Снежана отправила в чат несколько танцующих смайликов, изображающих радость, и тут же попала под резкую критику кого-то из соклановцев упомянутого барона. И пока они с Печенюшкой пытались вытянуть из хама хотя бы пару цензурных слов, в чате появился текст из знакомых сиреневых букв.
"Привет, Снежана д'Арк", – поздоровался Северин от имени Розенлира и увидел смайлик с поцелуем, отправленный Снежаной от имени Татитари.
"Победил?" – спросила она.
"А как же!"
"Читер!" – бросила Печенюшка и снова отвлеклась на разговоры с кем-то другим.
"Сегодня сходим в квест", – заявил Розенлир. – "Придет Мейнстрим, обсудим, что дальше делать. Он собирался нам сказать что-то важное".
"А что так наших мало?" – спросила Татитари.
"Все гудят в чате клана. Там Кабан, Мармелад, Красный глаз, Эрот и Интеркиса".
"Опа! С ней мы давно не виделись".
"Ну, так идем. Переключайся…"
Снежана открыла список чатов и мгновенно перешла в нужный, поприветствовав разом всех и Интеркису в отдельности. Трое, из перечисленной Розенлиром пятерки, дрались на городской арене, один чинил амуницию в кузнице, а Интеркиса сдавала сворованные где-то ресурсы в местный магазин и, письменно посчитав выручку прямо в чате, решила приобрести себе новые сапожки.
"Ну, кр-р-расота!" – торжественно восхитилась Татитари, чья хозяйка разглядывала одежду соклановки в предварительно открытой страничке с ее изображением. – Ты, как дьяволица, вся в красном. Платье, плащ, рубиновые кольца, сапоги теперь, и даже рукоятка скимитара18.
"Не забывай про инкрустацию на доспехах, она того же цвета", – ответила Интеркиса.
"Девочка в красном, дай нам несчастным…" – влез в разговор Мармелад.
"Пинка под зад и будешь рад".
"Какого пинка? Ты посмотри на меня, куртизанка! Мне бы до лекаря докандехать…"
"Вот и поделом".
"Очень хотелось бы поржать над твоим видом, но лень идти на арену", – написала Снежана. – "При последнем переезде меня закинуло в постоялый двор на краю города".
"Туда все попадают по умолчанию", – подсказал Кабан. – "Я там два дня храпел за стеной, если слышала".
"Ты извини, сосед, за воскресного арбалетчика", – вспомнила вдруг Татитари. – "Неудобно получилось".
"Да наплюй и ползи сюда! Сейчас Красноглазый с Эротом оклемаются, замутим групповой бой с Шумными. Они нас приглашали".
"А меня, не подождете что ли?" – возмутился Мармелад. – "Мне восстанавливаться еще долго".
"А на фиг ты нам нужен? Скандалишь много", – разобрался Кабан.
"Ты не обнаглела, хрюкалка!?"
"Еще и грубишь".
"Ты в каждом корыте пятачок что ли, я не понял?"
"А ты не напрягайся так, растаешь".
"Ребята, хватит состязаться в остроумии!" – успокоила Интеркиса. – "Если кому-то вдруг стало тесно в нашем клане, пишите заявку на выход".
"Надо позвать Печенюшку вместо Мармелада", – предложил Кабан. – Тьфу, у меня диабет скоро появится от ваших ников".
"Угомонись уже!" – разозлилась Интеркиса. – "Ей некогда, она там ресурсами торгует".
"А Роз нас в квест приглашал", – напомнила Татитари.
"Не приглашал, а приказывал!" – вмешался Розенлир. – "В отсутствии Мейнстрима я корректирую досуг. Так что через десять минут всех жду верхом у главных ворот. Форма одежды – боевая! С собой берем аптечки, ужин и неутолимую жажду крови".
"Без Мейнстрима главная Интеркиса", – возразила Татитари. – "Графиня как-никак!"
