 15 лет.
«Восьмой класс», – мелькнуло в голове у Саши.
– А Алтынай знала об этом? – невольно вырвалось у него.
– Нет конечно! – снова затянулся сигаретой Надир. – Кто же детям говорит о таких вещах? Как ты понимаешь, эта договоренность базировалась на твердой материальной основе, – он многозначительно посмотрел на Сашу.
– Ты когда стучал по голове, – Саша с усмешкой посмотрел на Надира, – ты кого имел в виду? Папу или сына? Чья это материальная основа?
– Да-а-а! – протянул Надир. – Болтать ты горазд! Кстати, а ты знаешь, сколько стоит казахская свадьба? Ну хотя бы приблизительно?
– Нет, не знаю, – сказал Саша. – Думаю, зависит от того, чья это свадьба.
– Ну так я тебе докладываю! Тебе надо пахать лет десять, чтобы жениться на Алтынай. В общем-то я всё сказал! Думаю, что ты сделаешь из этого правильные выводы, – и Надир потянулся к ключу зажигания. – Тебя подвезти?
– Нет! – сказал Саша. – Я долго тебя слушал. Теперь ты послушай меня. Вот первый вопрос! А где Алтынай во всей этой схеме? Она же не верблюд, которого продают на базаре.
Надир пожал плечами:
– Там же, где и все казашки, которых выдают замуж по желанию родни. Родит, будет хорошей женой и матерью.
– Хорошо! – Саша полез в карман и закурил сигарету. – Второй вопрос. А что будет, если я не сделаю правильные выводы?
Надир снова пожал плечами:
– Конечно, никто тебя убивать не будет! Хотя были времена, когда таких, как ты, убивали. Но пойми, наш род никогда не даст согласие на вашу свадьбу! Подумай, перед каким выбором ты поставишь Алтынай. Какая казашка пойдет против воли своей семьи? Своего рода? Как бы она не сломалась! И потом… Не хотел тебе это говорить, но ты вынуждаешь. Где гарантия, что ты не повторишь судьбу Андрея? И что тогда нам делать с Алтынай и вашими детьми?
– Да-а! – протянул Саша. – Вы, казахи, всегда были хорошими охотниками! Умели загонять дичь в силки. И что ты предлагаешь?
– Предлагаю поступить честно и по-мужски!
Саша усмехнулся:
– То есть сказать Алтынай: извини, мол, я ошибся! Так?
– Сказать ты можешь всё, что угодно. Но вы должны расстаться! – Надир жестко посмотрел на Сашу.
Саша молча открыл дверь и вышел из машины.
– Ты всё правильно сказал, – нагнулся он к Надиру. – И про род, и про деньги, и даже про Андрея. Но времена изменились, и люди тоже! Всё чаще они сами решают свою судьбу! Я скоро приду к твоему отцу и буду просить руки Алтынай. Вот там всё и решим. Все вместе. А не тут вдвоем!
Он закрыл дверь.
Надир перегнулся через пассажирское сиденье и опустил ручкой боковое стекло.
– Знаешь, в чём твоя проблема? – он с сожалением покачал головой. – Ты остался там, в прошлой жизни! А времена действительно изменились. И очень сильно!
Саша шёл домой, не разбирая дороги. Он вдруг отчетливо понял, что давно хотела, но так и не решилась спросить его Алтынай, и откуда у нее появился этот оценивающий взгляд. Она хотела узнать: готов ли он жить по правилам нового времени? Или он навсегда останется в прошлом?
Призрак катастрофы, еще вчера маячивший на горизонте, вдруг оказался на расстоянии вытянутой руки.
Глава 12
В тот же вечер Саша посадил мать напротив себя.