Николаю даже стало неуютно под этим чистым участливым взглядом. Он понимал, что сморозил глупость и попытался скорее перевести разговор на другую тему:
--А почему не сказала, что все охотничьи принадлежности твоего отца хранятся в целости и сохранности?
--Все потому же. Хотела, чтобы ты сначала сделал выбор. Иначе эта информация довлела бы над тобой. Могла бы повлиять на твоё решение.
--Раз у нас пошел такой разговор, давай колись, жена, что еще я не знаю. Какие джокеры у тебя в рукаве?
Николай явно хотел перевести разговор в шутливую плоскость. Но Соня, наоборот, задумалась. Потом как бы встряхнулась, распрямилась и решительно сказала:
--Джокеры, как ты выразился, Коля, действительно есть. У меня сын подрастает. Вот я и подумала, что пора его к чисто мужскому ремеслу приучать. Хотела сама заняться охотой, чтобы быть ему примером. Мастерскую , конечно, не собираюсь оставлять. Буду совмещать. И сына буду настраивать получить в городе хорошее образование, но в летний период и зимние каникулы пусть походит с морзверобоями или охотниками на пушного зверя. Чтобы настоящим мужчиной стал.
Такого поворота разговора Белов не ожидал. И в растерянности проговорил:
--Но не пешком же ты на охоту собиралась ходить? Омрынрольтат говорит, что без упряжки собак в тундре делать нечего.
--Слов нет, Николай Петрович хороший охотник. И знает, что говорит. Но время не стоит на месте, все меняется. Сейчас многие охотники выезжают на промысел на снегоходах или квадроциклах. А чтобы не пугать зверя запахом бензина и машинного масла, оставляют их на стане. Ходят ставить и проверять капканы пешком или на лыжах. Те, кто выезжает в тундру на собачьих упряжках, тоже оставляют их далеко от поставленных капканов.
Соня умолкла, но осталось ощущение, что она хочет еще что-то сказать. Не знала, уместной будет эта новость сейчас, когда муж и без того явно заблудился в обрушившемся на него потоке информации. Потом решилась:
--Так уж совпало, но сегодня позвонили из Провидения: мой заказ выполнен. В порт доставлен квадроцикл. Заказала его, когда ты был с судном в Провидения. Очень хотелось тогда тебя увидеть. Готова была на все. По моему поручению транспорт получил брат тети Туккай. При первом удобном случае он доставит его к нам. Так что жди гостей. Возможно, и сын тогда приедет погостить пару дней. Ты не против?
Николай, оглушенный таким количеством новостей, не сразу нашелся что сказать.
--Ты собираешься стать охотником?
--Ии,к'элюк'ым,- улыбаясь, ответила Соня. И тут же перевела: - Да, конечно. Но если ты против, обсудим это вместе за ужином.
В этот вечер Николай и Соня разговаривали как никогда ранее откровенно. Они и сами удивлялись, почему не удосужились поговорить так давно. Оказалось, что самые сложные проблемы становятся простыми и ясными, если их обсуждать, а не загонять в дальние уголки сознания. Николая волновало его будущее положение в семье. По всем параметрам Соня в настоящий момент занимала ведущую роль. У нее хорошая работа, уважение у односельчан, большая известность среди мастеров декоративно-прикладного искусства коренных народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока. И с деньгами нет проблем.
У него же пока все не ясно. Хорошо, хоть в материальном плане проблем нет, кое-что накопил за годы плавания. Но, по сути, он попал в чужую среду и ему надо привыкать к совершенно иному укладу жизни.
--Ну какая она тебе чужая? К тебе так доброжелательно все относятся,- пыталась возразить Соня.- Тебя даже назвали настоящим человеком. А у чукчей это высшая похвала, какая только может быть. К слову, исконное название нашего народа луораветланы, что переводится как настоящие люди. Чукчи - это просто адаптированное название нашего народа для других. Правда, оседлые чукчи, живущие на побережье Берингова моря, чаще называют себя ан"к"альыт - морские, от слова ан"к"ы "- море.
И посмеиваясь, добавила:
--Между прочим, в мифологии Крайнего Севера чукчи - высшая раса. Так что ты зачислен моими земляками в высшую расу.
--Вот-вот, стал человеком высшей расы, а опозорюсь по полной, как только выйду на охоту,--поделился своими страхами Николай.
--Не опозоришься, родной. До настоящей охоты еще долго. Мех на зверьках приобретает свои лучшие свойства только к концу ноября. Так что успеем и с местом охоты определиться, и приманки разложить, и капканы научимся ставить.
--Ты серьезно так думаешь?- не поверил Николай.- Разве это женское дело?
--Я сызмальства с отцом ходила на охоту. Стрелять умею и капканы поставлю не хуже других. Так что какое-то время вместе походим в тундру.
В этот вечер им особенно было хорошо. И когда вконец обессиленные и расслабленные они раскинули свои разгоряченные тела по постели, не разнимая, однако, объятий, Соне показалось, что самое время поделиться еще одной новостью. Она носила ее в себе уже несколько дней, не решаясь открыться мужу. Новость и радовала и тревожила одновременно. Окружная администрация предложила поучаствовать в фестивале коренных малочисленных народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока. На этот раз в Тобольске.
