- Не замечала, - Семирамида вошла в воду, три раза окунулась, поплескалась и вышла.
- Можно я буду спать с тобой, чтобы не так страшно и не холодно.
- А как же иначе мы будем спать, если не вместе? - Семирамида удивилась. - Амазонки всегда в походе спят вместе.
Одна чувствует другую.
Если кто первая узнает об опасности, то вторая сразу же проснется тоже.
- Как мило, - Саломея через силу улыбнулась. - А я боялась, что ты откажешься.
- Саломея, ты слишком много внимания уделяешь бытовым мелочам, - Семирамида быстренько под раскидистым платаном расстелила шкуру.
Прилегла и закрыла глаза.
Саломея бесшумно подошла и опустилась рядом.
- Мыться не будешь? - Семирамида спросила полусонно.
Она умела быстро засыпать без проблем.
- Я искупаюсь утром, - Саломея ответила робко.
- Как хочешь, - Семирамида закинула правую ногу на талию Саломеи.
Саломея замерла в немом восторге.
- Семирамида?
- Ты еще не спишь, Саломея?
- Не хочется пока, - голос Саломеи задрожал. - Можно я...
- Делай что хочешь, только не мешай мне спать - Семирамида пробормотала. - Убью.
- Убей, - счастливая улыбка осветила прекрасное личико Саломеи.
- Сны удивительные снились, розовые, - с первыми лучами солнца Семирамида открыла глаза.
Головка Саломеи покоилась на ее груди.
Новая амазонка прижалась к Семирамиде крепко крепко.
- Мне кажется, или на самом деле, - Семирамида сначала провела пальцем по губам Саломеи, а затем по своим губам, - что губы у тебя и у меня распухли.
Не притворяйся, Саломея, я вижу, что ты уже не спишь.
Не сопи усердно.
- Не сплю, - Саломея кротко ответила.
В ее глазах светилась надежда.
- Между ног у меня, словно я всю ночь скакала без седла, - Семирамида присела и раздвинула ноги.
- Ты же разрешила, что я могу делать, что хочу, лишь бы не разбудила тебя, - Саломея поднялась, направилась к ручью.
- В следующий раз я буду внимательно следить за своими словами, - Семирамида покачала очаровательной головкой. - Искупайся, Саломея, а потом без завтрака поскачем в Микены.
- Без завтрака, а мой замечательный омлет, которым я хотела наградить тебя, Семирамида? - Саломея произнесла огорченно. - В глиняных чашах очень удобно готовить омлет.
Причем на жире косули.
- Наградить меня омлетом? - Семирамида подозвала Буцефалу. - Я чувствую, что ты всю ночь награждала меня собой, или себя мной.
Удивительно, как я не заметила.
- Счастливые не замечают, - щечки Саломеи слегка покраснели.
- Я уже начинаю жалеть, что согласилась тебя взять с собой в поход, - Семирамида поправила седло на коне. - Быстренько, а то побежишь рядом с Буцефалом.
Ты не Геракл, поэтому вряд ли сможешь поддержать его темп.
- Хорошее замечание, - Саломея с визгом влетела в хрустальный ручей.
Выскочила и побежала к коню.
Семирамида наклонилась, сорвала несколько травинок, пожевала.
Зеленую кашицу размазала между ног и чуть оставила для губ.
- Поможет? - Саломея лукаво наклонила головку к левому плечу. - С зелеными губами ты выглядишь, как Истринская ведьма.
- Нечего было меня всю ночь засасывать, - Семирамида птицей взлетела в седло.
- Ты, значит, не спала?
- Спала, но не трудно догадаться, что ты со мной творила, Саломея.
- Ничего я не делала с тобой, - Саломея захихикала.
- Это я с тобой ничего не делала, - Семирамида протянула руку. - Поднимайся, а то пока ты сама вскарабкаешься в седло пройдет сто лет.
Я не бессмертный Геракл, чтобы ждать и наблюдать, как ты неуклюже пытаешься изобразить из себя всадницу.
- Не смейся над моими навыками верховой езды, - Саломея немного разочарована, что разговор о дивной ночи оборвался.
Она устроилась сзади в седле и обняла Семирамиду.
- Саломея?
- Что не так, любимая?
- Во-первых, не называй меня любимой, - Семирамида направила коня между деревьев.
Буцефал почувствовал направление и пошел уверенно. - Во-вторых, не держи меня за грудь.
