- Делятся доходами?
- И это тоже. Но не только. Видишь ли, по странному стечению обстоятельств … или по другой причине, основными производителями наркоты для Европы являются две страны: Марокко и Афганистан. Нельзя сказать, что на их земле какие-то особые условия для выращивания «травки». В других местах не хуже. Говорят, население бедное, сеют мак и коноплю, чтобы выжить. Но бедных стран много, однако не все производят наркотики. Есть одна общая черта. В обоих государствах официальная религия ислам и законы шариата. Ну, в Афганистане власть светская, шариатом и прочими «прелестями истинной веры» грешат талибы. Так вот, именно исламисты, получив власть, поощряют производство наркотиков. Они, де, борются с неверными таким способом. Точка зрения, безусловно, спорная. Найдётся немало профессиональных болтунов, чьё искусство словоблудия доведено до совершенства, которые докажут обратное. Спорить с ними бессмысленно, ибо религиозные фанатики любой масти доводов разума не приемлют. Но опровергнуть факт массового производства наркоты в мусульманском Афганистане и Марокко невозможно. Конечно, в любой стране делают «дурь». Но все-таки промышленное производство можно наладить только там, где власть попустительствует этому либо участвует, прямо или косвенно.
- Откуда ты это все знаешь? – покачала головой Валя.
- Поинтересовался страной перед поездкой. Каждый наркоделец обзаводится небольшой собственной армией. У кого-то десяток отморозков, а кто-то кормит ораву в несколько сотен рыл. Эти люди представляют для нас с тобой реальную опасность.
- Мы едем в горы. Что делать там наркобаронам?
- Я тоже надеюсь, что на камнях конопля не растёт. Сельскохозяйственные районы совсем в другой стороне. За горным хребтом начинается алжирская Сахара. Но чем черт не шутит?
На следующий день достигли перевала и дорога пошла вниз. На всем пути следования встречные машины попадались нечасто, но все же были. Ближе к полудню движение по дороге прекратилось. Около часа проехали, прежде чем на пути попалась небольшая колонна грузовиков. Четыре машины стоят в ряд на обочине, водителей не видно. Антон остановился поодаль. Дверца неприятно скрипнула, в салон кидается поток тёплого воздуха. Горячая поверхность камня чувствуется даже через толстые подошвы. Разогретый мотор буркнул в последний раз и затих. От капота струится горячий воздух, двигатель дышит теплом. Тишина сползла с горных вершин, окутала дорогу и людей. Далеко внизу чуть слышно шумит река, но тихий шелест только усиливает впечатление каменного безмолвия.
- Что тебя беспокоит? – спросила девушка.
- Не знаю, - покачал головой Антон. – Дорога как вымерла. Машины на обочине словно брошены.
- Может, люди остановились перекусить?
- И где они? Почему никого не видно?
Антон ещё раз огляделся. Дорога в этом месте проходит по широкому карнизу, слева глубокий обрыв, по дну бежит поток. Справа отвесная стена вздымается почти на полсотни метров к небу. Карниз постепенно снижается, вместе с ним опускается дорога и далеко впереди в мутной дымке расстилается холмистая равнина. Где-то там конечный пункт их путешествия. Если верить встроенному в коммуникатор спутниковому навигатору, до конца пути тридцать с лишним километров. Немного. Антон хотел было махнуть рукой на брошенные автомобили – в конце концов, какое ему дело? Но тут лёгкий ветерок повеял в лицо. Странно знакомый запах заставил насторожиться.
- Антон, не ходи туда. Давай уедем отсюда, - попросила Валя.
Антон усмехнулся, губы пренебрежительно скривились.
- Ты права. Не наше дело искать приключения, - неожиданно сказал он.
Валя облегчённо вздохнула, улыбка появилась на лице. Быстренько села в кабину и даже заперла дверь.
Колонна машин медленно приближается. Антон ведёт «форд» на второй передаче, внимание сосредоточено на дороге, словно там можно обнаружить мины. Внезапно девушка вскрикнула, прижала ладошки к лицу. Антон обернулся и невольно вздрогнул. На плоской крышке моторного отсека аккуратно, как на обеденном столе, разложены обезглавленные трупы. Тела настолько изуродованы, что только по остаткам одежды и росту можно догадаться, где мужчина или женщина. Клочья кожи свисают с боков, словно бахрома, загустевшая кровь каплями смолы вытянулась к земле. Удивительно, но мух почти нет. Видимо, на такой высоте они не водятся, а те немногие, что ползают, вылезли из щелей в кузове. У мужчин отрезаны половые органы, женщины лишены грудей. Под колёсами некоторых машин расплываются лужи крови, видны бледно-розовые и серые останки тел. Это дети, которых давили. Когда миновали последний грузовик, увидели длинную цепочку отрезанных голов. Их выстроили в ряд вдоль дороги. Антон досчитал до сорока, потом сбился. Головы разные, мужские, женские, детские. Было даже несколько совсем маленьких, видимо, младенческие. Валя повернулась к Антону. Глаза полны слез, лицо словно белый лист бумаги, губы трясутся.
