- Маковая роса на меня не подействовала, - Сторм произнесла буднично, спокойно. - Я почти была в этом уверена, что она меня не обездвижит.
В тех краях, где я выросла, нет мака и маковой росы, нет вина.
Прежние хозяева, которые покупали меня, как рабыню, пытались напоить вином.
Но вино не пьянит меня, от него становится плохо, меня рвало, но я не пьянела.
То, что не из наших краев на меня не действует.
- И ты разговаривала со мной, вместо того, чтобы попытаться нас спасти? - Афродита, неожиданно рассмеялась.
- Почему бы двум девушкам не поговорить, пока есть возможность? - строптивая подползла к подруге, повернулась к ней спиной и подставила руки. - Перегрызи мои путы, а из сети я сама выберусь.
Надеюсь, что зубы у тебя двигаются?
- Шутки у тебя, Сторм, гладиаторские, - Афродита жадно схватила зубами за кожаный ремешок, стянувший слабые белые руки подруги.
"Сейчас Пантера не видит моего взгляда, - Афродита вгрызалась в путы Сторм с неистовой яростью. - Если бы посмотрела на меня, то я бы не убедила ее, что мурашки по моему телу бегут от холода.
Я даже под пытками не признаюсь, что неистово желаю ее.
Гладиатрикс личное должна держать далеко внутри, иначе нам не выжить.
Пусть Сторм думает, что она мне просто нравится, потому что соблазнительная красивая девушка.
Она не должна догадаться о том, что я без ума от нее.
Впрочем, - Афродита развязала зубами последний узел, - все проходит, даже самая жаркая всепоглощающая страсть". - Ты свободна, - Афродита выдохнула, не верила в удачу.
- Я пью свободу, - Сторм запустила нежную белую руку под густые, не менее снежные, волосы на затылке.
Из потайного чехла извлекла нож.
Девушка за несколько секунд разрезала сети, сковывающие ее и Афродиту. - Ты тоже свободна, но еще не можешь воспользоваться свободой.
- Что дальше? - Афродита от бессилия кусала губы. - Ждать Родиона и гладиатрикс - опасно и глупо.
С ними мы точно не справимся со всеми.
Если ты сейчас нападешь на Везувия и Помпея, то, возможно, пользуясь своим внезапным появлением, убьешь их.
- Нет, - Сторм покачала головой. - С ними, я справлюсь, но насчет ведьмы не уверена.
Помнишь, что я сказала гладиатору, который хотел меня изнасиловать в камере?
- Еще бы не помнила, - губы Афродиты изогнулись в улыбке. - Ты предупреждала его, что очевидное не всегда очевидно.
Он ничего не понял, да и мало, кто из нас, тогда отнесся к твоим словам серьезно.
Ты намекнула насильнику, что он уверен в том, что огромный, сильный, опытный гладиатор легко подомнет под себя тебя, тонкую, хрупкую девушку. - Афродита облизнула внезапно пересохшие от волнения губы. - Потом в твоих руках появился из ниоткуда нож, и ты лишила насильника мужского достоинства.
Неочевидное стало очевидным.
Но к чему сейчас долгие воспоминания, когда нужно действовать?
- Я думаю, что ведьма не так проста, - Сторм осторожно подползла к щели в камнях стены сарая. - Мне она не под силу.
- Чушь! Против клинка ни одна плоть не устоит, пусть даже эта плоть очень сильной ведьмы.
- Против клинка меча, возможно, не устоит, - Афродита отползла от стены. - Но я не сражаюсь мечами.
Мое оружие - нож.
- Тогда ударь ведьму пяткой в челюсть, выруби ее, как меня и как Агату.
Подними ногу выше головы и удиви ведьму.
- Думаю, что если Везувий прознал про этот мой тайный удар, то и она будет к нему готова.
Слабые побеждают хитростью, а Сцилла - слабая старуха.
Нет, мы не будем с ними сражаться.
Мы убежим, пока они пируют.
- Мы не убежим, - Афродита простонала. - Я не могу двинуть ни рукой, ни ногой.
Уходи одна, а я справлюсь. - Афродита ободряюще улыбнулась.
Возможно, что блеск глаз выдал на миг истинные чувства Афродиты к Сторм.
Строптивая увидела нечто большее, чем Афродита должна была открыть.
- Ну, хорошо, - Сторм ответила без раздумий. - Хочешь что-нибудь сказать мне на прощание, перед тем, как я уйду? - Сторм наклонилась и поцеловала подругу в губы.
Строптивая поразилась, насколько жадные и горячие у Афродиты губы.
- Нет, ничего не хочу сказать, мне достаточно одного твоего поцелуя, - Афродита с блаженством закрыла глаза.
Розовый туман приятно щекотал тело. - Скажу, ты великолепна, Сторм. - Афродита открыла глаза и заметила, что строптивая уже покинула сарай. - Хорошо, что Пантера не услышала эти мои последние слова.
- Да, я великолепна, - послышался приглушенный голос строптивой. - Но еще - я просила не называть меня Пантерой.