"Ну, спасибо за поддержку! Жена называется…"
"Упс…"
"Чаще дрючь ее, Роз", – пошутил игрок с ником Эрот. – "Сплошные походы, да осады, совсем дома не бываешь".
Чат пожелтел от количества смеющихся смайликов, но Северин, хохоча перед ноутбуком, решил оставить эту шутку без замечания.
"Если Безобразниками станет командовать баба, я выйду из клана!" – всполошился игрок с ником Красный глаз.
"Успокойся, сексист!" – парировала Интеркиса. – "Я не собираюсь взваливать на себя такую ответственность. Пусть капитан продолжает выпендриваться, раз уж взялся. Но только с одним условием – учитывать желания большинства! Безропотно мы подчиняемся только маркизу Мейнстриму".
"Спасибочко, ваше сиятельство", – подколол Розенлир. – "Так могу я узнать, что сегодня хочет о светлейшее и мудрое Большинство?"
"Не обижайся, Роз, но пока ты не начал качать права, мы собирались на арену в групповой бой", – объяснил Кабан.
"Да бес с вами… Угробим вечер на арене до конца. Хотел жену сводить под луной в приятное путешествие на развалины, кишащие орками, чтобы хоть как-то уединиться, а вы нас в групповуху тащите…"
"Да, жаль! Мне очень этого не хватало!" – добавила Татитари. – "Вот сидела сегодня и гадала: Мальдивы надоели, Куршевель опостылел… О! Хочу на развалины с орками!"
"Ну, я же знаю, что предложить!" – с той же иронией подыграл Розенлир и добавил отдельной строчкой: – "Вот что значит не поддержать мужа вовремя…"
"Накосячила немного твоя эльфочка, прос-с-с-сти!" – извинилась Татитари, завершая конец фразы смайликом с навернувшимися на глазах слезами, и хозяин Розенлира улыбнулся, бросив в чат нарисованное сердечко.
"Прощу, но не забуду", – добавил он. – "Быстрее тащи свою хорошенькую эльфийскую попку в центр города, а то мы без тебя начнем".
Отрывисто причмокнув, Снежана передразнила в полумраке:
– Прощу, но не забуду… ах, какая спесь!
Нажав на серо-голубое здание, она увидела Татитари в тесной комнате с маленьким квадратным оконцем без занавесок, и компьютерной мышкой начала ее поворачивать на месте. Грубый рубленый стол, жесткая кровать без матраса, глиняный кувшин, деревянное ведро – все, что можно было увидеть в скромной дешевой ночлежке. И Снежану с брезгливостью передернуло, будто она сама прибывала здесь несколько дней. В небрежно обтесанных бревенчатых стенах был широкий проем, загороженный покосившейся дверью. Снежана навела на нее курсор и Татитари оказалась во дворе, где стояла золотистая карета с четверкой белых лошадей. Это был ее личный "Бентли", как она шутила в первый день, получив его в подарок от Северина.
"Чаще дрючь ее, Роз", – с усмешкой повторила про себя Снежана, чуть краснее от этих слов, и открыла карточку персонажа, чтобы посмотреть и проверить состояние доспехов, в которых прибывала Татитари еще со штурма. Лимонного цвета блузка, черные лосины и корсет, кожаные сапожки и перчатки – показывали шестьдесят процентов изношенности. Кольчуга, наручи, диадема, кулон и кольца – восемьдесят пять.
– А мордашка у Тари премиленькая, – прошептала Снежана со вздохом. – Уж симпатичнее, чем у меня.
Девушка наощупь дотянулась до стакана, заранее приготовленного где-то на столе, но не шла с первой попытки и привстала, заметив его чуть справа, скрытым от света монитора.