- Что это, Антон? – прошептала девушка.
- Не знаю. Наверно, кровная месть. Тут, похоже, несколько семей одного рода или клана … как у них называется.
- Почему ты так думаешь?
- А зачем убили женщин и детей? Да ещё так зверски … прости, но грабители убивают мужчин, женщин … ну, сама знаешь, а детей продают в рабство. Это дикие края. Здесь цивилизация только на поверхности, для видимости. Есть такая страна – Судан. Там женщину забивают камнями насмерть только за то, что она посмела оказать знаки внимания другому мужчине. В Ираке ежегодно казнят несколько сотен человек, в том числе женщин за супружескую неверность. Причём эта самая «неверность» трактуется не так, как у нас … ну, переспала там или встречается. Просто поговорила, улыбнулась … Все, муж заявляет в шариатский суд и конец бабе. В буквальном смысле!
- Какой ужас! – прошептала Валя. – Просто не верится, что так бывает на белом свете.
- Не бывает, а есть. Представь себе, что богатому дяде лет эдак сорока приглянулась восьмилетняя соседская девочка. Он идёт к отцу, предлагает деньги и тот продаёт дочь. Покупатель может делать с ней все, что заблагорассудится. И никто ему не помеха – ни законы, ни собственные родители, ни другие люди. Даже жена ничего не может возразить. Это нормально для тех, кто верит в так называемого «пророка». А теперь представь, что другой педофил предложит за девочку больше! И папаша согласится! Первому покупателю обидно. А если он родственник, то обидно вдвойне. А отсюда один шаг до кровной мести. Её вообще могут объявить по любому пустяку. Ну, например девушка отказала жениху. Был случай в Турции, всю свадьбу перестреляли, сорок человек.
- Послушай, но ведь у нас такого нет. В России много мусульман, это обычные люди, - возразила Валя.
- Потому что законы наши держат их в узде! А дай им волю, такие порядочки установят, дедушка Сталин покажется добрым волшебником, а Лаврентий Палыч – феей из детской сказки.
- Антон, по-моему, ты сильно преувеличиваешь.
- Нисколько! В нашей стране проживает несколько миллионов мусульман. Если сказать правду, если рассказать о том, что на самом деле происходит в Судане, Иране, Сомали, в Йемене, в тех же Арабских Эмиратах и других исламских странах, общество возмутится. По всей стране прокатится волна погромов, поднимут головы националисты, всякого рода политические авантюристы. Вспыхнет всероссийский бунт, к власти придёт Бог знает кто! И это в стране, чей ядерный потенциал позволяет уничтожить не только планету целиком, а и всю Солнечную систему! Это не нужно ни властям, ни простым людям, которые, кстати, больше всех и пострадают. Лучше держать религиозных фанатиков в узде системой законов и беспощадно сажать тех, бурчит что-то там против. Пусть снег в тундре убирают до конца жизни!
Шоссе изгибается, поворачивает то вправо, то влево, взбегает на горку, потом сползает в низину. Склон медленно понижается, окружающие скалы уже не так блестят острыми гранями и больше похожи на простые кучи камней. Встречный ветер дышит теплом близкой пустыни. Ещё немного и взгляду открывается равнина, покрытая хребтами гигантских камней, рассечённая глубокими трещинами. Зеленеют редкие рощицы кустарника и низкорослых акаций. Равнина убегает в горизонт. Там, за неровной линией холмов, начинается великая пустыня. Антон сворачивает с дороги. Грузовик пылит по равнине, объезжая камни и овраги. Возле небольшого оазиса Антон останавливается.
- Мы на месте? – спросила девушка.
- Сейчас узнаем, - ответил Антон.
Откинул крышку коммуникатора. Экран послушно вспыхнул голубым цветом, высветилось меню. Антон тычет пальцем в нужный значок, на экране появляется программа навигатор.