- Мне так жалко, Семирамида, что у тебя только одна левая грудь, а правая выжжена.
- А мне жалко тебя, Саломея, что у тебя две груди целые.
С правой грудью стрелять из лука неудобно.
- Ты это мужчинам воинам расскажи, Семирамида.
- Что рассказать?
О нашей левой груди?
Они сами знают.
- Нет, ты их спроси, почему они себе не отрезают то, что у них болтается между ног.
Ведь это хозяйство мешает скакать на коне.
Без него было бы намного удобнее в седле.
- Тебе удобно в седле, Саломея?
- Нет, слегка натирает.
- У нас нет мужского, но все равно натирает, - Семирамида произнесла поучительно. - А мужчинам натирало бы и так и этак, и с хозяйством и без него.
- Мне кажется, что правая грудь не очень-то и мешала бы амазонкам стрелять из лука, - Саломея пробурчала. - Нет, конечно, если грудь огромная, как дыня, то тогда нужно уменьшить ее.
Но если маленькая, то зачем же уродовать.
Тем более, что вы прижигаете девочкам, а в детстве еще никто не знает, какого размера вырастет позже.
Вы, наверно, нарочно, прижигаете девочкам правую грудь, чтобы отличаться от других женщин.
Вроде отличительного знака амазонок - без правой груди.
- Не нравится, не становись амазонкой, Саломея.
- Нравится, очень нравится, Семирамида, - Саломея тут же отозвалась. - Я тоже хочу отличаться от других женщин.
Это так почетно и значительно, быть амазонкой.
- Шутишь ты или не шутишь, - Семирамида остановила коня. - Но они, кажется, шутить не будут.
- Кто они? - Саломея выглянула из-за плеча амазонки. - Мужчины?
Воины? - Голос Саломеи задрожал. - Не отдавай меня им, Семирамида.
У меня уже есть одно клеймо рабыни.
Второго я не вынесу.
- Даже если бы я ненавидела тебя и везла топить в реке, то не отдала бы мужчинам, - Семирамида прошипела. - Держись крепче, Саломея.
Будем прорываться.
- Прорываться? - Саломея крупно дрожала. - Их пятеро на крепких ногах.
- Ха, крепкие ноги, - Семирамида презрительно засмеялась. - Они - лапки лягушки по сравнению с копытами моего Буцефала.
Правда, Буцефал? - Семирамида склонилась к шее коня.
Буцефал оскалил зубы, словно смеялся над хлипкими, по его мнению противниками. - Буцефал сшибет и раскидает их. - Семирамида сливалась с конем.
Буцефал почувствовал кровь предстоящей битвы.
Ржанул и белым опасным облаком понесся на врагов.
Возможно, что в планы мужчин не входило вот так, сразу драться с амазонкой.
Они не сразу поняли, что их атакуют.
Первым натянул лук старый бородатый воин.
- Сначала - лучников, - стрела амазонки оказалась быстрее.
Воин ласточкой слетел со своих ног.
В груди воина торчала стрела амазонки.
Два воина быстро опомнились, сблизили щиты и выставили копья, чтобы Буцефал не прорвался.
Но Буцефал, как и предсказывала Семирамида, разбросал их в стороны. - Вот и прорвались, - Семирамида вскинула руку в победном жесте. - Оказалось легче простого, Саломея.
Саломея? - Семирамида резко развернула коня.
В руках двух воинов билась Саломея.
- Семирамида, скачи, не спасай меня, - раненый крик девушки пронесся над равниной. - Скачи, убегай.
- Скачу, убегаю, - Семирамида медленно направила рвущегося в бой Буцефала к воинам.
Стрелу держала на тетиве. - Саломея, из-за тебя у меня неприятности.
- Ты называешь это неприятностями, амазонка? - Один из четырех воинов хрипло рассмеялся.
Он держал Саломею за волосы.
Около ее горла сверкало лезвие его меча. - Неприятности у твоей подруги.
И у Пифагора неприятности, потому что он мертв. - Кивок в сторону пронзенного стрелой воина. - Пифагор толком стрелять излука не умел.
Он философ, а не воин.
ФИЛОСОФЫ ВОЮЮТ ЯЗЫКОМ, А НЕ МЕЧОМ
- Зачем же тогда он с вами? - Семирамида опустила лук.
Движение обманчиво для тех, кто думает, что лук нужно поднимать и целиться долго, чтобы стрела попала в цель.
Из нижнего положения Семирамида могла также быстро и точно отправить стрелу.