Пантера - животное, а я человек. - Строптивая приподняла бесчувственное тело Афродиты и прислонила ее спиной к стене, чтобы Афродита лучше видела, что происходит. - Неужели, ты думала, что я оставлю тебя одну на растерзание работорговцам?
- Я должна уже привыкнуть к твоим северным шуткам, - улыбка смягчила напряженное лицо Афродиты: - Зачем тебе мальчик?
Откуда ты его взяла? - Афродита с удивлением смотрела на мальчика лет семи в руках строптивой.
Паренек не вырывался, но только лишь потому, что Сторм держала нож у его горла.
- Он подглядывал за нами, - Сторм умудрилась свободной рукой погладить по голове мальчика.
- Я видел, как вы целовались, - мальчик развит не по годам.
- И, наверно, ждал, что мы будем делать дальше? - Афродита сухо сказала, почти бросила обвинение в лицо несмышленому ребенку, но тень улыбки пробежала по ее губам, видно, что Афродита не сердится на него.
- А что вы дожны были делать дальше? - мальчик раскрыл рот.
- Не важно, чем мы дожны были заняться, - строптивая продолжала гладить мальчика по голове, - главное, что хотел сделать Парис.
Скажи моей подруге, Парис, что ты хотел? - Строптивая успела узнать имя мальчика.
- Я рассказал бы Сцилле, что вы избавились от пут, - мальчик еще не научился лгать.
- Поэтому, чтобы Парис не предупредил Сциллу, Везувия и Помпея я придумала хитрость. - Сторм легонько стукнула согнутыми пальцами в лоб мальчика. - Сделала вид, что оставляю тебя, Афродита, и ухожу.
Парис потерял бдительность, тут я его и поймала.
- И твой поцелуй тоже был для отвода глаз Париса? - Афродита даже не подозревала, насколько точно ее замечание.
- Ты же сама подгоняла, говорила, что нужно действовать, а нее болтать языком, - Сторм, как всегда, в неудобных для себя случаях, ушла от прямого ответа.
- Парис не поможет нам, он, к тому же, еще и наябедничает.
- Сцилла просила рассказывать ей все, что я знаю.
И о вас сейчас расскажу, я закричу! - Парис открыл рот, чтобы закричать.
Строптивая зажала его рот своей маленькой ладошкой.
Из-под руки вырвалось мычание недовольного паренька.
- Я надеялась, что он нам поможет, принесет зелье, которое поднимет тебя на ноги, - Сторм беспомощно смотрела на подругу, взглядом спрашивала у нее совет, как поступить.
- Ничего он не принесет, а только поднимет панику, - губы Афродиты шевельнулись от беззвучного смеха. - Но мы не станем убивать мальчика, даже, если он собирается кричать. - На этот раз Афродита с вопросом смотрела на строптивую.
- Убивать - вредно для своего здоровья, - в сарай бесшумно проник статный воин в полном доспехе гладиатора.
Он убрал ладошку Сторм с лица Париса и приложил палец к его губам.
- Спартак? - выдохнули Афродита, Сторм, и эхом с восторгом пропищал мальчик.
- Не волнуйтесь, я сделаю так, что все останетесь довольны, - Спартак сверкнул белоснежной улыбкой. - Родион с пятью гладиатрикс в пяти минутах ходьбы отсюда.
Я опередил их, потому что знал дорогу. - Родион оглядел сарай. - Повезло вам, отсюда открывается чудесный вид на долину.
- Еще один шутник, - Афродита прошипела, но без злобы. - Когда у вас будет время, можете состязаться с Сторм в остроумии.
Жаль, что Греты нет с вами, она клоун на арене.
- Где здесь комната, где можно переодеться? - Спартак без улыбки спросил Афродиту.
Она ответила ему настолько яростным испепеляющим взглядом, что чуть не вспыхнула солома в сарае.
Спартак присел перед мальчиком: - Парис, - оказывается, гладиаторы умеют разговаривать с детьми. - Ты же хочешь стать великим и могучим воином, как я?
- Мечтаю! - мальчик легко попался в расставленные взрослым сети обольщения.
- У тебя будет много денег.
Тебя будут восхвалять и прославлять, как меня.
Тебе не придется подглядывать за девушками через щель в сарае, красавицы сами будут к тебе приходить. - Спартак наткнулся на ледяной взгляд строптивой и поправился. - Не все девушки, потому что среди них бывают строптивые...
- Да, я хочу быть, как ты.
- Тогда ты должен научиться сначала самому важному приему воина.
- Рубить головы мечом? - Парис уже представлял, как под его мечом падают соперники.
- Нет, этот прием и правило очень сложные, нужно их запомнить на всю жизнь и следовать им, - Спартак сделал паузу.
Он заинтриговал даже девушек, не говоря уже о ребенке. - Настоящий воин никогда не ябедничает.
Как только воин наябедничал, он перестает быть гладиатором.
- Никогда не ябедничать? - Парис повторил, старался запомнить.
- Ты сейчас уходи на речку и купайся.
Не станешь же ты ябедничать, что я освободил пленниц?
- Ты освободил? - Афродита чуть не вскрикнула.