- Так, мы вот здесь … контрольная точка … блин, не здесь! Промахнулись мы, Валюша, на три версты, - огорчённо сообщил Антон.
- Это немного.
- Да, если по дороге. Три километра по бездорожью могут показаться бесконечными. Ладно, местность гладкая, доберёмся, - махнул рукой Антон.
Снова потыкал пальцем экран, на лице появилось удивление.
- Что за ерунда? Почему тормоз такой? – пробормотал он. – А ну … вот зараза!
- Что такое?
- Коммуникатор барахлит. Вернее, программа. Такое впечатление, что вирус пробрался.
- Так просканируй, - улыбнулась Валя.
- Уже. Но, понимаешь, какая ерунда … оказывается, антивирь не имеет модуля самозащиты и сам может быть инфицированным.
Антон повертел в руках коробочку коммуникатора, лицо разочарованно скривилось.
- Странно, вроде модель продвинутая и операционка неплохая, а защита слабенькая. Чуть ли не бесплатная!
- Навигатор врёт? – забеспокоилась девушка.
- Нет, все работает как надо, только тормозит немного.
- Ну и не обращай внимания.
- Видишь ли, - почесал в затылке Антон. – Вирусы в основном предназначены не для разрушения системы, а для зомбирования. Они заставляют компьютер работать на себя. Ну, спам генерируют, воруют инфу и так далее. Так вот, в нашем случае …
Лекцию по компьютерной грамотности прервал нарастающий грохот. Гулкий рёв вынырнул из-за ближайших скал и нарастает с каждой секундой. Разговор обрывается на полуслове, Антон смотрит в окно. На высоте менее полусотни метров, от солнца летит вертолёт. Машина идёт с наклоном, солнечные блики играют на коротких крыльях. Против солнца не видно опознавательных знаков, даже модель с трудом угадывается – МИ-8, кажется. Под брюхом квадратная коробка, из которой торчит длинный стержень.
- Из машины! – крикнул Антон.
Понимая, что девушка сразу не сообразит, просто выталкивает её на землю, прыгает следом. Они успевают отбежать на несколько шагов, как песок вздыбливается фонтанами высотой с двухэтажный дом, к реву вертолётного двигателя примешивается частый грохот, словно свинцовый горох сыплется на гигантский барабан. Пулемётная очередь достаёт до автомобиля, на мгновение останавливается, бежит дальше и обрывается. От грузовика летят куски металла, стекла рассыпаются блестящими льдинками, передние колеса рвутся в клочья, машина заметно оседает на передок. Изуродованный автомобиль скрывает облако пыли. Вертолёт уходит на разворот, описывает полукруг и возвращается со снижением. Теперь солнце светит пилоту в глаза. Чтобы уйти от слепящих лучей, ведёт машину над самой землёй. Несущий винт поднимает клубы пыли, гонит прочь песок и мелкие камни, словно ураган. Антон хватает девушку в охапку и бежит к ближайшим камням. Спастись от воздушного охотника можно только среди нагромождения валунов. До скопления камней остаются считанные шаги, когда пилот вертолёта нажимает кнопку электроспуска. Крупнокалиберные пули впиваются в жёлтое тело пустыни, песок вскипает фонтами пыли и грохот пулемёта заглушается треском рвущейся в клочья земли. Мелкие осколки камней с истошным визгом разлетаются во все стороны, пули стучат почти у самых ног. Антон всем телом ощущает толчки горячего воздуха, в следующее мгновение раскалённая сталь разорвёт его и девушку на куски. В последнем отчаянном усилии бросается на гряду валунов, как в озеро с обрыва. К счастью, с другой стороны ветер нанёс песка. Это смягчило удар. Пулемётная очередь злобно рявкнула последними выстрелами, камень размером с лошадиную голову превратился в облачко пыли, взвизгнули осколки. Тотчас грохочущая тень накрыла беглецов, вертолёт пролетел над самыми головами. Жёлто-серая, как песочная ящерица, машина взмывает ввысь по пологой дуге. Пилот явно намерен вернуться. Прятаться в пустыне негде. Можно, конечно, перепрыгнуть на другую сторону, но пилот тоже не дурак. Вертолёт тем и отличается от самолёта, что может зависнуть над землёй на небольшой высоте и тогда противнику на открытой местности быстро придёт гаплык. Антон понял, что загнаны в угол, жить остаётся считанные секунды. Взглянул на вертолёт. В эту минуту машина разворачивается. На борту, возле окна пилота, отчётливо видна эмблема королёвской жандармерии.