"Дурацкие мои принципы…" – глотнув воды, продолжала рассуждать Снежана. – "Не знаю, сколько лет и имени не знаю. А сам ведь не представился, хитрец, когда мое выпрашивал. Интересно, кто он и как выглядит? Мужик такой весь из себя, а в реале прыщавый пади пацан тринадцати с половиной лет. Тут, конечно, многие форсят через меру, и даже я, а вот что до реальности… В детстве – гадкий утенок, но сейчас пацаны смотрят, и три-четыре раза даже пытались закадрить. А я только с Пашкой дружила с девятого класса, по большей части, из-за учебы. Решали, учили, доказывали и, как заскучавшие лаборанты, объединились общим опытом. Теперь уже не друзья, но еще не любовники. Плаваем в нейтральных водах и пудрим друг другу мозги. Он даже прикоснуться лишний раз до сих пор стесняется, а я всегда холодна, будто боюсь или мне все равно. Да и, слава Богу. Неуверенность – сестра бережливости, вот и не буду с этим торопиться. Возможно, в университете встречу более достойные и искусные кадры".
Пока Снежана вела свои незамысловатые женские размышления, Татитари, в отличие от хозяйки обладавшая завидной решимостью, частенько граничащей с бесшабашностью, постепенно дошла до ближайшей кузницы, какими был утыкан город, и завернула туда, увидев фигурку безмолвного кузнеца, усиленно стучащего молоточком. Нажав на вывеску "чинить оружие и доспехи" и потратив на это пару сотен игровой валюты, Снежана принялась ждать, читая переписку в чате между друзьями по игре. Розенлир молчал, вероятно, отойдя за кофе. Он всегда его пил в это время.
"Розенлир!" – вновь подумала Снежана, – "Ванильный какой-то ник и приторно поэтичный. Нарциссизмом несет за милю. И как это меня угораздило так легко согласиться… Игра игрой, но броситься под венец с незнакомцем по первому же его предложению – идиотизм первостатейный! Он подумает, что я и в жизни такая. Одурманила поведением парадной девочки первого попавшегося холостяка в элитной амуниции, и сижу, жду подарков. Верно говорила Печенюшка – везде понты! Только в игре они более откровенные. Обручальные кольца персональные заказал, салют устроил в городе с сообщением о состоявшейся свадьбе, завалил премиум букетами все мои слоты и подоконники, а еще теперь эта карета… На все тысяч тридцать реальных ухнул, ну не дурак? Для меня это не маленькие деньги, для тринадцатилетнего прыщуна и подавно. А впрочем, почему прыщуна? Он вполне может оказаться скучающим пожилым вдовцом, или обычным состоявшимся взрослым человеком, отдыхающим здесь от семейной нервотрепки. Что для такого тридцать тысяч в утеху собственного самолюбия? Да, тьфу и растереть! Не триста же. Может у него в жизни все прошло более пафосно, вот он и добирает в сказке. С незнакомкой ведь проще воплотить фантазии, хоть я и не нанималась в спутницы его сальному воображению. Но от чего же, черт побери, тогда возникло чувство какой-то обязанности? За что? Я же его не просила! Обошлась бы статичным пиршеством, как большинство игроков". – Снежана ударила себя ладонью в лоб. – "Вот всегда я так! Сижу и накручиваю, пока голова не треснет, а потом удивляюсь, над чем думала, зачем и для чего? Все усложняю! Надо срочно на днях Пашу принять, как микстуру от случайных мужчин. С ним не хочется ничего запретного, и он действует успокоительно, будто валерианка. Поцелуйчики, переглядки, обнимашки, множество сладких слов, и я снова в порядке. Переучилась ты явно, не дрюченная бедняжка, вот теперь сиди и завидуй своей Татитари, которая катается в позолоченной карете, имеет крутого мужика неопределенного возраста, да еще и с врагами разбирается на раз".
Снежана снова посмотрела на свою эльфийку, элегантно дефилирующую по нарисованной улице к городскому Колизею, и выдавила в ночи:
– Дрянь!
Когда обе команды, наконец, собрали недостающих членов и вышли на арену, став напротив друг друга в ожидании таймера, в чате появился Мейнстрим.
"Печенюшка сказала, что вы тут тусите", – написал он, не дожидаясь ответа, и сразу добавил следующее: – "Я забежал лишь на минуту, предупредить, что меня не будет пару дней по причине командировки. Зато в субботу я буду проездом в Питере, где могу задержаться на несколько часов.