Соня раньше с удовольствием принимала участие в таких мероприятиях. Всегда возвращалась с наградами и новыми идеями. Но сейчас у нее семья. У мужа сложный период адаптации жизни в новых для него условиях. Правда, фестиваль еще не скоро, она, как и говорила, успеет помочь ему освоиться с охотой. Но ответ надо дать в течение ближайших пары дней.
Николай и сам уже заметил, что жену что-то беспокоит.
--Что-то не так?- участливо спросил он, не отрывая голову от подушки.
--Нет, что ты!- смутилась Соня.- Дело в моей работе.
Николай без особых эмоций выслушал рассказ жены. Только спросил:
-- И часто тебе приходится по таким мероприятиям ездить?
Соня была уже не рада, что начала этот разговор, поспешила успокоить:
--Один раз в два-три года. И то по желанию. Если не ездить, о нас никто знать не будет, а значит и хороших заказов не будет.
Теперь стало заметно: что-то тревожит Николая. Он сел на кровати, поджав ноги под себя. Наконец, решился спросить:
--А ты, когда жила без меня, часто разъезжала по фестивалям? Знакомств, друзей новых, наверное, много появлялось?
Соню больно кольнул последний вопрос. Она поняла на что намекает муж. Ответила сдержанно:
--Я всегда любила только тебя и принадлежала только тебе.
Но Николая было уже не остановить. Ее ответ только подлил масла в огонь.
--Если ты так любила меня, почему не приехала ко мне во Владивосток ни разу? Тинун вон дважды навестила меня.
--Потому и не приехала, что знала о вас с Тинун все. Она никогда не скрывала ваших отношений. Ты должен был сам сделать свой выбор.
--Это ты запретила ей говорить о сыне?
--Нет. Ей самой это было выгодно.
В спальне повисла тяжелая тишина. Супруги укладывались спать, обособившись друг от друга настолько, насколько позволяла кровать. Соня впервые с момента приезда в село Николая почувствовала, каким хрупким может быть счастье. Он же впервые испытывал жгучую ревность к возможным поклонникам жены. Хотя в душе понимал, что напрасно обидел ее своими измышлениями. Но ничего с собой поделать не мог. И про Тинун он вспомнил не случайно. Его подспудно удручала мысль, что Тинун, будучи в селе, не посчитала нужным встретиться с ним. Предпочла ему какого-то местного пьяницу, в которого к тому же вселились духи-оборотни.
В связи с этим неожиданно вспомнился смешной случай. Прогуливаясь по селу, услышал, проходя мимо женщин, как они произнесли его имя - Коля. Подошел к ним, думая, что они хотят о чем-то спросить. Однако те замолчали, выжидательно уставившись на него. Оказалось, женщины говорили о духах, название которых на чукотском языке "кэле". Когда это разъяснилось, все весело смеялись. Ему и сейчас стало смешно. А вместе с этим новым чувством пришло понимание глупости своего поведения. Он слегка подвинулся к Соне и положил свою руку на нее.
--К тебе кэле подбирается. Он просит прощения за всю дурь, что наговорил здесь. А не простишь - вселится в тебя.
Соня как будто только этого и ждала. Быстро повернулась к нему и со всей нежностью, на которую была способна, стала осыпать мужа поцелуями.
Но не преминула при этом пошутить:
--Кэле пусть проходит мимо, а вот что Коля войдет в меня, я не против.
И безумство любви загорелось с новой силой, вытеснив из них всю нелепицу мыслей и возникшего недоразумения.
* * *
Новый день поистине стал рубежным для Николая Белова. У него больше не было колебаний как жить, чем заниматься, как строить отношения в семье. Он стал усиленно готовиться к охоте. Соня помогала чем, могла. Однажды, возвратилась с работы с большим пакетом. Подала его Николаю и попросила примерить. В пакете оказались новая красивая кухлянка, меховые брюки и торбаса.
--Когда ты успела?- спросил удивленный супруг.- Вроде, мерку с меня не снимала, а все подошло.
--Шить кухлянку начала давно, когда ты еще плавал. Собиралась подарить в любом случае, независимо от того, будешь жить со мною или нет. А все мерки с тебя сняла, когда обнимала. Ты лучше скажи, нравится или нет?
--Еще как нравится! Такой красивой кухлянки ни у кого не видел.
--Главное, чтобы удобная была. Не стесняла движений. Да и мне теперь будет спокойней. В такой одежде не замерзнешь даже в самый жестокий мороз.
И вдруг прильнула к нему и с чувством сказала:
--Если бы ты только знал, как я сильно люблю тебя!
А когда Владимир Туккай пригнал долгожданный квадроцикл, они с Соней объехали все старые охотничьи угодья ее отца. Осмотрели балок. Строение заметно обветшало без хозяйской руки, но все еще надежно защищало от непогоды. Убедиться в этом им предоставила возможность сама природа.
Супруги уже возвращались домой, когда из ближайшего распадка, затаившегося между пологими заснеженными сопками, стал поддувать резкий холодный ветер. А вскоре всю долину накрыла снежная круговерть.
В балке нашлось немного дров, и они растопили маленькую печурку. На удивление в помещении стало быстро теплеть. Промерзшие участки стен и углов обозначились отсыревающими пятнами. Ремонтных работ предстояло немного, а теперь, когда в семье появился транспорт, они и вовсе казались мелочью.