"Ты намекаешь на "реалку"?" – спросил Кабан.
"В точку. Желающие есть?"
"Я обязательно приду, хотя бы для того, чтобы намылить тебе шею".
"Это за что же, клыкастый?"
"Мы играем с тобой четыре года, не обессудь, накопилось…"
"Принято. Кто еще хочет поучаствовать в избиении кланового вожака?"
"Жаль, Бешеные не слышат, точно бы нагрянули всей малолетней оравой за замки мстить", – пошутила Интеркиса. – "Я тоже, наверное, присоединюсь".
"Роз, чего молчишь? Ты же питерский!" – поинтересовался Мейнстрим.
"Да у меня в субботу вечер занят, а до вечера от тебя, наверное, не отделаешься", – разъяснил Розенлир. – "А, впрочем, когда мы еще увидимся! Подписываюсь".
"Хорошо, я на тебя рассчитывал. Гримуальду и Аплагалии я напишу на почту, они тоже ваши земляки. Кто там еще был?.."
"Меня забыли!" – напомнила Татитари.
"О, конечно!"
"А ты точно придешь?" – уточнила Интеркиса.
"Если не случится форс-мажор", – ответила Татитари.
"Отлично, подруга!"
"А можно я приеду к вам из Казани?" – встрепенулся Мармелад.
"Ты серьезно?" – спросил Мейнстрим.
"Нет, но я бы очень хотел".
"Тогда лучше не стоит".
"И я бы хотел", – вклинился Красный глаз. – "Но мне с Иркутска в копеечку влетит до вас добраться".
В наушниках игроков вдруг раздался сигнал оповещения, и все увидели, как Шумные разбежались по арене, занимая подходящие места.
"Братва! К бою!" – предупредил Эрот, и чат затих.
"Ну, не буду вас отвлекать", – заканчивал Мейнстрим, понимая, что в сражении ему больше никто не ответит, и добавил: – "Вы после этого замеса обсудите, где мы встретимся, и выберите какую-нибудь пивнушку или бар, а мне потом сообщите на почту или на клановый форум. Я с телефона зайду, прочту. Удачи, Безобразные!"
"Вот и призадумаешься над тем, что мысль материальна", – подумала Снежана, отправляя свою героиню к самому краю арены в глубокий тыл, где ее не могли достать ни меч, ни даже брошенный кинжал. – "Реалка клана, где я впервые встречусь с тем, о ком почти ничего не знаю, разве что, кроме того, что он любит в отведенное время попить кофе, или кофею, как говорил. А, в общем, хорошо, что мы ничего друг о друге не рассказывали, и нам не приходилось приукрашивать и лгать".
Девушка заставила Татитари натянуть тетиву и стала метиться в первого доступного противника, краем глаза выискивая Розенлира, уже успевшего залезть в самую гущу сражения, где направо и налево размахивал своим элитным мечом, украшенным золотом и кристаллами. Броня его сверкала, и он смотрелся по-геройски.
"Два варианта остается… либо познакомиться с ним чуть ближе в эти дни, либо оставить все как есть до встречи, где удивившись лысой пятидесятилетней голове и обросшей физиономии подать на развод при следующем же возвращении в игру".
На минуту уйдя в себя, Снежана не успела сделать даже первого выстрела, и Татитари быстро расплатилась за это, получая в грудь две стрелы, одновременно прилетевшие откуда-то.
Лужа крови, впитывающаяся в песок под упавшим телом, заставила хозяйку эльфийки сбежать от позора в реал, а, следовательно, придержаться второму варианту.
"Скажу потом, что отключился Интернет. Не хочется сейчас оправдываться перед всеми", – успокоила себя Снежана, нажимая "выйти из игры", и вновь увидела название "Маски и металлы". – "Не знаю про металлы, а маски с некоторых игроков будут в субботу сорваны, и я буду одной из них. Так стоит ли идти?"